По следу чёрных копателей. Глава 6.
"Изобелла"
Мы долга шли какимито дварами и периулками.. Бывалый молчал, искоса поглядывал на меня, а в самых глухих местах, хватал меня за руку, останавливался и пристально вглядывался назад. Наконец, видемо немнога успокоившись, он спросил, был ли за мной хвост. Я от долга переживаемого стресса низнал с чего начать, что-то мычал и матал головой. Бывалый сачуственно взглянув на меня, похлопал меня по плечу и сказал:
- Ну ты же отарвался, камрад. Это главное. Помни, теперь они всегда будут рядом.
Он еще раз оглянулся и мы через очередной двор жилого дома праскользнули в тупичок какой-то улицы, кончавшейся у зоваренных ворот какого-то бывшего зовода. Между домом, нижние окна которого были заколочены досками и каким-то нефирменным автосервисом, стоял небольшой никрасивый павильончик. Над его входам была вывиска «Изобелла». (Канешна, завиденее называетса падругому, но вы панимаете, канспирация.)
Бывалый бодро направился туда, его походка обрила уверенность и упругость. Мы вошли внутрь. Бывалый, ни сикунды не мешкая отправился к стойке. Раскошная дама, стаявшая за стойкой, увидев Бывалого открыла рот. Тот, не дав ей сказать не слова, произнес:
- Элионора, это мой новый камрад. Как его зовут тебе, дуре знать необязательно. Налей-ка нам, для начала, по паре кружек моего любимого, да почисти пару окуней пакрупнее. Я знаю, тебе эта будет приятно.
Элионора побагровела, и с криком "Фаааашыыыст!!!", попыталась заграбастать Бывалого, но тот ловка увернулся и увеличил дестанцию. Увидев, что рукопашная не удалась, дама решила метнуть в Бывалого пивную кружку, но видемо, пожалела имущество. Я испытал тайную гордость от тово, что наши граждане, даже самые простые и небогатые люди - антифашысты.
Но я сделал суровое лицо и уставился в точку где-то между Бывалым и Элионорой, чтобы каждый из них думал, что я смотрю на другова. Между ними на стойке обнаружилась жирная муха, поэтаму смотреть было удобно.
Бывалый, видимо понял, что пирегнул палку, сделал примеряющий жест и что-то стал быстро шептать Элионоре. В его речи были слышны слова "закрою кредит", "плюс тысяча", а в ее речи мелькнуло слово "богач" и я вспомнил информацию, которую сообщил гугля про чоорных капателей и паутину и мне стало немного нипосебе. Неужели Бывалый соучастник той жуткой истории?
Муха улетела, я машинально поднял глаза на собиседников. Они с интересом меня разглядывали, видимо обо всём даговорились. Бывалый сказал:
- Камрад, в «Изобелле», штаб-квартире чорных капателей есть такой красивый обычай. Каждый новый камрад дарит Элионоре подарок. Сейчас подарки она принимает деньгами. Твой подарок составит три тысячи пятьсот двенадцать рублей.
Элионора, слегка смутившись, сказала, что достаточно трёх пятисот. Я оценил деликатность этой женщины.
Приняв мой подарок, и спрятав его куда-то в дикальтэ, Элеонора явно подобрела и как-то смягчилась лицом. Она нолила мне и Бывалому по большой кружке пива и принялась чистить сушеных полосатых рыб, я догадался, что это те самые окуни.
Мы с Бывалым расположились в углу за жевописно изрезанным ножами большим вентажным столом. Некотарые памятные надписи на столе были посвищены Бывалому (ну под его настаящим прозвещем). В принципе, их стоило бы расшефровать, но там было слишком многа нипонтяных мне вареантов неприличных слов, требовалось время.
Тем временем, Бывалый достал из кармана мабильный тилефон и сказал, что сейчас всё оргонизует. Миня несколько смутил розовый чехол тилефона Бывалого, к которому было привешено несколько сердечек на блестящих цепочках.
Поймав мой взгляд, он памрачнел и сказал, что свою мабилу, чёрную Вирту Тетаниум ему пришлось бросить, спосаясь от пагони ментов паганых, а сейчас он взял трубу падруги попользоваться. Какой праницательный чиловек, читает мои мысли пряма, надо быть осторожным.
Бывалый позвонил какому-та Мюллеру и сказал, чобы тот тащил свои кости в гаштет. Как это связано с нашей встречей я не понял, но что чорные промышляют костями, я в гугли читал и это придварительно подтвердилась.
Нада сказать, «Изобелла» была пуста, но стоило Элионоре налить пиво в кружки, как в зал стали заходить сумрачные мужчины. Все они были небритые и с суровыми складками на лицах.
Некотырые из них были в камуфляжах, но некотырые и в штанах с полосками, про которые меня предупреждал Бывалый. На одном была одета зеленая камуфляжная куртка и серые штаны с тонкими красными полосками. Я аккуратно наступил на ногу Бывалого под столом и указал глазами на этого человека.
