Рецензия на рецензию
Хороший товарищ попросил меня глянуть одну рецензию - вот тут. Рецензия впечатлила. Настолько, что захотелось её поподробнее разобрать. А заодно, уважаемые товарищи читатели, поговорим немного о партийности в искусстве, о т-ще Жданове, о творческой интеллигенции, о семейственности, о кумовстве, о Владимире Машкове, о Борисе Юлине и, главное, о нашумевшем, в своё время, романе "Тля".
Роман "Тля" - типичная вещица из "маленького мира". Помните, у Ильфа с Петровым?
Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими людьми и маленькими вещами. В большом мире изобретен дизель‑ мотор, написаны «Мертвые души», построена Волховская гидростанция, совершен перелет вокруг света. В маленьком мире изобретен кричащий пузырь «Уйди‑ уйди», написана песенка «Кирпичики» и построены брюки фасона «Полпред». В большом мире людьми двигает стремление облагодетельствовать человечество. Маленький мир далек от таких высоких материй. У обитателей этого мира стремление одно - как‑ нибудь прожить, не испытывая чувства голода.
Так вот, в конце 40-х годов прошлого века большие люди из «большого мира» обратили внимание на советское искусство. Товарищ Жданов выступил на собрании писателей в Ленинграде и на совещании деятелей музыки в ЦК с докладами о положении дел на литературном и музыкальном фронтах. Положение, по Жданову, было не ахти какое хорошее. И в советской литературе, и в советской музыке сколотились эдакие своеобразные «мафии» - дружные коллективы «великих творцов» и «заслуженных критиков». Рядовых читателей-слушателей-зрителей эти мафиози считают тупым быдлом, которое должно послушно и с благодарностью потреблять всё, что творческие люди ему на тарелочке поднесли. И у каждого крупного творца есть на сворке пара-тройка «своих» критиков, которые любое произведение творца немедленно объявят «гениальным», даже если публика это произведение приняла весьма прохладно. Если же публике творческий продукт уж совсем-совсем не нравится - мафиозные критики и тут не растеряются: напишут, что творец, мол, «опередил время» и его «поймут и оценят потомки, лет эдак через 50» (а Глинка-то с Чайковским - дурачки наивные! - для современников старались). Вапче «мафиози» и партийное начальство тоже считают тупым быдлом, но начальничков они таки побаиваются, потому для начальства у них свой метод выработан - всё время кивать, соглашаться, брать под козырёк, а потом делать по-своему. Ну, то есть обманывать начальство. (Данный принцип, кстати, потом в фильме «Карнавальная ночь» продвигался как очень остроумная и дельная «находка», но это было потом, после разоблачения культа личности Усатого Тирана.) А потом, значит, «заслуженные критики» напишут про шЫдевр такие восторженные, хвалебные статьи, что начальство не посмеет обижаться на обман, а может даже захочет примазаться к славе успешного творца и даст ему на будущее карт-бланш.
В результате, говорил товарищ Жданов музыкантам и композиторам, в славном СССР сложилась парадоксальная ситуация. Вроде как, у нас в искусстве правит бал соцреализм. На собраниях, на совещаниях, в газетных передовицах - все соцреализм нахваливают и в верности ему клянутся. Но попробуй-ка написать, скажем, соцреалистическую оперу с опорой на классические образцы (чего, кстати, настойчиво требуют от авторов и зрители, и партейные начальнички) - так критики тебя с костями сожрут! Скажут - «никакого новаторства нет, плохо», «жизнь чересчур дотошно показана, что за скучный и грубый натурализм», «это эпигонство, это традиционализм, это слепое и рабское подражание классикам», «любовь автора к музыке царских времён подозрительна - уж не черносотенец ли он?» и т.д. А руководящие указания Партии и Правительства - не отметать культурное наследие предков, но осваивать и развивать его - творческие работники внимательно выслушивают и даже записывают в блокнотики, высунув языки от усердия, но потом успешно и упорно эти указания игнорируют. Так, в 1936-м году «Правда» разнесла в пух и прах оперу тов. Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Вроде бы, тогда композиторы с Партией согласились, всё поняли, усвоили урок... Но вот в 1948-м году, двенадцать лет спустя, приходится разносить в пух и прах оперу тов. Мурадели «Великая дружба» - и предъявы мэтру выкатывают те же самые, что Шостаковичу в 36-м выкатывали. То есть на словах у нас дело соцреализма живёт и побеждает, а в реале - живёт и побеждает дело мелкобуржуазного формализма.
