Коллективный дневник 37-го
Коммерсант ру, в лице бессмерной Марии Бессмертной, порешил попужать добродетельных расейских граждан ужасами сталинизьма, тоталитаризьма и кошмаризьма 1937-го года, понадергав цитат из писем и дневников очень сильно хорошо известных людей и не очень сильно хорошо известных.
Так что жители Расеи вчитывайтесь и коллективно исполняйте танец святого Витта, дабы повторения такового не произошло более ни разу, а служители культа пели анафему всякой социализме по три раза на дню.
Ужо как было все нехорошо, сто чертей в печенку ноябрьским праздникам 37-го. Но положа ухо на сердце, надо ба сказать, что данное глаголенье вышеозначенным праздникам отношения не имеет.
Но в главном-то автор прав!
Режим ката Сталина (не к ночи будет помянут) оставлял человеков без хлеба насущного. Вот голодает стихотворец Ювачев-Хармс. А поэт в Расее больше, чем поэт.
"Каких-то" стихов для детей поэта Хармса в том бесовском 37-м было целых 2 (два). И ни одно из них завистники титана рифмы не предали печати.
А для граждан более пожилого возраста в тот отрезок времени было создано еще 5 (пять)
Ведите меня с завязанными глазами.
Не пойду я с завязанньми глазами.
Развяжите мне глаза и я пойду сам.
Не держите меня за руки,
я рукам волю дать хочу.
Расступитесь, глупые зрители,
я ногами сейчас шпыняться буду.
Я пройду по одной половице и не пошатнусь,
по карнизу пробегу и не рухну.
Не перечьте мне. Пожалеете.
Ваши трусливые глаза неприятны богам.
Ваши рты раскрываются некстати.
Ваши носы не знают вибрирующих запахов.
Ешьте это ваше занятие.
Подметайте ваши комнаты - это вам
положено от века.
Но снимите с меня бандажи и набрюшники,
Я солью питаюсь, а вы сахаром.
У меня свои сады и свои огороды.
У меня в огороде пасется своя коза.
У меня в сундуке лежит меховая шапка.
Не перечьте мне, я сам по себе, а вы для меня
только четверть дыма.
И прозу, созданную акулой пера и бумаги в том году тоже не печатали:
ГОЛУБАЯ ТЕТРАДЬ № 10
Жил один рыжий человек, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно.
Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было.
У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что не понятно, о ком идет речь.
Уж лучше мы о нем не будем больше говорить.
Нечеловеческие отношения к Поэтам в Расее всегда были таковыми. Особливо при комуняках.
Кстати, с Великим Гением можно ознакомиться здесь: Даниил Хармс. Очередная невинная жертва сталинского произвола.
Чудовщным сексуальным обвинениям подвергались честнейшие человеки эпохи, а ведь в Эсэсэсере сексу не было.
Камрад ihistorian любезно предоставил вниманию подлые поклепы на профессора
Жуткий приговор потряс мир. Дети рыдают, матери вскакивают в страхе по ночам - у них пропадает молоко, отцы падают в нервной горячке
Писатель Пастернак проявляет образец гражданского мужества и не подписывает бумаги, требующие кары врагов народа
Никак не подписывает. Гордится этим и рассказывает на каждом углу: "Эти руки ничого не подпысувалы".
Вот такой он был 37-й. Великий и ушшасный.
Так что жители Расеи вчитывайтесь и коллективно исполняйте танец святого Витта, дабы повторения такового не произошло более ни разу, а служители культа пели анафему всякой социализме по три раза на дню.
Ужо как было все нехорошо, сто чертей в печенку ноябрьским праздникам 37-го. Но положа ухо на сердце, надо ба сказать, что данное глаголенье вышеозначенным праздникам отношения не имеет.
Но в главном-то автор прав!
Режим ката Сталина (не к ночи будет помянут) оставлял человеков без хлеба насущного. Вот голодает стихотворец Ювачев-Хармс. А поэт в Расее больше, чем поэт.
"Каких-то" стихов для детей поэта Хармса в том бесовском 37-м было целых 2 (два). И ни одно из них завистники титана рифмы не предали печати.
А для граждан более пожилого возраста в тот отрезок времени было создано еще 5 (пять)
Ведите меня с завязанными глазами.
Не пойду я с завязанньми глазами.
Развяжите мне глаза и я пойду сам.
Не держите меня за руки,
я рукам волю дать хочу.
Расступитесь, глупые зрители,
я ногами сейчас шпыняться буду.
Я пройду по одной половице и не пошатнусь,
по карнизу пробегу и не рухну.
Не перечьте мне. Пожалеете.
Ваши трусливые глаза неприятны богам.
Ваши рты раскрываются некстати.
Ваши носы не знают вибрирующих запахов.
Ешьте это ваше занятие.
Подметайте ваши комнаты - это вам
положено от века.
Но снимите с меня бандажи и набрюшники,
Я солью питаюсь, а вы сахаром.
У меня свои сады и свои огороды.
У меня в огороде пасется своя коза.
У меня в сундуке лежит меховая шапка.
Не перечьте мне, я сам по себе, а вы для меня
только четверть дыма.
И прозу, созданную акулой пера и бумаги в том году тоже не печатали:
ГОЛУБАЯ ТЕТРАДЬ № 10
Жил один рыжий человек, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно.
Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было.
У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что не понятно, о ком идет речь.
Уж лучше мы о нем не будем больше говорить.
Нечеловеческие отношения к Поэтам в Расее всегда были таковыми. Особливо при комуняках.
Кстати, с Великим Гением можно ознакомиться здесь: Даниил Хармс. Очередная невинная жертва сталинского произвола.
Чудовщным сексуальным обвинениям подвергались честнейшие человеки эпохи, а ведь в Эсэсэсере сексу не было.
Камрад ihistorian любезно предоставил вниманию подлые поклепы на профессора
Жуткий приговор потряс мир. Дети рыдают, матери вскакивают в страхе по ночам - у них пропадает молоко, отцы падают в нервной горячке
Писатель Пастернак проявляет образец гражданского мужества и не подписывает бумаги, требующие кары врагов народа
Никак не подписывает. Гордится этим и рассказывает на каждом углу: "Эти руки ничого не подпысувалы".
Вот такой он был 37-й. Великий и ушшасный.