Бывалый подавился пивом и, пракашлявшись, сказал, что когда верхняя чакра чорного следопыта открыта пиву, его нельзя беспокоить. И это почти также опасно, как тревожить его во время открытия нижней чакры.
Я указал глазами на человека в камуфляже и штанами с полоской и рассказал Бывалому про партрет и слежку на помойке. Бывалый, как мне паказалось засмеялся, но это была, как я понял сразу потом, гремаса гнева(оскал такой).
Он сказал, что я прав, что когда сверху камуфляжная куртка, а внизу штаны с палосками, особенно серые, разобраться сложна, поэтому надо все время опасаться.
Что касаится Педровича (этого мужика) - он хорошо известный Бывалому двайной агент. Он и мент (на пенсии, но они остаются пагаными навсегда) и однавременна конкурент, потому, что не дурак выпить, а общий кредит у Элианоры леметирован.
Пока я размышлял над связью между канкурентами черных капателей и финансовой палитикой Элионоры, к нашему столу стали стараться подсаживаться поситетели.
Но Бывалый их посылал в разные неприличные места, в том числе и «двойнова» Педровича. Педрович (видимо, сын Педро, такое испанское имя) прегрозил Бывалому, что сдаст всю его шайку, если какому-то старику не нальют. Бывалый угрозу проигнорировал, показав Педровичу свой перстень в виде черепа на средним пальце правой руки. Видимо, этот Череп-перстень был символом власти Бывалого в этом странном месте.
Тут дверь «Изобеллы» открылась от сильного пинка ногой. Элионора за стойкой схватилась за пустую кружку, но увидев вошедшего, во весь рот улыбнулась. Стал виден золотой зуб у неё во рту. Обычно они выглядят вульгарно, он Элионоре золото шло.
Бывалый, обернувшийся на стук тоже улыбнулся (там где у Элионоры был золотой зуб, у Бывалого никакого зуба не было) и сказал мне: - запомни, этого камрада зовут Мюллер. Тем временем Мюллер подошёл к нам столу, грубо отпихнув пару кандидатов сесть с нами за стол в сторону.
Бывалый подмигнул Мюллеру и невысоко поднял руку с вытянутой ладонью над столом, сказав «Фезкульт-привет». Мюллер взмахнул рукой в ответ и негромко произнес «аллейкум ассалам».
Я распазнал замаскированное фашысткое преветствие.
Я почти свой среди чужих, падумалось мне…
Продолжение следует...
С неизменным уважением,
Ваш Photonoid
Мы долга шли какимито дварами и периулками.. Бывалый молчал, искоса поглядывал на меня, а в самых глухих местах, хватал меня за руку, останавливался и пристально вглядывался назад. Наконец, видемо немнога успокоившись, он спросил, был ли за мной хвост. Я от долга переживаемого стресса низнал с чего начать, что-то мычал и матал головой. Бывалый сачуственно взглянув на меня, похлопал меня по плечу и сказал:
- Ну ты же отарвался, камрад. Это главное. Помни, теперь они всегда будут рядом.
Он еще раз оглянулся и мы через очередной двор жилого дома праскользнули в тупичок какой-то улицы, кончавшейся у зоваренных ворот какого-то бывшего зовода. Между домом, нижние окна которого были заколочены досками и каким-то нефирменным автосервисом, стоял небольшой никрасивый павильончик. Над его входам была вывиска «Изобелла». (Канешна, завиденее называетса падругому, но вы панимаете, канспирация.)
Бывалый бодро направился туда, его походка обрила уверенность и упругость. Мы вошли внутрь. Бывалый, ни сикунды не мешкая отправился к стойке. Раскошная дама, стаявшая за стойкой, увидев Бывалого открыла рот. Тот, не дав ей сказать не слова, произнес:
- Элионора, это мой новый камрад. Как его зовут тебе, дуре знать необязательно. Налей-ка нам, для начала, по паре кружек моего любимого, да почисти пару окуней пакрупнее. Я знаю, тебе эта будет приятно.
Элионора побагровела, и с криком "Фаааашыыыст!!!", попыталась заграбастать Бывалого, но тот ловка увернулся и увеличил дестанцию. Увидев, что рукопашная не удалась, дама решила метнуть в Бывалого пивную кружку, но видемо, пожалела имущество. Я испытал тайную гордость от тово, что наши граждане, даже самые простые и небогатые люди - антифашысты.
Но я сделал суровое лицо и уставился в точку где-то между Бывалым и Элионорой, чтобы каждый из них думал, что я смотрю на другова. Между ними на стойке обнаружилась жирная муха, поэтаму смотреть было удобно.
Бывалый, видимо понял, что пирегнул палку, сделал примеряющий жест и что-то стал быстро шептать Элионоре. В его речи были слышны слова "закрою кредит", "плюс тысяча", а в ее речи мелькнуло слово "богач" и я вспомнил информацию, которую сообщил гугля про чоорных капателей и паутину и мне стало немного нипосебе. Неужели Бывалый соучастник той жуткой истории?
