Образ Анны Карениной (2)
Три года назад начал писать критический анализ романа Л. Н. Толстого "Анна Каренина". До конца дело не довёл, но мысли раскрыты в полной мере. Планирую уложиться в 3-4 публикации.
Стилистически и грамматически текст не выправлял, публикую без корректуры.
НАЧАЛО ЗДЕСЬ
В том взгляде, который Анна бросает на встречающего её мужа на вокзале, прослеживается отрицание собственной семейной жизни:
«…первое лицо, обратившее ее внимание, было лицо мужа. «Ах, боже мой! отчего у него стали такие уши?» - подумала она, глядя на его холодную и представительную фигуру и особенно на поразившие ее теперь хрящи ушей, подпиравшие поля круглой шляпы… Какое-то неприятное чувство щемило ей сердце, когда она встретила его упорный и усталый взгляд, как будто она ожидала увидеть его другим. В особенности поразило ее чувство недовольства собой, которое она испытала при встрече с ним. Чувство то было давнишнее, знакомое чувство, похожее на состояние притворства, которое она испытывала в отношениях к мужу; но прежде она не замечала этого чувства, теперь она ясно и больно сознала его» (т.1, ч.1, гл.30).
Это неприятие мужа не на пустом месте возникло, оно кроется в характере героини - Каренина считает мужа человеком не способным чувствовать, хотя некоторые его черты вызывают в ней любовь: «Она знала эту черту в своем муже и любила ее», «Все-таки он хороший человек, правдивый, добрый и замечательный в своей сфере, - говорила себе Анна, вернувшись к себе, как будто защищая его пред кем-то, кто обвинял его и говорил, что его нельзя любить. - Но что это уши у него так странно выдаются! Или он обстригся?» (т.1, ч.1, гл.33). Здесь Толстой показывает внутренние противоречия Анны и её искания, пока ещё ярко не выраженные, начавшиеся во время её поездки из Москвы в Петербург.
Кити, одновременно влюблённая в двоих женихов, в своих чувствах противопоставляется Анне: «… она с удовольствием, с нежностью останавливалась на воспоминаниях своих отношений к Левину. Воспоминания детства и воспоминания о дружбе Левина с ее умершим братом придавали особенную поэтическую прелесть ее отношениям с ним. Его любовь к ней, в которой она была уверена, была лестна и радостна ей. И ей легко было вспоминать о Левине» (т1. ч1 гл.13).
Кити в Левине не видит ничего отрицательного, её чувство к нему остаётся чистым и светлым. В то время, как Анна, находясь в подобной ситуации, пытается обнаружить и убедить себя в том, что её муж некрасив, а в дальнейшем, спустя несколько месяцев, она полностью убедит себя в том, что он не способен ни на какие чувства. Каренина описывается женщиной не сумевший (и не желавшей) за годы замужества проникнуться делом мужа, его заботами. Точно так же затем она относится и к Вронскому - ставит свои собственные эгоистичные желания выше его дел, мыслей и чувств.
Во время ухаживания Вронского за Анной, Каренин спокойно, как и ранее до этого, относится к времяпрепровождению своей супруги, посещающей свет, но до определённой степени: «Алексей Александрович ничего особенного и неприличного не нашел в том, что жена его сидела с Вронским у особого стола и о чем-то оживленно разговаривала; но он заметил, что другим в гостиной это показалось чем-то особенным и неприличным, и потому это показалось неприличным и ему» (т.1 ч. 2 гл.8). Об этом он задумался только тогда, когда весь свет почти открыто заговорил о возможном будущем романе Анны и Вронского.
Человек широких взглядов, Каренин не запрещал жене многого, что обычно запрещают мужья жёнам и отнюдь не от своей бесчувственности, а от любви и доверия к ней. Каренину и Анне вращающихся в высшем свете отнюдь небезразлично мнение окружающих, от которого порой зависела его карьера, и потому нет ничего страшного и оскорбительного для Анны в том, что он решил ей указать на ошибку. «Алексей Александрович был не ревнив. Ревность, по его убеждению, оскорбляет жену, и к жене должно иметь доверие. Почему должно иметь доверие, то есть полную уверенность в том, что его молодая жена всегда будет его любить, он себя не спрашивал; но он не испытывал недоверия, потому имел доверие и говорил себе, что надо его иметь. Теперь же, хотя убеждение его о том, что ревность есть постыдное чувство и что нужно иметь доверие, и не было разрушено, он чувствовал, что стоит лицом к лицу пред чем-то нелогичным и бестолковым, и не знал, что надо делать» (т.1 ч. 2 гл.8). Тем не менее беда Каренина была в том, что он был далёк от душевного действия: «Переноситься мыслью и чувством в другое существо было душевное действие, чуждое Алексею Александровичу. Он считая это душевное действие вредным и опасным фантазерством» (т.1 ч. 2 гл.8). Человек, умеющий страстно чувствовать, не смог понять другого.
