Очередная сказка
I.
Может, и существуют на свете рыцари, которые странствуют для собственного удовольствия, но человек, о котором здесь пойдет речь, к ним не принадлежал. Из всего имущества у него имелся боевой конь, доспехи, меч, доставшийся от отца, да пара покосившихся башен, которую в его семье гордо именовали замком. Мечом рыцарь зарабатывал себе на жизнь, нанимаясь к богатым вельможам и сражаясь на турнирах. А в замке его возвращения поджидала молодая жена - девица, которую он вызволил из лап озверевших крестьян, собиравшихся принести сироту в жертву местному чудовищу. И хотя у спасенной не имелось за душой ни приданого, ни королевского происхождения, спаситель все равно на ней женился. Просто по любви. И пока что ему не приходилось жалеть о своем выборе. Детей, правда, у них не было, но это в принципе неудивительно, учитывая, что рыцарь то и дело уезжал на подвиги.
Сейчас он направлялся к безымянным отрогам Северных гор, где, по свидетельствам окрестных жителей, несколько раз за последнее время видели дракона. Даже если делить все свидетельства очевидцев на десять, получилось, что ящер здесь завелся довольно крупный. Рыцарь предпринял должные меры предосторожности: наточил меч, замолил грехи в храме, взял у заказчиков задаток и как следует полюбил напоследок красавицу-жену.
Приехав к логову, рыцарь понял, что сильно промахнулся в своих прогнозах. Здешний дракон был не просто большим. «Да он размером с мой замок, если не больше!», - прикинул рыцарь, разглядывая лежащую на земле чешуйку величиной с блюдо для пирогов. Она казалась металлической и погромыхивала на ветру. Рыцарь спешился и осторожно поднял ее. Чешуйка выглядела шероховатой, но на ощупь была гладкой, приятно холодила пальцы и отливала бархатно-синим, если повернуть ее от солнца. Красивая вещь. С некоторым усилием рыцарь засунул трофей в чересседельную котомку, отчего та стала смахивать на барабан. После чего развернул коня и поехал обратно в сторону селения. Местным жителям придется подождать другого драконосека, а еще лучше нескольких. Против ящера такого размера в одиночку не ходят.
Он отказался от заказа, вернул задаток и поехал домой к жене. Она выбежала ему навстречу, как делала всегда, приветствуя его возвращение. Но сейчас в ее движениях была заметна некоторая скованность, осторожность. Она ждала ребенка.
Счастливый отец, желая порадовать супругу, решил сделать ей подарок. Он отвез трофейную чешуйку столичному мастеру и заказал изготовить из нее веер.
На поверку заказ оказался столь же трудоемким, сколь и необычным. Мастер изломал с десяток пил, затупил с дюжину сверл и надышался ртутных испарений, безуспешно пытаясь протравить желобки в неподатливом материале. Но работу не бросил. Исполнение заказа стало для старого умельца вопросом профессиональной чести, испытанием его искусства. И он его выдержал, сумев-таки распилить чешую на полоски-перышки и собрав их в изящный дамский веер.
Заказчик щедро расплатился с мастером, отдав весь заработок с последнего подвига - за это время рыцарь успел сразиться на столичном турнире, выбив из седла трех очень гордых, очень родовитых и очень бесполезных в ратном деле аристократов. Добравшись домой без гроша в кармане, зато с гостинцем, рыцарь торжественно вручил веер жене.
Новой владелице вещица очень понравилась. Надвигалась зима, по обветшалому замку гуляли сквозняки, но стоило беременной даме начать обмахиваться веером - и ее словно окутывало теплым летним ветерком.
Рыцарь был слегка разочарован, когда жена разрешилась от бремени дочерью. Зато, когда девочка подросла, стало понятно, кому перейдет по наследству веер. Малышка очень любила играть с вещицей - и тоже заявляла, что от нее всегда веет приятным теплом.
