Сила левых - в слабости социальных знаний
Ленин в 1905 году в статье «Партийная организация и партийная литература» заявил: «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». Это фраза чуть ли не главная в пропаганде социализма, поэтому разберём, что в ней не так.
Если «жить в обществе» понимать как участие в делах других людей, как общение, то ленинское утверждение просто тавтология ( Read more... )
Comments 22
Похоже, тут коммунисты в чем-то правы. Любое общение свободных людей делает пространство этого общения публичным, иначе будет нарушена свобода слова. Такое общение может стать и частным, если общающиеся меж собой люди договорятся об этом.
Конечно, плохо то, что коммунисты и вовсе отрицают частное, в том числе и частную собственность. Но приватность только и возможна, что в частной собственности.
Заголовок у Вас интересный. Мне кажется, сила левых все же в другом: в том, что народ желает халявы, которые им левые всегда обещают. И никакие социальные знания не смогут победить это желание.
Reply
Частное - это необходимая составляющая права. Без частного нет права. Свобода слова - слишком категоричное требование, которое может разрушать право. Например, свободой призывов к уничтожению "частной собственности" можно устроить беспредел аналогичный октябрьской революции в России. А тавтология "частная собственность" (как и другие социальные плеоназмы) мешает увидеть значимость частной жизни.
Грубое обещание халявы может воодушевить лишь грубых людей. Сила левых в том, что они подкрепляют это обещание "наукой", которая была бы невозможна, имей мы настоящую социальную науку.
Reply
Ну Вы даете!..
"Свобода слова - слишком категоричное требование, которое может разрушать право."
Слово не может ничего разрушить, разрушают реальные действия, а не слова. Поэтому ограничивать нужно не слова, а действия. Октябрьская революцию произошла не из-за того, что слова коммунистов оказались сильнее частной собственности, а от того, что власть совсем ослабла и не смогла противостоять насильственным действиям революционеров.
"Грубое обещание халявы может воодушевить лишь грубых людей. Сила левых в том, что они подкрепляют это обещание "наукой"..."
Да грубые люди вертели науку на своем детородном органе, так что нет особой разницы, подкрепляют левые какими-то научными объяснениями или нет.
Reply
Слово - это одно дел. Ты не свободен в словах, особенно, если это слова приказа, закона, договора или если ты свидетельствуешь в суде. Одними только словами можно нарушить права, совершить преступление.
Reply
Совершенно не согласен с вашей трактовкой свободы слова. Я рассматриваю законы не как межи, а как некие правила игры, о которых договариваются игроки, в игру вступающие. Эти правила могут быть странными, но если их все участники приняли - так тому и быть. Соответственно, преступление это не нарушение межи, а нарушение договоренностей о правилах, которые должны соблюдать игроки. Теми же правилами могут быть предусмотрены и санкции за нарушение: пропуск хода, пенальти, удаление с поля и т.д. Поэтому даже преступление тоже предусматривается правилами. В вашей концепции межи лежит жесткое правило - межи переступать нельзя. И всё тут. А если я споткнулся и непроизвольно межу переступил? Казнить надо? Или достаточно того, что я возмещу ущерб, который я причинил?
Я лично не приемлю такой законодательный выверт, как "преступление без жертвы". Если нет жертвы, если никто не пострадал, никому не причинен ущерб, какое может быть преступление? Отсюда противоречие с вашим утверждением о необходимости ограничения свободы слова. Если слова, даже ( ... )
Reply
Не надо противопоставлять правила межам. Межи, которые нельзя преступать, это правила общения. Межи разделяют ценные возможности. И если ты покушаешься на чужое в ущерб хозяину, ты приносишь ему убытки, которые обязан возместить. А если ты споткнулся о нечто, напоминающее межу, не причинив никому вреда, то нет и преступления, ты не преступил межи.
Слова, непосредственно никого не убивая, часто тесно связаны с делами, которые убивают. И эта связь уже миллионы раз проверена на опыте. Так, слова смертного приговора почти неотвратимо ведут к убийству приговорённого. А слова смертного приговора невозможны без слов закона, предусматривающего смертную казнь. А такие законы возможны лишь тогда, когда разговоры о смерти, как о справедливом наказании, никого не коробят. И такие законы неизбежны, когда они воспринимаются с энтузиазмом.
Reply
Слова, непосредственно никого не убивая, часто тесно связаны с делами, которые убивают.
Но, для того, чтобы наказывать за слова, необходима обязательная связь с делами! Потому что слова могут и не быть связаны с делами, не так ли? И даже смертная казнь, прописанная в законе, не обязательно должна назначаться, ведь так? А вот приговор, вынесенный судьей - это уже не слова, это как раз дело, поступок, который влечет причинение ущерба. Вам ранее оппонент уже указывал на различие просто слова и слова приказа.
Об этом же я писал. Есть разница между словами "Имярека надо убить" сказанными в дружеской беседе в качестве шутки или в запале ссоры, и словами "Имярека надо убить" сказанными главарем мафии своим подручным в тоне приказа. Если слова повлекли действия (или могли повлечь, как в случае с приказом или приговором) - разумеется, слова нельзя рассматривать как просто слова. Но если некто прикрывает свои действия какой-то идеологией, это не значит, что виноват автор древнего текста, возможно, даже не думавший, что его мысли могут так ( ... )
Reply
Настоящая наука стремится к точности высказываний, а гуманитарии озабочены их красивостью. Одно из красивых, но не точных высказываний: "свобода слова". Из-за чрезмерности этой свободы Вам приходится отказываться от свободы некоторых слов и утверждать, что это не слова, а дела. Я призываю говорить точно, чтобы потом в корне не менять значения слов.
Reply
Leave a comment