Русский национализм и русская демократия
Давно начал писать статью «Русская демократия», да всё завершить не доходят руки. К сожалению, не успеваю доделать много важного. Но по счастью люди и без меня пишут важные и правильные вещи. Вот и Константин Крылов высказался, на мой взгляд, вполне верно. Процитирую кое-что.
«… На самом деле, национализм и демократия - это практически одно и то же.
Сейчас важно избавить русские организации от последних оставшихся предрассудков по отношению к гражданскому обществу, демократии, свободному рынку. Авторитарные симпатии - это скорее болезнь движения, вроде ветрянки или кори, этим нужно переболеть. Но те, кто переболели, получили иммунитет на всю жизнь. Я вообще-то считаю, что самые лучшие демократы получаются из бывших фашистов.
Сам я лично - классический европейский демократ. Хотя и не либерал в том смысле, в котором обычно данный термин используется в России. И как демократ, я не могу согласиться с тем, что защита меньшинств может быть приоритетной по отношению к волеизъявлению большинства, как считают либералы».
«- Наша цель - не только и не столько придти к власти. Наша цель - создать нацию.
Русские сейчас, к сожалению, нацией не являются. Мы народ, не прошедший стадию нациестроительства. Если русская нация реально будет создана, как создавались нации в Западной и Восточной Европе, как создаются они и в других странах, то приход к власти будет уже «техническим вопросом».
Сейчас вся мощь государственной машины основана на том, что русские не ощущают себя нацией и не отстаивают собственных интересов. Когда достаточно большое количество людей осознает себя нацией, ситуация изменится очень серьезно. То, что сейчас представляется неодолимой силой, больше не будет казаться таковой».
«- Когда люди ставят перед собой реальную задачу, они сначала смотрят на то, как ее решали другие. Обычные механизмы создания нации - просвещение, поддержка гражданского общества, создание национальной идеологии, потом - политическое объединение народа. Так происходило в Германии, во Франции, в той же Чехии, в Прибалтике, везде. Так, надеюсь, будет и у нас».
«… наша задача - национально-освободительная борьба. Русское движение является национально-освободительным в классическом смысле этого слова, каким оно было в Чехии, в Польше, в странах Третьего мира. То, что она ведется не против внешней силы, а против внутренней, создаёт определённые проблемы и накладывает своеобразный отпечаток на ситуацию, но суть та же».
Также рекомендую ознакомиться с небольшой и прозрачной по мыслям статьей sophistaque.
«В последние годы многие достойные представители русского движения стали заявлять себя если не радикальными либералами, то безусловными демократами. Скептическая оценка названных учений патриотическими авторами поумнее перетекла в недвусмысленное одобрение. Авторы поглупей, певшие ранее дифирамбы политическим суровостям, по-видимому, не смогли перестроиться, и ощутив "когнитивный диссонанс", продолжают воспевать кнут и сапог со всею наивностью. Наблюдается прискорбная картина непонимания и розни, которую упомянутые авторы поумнее, увы, не стремятся сгладить, резко отвергая всех хулителей святой свободы и блаженной демократии. А между тем, можно было бы подать "демократию" не как некий религиозный принцип, но как простую, азбучно ясную, прагматическую меру. Тогда, глядишь и сталиносрачи бы поутихли; более или менее русских людей в полку сталинистов поубыло бы».
Демократия в России русским националистам попросту выгодна, а для постсоветского олигархического режима смерти подобна. И поэтому чекисты тратят громадные ресурсы в целях дискретизации идей демократии и либерализма среди русских.
Русским демократия в России жизненно важна, поскольку русские национальные интересы естественным образом реализуются через демократические институты.
«Во-первых, демократия, свобода, "наибольшее счастье для наибольшего числа людей" и т.д. служат последние 60-100 лет каноническими именами политического "добра". (Если кто припомнит "фашистов", то укажем ему, что, например, при Гитлере был принят закон против жестокого обращения с животными). Иного попросту не дано. Существуя в реальном мире политического дискурса --- заданного современным Западом --- мы не можем говорить в каких-то других терминах, не неся огромных потерь. Чего бы мы не требовали и не хотели --- а по традиции публичной политики желаемое предполагается нравственным --- мы должны объявить его добрым, демократическим, если желаем быть в этом публичном дискурсе воспринятыми не как дикари. Человек, прославляющий Сталина, или хоть Новое Средневековье, не может быть глоткой ни одной приличной партии, хоть бы и "крайне левой", "крайне правой". Предел для последних, к примеру, такой: "мы за демократию-мир-дружбу в Европе для белых, и в Африке --- для черных". Слово же "Сталин" всегда будет истолковано не в духе наивного позднесовецкого консерватизма a la дядя Зю, как надеются многие наши дурачки, но --- в лучшем случае --- как символ тюрьмы и лагеря при левом правительстве, а в худшем --- просто как каннибализм и зверство. А ведь "лагерь" никак не может быть стержнем публично оглашаемой политической программы! Более того, отказываясь от демократического дискурса, мы отказываемся от гигантского массива освобожденческой демагогии, которую иначе можем выгодно применить».
