Эволюционная теория пола - 2
Итак, что такое норма реакции. Если ребенок с генами от родителей получил роста на 170 см, значит ли это, что такой рост и будет у него, когда он вырастет? Отнюдь нет. Это еще как и чем кормить будут. Следовательно, существует некий диапазон (к примеру, от 160 до 180 см) фенотипического роста при генотипическом росте в 170 см. Причем, если среда действует нормально, симметрично, то и фенотип получится средний, около 170 см.
Чем шире норма реакции, тем больше влияние среды, и тем меньше влияние генотипа. Следовательно, генотип задает диапазон возможных фенотипов, а среда выбирает конкретную точку внутри этого диапазона. По разным признакам норма реакции разная. Есть признаки с очень узкой нормой реакции: цвет глаз, группа крови. Что в генотипе (от родителей), то и будет в фенотипе. По росту норма реакции шире, по весу - еще шире, по интеллекту - еще шире. Итд. Для того, чтобы норма реакции позволила женскому полу покинуть зоны отбора, нужно, чтобы она у него была чуть шире, чем у мужского пола. Это придает женскому полу повышенную онтогенетическую пластичность за счет физиологических модификационных эффектов. Тут можно вспомнить пословицу: «Там, где Марья гнется, Иван ломается».
Что дает гипотеза более широкой нормы реакции женского пола. Во-первых, она позволяет делать четкое предсказание, поэтому ее легко можно проверить. Если она верна, то среди однояйцевых близнецов два брата должны быть более похожи друг на друга, чем две сестры. А среди разнояйцевых все должно быть наоборот: более похожими должны быть две сестры. Специальные исследования близнецов это предсказание полностью подтверждают.
Теперь посмотрим, как более широкая норма реакции женского пола позволяет ему эволюционировать за счет мужчин. Пусть на популяцию действует симметричная стабилизирующая среда. Женщины покидают зону отбора («гнутся»), полностью сохраняя свою численность и исходный спектр генов. Что касается мужчин, то часть их убивает естественный отбор: с одной стороны - холод, с другой - жара. Другую часть мужчин, тоже с двух сторон, отстраняет от размножения половой отбор. Эти мужчины не гибнут, но они болеют: то ли чихают от холода, то ли потеют от жары. Девушки таких (сопливых и потливых) не любят, и потомства они не оставляют.
В итоге достаточно однообразные спермии оплодотворяют разнообразные яйцеклетки, и в результате мы имеем практически то же распределение генотипов у детей, что и у родителей, а вся история сводится к тому, что за получение средовой информации платят только мужчины. Кстати, это объясняет довольно очевидный половой диморфизм по эгоизму и альтруизму. В онтогенезе более эгоистичный пол мужской, альтруистичный - женский. В филогенезе - все наоборот. Такая «дополнительность» выгодна - повышает общую устойчивость системы. Она же проявляется и в поведенческом плане по отношению к количеству и качеству потомства.
Можно сказать, что численность женского пола определяет количество потомства, а каждая самка - борец за качество своего потомства. Тогда как численность мужского пола определяет качество потомства, а каждый самец - борец за количество своего потомства
Иная картина в среде с движущим отбором, действующим с одной стороны, направленно. В этом случае сначала возникает фенотипический половой диморфизм: женский пол меняется без участия генов, чисто физиологически (при наступлении Ледникового периода, к примеру, шерсть становится гуще, жир толще). Затем появляется и генотипический половой диморфизм: спермии уже качественно другие, чем яйцеклетки, у них нет генов морозочувствительности, а только гены морозоустойчивости, т.к. владельцы первых или погибли от холода, или отвергнуты дамами. Если условия движущего отбора сохранятся, то эволюционный генотипический половой диморфизм будет накапливаться и нарастать.
Это значит, что раздельнополые формы «изобрели» новый способ эволюции - асинхронный (последовательный). Сначала эволюционирует мужской пол, потом, много поколений позже, - женский. Такое отставание женского пола - эволюционный дихронизм - необходим для проверки новых генов.
Но почему гены морозостойкости не могут попасть поровну и сыновьям, и дочерям. Потому, что мужская хромосома Y, которую мы считали и называли половой, вовсе не является таковой. Это на самом деле, эволюционная хромосома, в которой появляются новые гены, а они, еще не проверенные, противопоказаны женскому полу. Поэтому и Y-хромосома никогда не передается от отца к дочери.
Итак, если бесполой популяции вдруг потребовался хвост, то сначала появляется маленький хвостик, потом он становится больше и больше, пока не превратится в настоящий хвост. Если же хвост потребовался раздельнополой популяции, сначала он появится у самцов, будет расти и эволюционировать. Через много-много поколений «хвостатый» ген попадет к самкам, и оба пола станут эволюционировать параллельно. Ну и на последнем этапе самки догонят самцов, ранее достигнувших предела своих эволюционных желаний.
Если хвост когда-нибудь окажется ненужным или вредным, то случится обратный процесс: сначала хвост укоротится у мужчин, с опозданием - у женшин, итд. В обещм половой диморфизм оказывается на самом деле половым дихрономорфизмом. Женщины обеспечивают информацию из прошлого, мужчины - сегодняшнего, а их сумма дает будущее.
