Японский след. 16. Председатель.
Кто читал книжку Исхакова «Урал-Идель», не мог не почувствовать особый привкус национализма.
Ее и продвигали после перестройки именно татарские националисты. Посмотрим на историю ее изданий. Итак, в 1933 году она издана в Берлине на татарском языке, на русском и французском языках в Париже в 1933 году, в Токио на японском в 1934 году (уже после оккупации Японией Манчжурии), в Варшаве на польском в 1938 году. Во втором разделе «Поволжье и Урал под русским гнетом» призыв звучит недвусмысленно… В современных татарских изданиях вы встретите и такое: «Через выпускаемые им газеты и журналы разоблачает политику, проводимую большевиками и коммунистами по отношению к тюркским народам. Например, в Берлине с 1928 до 1939 года издает журнал «Яна милли юл» («Новый национальный путь»)».[1] Так что, вполне возможно, что относительно Гаяза Исхакова, в органах были правы. Эта страница в истории татар требует тщательного изучения, и, возможно, что необходимо пересмотреть роль эмигрантов в жизни российских татар, не забывая о том, что каждому периоду соответствует своя роль, иногда об эмигрантах почти забывают, иногда оказываются крайне востребованными, они могут быть как потенциальными врагами, так и потенциальными миротворцами... Похоже, что масштабы сталинского террора были соразмерны масштабу страха, которым он жил. И каждое ничтожное движение эмигрантов накатывалось мощной волной на оставшихся в России, унося их в небытие. Утверждать это однозначно - глупо и бессмысленно, но взять на вооружение в качестве одной из рабочих гипотез - полезно. Эмигрантский патриотизм всегда будет выглядеть двусмысленным.
Напомним о нескольких эпизодах из жизни «пламенного борца за нацию, самого чистого и самоотверженного защитника ее идеалов»[2].
В октябре «как гражданин Турции» 1933 году Гаяз Исхаки с членами Центрального исполнительного комитета «Идель-Урал» прибывает в Японию. Далее цитирую Равиля Амирхана, ибо не понимаю, над кем последний иронизирует, и факты приобретают двусмысленный характер. Не понятно, зачем он пересказывает содержание письма Исхаки министру иностранных дел Японии. Переврать его невозможно, сгладить впечатление тоже.
«11 февраля 1934 года группа Исхаки вознамерилась открыть первый съезд Культурного общества (тюркских народов «Идель-Урал»). Однако лидер мусульманской общины в Токио Мухаммед-Габдулхай Курбангалиев (1889-1972), выходец из России, бывший монархист, со своими сторонниками сорвал работу съезда. При этом против Исхаки была применена грубая физическая сила. Несмотря на угрозы, Исхаки и его единомышленники 24 февраля продолжили работу съезда и создали филиалы общества в городах Нагоя, Кобе, Кусамото; посредством этой общественной организации они стремились сплотить мусульман в Японии во имя общей национальной идеи. В сложившейся обстановке мусульмане Японии разделились на две антагонистические группы, между которыми развернулась ожесточенная борьба. К тому же ситуация осложнялась тем, что различные политические структуры Японии вмешивались во внутренние дела мусульман. (…) Удрученный возможными последствиями конфликта, Исхаки начал искать наиболее приемлемый вариант решения проблемы».
Далее несколько цитат из письма Исхаки министру иностранных дел Японии, написанного 17 марта 1934 года:
«… вплоть до сегодняшнего дня ими (противниками независимого тюрко-татарского движения - Р.Б.) были национальные враги тюрко-татар - это русские, белые русские, разбросанные по всему миру, и красные русские, ныне властвующие в СССР».
Так вот к этим противникам теперь присоединились Курбангалиев и Ибрагимов, «которые действуют против тридцатимиллионного независимого движения, используя любую возможность своего влияния»… «Они примешивают белых и красных русских к нашему национальному движению». Курбангалиева «тюрко-татарская нация бойкотирует», и он «по этой причине вынужден сотрудничать с белыми или красными русскими, что очень невыгодно для нашего движения».