«Ему все равно, - подумала она. - Но в обществе заметили, и это тревожит его»; «Любит? Разве он может любить? Если б он не слыхал, что бывает любовь, он никогда и не употреблял бы этого слова. Он и не знает, что такое любовь» (т.1 ч.2 гл.9). Каренина не в состоянии (или не хочет) понимать чувства других людей. Весь мир должен крутиться лишь вокруг её чувств, Анной овладел «дух зла и обмана» (т.1 ч.2, гл.10), «Она избегала нравственных друзей своих…» (т.1, ч. 2, гл. 4).
Толстой в романе не указывает причин, по которым Анна некогда решила вступить в брак с Карениным, упоминает лишь только его мотивы женитьбы: «…он уже компрометировал девушку и… долг чести обязывает его сделать предложение. Он сделал предложение и отдал невесте и жене все то чувство, на которое был способен» (т. 2, ч.5 гл. 21). Вполне допустимо, что Анна и сама желала этого брака для достижения высшего общества и мыслила сугубо меркантильно и прагматично, подобно своей тётушке, выдавшей её за «немолодого уже человека, но молодого губернатора» (т. 2, ч.5 гл. 21).
Толстой упоминает о прошлом Каренина, описывает события, происходящие с Кити до замужества, открывает её девический образ, из которого потом вырастает образ Кити замужней дамы, но ни единой фразой не только не упоминает о событиях из девической поры Анны, но также и саму раннюю пору её замужества он не затрагивает. Этому может быть лишь одно объяснение: читатель того времени сам мог легко додумать все переживания и мысли Анны в девичестве.
В романе указывается, что дамы из высшего общества имеют по нескольку детей, но у Анны всего один ребёнок, уже достаточно взрослый к началу повествования. Почему в семье Карениных лишь один ребёнок Толстой не объясняет. Видимо, это следует из характера Анны, не желающей взваливать на себя груз ответственности и предпочитающей жить только для себя.
Отношение к сыну у Карениной такое же неоднозначное, как и к мужу, это ярко показано после её возвращения из Москвы: «И сын… произвел в Анне чувство, похожее на разочарованье»; «Анна испытывала почти физическое наслаждение в ощущении его близости и ласки и нравственное успокоение» (т.1 ч.1 гл. 32). Все заботы о сыне Анна переложила на плечи прислуги и воспитателей.
Развитие событий нас ведёт дальше, всё больше приоткрывая завесу над духовным миром и переживаниями Анны и «то, что почти целый год для Вронского составляло исключительно одно желанье его жизни, заменившее ему все прежние желания; то, что для Анны было невозможною, ужасною и тем более обворожительною мечтою счастия, - это желание было удовлетворено» (т.1, ч.2, гл. 11). Адюльтер для света не был чем-то из ряда вон выходящим, о различных любовных интрижках вскользь упоминается на страницах романа. Но это любовное приключение вышло за рамки дозволенного и прощаемого светом, и влюблённые делают по тогдашним временам нелёгкий выбор: «- Все кончено, - сказала она. - У меня ничего нет, кроме тебя. Помни это» (т.1 ч.1 гл. 32).
В начале любовной связи Каренина запуталась в своих чувствах и переживаниях: «она не только не нашла слов, которыми бы она могла выразить всю сложность этих чувств, но не находила и мыслей, которыми бы она сама с собой могла обдумать все, что было в ее душе. Она говорила себе: «Нет, теперь я не могу об этом думать; после, когда я буду спокойнее». Но это спокойствие для мыслей никогда не наступало; каждый раз, как являлась ей мысль о том, что она сделала, и что с ней будет, и что она должна сделать, на нее находил ужас и она отгоняла от себя эти мысли» (т.1, ч.2, гл. 11)
Если читателям будет интересно, то продолжу проводить анализ дальше и опубликую его через некоторое время.
