Двойные связки, или "Бог создал натуральные числа, а все прочее - дело рук человеческих", Part I

Aug 09, 2010 11:00

Сегодня похолодало. А у меня давно руки тянулись написать что-нибудь умное, ибо совсем уже мне скучно стало бездельничать на жаре.
Ну и вот держите, напишу-ка я вам, пожалуй, о так называемых двойных связках в коммуникации, которые играют достаточно важную роль в возникновении психических патологий, о которых нередко упоминают в разговоре, но делают это все больше всуе, ибо на самом деле с трудом представляют себе, что же это такое, и "с чем его едят".
Будет сложно. Но жизнь вообще сложная штука, а я все же попытаюсь изложить настолько просто, насколько смогу.

Отсчитывать историю идеи двойных связок следует, наверное, с 1879-1897 гг., когда немецкий математик Георг Кантор опубликовал в известном математическом журнале Mathematische Annalen две статьи, в которых изложил программу стандартизации математики, согласно которой любой математический объект следует рассматривать как то или иное множество. Множество, по Кантору, предлагалось в качестве центрального понятия математики, но вот определение этому понятию он давал крайне невразумительное - типа "множество есть многое, мыслимое как единое" (но оно и понятно, ибо он предлагал скорее идею, философию новой математики, нежели теорию).

Ряд авторитетных математиков жестко отрицали идею Кантора. В то же время некоторые другие, не менее авторитетные математики, приняли эту идею, и начали ее разрабатывать. Среди них был очень известный логик и математик Готтлиб Фреге, который с помощью идеи множества пытался разработать основания арифметики, и даже опубликовал в 1884 году первый том фундаментальной работы под названием "Основания арифметики", и готовил к публикации второй том. И вот буквально перед выходом второго тома он получил письмо от Бертрана Рассела, прочитав которое, отозвал второй том буквально из печати.

В этом письме было изложено то, что до сих пор называется парадоксом Рассела, и этот парадокс указывал на противоречие в предложенном Фреге обосновании арифметики, и более того - очень серьезно продвинул вперед математику. Многие ученые встали в полнейший тупик, им было проще "вычеркнуть" из жизни целые огромные разделы математики, чем допустить возможность существования подобных парадоксов. Именно этот парадокс стал причиной формирования аксиоматической теории множеств. И более того - возникновения нового направления мысли в математике и философии - так называемого интуиционизма. О чем идет речь?

Тут надо еще раз отметить, что идея множеств Кантора была скорее философской, нежели математической. Она опиралась более на логику, нежели на математику. И Бертран рассел предложил, соответственно, именно логический парадокс. Дело в том, что определение множества от Кантора не накладывало никаких ограничений на состав множества - в частности, не запрещалось, чтобы множество было элементом самого себя. Например, множество Х могло состоять из трех элементов: чисел 1, 2 и самого множества Х.

Рассел сказал на это: возьмем множества, которые не содержат себя в качестве элемента. Назовем получившееся множество множеством К. Вопрос: содержит ли К само себя в качестве элемента? Если не содержит, то мы противоречим начальному определению: по определению должно содержать. Если содержит, то мы опять противоречим начальному определению: по определению, не должно содержать.

Математическая и логическая науки встали, как я уже сказал, в тупик. В частности, такой знаменитый человек, как Анри Пуанкаре, стал именно после этого парадокса брезгливо относиться к теории множеств. Но - не встал в тупик молодец Рассел, но продолжал мощно применять даровитый мозг и по-стахановски двигать вперед науку! Он же и разъяснил: рулит иерархия! Множества надо выстраивать в иерархическом порядке! Так, чтобы никогда не могло случиться такое, чтоб множество было элементом самое себя. Например, сначала строятся множества, состоящие только из конкретных предметов - из табуреток и чайников. Это будут множества первого типа. Затем строятся множества, элементами которых могут быть только множества первого типа. Они будут множествами второго типа, и так далее. Действуя таким образом, мы избегнем "плохих" множеств, и парадоксы исчезнут. Сия монументальная без малейшего преувеличения мысль была изложена Расселом в Principia Mathematica, в 1910 - 1913 годах.

Идея Рассела о логических уровнях абстрагирования была применена к психологической жизни человека в 1955 году Джеем Хейли, сотрудником знаменитого Грегори Бейтсона. А позже сам Бейтсон разработал это дело и на этой основе объяснил формирование и развитие шизофрении с помощью идеи о двойных связках в коммуникации. О чем идет речь?

В нашем общении всегда и обязательно присутствуют различные уровни абстрагирования - так работает наш мозг, так он устроен. Мы можем говорить о конкретном стуле, описывая его конкретные характеристики. Но мы говорим и о стульях, каковой разговор уже будет подразумевать обобщение этих конкретных характеристик отдельных стульев. Мы можем говорить и о мебели, каковой разговор уже будет предполагать обобщение стульев, диванов и так далее. Да и разговор о конкретном стуле всегда предполагает ряд обобщений, потому что, говоря, например, "красный" - мы имеем в виду множество оттенков, объединенных этим понятием.

И мы всегда (в нормальном нашем функционировании, конечно) считываем сигналы о том, на каком логическом уровне общения мы взаимодействуем. И постоянно продуцируем эти сигналы. Говоря иначе - врубаемся в контекст того, о чем говорится, и определяем эти контексты. Человек же с нарушенным функционированием башки, как установил Бейтсон - не врубается в эти контексты. Необходимые в данном случае сигналы до него не доходят. Бейтсон приводит такие примеры: буфетчица спрашивает шизофреника, чем она может ему угодить (What can I do for you?). Сигналами, определяющими смысл этого вопроса, является то, что девушка находится за прилавком, речь идет о предметах, которые находятся на этом прилавке. Шизофреник же чхал на все это с высокой колокольни, и колеблется между мыслями о том, что она либо угрожает его убить, либо назначает ему свидание. Другой пример: второй пациент ежедневно проходит мимо кабинета врача, на двери которого висит табличка "Просьба стучать". Ну, он и стучит, не заморачиваясь тем, о каких конкретных случаях идет речь. Каждый раз стучит, как мимо проходит, и увидит табличку: написано же - стучать! Просит человек, отчего бы не сделать приятно? Как пишет А.И. Фет, "Шизофреник подобен человеку, не отличающему театральный спектакль от повседневной жизни, потому что он не воспринимает сигналов, исходящих от сцены, занавеса и билетов".

И вот предельные случаи расстройства механизмов коммуникации - это шизофрения. В меньшей степени - повседневность. Так, например, множество людей не понимают шутки юмора. Они не врубаются в то, что сейчас вокруг них шутят. Пока им не скажут "Лопата!". Прочие другие люди не врубаются, когда надо быть умным, а когда с этим имеет смысл повременить. На что имеет смысл разозлиться, а на что разумнее попуститься, ну и так далее.

Но отчего такое формируется у человека? Бейтсон видел причину такого дела в семейном окружении в детстве - и в первую очередь в поведении матери ребенка. Именно мать вгоняет ребенка в такое состояние головы посредством беспрерывного долбления его головушки этими самыми двойными связками. О чем речь? Об этом я сейчас расскажу во второй части.
Previous post Next post
Up