Развивая Достоевского: монолог современного инквизитора
Вольтер однажды сказал: «Бог сотворил человека по своему образу и подобию. И люди ответили ему тем же». Философ был прав. Каждый отдельно, и все вместе вы сотворили Бога, который не имеет никакого отношения к тому Богу любви, который говорит со страниц Евангелий. Вы цитируете Его слова, но, в глубине души, вы знаете, что Он тот, кто может покарать, Он тот, кто может отомстить, Он тот, кто может убить или наградить. Он тот, кто похож на Сталина, Гитлера, пахана в законе, похож на меня, на вас, но не на того, кто любит и только любит, и ничего, кроме любви и творчества предложить вам не может. Отец Александр назвал такое положение вещей зачаточным, диким состоянием духа. И вы повторяете за ним, что вы - неандертальцы духа. Вы делаете это даже с какой-то радостью, но на этом все и кончается. Дальше с вами ничего не происходит.
Вы понимаете, что вы недостойны любви, недостойны бессмертия, недостойны рая и недостойны чудес, недостойны, чтобы с вами разговаривал ваш Отец. Вы свято верите в эти вещи, а не в то, что написано в Евангелиях. То, что написано там, вы не относите к себе, потому что считаете это гордыней. Вы считаете гордыней применить те простые и чудесные слова, с которыми к вам обратился Иисус, - к себе, к своей жизни. Может быть, некоторые из вас и попробовали на свой страх и риск это сделать, но у них ничего не получилось и они отчаялись. Но моя церковь их утешила - Вы недостойны всего этого, - говорит она своим чадам, - вы слабы, греховны, и Евангелие вам не по плечу, но я все равно утешу вас и приму вас. Пусть вас не принял Отец Небесный, и вы оказались недостаточно хороши для Иисуса Христа, но я ваша мать, и я вас приласкаю, а если надо, то и накажу. Вот что говорит вам моя церковь. Потому что она давно уже не Христова, а моя. Она объяснит вам, что нужно сокрушаться, что нужно плакать о своих грехах, что нужно готовиться к концу света и воевать против других христиан, которые молятся неправильно. Каждая из великих церквей объяснит вам, что остальные великие церкви это братские церкви, но что полнота истины у нас, а не у них. Но ваша церковь, она никогда не пошлет вас творить чудеса, воскрешать мертвых и не скажет вам про вашу настоящую власть. Церковь не любит цитировать те слова Христа, где Он говорит: «Вы боги», цитируя еще более древнее рукописание. Потому что вы не можете это понять. И она права. Вам незачем это понимать правильно. Вам лучше понять это иносказательно. …
…Евангелие снова и снова призывает людей к творчеству и чуду. Знаете, когда Христос единственный раз разгневался на учеников? Когда Он им сказал: «О род развращенный и лукавый, долго ли мне с вами оставаться?» Он сказал это тогда, когда ученики посчитали, что они не в силах сотворить чудо. А, посчитав, что они не в силах, они его и не сотворили - не вылечили больного мальчика. За то упрекнул их Господь, что они забыли о своей возможности творить. Дело в том, что каждый из нас на самом деле в силах сотворить чудо. Но эта мысль вам неприятна. Вам неприятно то, что каждый из вас может изменить историю, каждый из вас может воскресить мертвого, каждый из вас может даровать прозрение слепому, каждый из вас может исцелить смертельно больного. Но вы не хотите об этом слушать и объявляете это гордыней. Вот почему вы - мои.
Мало кто понял, что такое иметь власть быть чадами Божиими. Мало кто откликнулся на призыв Распятого. Знаете, мне даже жаль Его. Ведь те чудесные вещи, которые Он протягивает своим детям, и которые Он добыл ценой неимоверных мук, дети не берут, не замечают. Дети берут в руки «Кока-колу» или управление «Феррари». Вот почему вы - мои. Распятый был велик, и велики Его ученики, но они опасны. Ведь может настать день, когда вы поймете, что все, что говорил Христос - правда. И она сказана не в воздух, а для любого из вас. И что это лучшее, что вы можете найти в жизни. Что это и есть ее, Жизни, слова. И если такие ученики Иисуса из Назарета, как Франциск из Ассизи или Александр Мень из Семхоза, будут повторять Благую Весть изо дня в день и подтверждать свои слова собственной жизнью, вы можете поверить. И не только поверить, но и попробовать жить по-другому. А это было бы непоправимой ошибкой и привело бы к катастрофе. Но этого никогда не случится. Потому что никто из ваших священников в глубине глубин в это не верит. И если святой верит и призывает к этому, если он мешает церкви, он никакой не святой, а преступник. Во всяком случае, он должен быть, так сказать, изъят из обращения.
Журналистка: И отца Александра Меня изъяли из обращения в силу этого?
Инквизитор: Ну да, ну да…
Журналистка: А его последователи?
Инквизитор: О, с ними все хорошо. Они пятнадцать лет цитируют его слова и в силу этого испытывают некое приятное чувство превосходства перед ортодоксальными и темными церквами. Они мне не мешают. Он мне мешал. Но знаете, в чем главный парадокс. Я его любил. Таких людей очень мало. Понять их почти никто не в состоянии. Я понимал его. Его силу и его одиночество. Его любовь и его обреченность. Потому что я тоже одинок среди вас. И я тоже жертвую жизнью ради вас. Но это я и мои люди спасают вас, а не он.
Журналистка: От чего спасают?
