(no subject)
В недоброй выживши зиме,
нутро эфиру отворя,
ты выбрал место на земле,
где ляжет родина твоя.
Ты сам вдыхал ее золу
и сам жевал ее смолу,
и принял яд с ее волос,
и радио надорвалось.
Твой жестяной дождливый скат
не защитил от горьких волн,
когда плескался русский ад
в реторте Бога твоего.
Нетопыри роятся тут,
и судьбы мерзкие цветут.
Ты между вражеской возни
один цветок себе возьми.
Под кровом Бога твоего
даров земли полна лохань.
Закрой глаза от сих тревог
и грудью в небо отдыхай.
Там молоко твое и мед.
Там русский ад для всех, кто мертв,
кто мразь и срань, насильник, вор,
в ком образ Бога твоего.
Где ты - река омыла холм,
и через трубку мерную
кормила рвотным молоком
и отнимала смерть твою
прошлые выпуски: раз, два.
нутро эфиру отворя,
ты выбрал место на земле,
где ляжет родина твоя.
Ты сам вдыхал ее золу
и сам жевал ее смолу,
и принял яд с ее волос,
и радио надорвалось.
Твой жестяной дождливый скат
не защитил от горьких волн,
когда плескался русский ад
в реторте Бога твоего.
Нетопыри роятся тут,
и судьбы мерзкие цветут.
Ты между вражеской возни
один цветок себе возьми.
Под кровом Бога твоего
даров земли полна лохань.
Закрой глаза от сих тревог
и грудью в небо отдыхай.
Там молоко твое и мед.
Там русский ад для всех, кто мертв,
кто мразь и срань, насильник, вор,
в ком образ Бога твоего.
Где ты - река омыла холм,
и через трубку мерную
кормила рвотным молоком
и отнимала смерть твою
прошлые выпуски: раз, два.