«Во-вторых, "демократия" обладает рядом полезных свойств. Например, положительной самоприменимостью. Если вы, допустим, требуете массовых расстрелов, в вас именно расстреливают, то в глазах цивилизованного мира ваши требования покажутся скорее выполненными, чем попранными. Кто станет разбирать, что расстрела вы просили непременно по вашим спискам? Наоборот, похвалят непредвзятость властей. Так что для друзей свободы есть иногда свобода, а для врагов, как известно, нет. Кроме того, демократические требования не вполне определены, и всегда сохраняется возможность требовать больше демократии. Ask for more, так сказать. Демократическую оппозицию никак не возможно лишить почвы, "выполнив" ее требования. Просто потому, что несвобода в природе вещей, и борьба за свободу всегда возможна. Наконец, та же нечеткость демократических идеалов позволяет подать под их оболочкой весьма широкий круг идей. Что особенно важно при отсутствии еще в русском движении единодушия»
Исторически демократия и либерализм возникли в рамках национализма. И помимо национализма возникновение и развитие демократии невозможно, это непреложный социально-политический факт. Даже националистические авторитаризмы и диктатуры возникают на почве национальной демократии, и, решив поставленные перед ними задачи, естественным образом возвращаются к демократии.
В современной России практически единственные природные демократы это русские националисты. Правда, они ещё не все знают о себе, что они суть русские демократы. Но это проблема решаемая.
И самый главный политико-идеологический враг русской демократии это советчина и сталинизЬм. Сталинист полезнее путинском режиму десяти нашистов. Поэтому и приходится заниматься просвещением народа насчет грузинского генералиссимуса и его апологетов.
«… На самом деле, национализм и демократия - это практически одно и то же.
Сейчас важно избавить русские организации от последних оставшихся предрассудков по отношению к гражданскому обществу, демократии, свободному рынку. Авторитарные симпатии - это скорее болезнь движения, вроде ветрянки или кори, этим нужно переболеть. Но те, кто переболели, получили иммунитет на всю жизнь. Я вообще-то считаю, что самые лучшие демократы получаются из бывших фашистов.
Сам я лично - классический европейский демократ. Хотя и не либерал в том смысле, в котором обычно данный термин используется в России. И как демократ, я не могу согласиться с тем, что защита меньшинств может быть приоритетной по отношению к волеизъявлению большинства, как считают либералы».
«- Наша цель - не только и не столько придти к власти. Наша цель - создать нацию.
Русские сейчас, к сожалению, нацией не являются. Мы народ, не прошедший стадию нациестроительства. Если русская нация реально будет создана, как создавались нации в Западной и Восточной Европе, как создаются они и в других странах, то приход к власти будет уже «техническим вопросом».
Сейчас вся мощь государственной машины основана на том, что русские не ощущают себя нацией и не отстаивают собственных интересов. Когда достаточно большое количество людей осознает себя нацией, ситуация изменится очень серьезно. То, что сейчас представляется неодолимой силой, больше не будет казаться таковой».
«- Когда люди ставят перед собой реальную задачу, они сначала смотрят на то, как ее решали другие. Обычные механизмы создания нации - просвещение, поддержка гражданского общества, создание национальной идеологии, потом - политическое объединение народа. Так происходило в Германии, во Франции, в той же Чехии, в Прибалтике, везде. Так, надеюсь, будет и у нас».
«… наша задача - национально-освободительная борьба. Русское движение является национально-освободительным в классическом смысле этого слова, каким оно было в Чехии, в Польше, в странах Третьего мира. То, что она ведется не против внешней силы, а против внутренней, создаёт определённые проблемы и накладывает своеобразный отпечаток на ситуацию, но суть та же».
