Орхан Памук, "Стамбул"
Стамбул - главный герой почти всех романов Орхана Памука. И даже свои мемуары писатель превратил практически в путеводитель по родному городу.
Джойс говорил о Дублине: «Если город исчезнет с лица земли, его можно будет восстановить по моей книге».
Стамбулу в этом плане тоже не очем беспокоиться. Настоящий genius loci, Памук вписал свою, настоящую Турцию в мировой литературный ландшафт. Не ту, обвешанную почти диснеевскими стереотипами «экзотическую страну», где люди в чалмах целыми днями едят рахат-лукум, торгуют коврами-самолетами, режут хлеб ятаганами и ими же выковыривают застрявшую между зубов халву. Нет, у Памука другой, настоящий Стамбул (местами, кстати, довольно «достоевский»): грязный снег, туман, хмурые лица, тоска по былому величию Империи (в данном случае Османской), византийские развалины, сгоревшие особняки, борьба «старого» города с «новым», востока с западом. С воспоминаниями автор работает как реставратор со старой фреской: сначала демонстрирует финальный рисунок, а потом начинает как бы соскабливать с него слой за слоем, и там, за привычной «современной» картиной, появляются черно-белые фотографии, кладбища, пожары, арабская вязь, ритуалы, а дальше - изображения времен Византии.
Прогулка по Стамбулу здесь - своего рода путешествие во времени, Памуку скучно в настоящем, и он все время норовит отбросить читателя в прошлое, или еще лучше - вступить в спор с другими авторами, писавшими о городе. Ему не интересны привычные, засвеченные вспышками объективов, маршруты, он демонстрирует места, в которых миром движет «совсем другое, древнее, необъятное, медленно текущее время». Город здесь состоит не столько из домов и улиц, сколько из людей, живущих (или живших) там, из их привычек и их меланхолии. Вот деревянные дома на берегу Босфора охватывает пламя, и люди приезжают посмотреть на пожар - такое у них (довольно дикое, на самом деле) развлечение. А вот и кладбище, где хоронили палачей, засаженное кипарисами, и дети здесь с удовольствием играют в прятки среди побитых временем надгробий. Все эти детали, постоянное соседство величия и дикости, искусства и варварства, прогулки по заснеженному Нишанташи, скованный льдом Золотой рог, и вмерзшие в лед лодки и корабли, брусчатка на площади, пропитанная кровью казненных, горбатые, покосившиеся тротуары, стаи бродячих собак, и клочья пепла, летающие в воздухе во время очередного пожара, - каждая улица, каждый район вызывает у автора новый всплеск ностальгии, и в какой-то момент Памук просто стирает границу между собой и городом, сливается с ним, он как бы залезает в собственноручно нарисованный пейзаж. «Не такая уж плохая штука - жизнь, - говорит он. - В конце концов, всегда можно прогуляться по Босфору».
И уходит в сторону побережья.
***
Читайте также:
Орхан Памук, "Меня зовут красный"
Фотографии Стамбула отсюда