Стилистически и грамматически текст не выправлял, публикую без корректуры.
НАЧАЛО ЗДЕСЬ
В том взгляде, который Анна бросает на встречающего её мужа на вокзале, прослеживается отрицание собственной семейной жизни:
«…первое лицо, обратившее ее внимание, было лицо мужа. «Ах, боже мой! отчего у него стали такие уши?» - подумала она, глядя на его холодную и представительную фигуру и особенно на поразившие ее теперь хрящи ушей, подпиравшие поля круглой шляпы… Какое-то неприятное чувство щемило ей сердце, когда она встретила его упорный и усталый взгляд, как будто она ожидала увидеть его другим. В особенности поразило ее чувство недовольства собой, которое она испытала при встрече с ним. Чувство то было давнишнее, знакомое чувство, похожее на состояние притворства, которое она испытывала в отношениях к мужу; но прежде она не замечала этого чувства, теперь она ясно и больно сознала его» (т.1, ч.1, гл.30).
Это неприятие мужа не на пустом месте возникло, оно кроется в характере героини - Каренина считает мужа человеком не способным чувствовать, хотя некоторые его черты вызывают в ней любовь: «Она знала эту черту в своем муже и любила ее», «Все-таки он хороший человек, правдивый, добрый и замечательный в своей сфере, - говорила себе Анна, вернувшись к себе, как будто защищая его пред кем-то, кто обвинял его и говорил, что его нельзя любить. - Но что это уши у него так странно выдаются! Или он обстригся?» (т.1, ч.1, гл.33). Здесь Толстой показывает внутренние противоречия Анны и её искания, пока ещё ярко не выраженные, начавшиеся во время её поездки из Москвы в Петербург.
Кити, одновременно влюблённая в двоих женихов, в своих чувствах противопоставляется Анне: «… она с удовольствием, с нежностью останавливалась на воспоминаниях своих отношений к Левину. Воспоминания детства и воспоминания о дружбе Левина с ее умершим братом придавали особенную поэтическую прелесть ее отношениям с ним. Его любовь к ней, в которой она была уверена, была лестна и радостна ей. И ей легко было вспоминать о Левине» (т1. ч1 гл.13).
Кити в Левине не видит ничего отрицательного, её чувство к нему остаётся чистым и светлым. В то время, как Анна, находясь в подобной ситуации, пытается обнаружить и убедить себя в том, что её муж некрасив, а в дальнейшем, спустя несколько месяцев, она полностью убедит себя в том, что он не способен ни на какие чувства. Каренина описывается женщиной не сумевший (и не желавшей) за годы замужества проникнуться делом мужа, его заботами. Точно так же затем она относится и к Вронскому - ставит свои собственные эгоистичные желания выше его дел, мыслей и чувств.
Во время ухаживания Вронского за Анной, Каренин спокойно, как и ранее до этого, относится к времяпрепровождению своей супруги, посещающей свет, но до определённой степени: «Алексей Александрович ничего особенного и неприличного не нашел в том, что жена его сидела с Вронским у особого стола и о чем-то оживленно разговаривала; но он заметил, что другим в гостиной это показалось чем-то особенным и неприличным, и потому это показалось неприличным и ему» (т.1 ч. 2 гл.8). Об этом он задумался только тогда, когда весь свет почти открыто заговорил о возможном будущем романе Анны и Вронского.
Человек широких взглядов, Каренин не запрещал жене многого, что обычно запрещают мужья жёнам и отнюдь не от своей бесчувственности, а от любви и доверия к ней. Каренину и Анне вращающихся в высшем свете отнюдь небезразлично мнение окружающих, от которого порой зависела его карьера, и потому нет ничего страшного и оскорбительного для Анны в том, что он решил ей указать на ошибку. «Алексей Александрович был не ревнив. Ревность, по его убеждению, оскорбляет жену, и к жене должно иметь доверие. Почему должно иметь доверие, то есть полную уверенность в том, что его молодая жена всегда будет его любить, он себя не спрашивал; но он не испытывал недоверия, потому имел доверие и говорил себе, что надо его иметь. Теперь же, хотя убеждение его о том, что ревность есть постыдное чувство и что нужно иметь доверие, и не было разрушено, он чувствовал, что стоит лицом к лицу пред чем-то нелогичным и бестолковым, и не знал, что надо делать» (т.1 ч. 2 гл.8). Тем не менее беда Каренина была в том, что он был далёк от душевного действия: «Переноситься мыслью и чувством в другое существо было душевное действие, чуждое Алексею Александровичу. Он считая это душевное действие вредным и опасным фантазерством» (т.1 ч. 2 гл.8). Человек, умеющий страстно чувствовать, не смог понять другого.