Завершаю эти выдержки словами, которые говорят или о полной близорукости Исхаки или о его абсолютно безоглядном лицемерии: «Мы были уверены, что Япония, которая относится благосклонно к независимым движениям Манчжурии и Монголии (!!! - Р.Б.), с пониманием отнесется к освободительной борьбе против диктата России. Мы думали, что японцы, будучи великой нацией, отнесутся с пониманием к тюрко-татарскому движению, помня о том, что тюрко-татары так же, как и японцы, относятся к азиатским нациям, и потому что Японии предназначено представлять интересы всей Азии в то время, когда азиатская раса сталкивается лицом к лицу с белой расой».[3]
Интересно, каким образом Исхаки объяснялся с фашистской Германией. Вряд ли подобное подхалимство и лицемерие может вызвать уважение, и, тем не менее, дальнейшие события говорят о том, что призывы Исхаки не остались без внимания… Но может ли разочарование служить оправданием?
Обратим внимание еще на один факт.
Ибрагимов вытеснит и Исхаки и Курбангалиева. Но ведь и делал первые шаги по налаживанию контакта с Японией. Сегодня это национальный герой. Но насколько самостоятельной была его роль, не имеем ли мы дело с талантливым, энергичным, но достаточно беспринципным авантюристом? Источник кажется мне сомнительным, в дальнейшем буду искать подтверждения истинности предлагаемых материалов. Вот что говорит председатель исламского центра в Японии Салих Самираи об Абдурашиде Ибрагимове: «Он внес огромный вклад в развитие мусульманской общины Японии. Во время своего шестимесячного пребывания в стране он встречался с людьми разного социального статуса - от крестьян до министров. Благодаря его усилиям ислам приняло много японцев, среди которых были мыслители, журналисты, военнослужащие, молодежь". Самираи и являлся инициатором осуществления перевода "Путевых заметок" Ибрагимова с тюркского (уточнено - османского) на арабский язык (в планах на неопределённое будущее - перевод на русский язык, полагаю, что работы Ибрагимова до сих пор не потеряли своей актуальности как идеологическое оружие Турции). Итак, в своей статье "Ислам в Японии" Самираи пишет:
"На заре эпохи японского возрождения, называемой "мэйдзи", началом которой считается 1878 год, в Азии существовали лишь два влиятельных независимых государства - Японская и Османская империи. В виду того, что обе страны жили в условиях перманентной опасности со стороны Запада и царской России и постоянно испытывали на себе политическое и экономическое давление, Япония и Турция старались поддерживать между собой дружеские отношения. Наряду с военно-политическими и экономическими связями на высокий уровень было поставлено и культурное сотрудничество двух стран. Стамбул и Токио постоянно обменивались официальными делегациями. Одна из наиболее важных таких делегаций в 1890 году была отправлена в страну восходящего солнца султаном Абдульхамидом на корабле "Ал Тугрул" ("Al Tugrul"). В ее состав входило более 700 турецких военных специалистов и инструкторов во главе с Усман-пашой. После окончания своей миссии, в ходе которой Усман-паша встречался с японским императором, делегация отплыла на родину. Однако недалеко от побережья Осаки корабль попал в шторм и затонул, в результате чего погибло около 550 человек, включая брата султана и Усмана-пашу.
Японцы и османы были потрясены трагедией. Уцелевших при кораблекрушении доставили в Стамбул на двух японских кораблях. Тех, кто погиб, похоронили в Японии, возведя на месте трагедии мемориал. По сегодняшний день каждые пять лет в Японии и Турции отмечается день скорби по погибшим в этом кораблекрушении, что является свидетельством искренней дружбы японского и турецкого народов.
В 1891 году японский журналист Ошатаро Нода, собрав на родине пожертвования для семей погибших на борту "Ал Тугрула", отправился в Стамбул и передал эти средства османским властям. На берегах Босфора японский журналист был принят султаном Абдульхамидом".