Ну вот, товарищ Жданов немножечко напомнил творческим деятелям, что они, так-то, не для себя и для своих кентов-критиков творить должны, а для народа. Того самого народа, который, собственно, труд творческих деятелей и оплачивает. (Возмутительное нарушение демократических норм - где это видано, чтобы Творец следовал пожеланиям продюсера? Такое только в кровавом сталинском Совке возможно, ога.) Творческие деятели привычно взяли под козырёк, устроили товарищу Жданову стоячую овацию и торжественно обещали впредь творить только по соцреалистическим канонам и только для народа. Потом-то выяснилось, что они со Ждановым категорически не согласны, что они были до глубины души возмущены наглыми попытками тупорылого сталинского чинуши поучать писателей и композиторов, что соцреализм они ненавидят и презирают, а овацию устроили - исключительно потому, что творцов, не желающих яростно аплодировать, злые чекисты подмечали и расстреливали, прям на месте. Но это выяснилось потом, когда не только товарищ Жданов, но даже и товарищ Сталин уже почили в бозе. А в конце 40-х годов никто ещё не знал, что Сталин со Ждановым - жалкие и ничтожные личности, сатрапы-палачи, душители свободы и враги всего прекрасного. Потому доклады товарища Жданова стали громким событием культурной жизни «большого мира».
А безродных космополитов будем вешать воооон на том суку!
«Маленький мир» немедленно засуетился, заскрипел перьями и выдал на-гора целую серию разнообразных произведений про творческих работников, впавших в грех космополитизма и «оторвавшихся от народа».
Одним из таких произведений стал роман «Тля» за авторством Ивана Михайловича Шевцова. Роман был жгуче злободневным, базара ноль, но сталинские прихвостни, засевшие в тоталитарных худсоветах, ждали от литературного произведения не только злободневности, но и художественных достоинств, а также глубокой проработки разбираемой темы. Потому худсовет "Тля" не прошла. Оно и понятно - персонажи картонные, раскрытие темы никакое (Шевцов не столько вредные направления в искусстве разоблачает, сколько клеймит безнравственный образ жизни советской творческой "богемы"), диалоги такие деревянные, что из них впору табуретки сколачивать... аж скулы сводит, когда читаешь... Полюбуйтесь вот:
Мать утюжила на круглом столе белье и тайком наблюдала за сыном.
- Ты бы отдохнула, мама, - посоветовал он. - Дай-ка я доутюжу, а ты ложись, отдохни.
Сын привычно взял электрический утюг, попробовал, достаточно ли он горяч, и с проворством, присущим разве только портным, принялся за работу. С малых лет он был приучен помогать матери по хозяйству: накрыть на стол, вымыть посуду, натереть пол, выутюжить костюм, а иногда и выстирать рубаху для него было обычным делом.
- Как же Яша-то теперь будет? Не примут у него скульптуру? - с участием спросила Валентина Ивановна.
- Ну, это еще не известно. Мне не понравилась, а другим, может, понравится. Наше дело такое…
- Не говори, трудное ваше дело. - Валентина Ивановна сочувственно вздохнула. - Что ни человек, то свой вкус. На всех не угодишь. - Немного подумала и не согласилась с собой. - Хотя хорошая вещь, она для всех хороша. Вот в Третьяковской галерее - смотришь не насмотришься. И ничего, что старинное. Я вот думаю: почему это раньше умели так хорошо рисовать? Почему теперь так не рисуют?