Отсюда можно сделать массу интересных выводов. О них - в следующий раз.
Чем шире норма реакции, тем больше влияние среды, и тем меньше влияние генотипа. Следовательно, генотип задает диапазон возможных фенотипов, а среда выбирает конкретную точку внутри этого диапазона. По разным признакам норма реакции разная. Есть признаки с очень узкой нормой реакции: цвет глаз, группа крови. Что в генотипе (от родителей), то и будет в фенотипе. По росту норма реакции шире, по весу - еще шире, по интеллекту - еще шире. Итд. Для того, чтобы норма реакции позволила женскому полу покинуть зоны отбора, нужно, чтобы она у него была чуть шире, чем у мужского пола. Это придает женскому полу повышенную онтогенетическую пластичность за счет физиологических модификационных эффектов. Тут можно вспомнить пословицу: «Там, где Марья гнется, Иван ломается».
Что дает гипотеза более широкой нормы реакции женского пола. Во-первых, она позволяет делать четкое предсказание, поэтому ее легко можно проверить. Если она верна, то среди однояйцевых близнецов два брата должны быть более похожи друг на друга, чем две сестры. А среди разнояйцевых все должно быть наоборот: более похожими должны быть две сестры. Специальные исследования близнецов это предсказание полностью подтверждают.
Теперь посмотрим, как более широкая норма реакции женского пола позволяет ему эволюционировать за счет мужчин. Пусть на популяцию действует симметричная стабилизирующая среда. Женщины покидают зону отбора («гнутся»), полностью сохраняя свою численность и исходный спектр генов. Что касается мужчин, то часть их убивает естественный отбор: с одной стороны - холод, с другой - жара. Другую часть мужчин, тоже с двух сторон, отстраняет от размножения половой отбор. Эти мужчины не гибнут, но они болеют: то ли чихают от холода, то ли потеют от жары. Девушки таких (сопливых и потливых) не любят, и потомства они не оставляют.
В итоге достаточно однообразные спермии оплодотворяют разнообразные яйцеклетки, и в результате мы имеем практически то же распределение генотипов у детей, что и у родителей, а вся история сводится к тому, что за получение средовой информации платят только мужчины. Кстати, это объясняет довольно очевидный половой диморфизм по эгоизму и альтруизму. В онтогенезе более эгоистичный пол мужской, альтруистичный - женский. В филогенезе - все наоборот. Такая «дополнительность» выгодна - повышает общую устойчивость системы. Она же проявляется и в поведенческом плане по отношению к количеству и качеству потомства.
Можно сказать, что численность женского пола определяет количество потомства, а каждая самка - борец за качество своего потомства. Тогда как численность мужского пола определяет качество потомства, а каждый самец - борец за количество своего потомства
Иная картина в среде с движущим отбором, действующим с одной стороны, направленно. В этом случае сначала возникает фенотипический половой диморфизм: женский пол меняется без участия генов, чисто физиологически (при наступлении Ледникового периода, к примеру, шерсть становится гуще, жир толще). Затем появляется и генотипический половой диморфизм: спермии уже качественно другие, чем яйцеклетки, у них нет генов морозочувствительности, а только гены морозоустойчивости, т.к. владельцы первых или погибли от холода, или отвергнуты дамами. Если условия движущего отбора сохранятся, то эволюционный генотипический половой диморфизм будет накапливаться и нарастать.
Это значит, что раздельнополые формы «изобрели» новый способ эволюции - асинхронный (последовательный). Сначала эволюционирует мужской пол, потом, много поколений позже, - женский. Такое отставание женского пола - эволюционный дихронизм - необходим для проверки новых генов.
Но почему гены морозостойкости не могут попасть поровну и сыновьям, и дочерям. Потому, что мужская хромосома Y, которую мы считали и называли половой, вовсе не является таковой. Это на самом деле, эволюционная хромосома, в которой появляются новые гены, а они, еще не проверенные, противопоказаны женскому полу. Поэтому и Y-хромосома никогда не передается от отца к дочери.
Итак, если бесполой популяции вдруг потребовался хвост, то сначала появляется маленький хвостик, потом он становится больше и больше, пока не превратится в настоящий хвост. Если же хвост потребовался раздельнополой популяции, сначала он появится у самцов, будет расти и эволюционировать. Через много-много поколений «хвостатый» ген попадет к самкам, и оба пола станут эволюционировать параллельно. Ну и на последнем этапе самки догонят самцов, ранее достигнувших предела своих эволюционных желаний.
Если хвост когда-нибудь окажется ненужным или вредным, то случится обратный процесс: сначала хвост укоротится у мужчин, с опозданием - у женшин, итд. В обещм половой диморфизм оказывается на самом деле половым дихрономорфизмом. Женщины обеспечивают информацию из прошлого, мужчины - сегодняшнего, а их сумма дает будущее.
Отсюда можно сделать массу интересных выводов. О них - в следующий раз.