Шло время. Рыцарь состарился и засел за мемуары, которые впоследствии сделали его гораздо более знаменитым, чем подвиги. Дочка его вошла в невестинский возраст и была отдана замуж. Веер сменил дом вместе с ней.
Годы бежали быстрее и быстрее. Рыцарь давно почил в ореоле славы. По земле ходила уже не дочь его, а праправнучка. Но и она все так же любила играть с чудесным веером. Пока однажды, в день ее шестнадцатилетия, не случилось несчастья.
Веер сломался, распавшись на перышки.
II.
Девушка (назовем ее Анна), пребывала в расстроенных чувствах. Папенька сообщил ей, что в день ее шестнадцатых именин ей предстоит стать замужней дамой и покинуть отчий дом, уехав в соседнее графство. Но, не иначе как в занятости своей, позабыл упомянуть, что свадьба состоится по договоренности, и настоящего жениха на ней не будет - а будет его доверенный человек.
Анна, как дурочка, ждала, волновалась, поторапливала портних, поминутно бегала к окошку, оглядывая дорогу в ожидании суженого и его спутников... А когда наконец дождалась, едва не упала в обморок. Вот этот, старый, седой, кривоногий, с бородавкой на носу? Девушка схватила свой любимый веер, бабушкино наследие и надежное средство от тревог и печалей - но вещица, как назло, треснула у нее в пальцах, упав на пол россыпью обломков! Анна, всхлипнув, опустилась на пол, подбирая перышки. Ну что за напасть! Именно в этот день, когда ей нужно держать себя в руках! Папенька не потерпит, если она хоть чем-нибудь огорчит гостя.
Когда родитель, недовольно хмурясь при виде ее несчастного лица, сообщил ей, что этот жених - еще не настоящий, девушка чуть не разрыдалась от облегчения. Тревога улеглась, чтобы спустя мгновение разгореться с новой силой. А ну как сам жених окажется еще хуже? Здесь она хотя бы дома, в крайнем случае можно выплакаться у мамы в опочивальне. А на новом месте она будет совсем одна...
- Не разводи сырость, - непререкаемым тоном велел папенька. - Обряд в полдень, изволь быть готова.
Она была готова. Свадьба прошла быстро и сухо, отъезд - быстро и суматошно. В памяти остались торопливые объятия мамы, щелчок по лбу от младшего брата и напутствие папеньки: "Не посрами семью".
Дорога к мужниному поместью была длинной и скучной. Подставной жених заметил, что смущает невесту, и потому любезно вызвался ехать верхом, наравне с остальным кортежем, предоставив карету в ее распоряжение.
Обретя, наконец, долгожданное уединение, Анна решила занять себя починкой веера. В предотъездном волнении она потеряла шуруп, державший перышки вместе. и теперь собрать вещицу воедино в прежнем виде не могла. Но девушка обтянула каждую пластинку бархатом, сцепила бархатной ленточкой, развернула, сложила, обмахнулась... и с удовольствием почувствовала знакомое мягкое дуновение.
- И долго нам еще ехать? - спросила она, когда солнце уже стало клониться к закату.
- Боюсь, придется заночевать в лесу, госпожа, - ответил человек, с которым ее обвенчали. - Но вы не волнуйтесь. Мы специально выбрали длинную дорогу, объездную. На короткой-то разбойничья банда засела, а на этой, хоть путь и длиннее, но безопасней.
Анна уснула, успокоенная.
И проснулась ночью от криков и звона оружия.
Разбойники, как выяснилось, тоже недавно сменили дислокацию. Их шайка слишком долго сидела на короткой дороге, путешественники перестали ею пользоваться. Бандиты перебрались на длинную, и свадебный кортеж угодил им прямо в лапы.