- Да ведь и раньше разные художники были, и теперь не все одинаково пишут. И зрители разные. Ты верно говоришь: что ни человек, то вкус. И Шишкин с Левитаном не всем нравятся.
- Не пойму, кому это Шишкин может не понравиться.
- Есть такие, - подтвердил Владимир. - Перед всем иностранным они готовы на коленях ползать. «Каштаны - это изумительно! Это не то, что традиционные чахлые березки», - передразнил он кого-то.
Это перед вами положительный персонаж романа, художник-реалист Владимир Машков. Тёзка знаменитого расейского актёра. Наверняка - мужчина симпатичный, не хуже того актёра. Герой-фронтовик. Враг космополитизма, друг всего русского. Помогает маме и, наверное, каждое утро делает зарядку (а ещё бабушек через дорогу переводит, кормит белочек с ладошки, перевязывает лапку поранившемуся щеночку и деткам-сироткам игрушки раздаёт). А матушка его, не иначе, есть собирательный образ Простой Русской Женщины, которая в искусстве не шибко хорошо разбирается, но зато сердцем чует, где нашенское, а где вражье... Всё это настолько выспренно, приторно, беспомощно - временами кажется, что читаешь постмодернистскую пародию на типичный советский «производственный роман».
С отрицательными персонажами положение не лучше - шевцовского отрицательного персонажа не надо «вычислять», сразу видно, кто злодей. Он не маскирует свою подлую сущность. Он мерзко причмокивает и щёлкает языком, говоря о девушках. Он рассказывает пошлые анекдоты. Его речь засорена отвратительными жаргонизмами. Он презрительно и неуважительно отзывается о советской жизни и советской публике, взахлёб нахваливает всё заграничное - даже находясь в компании высоконравственных патриотов, типа Машкова. Наконец, если у положительного героя на языке сплошь Родина, Народ, Творчество, Партия и т.п., то у отрицательного героя все разговоры - об интригах, мутных замутах и всяких там нетрудовых доходах.
- Да, товарищи, - спохватился Борис, - вчера Николай Николаевич приглашал нас в свою бригаду, так сказать, официально. Большой мастер ищет подмастерье. Рассчитывает на нас троих.
- Ну и пусть рассчитывает, - мрачно, даже с вызовом бросил Владимир. - А я на днях в колхоз еду.
- Напрасно, - урезонивал его Юлин. - Поработать с Пчелкиным полезно, своего рода школа! А в случае удачи можно и денежки и медальку заработать. - И подмигнул понимающе: - Николай Николаевич знает, что делать.
Это перед вами Борис Юлин, отрицательный персонаж романа, тёзка известного расейского историка. Сразу видать негодяя - о денежках и медальках печётся, падла, вместо того, чтоб в колхоз лишний раз съездить. Причём знает ведь, что Машков к денежкам и медалькам равнодушен (по сюжету Юлин с Машковым давние знакомцы), но всё равно не может удержаться и лишний раз свою гнилое нутро не засветить. Хотя хитрый интриган, ПМСМ, должен себя аккуратнее вести и не палиться так активно перед коммунистами-патриотами-фронтовиками.
Вопчем, при кровавом Сталине «Тлю» так и не напечатали. Напечатали её аж в 1964-м, при оттепельном Хрущёве. Когда наш дорогой Никита Сергеевич публично распёк в Манеже всяких там формалистов-абстракционистов, тема «оторвавшихся от народа творцов» снова стала актуальной и «Тля» снова всплыла. Автор добавил в финал пару слов о Манеже и - аля-улю, срочно в печать! На сей раз, худсоветы оказались не столь требовательными (сталинские времена прошли, теперь злободневность - наше всё, а художественные достоинства, раскрытие темы и внятный сюжет - побоку!) и роман таки увидел свет. К несчастью для самого Ивана Михайловича Шевцова, между прочим. Потому что критики кааак начали его поедом есть прям в 1964-м году, так и продолжают кюшат, аж по сей день. Что интересно, ругают Ивана Михайловича не за низкое качество текста и не за убогий, примитивный сюжет, а за «клевету на интеллигенцию», типа того. «Клеветой» же почему-то считается утверждение, будто некоторые творческие интеллигенты не любили Советский Союз, не разделяли и не уважали коммунистические идеи, презрительно относились к народу.