«Ему все равно, - подумала она. - Но в обществе заметили, и это тревожит его»; «Любит? Разве он может любить? Если б он не слыхал, что бывает любовь, он никогда и не употреблял бы этого слова. Он и не знает, что такое любовь» (т.1 ч.2 гл.9). Каренина не в состоянии (или не хочет) понимать чувства других людей. Весь мир должен крутиться лишь вокруг её чувств, Анной овладел «дух зла и обмана» (т.1 ч.2, гл.10), «Она избегала нравственных друзей своих…» (т.1, ч. 2, гл. 4).
Толстой в романе не указывает причин, по которым Анна некогда решила вступить в брак с Карениным, упоминает лишь только его мотивы женитьбы: «…он уже компрометировал девушку и… долг чести обязывает его сделать предложение. Он сделал предложение и отдал невесте и жене все то чувство, на которое был способен» (т. 2, ч.5 гл. 21). Вполне допустимо, что Анна и сама желала этого брака для достижения высшего общества и мыслила сугубо меркантильно и прагматично, подобно своей тётушке, выдавшей её за «немолодого уже человека, но молодого губернатора» (т. 2, ч.5 гл. 21).
Толстой упоминает о прошлом Каренина, описывает события, происходящие с Кити до замужества, открывает её девический образ, из которого потом вырастает образ Кити замужней дамы, но ни единой фразой не только не упоминает о событиях из девической поры Анны, но также и саму раннюю пору её замужества он не затрагивает. Этому может быть лишь одно объяснение: читатель того времени сам мог легко додумать все переживания и мысли Анны в девичестве.
В романе указывается, что дамы из высшего общества имеют по нескольку детей, но у Анны всего один ребёнок, уже достаточно взрослый к началу повествования. Почему в семье Карениных лишь один ребёнок Толстой не объясняет. Видимо, это следует из характера Анны, не желающей взваливать на себя груз ответственности и предпочитающей жить только для себя.
Отношение к сыну у Карениной такое же неоднозначное, как и к мужу, это ярко показано после её возвращения из Москвы: «И сын… произвел в Анне чувство, похожее на разочарованье»; «Анна испытывала почти физическое наслаждение в ощущении его близости и ласки и нравственное успокоение» (т.1 ч.1 гл. 32). Все заботы о сыне Анна переложила на плечи прислуги и воспитателей.
Развитие событий нас ведёт дальше, всё больше приоткрывая завесу над духовным миром и переживаниями Анны и «то, что почти целый год для Вронского составляло исключительно одно желанье его жизни, заменившее ему все прежние желания; то, что для Анны было невозможною, ужасною и тем более обворожительною мечтою счастия, - это желание было удовлетворено» (т.1, ч.2, гл. 11). Адюльтер для света не был чем-то из ряда вон выходящим, о различных любовных интрижках вскользь упоминается на страницах романа. Но это любовное приключение вышло за рамки дозволенного и прощаемого светом, и влюблённые делают по тогдашним временам нелёгкий выбор: «- Все кончено, - сказала она. - У меня ничего нет, кроме тебя. Помни это» (т.1 ч.1 гл. 32).
В начале любовной связи Каренина запуталась в своих чувствах и переживаниях: «она не только не нашла слов, которыми бы она могла выразить всю сложность этих чувств, но не находила и мыслей, которыми бы она сама с собой могла обдумать все, что было в ее душе. Она говорила себе: «Нет, теперь я не могу об этом думать; после, когда я буду спокойнее». Но это спокойствие для мыслей никогда не наступало; каждый раз, как являлась ей мысль о том, что она сделала, и что с ней будет, и что она должна сделать, на нее находил ужас и она отгоняла от себя эти мысли» (т.1, ч.2, гл. 11)
Если читателям будет интересно, то продолжу проводить анализ дальше и опубликую его через некоторое время.