Похолодев от ужаса, девушка сжалась в комочек на скамеечке. Отважилась выглянуть из-за бархатной занавесочки - и тут же ее задернула, услышав совсем рядом нереальный, переворачивающий душу звук протыкаемой плоти и булькающий хрип. Вцепилась в веер, обмахнулась судорожно - а что еще ей оставалось делать?
Дверь кареты распахнулась, и внутрь всунулась незнакомая, опухшая, залитая кровью рожа. Анна не успела и ахнуть, как грубые руки подхватили ее, выволокли наружу, принялись бесцеремонно шарить по ее телу. Пальчики девушки так сжали веер, что пластинки, пронзив ненадежную бархатную преграду, впились в кожу.
Что делают разбойники с одинокой беззащитной девушкой? Понятно что. Уничтожившие свадебный кортеж бандиты не были исключением. Исключением оказалась девушка.
Тот, кто вытащил ее из кареты и принялся лапать, отскочил с воем, потрясая обожженными ладонями. Другие не смогли даже подойти. Стоило им приблизиться к жертве на расстояние шага, как они будто на стену жара натыкались.
Один, особо упрямый, подходил целых три раза, и преуспел-таки в том, чтобы опрокинуть перепуганную девушку на землю. Но дальше этого дело не пошло, а между тем подельщики начинали уже глазеть и смеяться. Раздосадованный, распаленный неутоленным желанием мужлан взревел, выхватил меч и вонзил девушке в грудь. Не то по принципу "не мне, так никому", не то в духе "хоть так тебе засажу, зараза".
Потом разбойники ушли, прихватив добро. Анна лежала, пригвожденная к земле, и в тело ее помаленьку закрадывался могильный холод.
III.
В голове у девушки прояснилось, и она с удивлением поняла, что больше не чувствует ни боли, ни холода.
"Наверное, это смерть", - подумала Анна, с трудом раскрывая глаза.
- А-а-ах, - задохнулась она вслух.
Прямо над ней нависало огромное непонятное нечто. Глаза, горящие адовым пламенем, страшная оскаленная пасть, полная острых зубов, огромные ноздри, пышущие едким дымом... За какие грехи она угодила в преисподнюю?
- Чего разлеглась? - попеняло ей чудище, бесцеремонно подпихнув девушку когтем. - Вставай давай.
- Я не могу, - прошептала она, разглядев блеснувшую в утренних лучах рукоять меча и поняв, что находится все еще на этом свете. - Я умираю.
- Чего это? - не поняло страшилище.
- Меня мечом пронзили. - Анна скосила глаза на рану и едва не потеряла сознание от увиденного. Кровь запеклась коркой, лезвие клинка заляпано бурыми пятнами, и на каждом выдохе там, где сталь уходит в рану, вздуваются алые пузыри...
Пылающий взгляд переместился на ее грудь. Мелькнула чешуйчатая лапа, заслонив небо. Меч улетел в кусты, сощелкнутый с раны, будто букашка с рукава. Из страшной пасти на девушку пахнуло душным зноем, в котором едва угадывался знакомый теплый ветерок.
- Ну что теперь? - пробрюзжали сверху. - Вставай уже.
Анна осторожно приподнялась на локтях. Раны на груди больше не было. Платья тоже.
- Я знаю, кто ты, - сказала она чудовищу. - Мой прадедушка был рыцарем. Знаменитым.
Дракон фыркнул. Ее снова обволокло теплым, едко пахнущим дымом.
- Как ты здесь оказался? - спросила она.
- Холодно стало, - недовольно проворчал ящер. - Уже сколько времени тепло вашего племени чувствую, привык. А тут холод. Неуютно стало, спать мешало. - Он зевнул, распахнув пасть во всю ширь. Анна подумала, что ей полагается испугаться, но вместо этого хихикнула. Он был похож на ленивого кота, собравшегося задремать на солнцепеке.
- Оклемалась? - еще раз уточнил дракон. Девушка неуверенно кивнула, ощупывая дыру на платье и безуспешно пытаясь подтянуть лиф так, чтобы прикрыть обнаженную грудь.