Вот гляньте, пишет о «Тле» современный рецензент, некий Костя Мильчин. Текст Костика прям лучится иронией:
Картины Машкова, Еременко и Окунева любят миллионы советских граждан. Едва новая картина появляется на выставке, как немедленно следует шквал писем и звонков от рабочих и колхозников. Барселонского и Юлина любят критики - Винокуров и Иванов-Петренко. Едва новая картина появляется на выставке, как немедленно появляются восторженные публикации в профильных изданиях и хвалебные статьи в энциклопедиях. Мнение народа не принципиально. Про реалистов критики Винокуров и Иванов-Петренко или вообще ничего не пишут, или поливают их помоями. Машков, Еременко и Окунев как сироты: у них нет влиятельных друзей, за них некому заступиться. «Почему винокуровы хотят увести наше искусство от жизни народа? Почему? - Еременко начинал горячиться. - Народа они не знают, не понимают, не любят. Чего же ты удивляешься?» Действительно, чему тут удивляться.
Вот уж воистину, какая гнусная клевета! «Отдельные творческие личности не понимают и не любят свой народ». Действительно, вздор! «Тупая публика просто не доросла до моего гениального творчества» - разве услышишь такой пассаж от режиссёра, композитора, художника? Прям небылиц каких-то гражданин Шевцов про Творцов насочинял.
Но главная клевета Шевцова - это утверждение, будто некоторые творцы-космополиты не только русский народ не любят, но и к коммунистической идее тоже относятся очень плохо. Мильчин иронизирует далее:
Главный злодей романа, художник Лев Барселонский, который когда-то жил в Европе, потом вернулся в СССР и теперь изредка радует критиков своей новой работой, - это, конечно же, писатель Илья Эренбург, главный космополит Советского Союза и враг каждого честного советского патриота. Такого, как Иван Шевцов.
Ага, очень смешно. На самом деле, конечно, советские космополиты были пламенными патриотами СССР, как и вообще вся советская творческая интеллигенция. Предполагать, что враги Советского Союза существовали где-либо, кроме воображения тирана Сталина - просто нелепо... Правда, сегодня бывшие советские режиссёры, актёры, композиторы, художники и писатели наперебой рассказывают нам, как сильно они коммуняцкий тоталитаризм ненавидели, как их тошнило от коммуняцких собраний, как мучились они из-за необходимости притворяться советскими патриотами, как они ловко запихивали в своё творчество антисоветские идеи, обводя вокруг пальца тупых коммуняцких цензоров... Так что ирония Мильчина не очень-то уместна. «Подозрения» Шевцова, над которыми смеётся рецензент, вполне себе оправдались.
В рецензии г-на Мильчина проскакивает интересный факт - в числе критиков, ругавших роман «Тля» за «очернение советской действительности» и травивших Шевцова за «антисемитизм» был и известный диссидент Синявский. То есть лютый враг СССР скрывается под личиной честного советского писателя и даже учит других писателей, как им правильно Советскую Родину любить. А мы после этого назовём Шевцова, обвинявшего советскую творческую интеллигенцию в двурушничестве, «параноиком».
И «жидоедом» ещё обзовём. Ну, у него же все отрицательные герои романа - евреи. Ага, Борис Юлин тож еврей. По крайней мере, так Костику Мильчину кажется.