Также рекомендую ознакомиться с небольшой и прозрачной по мыслям статьей sophistaque.
«В последние годы многие достойные представители русского движения стали заявлять себя если не радикальными либералами, то безусловными демократами. Скептическая оценка названных учений патриотическими авторами поумнее перетекла в недвусмысленное одобрение. Авторы поглупей, певшие ранее дифирамбы политическим суровостям, по-видимому, не смогли перестроиться, и ощутив "когнитивный диссонанс", продолжают воспевать кнут и сапог со всею наивностью. Наблюдается прискорбная картина непонимания и розни, которую упомянутые авторы поумнее, увы, не стремятся сгладить, резко отвергая всех хулителей святой свободы и блаженной демократии. А между тем, можно было бы подать "демократию" не как некий религиозный принцип, но как простую, азбучно ясную, прагматическую меру. Тогда, глядишь и сталиносрачи бы поутихли; более или менее русских людей в полку сталинистов поубыло бы».
Демократия в России русским националистам попросту выгодна, а для постсоветского олигархического режима смерти подобна. И поэтому чекисты тратят громадные ресурсы в целях дискретизации идей демократии и либерализма среди русских.
Русским демократия в России жизненно важна, поскольку русские национальные интересы естественным образом реализуются через демократические институты.
«Во-первых, демократия, свобода, "наибольшее счастье для наибольшего числа людей" и т.д. служат последние 60-100 лет каноническими именами политического "добра". (Если кто припомнит "фашистов", то укажем ему, что, например, при Гитлере был принят закон против жестокого обращения с животными). Иного попросту не дано. Существуя в реальном мире политического дискурса --- заданного современным Западом --- мы не можем говорить в каких-то других терминах, не неся огромных потерь. Чего бы мы не требовали и не хотели --- а по традиции публичной политики желаемое предполагается нравственным --- мы должны объявить его добрым, демократическим, если желаем быть в этом публичном дискурсе воспринятыми не как дикари. Человек, прославляющий Сталина, или хоть Новое Средневековье, не может быть глоткой ни одной приличной партии, хоть бы и "крайне левой", "крайне правой". Предел для последних, к примеру, такой: "мы за демократию-мир-дружбу в Европе для белых, и в Африке --- для черных". Слово же "Сталин" всегда будет истолковано не в духе наивного позднесовецкого консерватизма a la дядя Зю, как надеются многие наши дурачки, но --- в лучшем случае --- как символ тюрьмы и лагеря при левом правительстве, а в худшем --- просто как каннибализм и зверство. А ведь "лагерь" никак не может быть стержнем публично оглашаемой политической программы! Более того, отказываясь от демократического дискурса, мы отказываемся от гигантского массива освобожденческой демагогии, которую иначе можем выгодно применить».
«Во-вторых, "демократия" обладает рядом полезных свойств. Например, положительной самоприменимостью. Если вы, допустим, требуете массовых расстрелов, в вас именно расстреливают, то в глазах цивилизованного мира ваши требования покажутся скорее выполненными, чем попранными. Кто станет разбирать, что расстрела вы просили непременно по вашим спискам? Наоборот, похвалят непредвзятость властей. Так что для друзей свободы есть иногда свобода, а для врагов, как известно, нет. Кроме того, демократические требования не вполне определены, и всегда сохраняется возможность требовать больше демократии. Ask for more, так сказать. Демократическую оппозицию никак не возможно лишить почвы, "выполнив" ее требования. Просто потому, что несвобода в природе вещей, и борьба за свободу всегда возможна. Наконец, та же нечеткость демократических идеалов позволяет подать под их оболочкой весьма широкий круг идей. Что особенно важно при отсутствии еще в русском движении единодушия»
Исторически демократия и либерализм возникли в рамках национализма. И помимо национализма возникновение и развитие демократии невозможно, это непреложный социально-политический факт. Даже националистические авторитаризмы и диктатуры возникают на почве национальной демократии, и, решив поставленные перед ними задачи, естественным образом возвращаются к демократии.
В современной России практически единственные природные демократы это русские националисты. Правда, они ещё не все знают о себе, что они суть русские демократы. Но это проблема решаемая.
И самый главный политико-идеологический враг русской демократии это советчина и сталинизЬм. Сталинист полезнее путинском режиму десяти нашистов. Поэтому и приходится заниматься просвещением народа насчет грузинского генералиссимуса и его апологетов.