- Ну вот и хорошо. - Ящер поднялся на все четыре лапы, расправил крылья. - Иди, занимайся своими делами.
- Да куда ж я пойду? - робко спросила Анна. - Лес кругом. Разбойники.
Дракон снова фыркнул, и она почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
Сидеть на чешуйчатом загривке оказалось страшно только поначалу. Потом - ничего особенного, удобно даже, будто в детстве на дереве.
Но как же быстро он летит! Один хлопок крыльев - и мохнатое покрывало леса простерлось под ними, а опушка, где дракон нашел ее, осталась далеко позади.
- Эти? - деловито уточнил ящер.
Внизу пылали костры. С высоты птичьего полета люди выглядели совсем по-другому, но того, похотливого, она опознала.
- Эти, - выдохнула она.
Занимающийся рассвет на миг превратился в раскаленный полдень, а потом выцвел в изгарный вечер. Анна надрывно закашлялась и судорожно вцепилась пальцами в жесткие чешуйки. Легкие разрывались от дыма, глаза запорошил пепел.
Потом дым рассеялся, и в грудь хлынул холодный, чистый воздух. Анна разлепила веки и поняла, что дракон парит над землей чуть в стороны от круглого пепелища, в которое превратился разбойничий лагерь.
- Ну вот, - ворчливо сообщил ящер, приземляясь на полянке и спуская девушку на землю. - Теперь иди.
- Куда?
- А куда ты раньше шла?
- К мужу, - вспомнила Анна. События вчерашнего дня казались такими далекими. - Но как же я пойду? Я даже не знаю, где он живет. И это далеко, а я без кареты...
Миг - и она снова оказалась верхом, оседлав загривок. Дракон взмыл в утреннее небо, небрежно рассекая упругий воздух крыльями, понесся к горизонту. Когда она оглянулась, столб дыма над пепелищем превратился в далекую серую струйку.
***
Драконья пещера показалась ей сказкой, сном. Папенька всегда говорил, что они не бедствуют, благодарю покорно, но Анна знала, что все принадлежащие семье деньги хранятся в двух больших, окованных железом сундуках, стоящих в подземелье. Здесь же груды золота громоздились до потолка: монеты, оружие, доспехи, украшения, драгоценности - все вперемешку; серебро и медь просверкивали, но старались стыдливо зарыться поглубже, на манер бесприданницы в толпе завидных невест. Сундуки имелись тоже, но они выглядели как-то жалко и неуверенно, словно ощущая себя не на своем месте: ведь полагается, чтобы богатства хранились, запертые и запечатанные, а струились по всему свободному пространству, словно река в половодье.
Ящер нанял крестьянина из ближайшей деревни, чтобы тот раз в два дня привозил девушке еду. Не то, чтобы поставщик был сильно рад такой чести - наоборот, каждый раз, подходя к пещере, он принимался дрожать так, что его можно было опознать по стуку зубов. Но где еще найти заказчика, готового платить за репу полновесным серебром?
Когда Анна пожаловалась, что ей неудобно показываться людям на глаза в опаленном платье, дракон недоуменно смерил взглядом неприкрытую девичью грудь и фыркнул. Анне показалось, что ящер проигнорирует ее просьбу, но на следующий день, вернувшись домой, он бросил к ее ногам новехонький, хотя и слегка пожеванный, шелковый наряд, судя по вышивке и драгоценным камням на подоле - достойный принцессы. Дракон полюбовался на переодетую и повеселевшую гостью и, раздобрев, разрешил ей украсить себя чем-нибудь подходящим из залежей вокруг.
Однажды девушка, раскопав в одном из углов целую коллекцию старинного оружия, подобралась к спящему ящеру с копьем в руке. Огромный зверь, еще мгновенние назад храпевший, блаженно развалившись на брюхе и растопырив лапы, резко поднял голову и прожег девушку злым взглядом. Она улыбнулась ему.
