про запрещённое
С коллегой на днях сравнивали воспоминания о том, что нам в детстве не давали читать.Коллега, выросший на табачной ферме (!) возле какого-то маленького канадского городка, с возмущением поведал, как ему в нежном возрасте отказались в библиотеке выдавать биографию К.С. Льюиса, автора серии книг про Нарнию. (Юный коллега привел маму, взял-таки биографию, уже назло, кое-как через нее продрался, с ужасом понял, что лев Аслан - это Христос, и разлюбил Нарнию. То есть получил по заслугам за упорство.)
У меня подобных историй как-то не оказалось, кроме того, что мне лет в двенадцать не хотели в детской библиотеке давать "Таис Афинскую" Ефремова, но только потому, думаю, что там на обложке была изображена главная героиня голышом и на коне. Библиотекарша меня сурово предупредила, что эта развратная обложка не соответствует высоким стандартам советского писателя Ефремова. (Врала.) Потом еще маму в школу вызывали, помню, и показывали ей конфискованный у меня томик Желязного, с серией про Мерлина из Амбера. Там на обложке был тоже нарисован лично Мерлин с обнаженным торсом, гипертрофированной мускулатурой и поднятым мечом, склонившийся над спящей девушкой. Хорошо еще, что учительница моя была нелюбопытна и книгу не прочла, или хотя бы не дошла до того места, где Мерлин начал девушку будить от заколдованного сна тем самым, стародавним способом, которое стыдливо зашифровано в современных переработках сказок как поцелуй.
А зато были в моем детстве такие книги, которые стоило бы запретить, между прочим. Один роман "Ночевала тучка золотая..." чего стоил. Или сборник мартирологических рассказов о беларуских детях, зверски замученных фашистами за отказ выдать им партизанов, найденный мной в школьном книжном шкафу. Вообще моя карьерная траектория после таких детских травм совершенно неудивительна.
Но это я отошла от сути вопроса. Суть в следующем. После моего объяснения, что подход к советским детям был примерно, как в сказках девятнадцатого века, где ужасные муки, расчлененка, умертвщление, но зато никакой сексуальности, коллега с интересом спросил, делали ли в Советском Союзе самопальную порнографию. И я поняла, что ответа на этот вопрос у меня нет. То есть то, что в какой-то момент стали ввозить иноземную продукцию, понятно. Но как с этим было на домашнем фронте? Был ли какой-нибудь самиздат эротической продукции?
У меня подобных историй как-то не оказалось, кроме того, что мне лет в двенадцать не хотели в детской библиотеке давать "Таис Афинскую" Ефремова, но только потому, думаю, что там на обложке была изображена главная героиня голышом и на коне. Библиотекарша меня сурово предупредила, что эта развратная обложка не соответствует высоким стандартам советского писателя Ефремова. (Врала.) Потом еще маму в школу вызывали, помню, и показывали ей конфискованный у меня томик Желязного, с серией про Мерлина из Амбера. Там на обложке был тоже нарисован лично Мерлин с обнаженным торсом, гипертрофированной мускулатурой и поднятым мечом, склонившийся над спящей девушкой. Хорошо еще, что учительница моя была нелюбопытна и книгу не прочла, или хотя бы не дошла до того места, где Мерлин начал девушку будить от заколдованного сна тем самым, стародавним способом, которое стыдливо зашифровано в современных переработках сказок как поцелуй.
А зато были в моем детстве такие книги, которые стоило бы запретить, между прочим. Один роман "Ночевала тучка золотая..." чего стоил. Или сборник мартирологических рассказов о беларуских детях, зверски замученных фашистами за отказ выдать им партизанов, найденный мной в школьном книжном шкафу. Вообще моя карьерная траектория после таких детских травм совершенно неудивительна.
Но это я отошла от сути вопроса. Суть в следующем. После моего объяснения, что подход к советским детям был примерно, как в сказках девятнадцатого века, где ужасные муки, расчлененка, умертвщление, но зато никакой сексуальности, коллега с интересом спросил, делали ли в Советском Союзе самопальную порнографию. И я поняла, что ответа на этот вопрос у меня нет. То есть то, что в какой-то момент стали ввозить иноземную продукцию, понятно. Но как с этим было на домашнем фронте? Был ли какой-нибудь самиздат эротической продукции?