Итак, первый вывод, который мы можем сделать без всяких натяжек, даже сомневаясь в фактах, это - задолго до Ибрагимова Турция и Япония начинают готовить почву для сотрудничества, имея в виду общего северного врага - Россию".
Читаем дальше. "В 1903 году Японию посетил представитель турецкого султана Мухаммад Али. (...) Во время русско-японской войны 1904-1905 гг. по поручению султана Абдульхамида в Японии в качестве военного наблюдателя находился офицер турецкой армии Парто-паша, который официально встречался с японским императором. Вернувшись в Турцию, он опубликовал книгу на турецком языке о русско-японской войне".
Вскоре появляется крайне подходящая фигура, обладающая авторитетом у российских мусульман (вскоре выяснится, что это "влияние" раздуто, так надувают щёки современные татарские учёные, не в силах надуть народ, как не смог это сделать наш герой), - Абдурашид Ибрагимов, который готов работать и на турок и на японцев. Возможно, что это была героическая фигура, но меня не оставляют сомнения. Собственно, и сейчас мало кто из простых татар знает, кто это такой и чем занимался. Влияние ислама и татарской эмиграции в итоге оказалось ничтожным.
На днях, с некоторым раздражением копаясь в своих черновиках, где всё перемешано, ибо в силу обстоятельств никогда исследование того или иного вопроса не носило целенаправленный и систематический характер, натыкаюсь на заметку, о которой давно забыл. Перечитываю с некоторым недоверием и понимаю, что должен обязательно поделиться ею:
(об армянском вопросе и деятельности Ибрагимова, каким образом турецкая политика по отношению к армянам связана с "компанией" переселением татар) ...
В 1933 году в Японию вернулся Абдурашид Ибрагимов. Постепенно будет налаживаться связка Германия-Турция-Япония. Но выпадет Турция. Усилия тюркских националистов не дадут никаких результатов, кроме репрессий в Советском Союзе по "японской агентуре"... Руководители погрязнут в мелочных спорах и весьма неприглядных выяснениях отношений, будут писать доносы друг на друга, и, похоже, потеряют своё политическое влияние...
Разразится война, которая расставит всё на свои места. Ненависть к большевикам не способна заставить сражаться с собственным народом. Похоже, разочарование постигает всех...
Была ли достигнута цель моих поисков - отыскать следы наших земляков, в частности, братьев Агафуровых? Наиболее яркие представители этой семьи - старшие братья Камалетдин и Зайнетдин - уходят из жизни в 1922 и 1924 годах соответственно, не оставив никакого следа в политической жизни диаспоры. Уходят, не находя другого выхода? Ушли от разочарования? Но в чем и в ком? Какие мысли сопровождали их на пути в иной мир? Что, быть может, однажды кто-нибудь вспомнит их и поймет? Следы эти возвращают на Родину и призывают начать все сначала. Они не смогли остаться на родине и не смогли ее предать. Потому и маньчжурское прошлое только кажется таковым, оно лежало в плоскости будущего, и если это судьба, она должна была быть прозреваема там, на пороге веков, когда все только начиналось. Историческая мысль, возможно, и следует за линейной хронологией. Человеческая, мне кажется, - мечтала больше о свободе.
Рустам Бикбов. г.Екатеринбург, 2002-2009.
[1] Исторические портреты. Духовная культура и татарская интеллигенция. Казань, 2000. 160 с. Стр.145-146.
[2] Слова Юсуфа Акчуры, цит.по Р.Амирханов «Гаяз Исхаки и мотивы независимого движения тюрко-татар».// Гасырлар авызы - Эхо веков. №№3-4, 2001. - с.76.
[3] Письмо Г.Исхаки министру иностранных дел Японии.// Гасырлар авызы - Эхо веков. №№3-4, 2001. - сс.78-80. (Публикация и перевод Риммы Садыковой)
А также:
Усманова Л. Наш национальный и культурный лидер Аяз Исхаки стоит выше подобных грязных дел. - Эхо веков, 2007, №1.
Самираи С. Ислам в Японии. 16.12.2008 www.imamat-news.ru
Адутов Р. Татары и башкиры в стране самураев. - Этноциклопедия. http://www.etnosy.ru
...
