условное наклонение
Мне давно хотелось раскритиковать тезис: "история не знает сослагательного наклонения". Точнее говоря - я старался найти в нем хоть какой-то смысл, но не мог.
Разумеется, история как ход событий - ничего не знает. События происходят, возникают откуда-то и уходят куда-то. Знать что-то могут люди, наблюдающие эти события. Историки, а не история. Любители этого тезиса, конечно, имеют в виду, что в исторической науке нет смысла разбирать условные вопросы, вопросы, начинающиеся с "если": "а что было бы, если бы Груши не опоздал бы в битве под Ватерлоо, если бы Наполеон был бы убит на аркольском мосту, а Александр второй пережил нападение Гриневицкого, Помпей не повернул бы за Клеопатрой, если бы одно из покушений на Гитлера оказалось удачным, зима 1941 года была бы в России не такой морозной, эрцегроцг Фердинанд не был бы убит в Сараево, Коперник не написал свой труд о гелиоцентрической системе мира... На смену январям также приходили бы феврали, но как изменилась бы их заполнение?
Не надо об этом думать - стараются пресечь дискуссии приверженцы тезиса. На мой же взгляд, подобный взгляд почти убивает историю как науку, низводя ее к хронологическим таблицам и жизнеописаниям. Аристотель потому и смотрел на нее свысока, говоря, что литература выше истории, поскольку занимается должным и возможным, а история - только фактически происходящим.
Я же утверждаю, что с сослагательного наклонения начинается любая содержательная наука. Первое, что делает ученый - создает интеллектуальное "пространство возможностей". Изучая любое явление он ставит вопросы: "а что было бы если бы это явление происходило бы не так, как оно происходит здесь и сейчас? Вообще бы не происходило? происходило бы гораздо интенсивней? Если бы ему предшествовало не то, а это. Что, вообще может происходить???".
Именно все возможные "проишествия" и называют пространством возможностей. Это имеет абсолютно точные определения. Впервые же понятие "пространство возможностей" появилось, насколько я знаю в физике. Причем именно в той части физики, которая всегда считалась абсолютно детерменированной.
О детерменированности исторический событий ведутся споры. Естественно, сторонники рассматриваемого тезиса считают ход событий детерменированным. И именно потому и выдвигают свой тезис: раз случилось то, что случилось, то иначе и быть не могло, а потому альтернативы рассматривать нет смысла.
Физика, например небесная механика, рассуждает прямо противоположно. В небесной механике никто не сомневается в детерменированности рассматриваемых явлений. Все описывается системой дифференциальных уравнений (выражающими закон тяготения) и начальными условиями системы, и зная эти начальные условия можно сколь угодно точно предсказать положение небесных тел в будущем.
Но для того, чтобы сделать такое предсказание и для того, чтобы открыть закон тяготения физики рассматривают ситуации (модели) не только никогда не бывшие в природе, но и не могущие в ней быть.
Тела первоначально считают материальными точками (кто-нибудь видел такие тела?). Задем рассматривают систему, состоящую всего из двух тел между которыми действует только сила тяжести. Разумеется, такое существует только "в сослагательном наклонении", а не в природе. Наконец, составляется целое "пространство возможностей" чтобы понять, где именно окажется тело мы мыслим все те положения в которых оно гипотетически могло бы быть, и лишь помыслив их мы сможем понять где тело не только может быть, но и будет на самом деле под действием силы.
На мой взгляд, проблема истории как науки не в том, что в нем есть "сослагательное наклонение", а в том, что наклонение это используется в истории недостаточно. В отличие от физики, в истории трудно строго плодотворно определить "пространство возможностей", оно может получиться слишком многомерным и принципиально не поддающимся числовому выражению.
Но это уж совсем другая тема.
Не упустил ли я что-нибудь важное в трактовке тезиса об истории и сослагательном наклонении. А может быть, что-то можно сказать в его защиту?
Разумеется, история как ход событий - ничего не знает. События происходят, возникают откуда-то и уходят куда-то. Знать что-то могут люди, наблюдающие эти события. Историки, а не история. Любители этого тезиса, конечно, имеют в виду, что в исторической науке нет смысла разбирать условные вопросы, вопросы, начинающиеся с "если": "а что было бы, если бы Груши не опоздал бы в битве под Ватерлоо, если бы Наполеон был бы убит на аркольском мосту, а Александр второй пережил нападение Гриневицкого, Помпей не повернул бы за Клеопатрой, если бы одно из покушений на Гитлера оказалось удачным, зима 1941 года была бы в России не такой морозной, эрцегроцг Фердинанд не был бы убит в Сараево, Коперник не написал свой труд о гелиоцентрической системе мира... На смену январям также приходили бы феврали, но как изменилась бы их заполнение?
Не надо об этом думать - стараются пресечь дискуссии приверженцы тезиса. На мой же взгляд, подобный взгляд почти убивает историю как науку, низводя ее к хронологическим таблицам и жизнеописаниям. Аристотель потому и смотрел на нее свысока, говоря, что литература выше истории, поскольку занимается должным и возможным, а история - только фактически происходящим.
Я же утверждаю, что с сослагательного наклонения начинается любая содержательная наука. Первое, что делает ученый - создает интеллектуальное "пространство возможностей". Изучая любое явление он ставит вопросы: "а что было бы если бы это явление происходило бы не так, как оно происходит здесь и сейчас? Вообще бы не происходило? происходило бы гораздо интенсивней? Если бы ему предшествовало не то, а это. Что, вообще может происходить???".
Именно все возможные "проишествия" и называют пространством возможностей. Это имеет абсолютно точные определения. Впервые же понятие "пространство возможностей" появилось, насколько я знаю в физике. Причем именно в той части физики, которая всегда считалась абсолютно детерменированной.
О детерменированности исторический событий ведутся споры. Естественно, сторонники рассматриваемого тезиса считают ход событий детерменированным. И именно потому и выдвигают свой тезис: раз случилось то, что случилось, то иначе и быть не могло, а потому альтернативы рассматривать нет смысла.
Физика, например небесная механика, рассуждает прямо противоположно. В небесной механике никто не сомневается в детерменированности рассматриваемых явлений. Все описывается системой дифференциальных уравнений (выражающими закон тяготения) и начальными условиями системы, и зная эти начальные условия можно сколь угодно точно предсказать положение небесных тел в будущем.
Но для того, чтобы сделать такое предсказание и для того, чтобы открыть закон тяготения физики рассматривают ситуации (модели) не только никогда не бывшие в природе, но и не могущие в ней быть.
Тела первоначально считают материальными точками (кто-нибудь видел такие тела?). Задем рассматривают систему, состоящую всего из двух тел между которыми действует только сила тяжести. Разумеется, такое существует только "в сослагательном наклонении", а не в природе. Наконец, составляется целое "пространство возможностей" чтобы понять, где именно окажется тело мы мыслим все те положения в которых оно гипотетически могло бы быть, и лишь помыслив их мы сможем понять где тело не только может быть, но и будет на самом деле под действием силы.
На мой взгляд, проблема истории как науки не в том, что в нем есть "сослагательное наклонение", а в том, что наклонение это используется в истории недостаточно. В отличие от физики, в истории трудно строго плодотворно определить "пространство возможностей", оно может получиться слишком многомерным и принципиально не поддающимся числовому выражению.
Но это уж совсем другая тема.
Не упустил ли я что-нибудь важное в трактовке тезиса об истории и сослагательном наклонении. А может быть, что-то можно сказать в его защиту?