- Разрешишь?
Дракон настороженно проследил, как гостья подводит острие копья к вздыбившимся чешуйкам гребня и принимается осторожно почесывать у их основания.
Спустя минуту ящер снова лежал плашмя, растекшись по земле и урча от удовольствия. Хотя Анна не сомневалась: стоит ей сделать неверное движение - и страшная пасть перекусит ее пополам.
IV.
В родительском замке тем временем царил траур. Барон продолжал вести дела, на все соболезнования отвечая ледяной вежливостью. Баронесса же находилась на грани невменяемости. Дочь, любимица, родная кровиночка! Всего шестнадцать стукнуло! Погибла, не успев толком пожить! Умерла такой жестокой смертью! Хоть бы тело ее прижать к груди, хоть бы косточки найти, похоронить в фамильном склепе...
Кончилось тем, что обезумевшая мать чуть ли не пешком собралась в паломничество на пепелище. Барон, разумеется, такого допустить не мог. Он оставил замок на кастеляна и едва-едва оперившегося сына, загрузил супругу в карету с плотными занавесками, и повез ее на безнадежные поиски.
Месяц баронесса бродила по выжженной поляне, перебирая пальцами золу и пепел. Костей на поляне валялось столько, что хватило бы и на дюжину дочерей; но мать знала, что рядом с телом ее девочки будет лежать веер. И когда, обшарив пепелище вдоль и поперек, она поняла, что фамильной безделушки здесь нет, несчастная женщина упала на колени и возблагодарила богов за малые милости. Жива, ее кровиночка жива. Но где она?
Барон ее не разубеждал. Про себя он давно простился с дочерью, но если жене так легче, то пусть верит, что дитя осталось в живых. Супруги вернулись в замок, где отцу пришлось долго разгребать то, что наворотил наследник: за то короткое время, что они отстутствовали, сын успел повысить налоги, заложить половину фамильных драгоценностей и объявить право первой ночи.
А потом в замок заявился этот проходимец. На вид как есть жулик: одежа сидит криво, глаза бегают, а руки так и тянутся к тому, что плохо лежит. Но визитер принес с собой подозрительно знакомую, отблескивающую бархатно-синим пластинку. Перышко от дочкиного веера.
Он рассказал, что нашел его на опушке, вдали от пепелища. Барон нервно поглядел на жену, опасаясь, что она снова вознамерится обшаривать леса. Волновался он напрасно. Просиявшая мать прижала перышко к груди и удалилась в часовню, напоследок повелев наградить вестника золотом по весу находки. Кастелян неуверенно оглянулся на господина, но, впервые на его памяти, прижимистый хозяин не возразил.
V.
В драконьей пещере было в общем-то не скучно. Особенно с тех пор, как Анна обнаружила сундук, набитый вместо золота книгами. Страницы старинных фолиантов были опалены, но плотные переплеты и крепкие стены сундука предохранили их от больших повреждений.
Дракон тоже, когда бывал в настроении, мог позабавить ее интересной беседой. Один раз она попробовала читать ему вслух, и с тех пор ящер повадился требовать сказку каждую ночь. Под «сказкой» он подразумевал любой рукописный текст. По его мнению, все до единой рукописи представляли собой не более чем образчик любопытного вранья. Сам он читать не любил - в основном потому, что, стоило тексту вызвать у него какие-либо эмоции, как это немедленно сказывалось на страницах не лучшим образом.
Но чем дальше, тем больше Анна тосковала по семье, по родному дому. Дракон этой тоски понять не умел. В его племени по родичам не скучали. С ними бились, задирались, враждовали, хвастались и мерялись богатствами. Если на много миль вокруг нет никого из семьи - для драконов это был повод радоваться, а не печалиться.