Ее и продвигали после перестройки именно татарские националисты. Посмотрим на историю ее изданий. Итак, в 1933 году она издана в Берлине на татарском языке, на русском и французском языках в Париже в 1933 году, в Токио на японском в 1934 году (уже после оккупации Японией Манчжурии), в Варшаве на польском в 1938 году. Во втором разделе «Поволжье и Урал под русским гнетом» призыв звучит недвусмысленно… В современных татарских изданиях вы встретите и такое: «Через выпускаемые им газеты и журналы разоблачает политику, проводимую большевиками и коммунистами по отношению к тюркским народам. Например, в Берлине с 1928 до 1939 года издает журнал «Яна милли юл» («Новый национальный путь»)».[1] Так что, вполне возможно, что относительно Гаяза Исхакова, в органах были правы. Эта страница в истории татар требует тщательного изучения, и, возможно, что необходимо пересмотреть роль эмигрантов в жизни российских татар, не забывая о том, что каждому периоду соответствует своя роль, иногда об эмигрантах почти забывают, иногда оказываются крайне востребованными, они могут быть как потенциальными врагами, так и потенциальными миротворцами... Похоже, что масштабы сталинского террора были соразмерны масштабу страха, которым он жил. И каждое ничтожное движение эмигрантов накатывалось мощной волной на оставшихся в России, унося их в небытие. Утверждать это однозначно - глупо и бессмысленно, но взять на вооружение в качестве одной из рабочих гипотез - полезно. Эмигрантский патриотизм всегда будет выглядеть двусмысленным.
Напомним о нескольких эпизодах из жизни «пламенного борца за нацию, самого чистого и самоотверженного защитника ее идеалов»[2].
В октябре «как гражданин Турции» 1933 году Гаяз Исхаки с членами Центрального исполнительного комитета «Идель-Урал» прибывает в Японию. Далее цитирую Равиля Амирхана, ибо не понимаю, над кем последний иронизирует, и факты приобретают двусмысленный характер. Не понятно, зачем он пересказывает содержание письма Исхаки министру иностранных дел Японии. Переврать его невозможно, сгладить впечатление тоже.
«11 февраля 1934 года группа Исхаки вознамерилась открыть первый съезд Культурного общества (тюркских народов «Идель-Урал»). Однако лидер мусульманской общины в Токио Мухаммед-Габдулхай Курбангалиев (1889-1972), выходец из России, бывший монархист, со своими сторонниками сорвал работу съезда. При этом против Исхаки была применена грубая физическая сила. Несмотря на угрозы, Исхаки и его единомышленники 24 февраля продолжили работу съезда и создали филиалы общества в городах Нагоя, Кобе, Кусамото; посредством этой общественной организации они стремились сплотить мусульман в Японии во имя общей национальной идеи. В сложившейся обстановке мусульмане Японии разделились на две антагонистические группы, между которыми развернулась ожесточенная борьба. К тому же ситуация осложнялась тем, что различные политические структуры Японии вмешивались во внутренние дела мусульман. (…) Удрученный возможными последствиями конфликта, Исхаки начал искать наиболее приемлемый вариант решения проблемы».
Далее несколько цитат из письма Исхаки министру иностранных дел Японии, написанного 17 марта 1934 года:
«… вплоть до сегодняшнего дня ими (противниками независимого тюрко-татарского движения - Р.Б.) были национальные враги тюрко-татар - это русские, белые русские, разбросанные по всему миру, и красные русские, ныне властвующие в СССР».
Так вот к этим противникам теперь присоединились Курбангалиев и Ибрагимов, «которые действуют против тридцатимиллионного независимого движения, используя любую возможность своего влияния»… «Они примешивают белых и красных русских к нашему национальному движению». Курбангалиева «тюрко-татарская нация бойкотирует», и он «по этой причине вынужден сотрудничать с белыми или красными русскими, что очень невыгодно для нашего движения».
