Сказка не на ночь.
Нервным, беременным и чувствительным под кат не лезть.
Я честно предупреждаю.
Жил-был мальчик, и звали его Руслан.
Ему очень не повезло: он заболел лейкозом. Когда лечение по месту жительства, в Сыктывкаре, оказалось безрезультатным, его отправили в Москву. Но, к сожалению, помочь не смогли и там.
Ребенок был признан некурабельным, то есть неизлечимым… Консультировал в Москве его в том числе д-р мед. наук, проф., зав. отд-нием клинической онкологии ФГУ Федеральный научно-клинический центр детской гематологии, онкологии и иммунологии Карачунский А.И.
На паллиативное лечение ребенок вернулся по месту жительства, в больницу Сыктывкара.
На этом бы эта грустная история и кончилась, но, на беду ребенка, его маме встретились сволонтеры, решившие «немедленно спасти крошку, отправленную умирать».
Спасать они решили классическим способом: рассылкой выписки по заграничным клиникам, дурными стишатами да прикручиванием своих реквизитов
Не знаю, почему с Израилем не срослось, но в итоге начался сбор на клинику Дюссельдорфа, которая для начала разговора выкатила счет на 500 тыщ евро. Ну чтоб точно не доехали. Жертвователям сволонтеры представили эту довольно-таки рядовую и обыкновенную клинику как передовую: надо же было как-то объяснить разницу между обычным счетом на ТКМ в 300 тысяч и запрошенными 500. Позже ее поменяли на клинику Вюрцбурга, где хотели всего 250.
Когда к середине июля стало понятно, что собрать запрошенные немцами сотни тысяч не получится, Руслана решили везти в… Сингапур, к теплому морю и волшебнику Ли с поэтапной оплатой.
Обратите внимание на разницу между обещаниями спасюков и доктора Ли: они уверенно пишут про 40%, а он, как следует из письма, говорит только о 10%. В его письме цифры 40 вообще нет.
Да, если забить в поиск емейл с этого скрина, то можно узнать, что он принадлежит Юлии Левитской. Той самой, которая всем о корысти «Подари жизнь» и о «трупе, на который собирала «Адвита» рассказала. Как я понимаю, именно она и была одной из главных активисток сбора на лечение Руслана.
Для ускорения сборов в группе публиковались выпуски новостей: пример раз, пример два. Учитывая состояние ребенка, речь идет об интернет-трансляции агонии. День за днем.
Сумма собрана не была, но 22 июля, молитвами и верой спасюков, ребенок вылетел в Сингапур. Обратите внимание, что выписку из Сыктывкара переводит неизвестно кто в последний момент. Это не может не наводить на вопрос: кто же переводил выписку из Москвы? И каково было качество перевода?
В Сингапуре вдруг, совершенно неожиданно для спасюков, оказалось, что ребенок действительно неизлечим: распад легких. И что доктор Ли почему-то не знал о проблемах с ними, хотя в выписке из Москвы довольно четко написано про инфильтрат. (Московские выписки: 1, 2, 3)
И получается, что если верить Галине, то доктор получил неполные выписки ребенка.
Большую часть времени, проведенного в Сингапуре, ребенок был «загружен» - мама думала о его благе, а не о своем желании побыть с ним.
Когда в группе прошла информация, что Руслан с мамой слушают «Пусть бегут неуклюже», группа взорвалась ссылками на мультики и детские песенки.
28 июля ребенок умер.
И, в общем-то, осталась только надежда.
Надежда, что врач, сопровождавший ребенка, рискнул жизнью и взял в самолет морфий.
Надежда, что мать никогда не поймет, чего стоил ребенку этот полет.
Надежда, что мама, откладывавшая пенсию ребенка на будущее лечение, покупала ему столько его любимых помидорок черри, сколько он хотел.
Надежда, что у ребенка и мамы не украли 14 часовым перелетом, тяжелым и для здорового человека, тот единственный праздник, что оставался им вместе.
Похоронили урну с прахом Руслана 1 августа.
В день его рождения.
Это издевательство над умирающим ребенком и его матерью было оплачено жертвователями.
Людьми, которые «просто хотели помочь».
После гибели ребенка в его группе те же сволонтеры помогают другим детям теми же методами и средствами.