Национальность неправильных художников в романе ни разу не указана, как, впрочем, и происхождение правильных. Но все как-то догадались, что хорошие тут русские, а плохие - евреи. Про плохих периодически отмечается, что они чернявые, приехали с юго-запада, Киева, Одессы, Молдавии, далеки от народа, не понимают его и не хотят понять. Хорошие прошли войну. Плохие отсиделись в Ташкенте. Им Сезанн ближе Шишкина. Не дай бог они откроют в Москве музей своего мерзкого западного искусства. Иван Шевцов потом в интервью и статьях все время напоминал, что у него есть положительный персонаж еврейской национальности, - не пытайтесь, мол, обвинять в антисемитизме. Но даже допустив существование хорошего еврея, скульптора-реалиста Канцеля, Шевцов все-таки не смог долго с ним мириться. В самом начале романа хорошего еврея насмерть сбивает машина.
О, как! Тут прям столько вкуснятины, что не поймёшь, к чему сперва приступить. Значит, по Мильчину, если персонаж чернявый, приехал в Москву с Молдавии или с Одессы, отмазался от фронта, не любит советский народ и Шишкина - он непременно еврей? Ну, знаете ли! Да этот Мильчин - тот ещё антисемит, как я посмотрю! Во-первых, «чернявые» в мире не одни только евреи. Гитлер, к примеру, тоже весь из себя чернявый был, а усики мерзотные он отпустил, поговаривают, потому что стеснялся своего здоровенного шнобеля. Во-вторых, в Молдавии, если Мильчин не в курсе, коренное население как раз чернявое, ан масс. Не евреи. Молдаване. Из Одессы тоже много кто чернявый может приехать - хоть те же греки с гагаузами. В-третьих - за Ташкент и за нежелание понимать народные вкусы ругали в своё время Зощенку, например. Зощенко что, тоже - таки да?! В-четвёртых, если указание на чёрные волосы или пухлые губы персонажа - это намёк на еврейство, то как же быть с безусловно положительным персонажем Окуневым, который, по Шевцову, «кареглазый детина»? Карие-то глаза-то - знаете, у кого бывают? Точно не у арийцев-гипербореев.
Да и вообще - зачем Шевцову делать какие-то намёки на еврейство отрицательных персонажей, почему прямо их евреями не назвать? Ну, коли-ежели, как ни разу не лживый и ни разу не пропагандон Костя Мильчин утверждает, «в СССР боролись с космополитизмом и евреями»? К чему тогда единственного в романе персонажа со стопудово еврейскими именем-фамилией - Яшу Канцеля - делать тошнотворно положительным? Если антисемитизм у нас - государственная политика, то зачем писателю-государственнику пытаться «избежать обвинений в антисемитизме», не логичнее ли стремиться самым отъявленным жидоедом прослыть? Ну и отдельно порадовали выкладки в духе: «персонажа-еврея сбила машина, это свидетельствует о том, что автор ненавидит евреев и не может допустить, чтобы положительный еврей жил на свете». Песец, простите. Гоголь, видать, запорожских казаков ненавидел - помните, как поляки Тараса Бульбу замучили? А уж как Николай Островский коммунистов ненавидел, представить страшно! Такое с персонажем-коммунистом учинил, что врагу не пожелаешь! Даже допустив существование хорошего и честного коммуниста, Павки Корчагина, Островский не смог с ним мириться и весь роман насылал на ненавистного персонажа всякие лютые беды и несчастья - то зрение герою похерит, то ноги, то бандитов нашлёт, а то тиф.
Был хороший русский художник Пчелкин, но женился на «чернявой Линочке» и пропал. Поддерживает западников и формалистов.
Я бдительного Мильчина разочарую - скорее всего, чернявая Линочка к падению Пчёлкина отношения не имела. Пчёлкин, вероятно, был евреем с самого начала. Фамилия-то - очень подозрительная по пятому пункту. Хайкин, Ривкин, Зускин, Поткин, Пчёлкин - это всё один кагал, зуб даю! А поддержка Пчёлкиным западников и формалистов в романе, как ни странно, достаточно хорошо обоснована и без «еврейской жены»: Пчёлкин как раз масштабное полотно заканчивает и не хочет ссориться с маститыми критиками, чтоб они его новую картину не обругали, а маститые критики, как на грех, сплошь формалисты. Чем плоха такая мотивация?