Тем не менее в один прекрасный день он пригнал к пещере карету (пустую), влекомую четверкой перепуганных лошадей. Пока девушка успокаивала скакунов, дракон слетал еще куда-то, вернувшись с каким-то мужиком в когтях. Успокаивать мужика пришлось гораздо дольше, чем лошадей; наконец дракону удалось растолковать ему задание: взять вот эту девицу и в целости доставить домой.
Они успели доскакать до соседнего графства, прежде чем новоявленный кучер пришел в себя достаточно, чтобы поинтересоваться у пассажирки: домой - это куда?
Нежданное возвращение пропавшей дочери наделало много переполоху. Слуги шептались и глазели, строя предположения одно фантастичней другого. Мать, естественно, была счастлива до небес. Отец тоже пришел в благодушное расположение духа, особенно когда замковый лекарь подтвердил, что дочка после всех приключений осталась девицей. Обстоятельство складывались - лучше некуда. Злополучный брак, ставший причиной всех несчастий, растогли; барон снова мог располагать рукой дочери, и на этот раз собирался поступить осмотрительней. Анна обвенчается с одним из его знаменосцев, чьи земли расположены по соседству, и доставит он ее к мужу сам.
Переговоры шли полным ходом, когда в планах обнаружилась проблема.
- Нет, папенька, - твердо сказала Анна, услышав о предстоящем бракосочетании. - Замуж я больше не пойду.
Барон грозно поглядел на дочь, сдвинув брови. Пальцы девушки стиснулись, сжимая веер, но взгляда она не отвела. И внезапно отцу стало очень-очень неуютно. Как будто из глубины глаз дочери на него посмотрел свирепый, опасный зверь.
VI.
Слухов и толков об этих событиях ходило великое множество. Сперва это был душераздирающий рассказ, как молодую девицу, ехавшую к мужу, разбойники в лесу перехватили. Да только пожар приключился и пол-леса в одночасье выгорело - погибли и негодяи, и жертва. Потом к этому прибавилась история о неожиданном возвращении девицы, ее счастливом избавлении от разбойников и даже - вот чего на свете деется-то! - дружбе с драконом. Верить во все эти бредни, конечно, не верили, но пересказывали с удовольствием.
Долго ли, коротко ли - докатилась эта история до самого короля. Его Величество, услышав от трех разных фавориток три разные версии, под влиянием минутной прихоти велел оформить отцу девицы приглашение на королевский прием. Желаю, сказал, от самой героини эту байку выслушать.
***
Отказаться от приглашения, естественно, было немыслимо. Папенька сгрыз все ногти, гадая, чему он, мелкопоместный и малозаметный дворянчик, мог быть обязан этой внезапной честью. Когда Анна наивно посоветовала ему задать этот вопрос самому королю, родитель посмотрел на нее тем взглядом, который год назад означал бы, что следующую неделю она проведет взаперти в своей комнате. Но сейчас папенька сказал:
- А ты не стой тут напрасно, иди укладывайся.
И добавил, скорее по привычке, чем всерьез:
- Хоть ко двору тебя представлю, может, глянешься кому-нибудь.
В назначенный день их карета прибыла ко дворцу. Анна оглядывалась с интересом. Ей почему-то казалось, что королевский дворец будет похож на драконью пещеру, с такими же россыпями золота и серебра по углам. Пройдя по залам, девушка решила, что, в общем-то, не слишком ошиблась. Разница состояла только в том, что у дракона богатства валялись где попало, а здесь они были аккуратно распределены по стенам, полу и потолку.
Папенька суетился, представлял ее надушенным господам в смешных буфастых штанах, широкоплечих камзолах и сложных шляпах. Анна рассеянно улыбалась, все еще поглощенная созерцанием обстановки. Хоть здесь и окна во всю стену, а в обители дракона воздух не в пример свежее. С другой стороны, там нет музыкантов. Хотя, помнится, ей в руки как-то попалась золотая арфа, и нежные звуки музыки долго отдавались под темными сводами...