Сам Руслан в этом тоже участвует.
Я честно предупреждаю.
Жил-был мальчик, и звали его Руслан.
Ему очень не повезло: он заболел лейкозом. Когда лечение по месту жительства, в Сыктывкаре, оказалось безрезультатным, его отправили в Москву. Но, к сожалению, помочь не смогли и там.
Ребенок был признан некурабельным, то есть неизлечимым… Консультировал в Москве его в том числе д-р мед. наук, проф., зав. отд-нием клинической онкологии ФГУ Федеральный научно-клинический центр детской гематологии, онкологии и иммунологии Карачунский А.И.
На паллиативное лечение ребенок вернулся по месту жительства, в больницу Сыктывкара.
На этом бы эта грустная история и кончилась, но, на беду ребенка, его маме встретились сволонтеры, решившие «немедленно спасти крошку, отправленную умирать».
Спасать они решили классическим способом: рассылкой выписки по заграничным клиникам, дурными стишатами да прикручиванием своих реквизитов
Не знаю, почему с Израилем не срослось, но в итоге начался сбор на клинику Дюссельдорфа, которая для начала разговора выкатила счет на 500 тыщ евро. Ну чтоб точно не доехали. Жертвователям сволонтеры представили эту довольно-таки рядовую и обыкновенную клинику как передовую: надо же было как-то объяснить разницу между обычным счетом на ТКМ в 300 тысяч и запрошенными 500. Позже ее поменяли на клинику Вюрцбурга, где хотели всего 250.
Когда к середине июля стало понятно, что собрать запрошенные немцами сотни тысяч не получится, Руслана решили везти в… Сингапур, к теплому морю и волшебнику Ли с поэтапной оплатой.
Обратите внимание на разницу между обещаниями спасюков и доктора Ли: они уверенно пишут про 40%, а он, как следует из письма, говорит только о 10%. В его письме цифры 40 вообще нет.
Да, если забить в поиск емейл с этого скрина, то можно узнать, что он принадлежит Юлии Левитской. Той самой, которая всем о корысти «Подари жизнь» и о «трупе, на который собирала «Адвита» рассказала. Как я понимаю, именно она и была одной из главных активисток сбора на лечение Руслана.
Для ускорения сборов в группе публиковались выпуски новостей: пример раз, пример два. Учитывая состояние ребенка, речь идет об интернет-трансляции агонии. День за днем.
Сумма собрана не была, но 22 июля, молитвами и верой спасюков, ребенок вылетел в Сингапур. Обратите внимание, что выписку из Сыктывкара переводит неизвестно кто в последний момент. Это не может не наводить на вопрос: кто же переводил выписку из Москвы? И каково было качество перевода?
В Сингапуре вдруг, совершенно неожиданно для спасюков, оказалось, что ребенок действительно неизлечим: распад легких. И что доктор Ли почему-то не знал о проблемах с ними, хотя в выписке из Москвы довольно четко написано про инфильтрат. (Московские выписки: 1, 2, 3)
И получается, что если верить Галине, то доктор получил неполные выписки ребенка.
Большую часть времени, проведенного в Сингапуре, ребенок был «загружен» - мама думала о его благе, а не о своем желании побыть с ним.
Когда в группе прошла информация, что Руслан с мамой слушают «Пусть бегут неуклюже», группа взорвалась ссылками на мультики и детские песенки.
28 июля ребенок умер.
И, в общем-то, осталась только надежда.
Надежда, что врач, сопровождавший ребенка, рискнул жизнью и взял в самолет морфий.
Надежда, что мать никогда не поймет, чего стоил ребенку этот полет.
Надежда, что мама, откладывавшая пенсию ребенка на будущее лечение, покупала ему столько его любимых помидорок черри, сколько он хотел.
Надежда, что у ребенка и мамы не украли 14 часовым перелетом, тяжелым и для здорового человека, тот единственный праздник, что оставался им вместе.
Похоронили урну с прахом Руслана 1 августа.
В день его рождения.
Это издевательство над умирающим ребенком и его матерью было оплачено жертвователями.
Людьми, которые «просто хотели помочь».
После гибели ребенка в его группе те же сволонтеры помогают другим детям теми же методами и средствами.
Сам Руслан в этом тоже участвует.