Конечно, никакого антисемитизма в романе «Тля» нету. «Тля» - просто плохой роман, скучный и глупый. Кстати, делать положительных героев блондинами, а отрицательных брюнетами - это тоже далеко не всегда антисемитизм, иногда это просто дешевенький литературный приём, вообще к национальному вопросу отношения не имеющий. Зло - чОрное, добро - белое...
Наверное, в первую очередь в «Тле» шокировали две вещи: во-первых, искренняя, ничем не замутненная ненависть автора к антагонистам - евреям, космополитам, западникам. Во-вторых, стройная конспирологическая картина мира, в которой евреи, космополиты и западники - «здесь власть», именно они решают, какой художник хороший, а какой плохой, кого будут выставлять, а кого не будут.
Заговор космополитов и западников - «чистая конспирология», товарищи читатели. Не было в СССР западников с космополитами. Что в 1991-м году чуть не поголовно вся творческая интеллигенция бывш. СССР начала партбилеты перед телекамерами жечь и воспевать Благословенный Цивилизованный Запад - это нам померещилось, дадад. Или они до 91-го были честными коммунистами, а потом все разом поиспортились... (Кстати, прикиньте, как взъелись бы эренбурги с синявскими, если б в романе Машков Юлину бросил обвинение в духе: «Когда фашисты с белогвардейцами вернутся - ты, гнида, небось, партбилет торжественно спалишь в прямом эфире! А Барселонский будет интервью американским журналистам раздавать, рассказывать, как он с детства коммунизм ненавидел!» Но фантазия у Шевцова для таких лихих сюжетных поворотов была слабовата, ага. Да и кто в 64-м году вапче мог такое представить?)
И никакого влияния в СССР у западников и космополитов не было, ничего в том же Союзе Писателей антисоветчики не решали. Наверное, именно поэтому патриота-графомана Шевцова с его слабенькими патриотическими романцами в Союз упорно не принимали, а графоман-антисоветчик Шаламов в Союзе состоял, не имея за душой ничего, кроме пары сборников отвратительных стихов и целой кипы люто антисоветских рассказиков. Совпадение-с!
И ещё совпадение: Жданов в докладах упоминал, что когда влиятельных творческих деятелей из того же СК критикуют, деятели сразу норовят ощетиниться, занять оборону и мобилизовать всех своих друзей и приятелей против критика, начать натуральную травлю. Критика некоторых деятелей приводит, выражаясь словами Жданова, «к взрыву». А когда творческая интеллигенция была обижена романом «Тля» - случился именно что «взрыв», строго по Жданову.
«Тлю» начали критиковать все подряд - от европейских коммунистов до советских литературоведов. В романе увидели донос на евреев и интеллигентов...
...Потом были еще рецензии, Шевцова уволили из журнала «Москва», его не принимали в Союз писателей. Благосклонные к Шевцову биографы называют это травлей, но, есть смутное подозрение, что писателям-диссидентам, на которых обрушивалась вся мощь советской государственной машины, было похуже. Ну то есть самое смешное, что судьба Шевцова после «Тли» могла лишь укрепить его в конспирологических подозрениях.