Завершаю эти выдержки словами, которые говорят или о полной близорукости Исхаки или о его абсолютно безоглядном лицемерии: «Мы были уверены, что Япония, которая относится благосклонно к независимым движениям Манчжурии и Монголии (!!! - Р.Б.), с пониманием отнесется к освободительной борьбе против диктата России. Мы думали, что японцы, будучи великой нацией, отнесутся с пониманием к тюрко-татарскому движению, помня о том, что тюрко-татары так же, как и японцы, относятся к азиатским нациям, и потому что Японии предназначено представлять интересы всей Азии в то время, когда азиатская раса сталкивается лицом к лицу с белой расой».[3]
Интересно, каким образом Исхаки объяснялся с фашистской Германией. Вряд ли подобное подхалимство и лицемерие может вызвать уважение, и, тем не менее, дальнейшие события говорят о том, что призывы Исхаки не остались без внимания… Но может ли разочарование служить оправданием?
Обратим внимание еще на один факт.
Ибрагимов вытеснит и Исхаки и Курбангалиева. Но ведь и делал первые шаги по налаживанию контакта с Японией. Сегодня это национальный герой. Но насколько самостоятельной была его роль, не имеем ли мы дело с талантливым, энергичным, но достаточно беспринципным авантюристом? Источник кажется мне сомнительным, в дальнейшем буду искать подтверждения истинности предлагаемых материалов. Вот что говорит председатель исламского центра в Японии Салих Самираи об Абдурашиде Ибрагимове: «Он внес огромный вклад в развитие мусульманской общины Японии. Во время своего шестимесячного пребывания в стране он встречался с людьми разного социального статуса - от крестьян до министров. Благодаря его усилиям ислам приняло много японцев, среди которых были мыслители, журналисты, военнослужащие, молодежь". Самираи и являлся инициатором осуществления перевода "Путевых заметок" Ибрагимова с тюркского (уточнено - османского) на арабский язык (в планах на неопределённое будущее - перевод на русский язык, полагаю, что работы Ибрагимова до сих пор не потеряли своей актуальности как идеологическое оружие Турции). Итак, в своей статье "Ислам в Японии" Самираи пишет:
"На заре эпохи японского возрождения, называемой "мэйдзи", началом которой считается 1878 год, в Азии существовали лишь два влиятельных независимых государства - Японская и Османская империи. В виду того, что обе страны жили в условиях перманентной опасности со стороны Запада и царской России и постоянно испытывали на себе политическое и экономическое давление, Япония и Турция старались поддерживать между собой дружеские отношения. Наряду с военно-политическими и экономическими связями на высокий уровень было поставлено и культурное сотрудничество двух стран. Стамбул и Токио постоянно обменивались официальными делегациями. Одна из наиболее важных таких делегаций в 1890 году была отправлена в страну восходящего солнца султаном Абдульхамидом на корабле "Ал Тугрул" ("Al Tugrul"). В ее состав входило более 700 турецких военных специалистов и инструкторов во главе с Усман-пашой. После окончания своей миссии, в ходе которой Усман-паша встречался с японским императором, делегация отплыла на родину. Однако недалеко от побережья Осаки корабль попал в шторм и затонул, в результате чего погибло около 550 человек, включая брата султана и Усмана-пашу.
Японцы и османы были потрясены трагедией. Уцелевших при кораблекрушении доставили в Стамбул на двух японских кораблях. Тех, кто погиб, похоронили в Японии, возведя на месте трагедии мемориал. По сегодняшний день каждые пять лет в Японии и Турции отмечается день скорби по погибшим в этом кораблекрушении, что является свидетельством искренней дружбы японского и турецкого народов.
В 1891 году японский журналист Ошатаро Нода, собрав на родине пожертвования для семей погибших на борту "Ал Тугрула", отправился в Стамбул и передал эти средства османским властям. На берегах Босфора японский журналист был принят султаном Абдульхамидом".
Итак, первый вывод, который мы можем сделать без всяких натяжек, даже сомневаясь в фактах, это - задолго до Ибрагимова Турция и Япония начинают готовить почву для сотрудничества, имея в виду общего северного врага - Россию".