Муха улетела, я машинально поднял глаза на собиседников. Они с интересом меня разглядывали, видимо обо всём даговорились. Бывалый сказал:
- Камрад, в «Изобелле», штаб-квартире чорных капателей есть такой красивый обычай. Каждый новый камрад дарит Элионоре подарок. Сейчас подарки она принимает деньгами. Твой подарок составит три тысячи пятьсот двенадцать рублей.
Элионора, слегка смутившись, сказала, что достаточно трёх пятисот. Я оценил деликатность этой женщины.
Приняв мой подарок, и спрятав его куда-то в дикальтэ, Элеонора явно подобрела и как-то смягчилась лицом. Она нолила мне и Бывалому по большой кружке пива и принялась чистить сушеных полосатых рыб, я догадался, что это те самые окуни.
Мы с Бывалым расположились в углу за жевописно изрезанным ножами большим вентажным столом. Некотарые памятные надписи на столе были посвищены Бывалому (ну под его настаящим прозвещем). В принципе, их стоило бы расшефровать, но там было слишком многа нипонтяных мне вареантов неприличных слов, требовалось время.
Тем временем, Бывалый достал из кармана мабильный тилефон и сказал, что сейчас всё оргонизует. Миня несколько смутил розовый чехол тилефона Бывалого, к которому было привешено несколько сердечек на блестящих цепочках.
Поймав мой взгляд, он памрачнел и сказал, что свою мабилу, чёрную Вирту Тетаниум ему пришлось бросить, спосаясь от пагони ментов паганых, а сейчас он взял трубу падруги попользоваться. Какой праницательный чиловек, читает мои мысли пряма, надо быть осторожным.
Бывалый позвонил какому-та Мюллеру и сказал, чобы тот тащил свои кости в гаштет. Как это связано с нашей встречей я не понял, но что чорные промышляют костями, я в гугли читал и это придварительно подтвердилась.
Нада сказать, «Изобелла» была пуста, но стоило Элионоре налить пиво в кружки, как в зал стали заходить сумрачные мужчины. Все они были небритые и с суровыми складками на лицах.
Некотырые из них были в камуфляжах, но некотырые и в штанах с полосками, про которые меня предупреждал Бывалый. На одном была одета зеленая камуфляжная куртка и серые штаны с тонкими красными полосками. Я аккуратно наступил на ногу Бывалого под столом и указал глазами на этого человека.
Бывалый подавился пивом и, пракашлявшись, сказал, что когда верхняя чакра чорного следопыта открыта пиву, его нельзя беспокоить. И это почти также опасно, как тревожить его во время открытия нижней чакры.
Я указал глазами на человека в камуфляже и штанами с полоской и рассказал Бывалому про партрет и слежку на помойке. Бывалый, как мне паказалось засмеялся, но это была, как я понял сразу потом, гремаса гнева(оскал такой).
Он сказал, что я прав, что когда сверху камуфляжная куртка, а внизу штаны с палосками, особенно серые, разобраться сложна, поэтому надо все время опасаться.
Что касаится Педровича (этого мужика) - он хорошо известный Бывалому двайной агент. Он и мент (на пенсии, но они остаются пагаными навсегда) и однавременна конкурент, потому, что не дурак выпить, а общий кредит у Элианоры леметирован.
Пока я размышлял над связью между канкурентами черных капателей и финансовой палитикой Элионоры, к нашему столу стали стараться подсаживаться поситетели.
Но Бывалый их посылал в разные неприличные места, в том числе и «двойнова» Педровича. Педрович (видимо, сын Педро, такое испанское имя) прегрозил Бывалому, что сдаст всю его шайку, если какому-то старику не нальют. Бывалый угрозу проигнорировал, показав Педровичу свой перстень в виде черепа на средним пальце правой руки. Видимо, этот Череп-перстень был символом власти Бывалого в этом странном месте.
Тут дверь «Изобеллы» открылась от сильного пинка ногой. Элионора за стойкой схватилась за пустую кружку, но увидев вошедшего, во весь рот улыбнулась. Стал виден золотой зуб у неё во рту. Обычно они выглядят вульгарно, он Элионоре золото шло.
Бывалый, обернувшийся на стук тоже улыбнулся (там где у Элионоры был золотой зуб, у Бывалого никакого зуба не было) и сказал мне: - запомни, этого камрада зовут Мюллер. Тем временем Мюллер подошёл к нам столу, грубо отпихнув пару кандидатов сесть с нами за стол в сторону.
Бывалый подмигнул Мюллеру и невысоко поднял руку с вытянутой ладонью над столом, сказав «Фезкульт-привет». Мюллер взмахнул рукой в ответ и негромко произнес «аллейкум ассалам».
Я распазнал замаскированное фашысткое преветствие.
Я почти свой среди чужих, падумалось мне…
Продолжение следует...
С неизменным уважением,
Ваш Photonoid