Ага, когда Зощенко после ждановского доклада потерял место - это, по мнению рукопожатных журнализдов, была именно что травля, самая настоящая. Хотя распекал Жданов Зощенку строго по делу - за халтурную работу, заносчивое, спесивое поведение и попытки запугивать честных и принципиальных критиков угрозами. (Там не по делу всего один момЭнт был, подробнее расскажу, когда буду про сами доклады статью писать.) А вот ежели своего места лишается Шевцов - это никакая не травля, это даже забавно. Гы-гы! Хотя Шевцова-то распекали совсем не по делу. «Донос на евреев», как вытекает даже из рукопожатой рецензии г-на Мильчина, это чистой воды субъективщина. Шевцов ни словом не упомянул о том, что отрицательные герои его романа - евреи. Ничего специфически еврейского эти герои не говорят и не делают. Если какому-то читателю угодно непременно считать всех «чернявых» интеллигентных персонажей евреями - это личные проблемы данного читателя. Может, там вапче цыгане подразумеваются, ай-нанэ-мананэ!
Касаемо же «доноса на интеллигенцию» - ещё смешнее. Ни одной реальной фамилии в «Тле» не звучит, так в чём же «донос» заключается? Сказать, что не все интеллигенты одинаково хорошие, есть среди них и враги - это сразу «донос», да? Если уж на то пошло, куда больше на донос смахивают строки Синявского о Шевцове:
«Ослепленный ненавистью к людям, которые, по его понятию, очерняют действительность, снижают уровень советского искусства, автор настолько увлекся и сгустил краски, что - по всей вероятности, невольно, сам того не делая, - выступил в роли очернителя нашей жизни и культуры. Уголовные типы, дельцы, прохвосты, составляют в романе „Тля” мощную организацию, этакую всесильную мафию, гласно или негласно управляющую эстетической жизнью страны».
Тут-то конкретного человека обвиняют во вполне конкретном преступлении. «Очернитель» - значит, человек намеренно лжёт, с целью показать советские жизнь и культуру в дурном свете. Сиречь - распространяет гнусные антисоветские измышления. Это статья УК, так-то. Донос, как он есть. Но рукопожатный Мильчин на Синявского не огорчается - мол, «дух времени», всем хотелось доносы писать. Ага. Либеральная интеллигенция вапче какбе выше подлости и преступлений. Синявский на Шевцова донос накатал, прямым текстом? Щит хэппенс, время такое было, дух стукачества в воздухе носился. Разнообразные синявские затравили Шевцова, оклеветали, выжили с работы - кто виноват? Сам Шевцов и виноват. Ну, и государство коммуняцкое виновато, чуть-пачуть.
Беглый поиск в интернете показывает, что больше всего упоминаний о книге Шевцова у условно-либеральных авторов, нежели у условно-патриотических. Для первых - «Тля» стала идеальным образцом пасквиля, причем столь плохо написанного, столь нелепого, что с ним приятно и легко бороться. Для вторых - поучительным примером, что не стоит бежать впереди паровоза. Государство само решает, с кем и когда ему воевать, добровольные порывы не приветствуются. Доносчику всегда достается первый кнут.
Поняли, да? Шевцову от государства «досталось», оказывается. Вал клеветнических, огульных обвинений в ненависти к интеллигенции (интеллигент - это работник умственного труда, журналист Шевцов и сам интеллигентом был, себя он тоже ненавидел?), в антисемитизме, в сталинизме, в тоталитаризме, в фашизме, в очернении советской действительности и бог знает в чём ещё - к злоключениям Шевцова отношения не имеет. Интеллигентные клеветники не при делах, просто, вишь, государство решило доносчика первым кнутом «оделить». Само, типа, решило, без подсказок со стороны. Ню-ню. На Синявского это положение не распространяется, хотя прям напрашивается версия, что и ему, как доносчику, решили первого кнута прописать. Он-то как раз через год после травли Шевцова на нары уехал... Но - нет. Синявский страдал не за свои доносы, а просто потому что диссидент. Опять-таки - ню-ню. Двойные и даже тройные стандарты, однако.