Читаем дальше. "В 1903 году Японию посетил представитель турецкого султана Мухаммад Али. (...) Во время русско-японской войны 1904-1905 гг. по поручению султана Абдульхамида в Японии в качестве военного наблюдателя находился офицер турецкой армии Парто-паша, который официально встречался с японским императором. Вернувшись в Турцию, он опубликовал книгу на турецком языке о русско-японской войне".
Вскоре появляется крайне подходящая фигура, обладающая авторитетом у российских мусульман (вскоре выяснится, что это "влияние" раздуто, так надувают щёки современные татарские учёные, не в силах надуть народ, как не смог это сделать наш герой), - Абдурашид Ибрагимов, который готов работать и на турок и на японцев. Возможно, что это была героическая фигура, но меня не оставляют сомнения. Собственно, и сейчас мало кто из простых татар знает, кто это такой и чем занимался. Влияние ислама и татарской эмиграции в итоге оказалось ничтожным.
На днях, с некоторым раздражением копаясь в своих черновиках, где всё перемешано, ибо в силу обстоятельств никогда исследование того или иного вопроса не носило целенаправленный и систематический характер, натыкаюсь на заметку, о которой давно забыл. Перечитываю с некоторым недоверием и понимаю, что должен обязательно поделиться ею:
(об армянском вопросе и деятельности Ибрагимова, каким образом турецкая политика по отношению к армянам связана с "компанией" переселением татар) ...
В 1933 году в Японию вернулся Абдурашид Ибрагимов. Постепенно будет налаживаться связка Германия-Турция-Япония. Но выпадет Турция. Усилия тюркских националистов не дадут никаких результатов, кроме репрессий в Советском Союзе по "японской агентуре"... Руководители погрязнут в мелочных спорах и весьма неприглядных выяснениях отношений, будут писать доносы друг на друга, и, похоже, потеряют своё политическое влияние...
Разразится война, которая расставит всё на свои места. Ненависть к большевикам не способна заставить сражаться с собственным народом. Похоже, разочарование постигает всех...
Была ли достигнута цель моих поисков - отыскать следы наших земляков, в частности, братьев Агафуровых? Наиболее яркие представители этой семьи - старшие братья Камалетдин и Зайнетдин - уходят из жизни в 1922 и 1924 годах соответственно, не оставив никакого следа в политической жизни диаспоры. Уходят, не находя другого выхода? Ушли от разочарования? Но в чем и в ком? Какие мысли сопровождали их на пути в иной мир? Что, быть может, однажды кто-нибудь вспомнит их и поймет? Следы эти возвращают на Родину и призывают начать все сначала. Они не смогли остаться на родине и не смогли ее предать. Потому и маньчжурское прошлое только кажется таковым, оно лежало в плоскости будущего, и если это судьба, она должна была быть прозреваема там, на пороге веков, когда все только начиналось. Историческая мысль, возможно, и следует за линейной хронологией. Человеческая, мне кажется, - мечтала больше о свободе.
Рустам Бикбов. г.Екатеринбург, 2002-2009.
[1] Исторические портреты. Духовная культура и татарская интеллигенция. Казань, 2000. 160 с. Стр.145-146.
[2] Слова Юсуфа Акчуры, цит.по Р.Амирханов «Гаяз Исхаки и мотивы независимого движения тюрко-татар».// Гасырлар авызы - Эхо веков. №№3-4, 2001. - с.76.
[3] Письмо Г.Исхаки министру иностранных дел Японии.// Гасырлар авызы - Эхо веков. №№3-4, 2001. - сс.78-80. (Публикация и перевод Риммы Садыковой)
А также:
Усманова Л. Наш национальный и культурный лидер Аяз Исхаки стоит выше подобных грязных дел. - Эхо веков, 2007, №1.
Самираи С. Ислам в Японии. 16.12.2008 www.imamat-news.ru
Адутов Р. Татары и башкиры в стране самураев. - Этноциклопедия. http://www.etnosy.ru
...