Инквизитор: От понимания того, что все вы - уже в аду. В аду собственного эгоизма и гордыни, что вы спите и видите один и тот же путаный, бестолковый, нескончаемый и безысходный сон, который вы называете жизнью. А я охраняю ваш сон. Вашу пустыню. Потому что я - ваше создание. И поэтому вам не нужен тот, кто может вас разбудить. Вам не нужен священник Александр Мень.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Андрей Тавров. «Ангел пустыни» ( из одноименного киносценария).
Альманах ХРIСТIАНОС, XIV, Рига, 2005
Вы понимаете, что вы недостойны любви, недостойны бессмертия, недостойны рая и недостойны чудес, недостойны, чтобы с вами разговаривал ваш Отец. Вы свято верите в эти вещи, а не в то, что написано в Евангелиях. То, что написано там, вы не относите к себе, потому что считаете это гордыней. Вы считаете гордыней применить те простые и чудесные слова, с которыми к вам обратился Иисус, - к себе, к своей жизни. Может быть, некоторые из вас и попробовали на свой страх и риск это сделать, но у них ничего не получилось и они отчаялись. Но моя церковь их утешила - Вы недостойны всего этого, - говорит она своим чадам, - вы слабы, греховны, и Евангелие вам не по плечу, но я все равно утешу вас и приму вас. Пусть вас не принял Отец Небесный, и вы оказались недостаточно хороши для Иисуса Христа, но я ваша мать, и я вас приласкаю, а если надо, то и накажу. Вот что говорит вам моя церковь. Потому что она давно уже не Христова, а моя. Она объяснит вам, что нужно сокрушаться, что нужно плакать о своих грехах, что нужно готовиться к концу света и воевать против других христиан, которые молятся неправильно. Каждая из великих церквей объяснит вам, что остальные великие церкви это братские церкви, но что полнота истины у нас, а не у них. Но ваша церковь, она никогда не пошлет вас творить чудеса, воскрешать мертвых и не скажет вам про вашу настоящую власть. Церковь не любит цитировать те слова Христа, где Он говорит: «Вы боги», цитируя еще более древнее рукописание. Потому что вы не можете это понять. И она права. Вам незачем это понимать правильно. Вам лучше понять это иносказательно. …
…Евангелие снова и снова призывает людей к творчеству и чуду. Знаете, когда Христос единственный раз разгневался на учеников? Когда Он им сказал: «О род развращенный и лукавый, долго ли мне с вами оставаться?» Он сказал это тогда, когда ученики посчитали, что они не в силах сотворить чудо. А, посчитав, что они не в силах, они его и не сотворили - не вылечили больного мальчика. За то упрекнул их Господь, что они забыли о своей возможности творить. Дело в том, что каждый из нас на самом деле в силах сотворить чудо. Но эта мысль вам неприятна. Вам неприятно то, что каждый из вас может изменить историю, каждый из вас может воскресить мертвого, каждый из вас может даровать прозрение слепому, каждый из вас может исцелить смертельно больного. Но вы не хотите об этом слушать и объявляете это гордыней. Вот почему вы - мои.
Мало кто понял, что такое иметь власть быть чадами Божиими. Мало кто откликнулся на призыв Распятого. Знаете, мне даже жаль Его. Ведь те чудесные вещи, которые Он протягивает своим детям, и которые Он добыл ценой неимоверных мук, дети не берут, не замечают. Дети берут в руки «Кока-колу» или управление «Феррари». Вот почему вы - мои. Распятый был велик, и велики Его ученики, но они опасны. Ведь может настать день, когда вы поймете, что все, что говорил Христос - правда. И она сказана не в воздух, а для любого из вас. И что это лучшее, что вы можете найти в жизни. Что это и есть ее, Жизни, слова. И если такие ученики Иисуса из Назарета, как Франциск из Ассизи или Александр Мень из Семхоза, будут повторять Благую Весть изо дня в день и подтверждать свои слова собственной жизнью, вы можете поверить. И не только поверить, но и попробовать жить по-другому. А это было бы непоправимой ошибкой и привело бы к катастрофе. Но этого никогда не случится. Потому что никто из ваших священников в глубине глубин в это не верит. И если святой верит и призывает к этому, если он мешает церкви, он никакой не святой, а преступник. Во всяком случае, он должен быть, так сказать, изъят из обращения.
Журналистка: И отца Александра Меня изъяли из обращения в силу этого?
Инквизитор: Ну да, ну да…
Журналистка: А его последователи?
Инквизитор: О, с ними все хорошо. Они пятнадцать лет цитируют его слова и в силу этого испытывают некое приятное чувство превосходства перед ортодоксальными и темными церквами. Они мне не мешают. Он мне мешал. Но знаете, в чем главный парадокс. Я его любил. Таких людей очень мало. Понять их почти никто не в состоянии. Я понимал его. Его силу и его одиночество. Его любовь и его обреченность. Потому что я тоже одинок среди вас. И я тоже жертвую жизнью ради вас. Но это я и мои люди спасают вас, а не он.
Журналистка: От чего спасают?
Инквизитор: От понимания того, что все вы - уже в аду. В аду собственного эгоизма и гордыни, что вы спите и видите один и тот же путаный, бестолковый, нескончаемый и безысходный сон, который вы называете жизнью. А я охраняю ваш сон. Вашу пустыню. Потому что я - ваше создание. И поэтому вам не нужен тот, кто может вас разбудить. Вам не нужен священник Александр Мень.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Андрей Тавров. «Ангел пустыни» ( из одноименного киносценария).
Альманах ХРIСТIАНОС, XIV, Рига, 2005