Как правильно подметил Мильчин, после сеанса организованной травли от эренбургов с синявскими, злополучный Шевцов должен был только укрепиться в своих «конспирологических» подозрениях. Так и произошло. Гражданин Шевцов натурально поехал крышей на почве жЫдовского заговора и сионистских козней, которые и разоблачал потом, до самой своей смерти в 2013-м году. Это очень печально. Фактически, человек стал орудием сил, против которых ранее боролся. Заговор-то против коммунизма и советской власти реально существовал. И заговорщики действительно ещё в совеские времена проникли на командные посты в Партии, Государстве, Искусстве - тут Шевцов был абсолютно прав, а история его правоту только подтвердила. Но одну важнейшую ошибку Шевцов таки допустил. Да, заговор был реален, вот только природа его была НЕ НАЦИОНАЛЬНАЯ, А КЛАССОВАЯ. Национальную рознь именно организаторы данного заговора и раздували - классу буржуинов удобнее грабить трудящихся, если трудящиеся по национальным «углам» разбрелись и друг на дружку дуются. А Шевцов своей дурацкой писаниной помог эту рознь раздувать, значит - лил воду на мельницу «реставраторов капитализма». Вот, до чего политическая безграмотность доводит, товарищи читатели!
Что характерно, «Тлю» несколько раз переиздавали в Новой Демократической России - уже с «правильным», по-настоящему антисемитским предисловием.
Что характерно, опять же, в Новой Демократической России никакой худсовет не указывал Шевцову на недостатки его произведения и никакого скандала шевцовский романец не вызвал, даже еврейская общественность особо не возмущалась. Оно и понятно: что там Шевцов с его осторожными намёками и полунамёками на зловредность еврейства, если в Новой Демократической России уже «Протоколы сионских мудрецов» вовсю переиздавали, и уже набирала популярность книжка «Майн Кампф» старика Алоизыча (кстати, чуткая и обидчивая еврейская общественность и по этому поводу никаких массовых обличительных кампаний, сравнимых с кампанией против романа «Тля», в СМИ не устраивала)... Значитцо, в антисемитском тоталитарном Союзе ССР Шевцов ничего, кроме неприятностей, за свои писания не поимел, а вот в богоспасаемой демократической и толерантной РФ он быстро нашёл себе и издателей, и читателей, и поклонников. И это, товарищи дорогия, всё, что нам нужно знать об антисемитизме в СССР, о толерантности в РФ, а также о принципиальности расейской творческой интеллигенции.
Кстати, об интеллигенции! Блог, в котором я рецензию увидел, ведёт какая-то довольно прикольная интеллигентная мадама, большой спец по картинкам. Когда про картинки пишет - одно удовольствие читать. И идеи верные продвигает. Мол, прежде чем творчество того или иного художника судить, нужно хоть чуть-пачуть научиться разбираться в живописи. Нужно понимать, что у любой картины - нравится она лично тебе, или нет - есть кое-какие объективные качества. И может статься, что лично ты картиной не впечатлился, а объективно она очень хороша. Или наоборот - объективно картина «никакая», а лично тебя «зацепила» чем-то. И нужно понимать разницу между объективным и субъективным, нужно знать, различать и понимать основные направления, стили, приёмы в живописи, чтоб не выставлять себя на посмешище среди культурных людей, «смело» провозглашая: «Малевич - говно!» Очень правильные и дельные мысли. К сожалению, они только живописи касаются, на другие сферы человеческой жизни искусствоведша их не распространяет. Типа, чтоб Малевича ругать, надо сперва хоть пару лет в художественном училище отучиться. А чтобы Сталина поносить - никаких специальных знаний не надо и специальную литературу не надо читать. Достаточно прочесть фуфлыжный рассказ Димочки Быкова о том, как Сталин и Молотов напивались в зюзю и заставляли трезвого, перепуганного Горького развлекать их чтением поэмы «Девушка и смерть» - и можно начинать орать про «сатрапов, душителей свободы». Очень огорчительно! Но, повторюсь, буржуйская интеллигенция любит двойные и тройные стандарты...
ЗЫ: Забыл добавить, что этот пост проплачен мировым сионизмом.
Click to view