Рядом с ней папенька поперхнулся воздухом и заговорил совсем уж почтительно, раскланиваясь с очередной шляпой. Анна покачнулась и вынырнула из грезы: пальцы родителя резко дернули за рукав ее платья. Шляпа приглашала ее танцевать.
Рассматривая лицо мужчины, который кружил ее по залу, девушка пришла к выводу, что человек перед ней хороший, хоть и своевольный. Его глаза смотрели прямо - так глядят только те, у кого нет сожалений о прошлом. Жесткая складка у губ говорит о том, что ему приходилось принимать непростые решения, а их капризный изгиб - что он не слишком склонен тратить время на размышления, когда приходит пора повеселиться.
- Так что там за история у вас произошла с драконом? - спросил он.
Анна уже привыкла, что хроникой ее злополучного замужества интересуются совершенно посторонние и чужие семье люди, поэтому без всякой задней мысли принялась отвечать на вопрос. Она как раз добралась до разбойников, когда танец закончился.
- Доскажете завтра, - заявил слушатель. Это звучало скорее похоже на приказ, чем на вопрос, но девушка не стала возражать. Если ему так интересно, то ей не жалко. - Я желаю, чтобы вы сопровождали меня во время утренней прогулки по саду.
Анна хотела предупредить, что должна спросить позволения у папеньки, но мужчина в шляпе уже отошел, куда-то торопясь.
Ко времени утренней прогулки девушка уже знала, что ее почтил вниманием сам король. Шествуя рядом с ним по мощеной цветным камнем дорожке, Анна старалась держать себя вежливо и учтиво, отвечать на его вопросы и не слишком отвлекаться на созерцание причудливых облаков или необычных растений. Государь наблюдал за провинциалочкой с возрастающим интересом. Возможно, его ставило в тупик отсутствие в ее поведении стеснения и раболепия. Но Анна их не испытывала. Кто общался с драконом, тот королей не боится.
Про себя она нашла, что, если не считать привычки короля разговаривать так, будто отдает приказы, он оказался вполне приятным собеседником. Вчерашнюю историю дослушал до конца, жалостливо не смотрел, выдумщицей не назвал, обманщицей тоже. В конце прогулки даже соизволил взглянуть на растения и облака. А сталь в голосе - не такой уж большой недостаток, решила Анна. Мужчины все такие, папенька тому яркий пример... Зато государь такой внимательный!
По словам папеньки, они должны были отбыть домой через два дня после приема. Но прошла уже неделя, а отец с дочерью все еще находились в столице. Родитель с каждым днем становился все более нервным; он постоянно ездил во дворец, проводя бесконечные часы в стенах королевской канцелярии. На дочь он смотрел с опасением.
Анне было дано понять, что ей позволено гулять по дворцовому саду; этим она и занималась. Порой брала с собой книгу, порой - арфу, порой просто стояла и любовалась морем с парапета. Иногда ей встречался Его Величество. Он неизменно останавливался побеседовать с ней, и был так любезен, что почти не перебивал, когда она делилась с ним своими нехитрыми рассуждениями о прочитанном и продуманном. А однажды сопровождавший его слуга протянул ей целый поднос с пирожными. Она приняла все блюдо с благодарностью. Это была ее единственная еда за весь день.
В тот вечер папенька сообщил девушке, что король изъявил желание на ней жениться.
- Я знал, что ты не согласишься, - лихорадочно бормотал родитель, бегая из угла в угол, - поэтому тянул с ответом. Надеялся, что у него пройдет эта блажь. Но не проходит! Он уже мне долги простил, тебе приданое назначил, льготы предоставил, титулы... все после свадьбы, конечно. Послушай, дочка. - Папенька впервые в жизни искательно заглянул ей в глаза. - Может, сделаешь над собой усилие? Ну чем тебе плохо? Будешь королевой, будешь по саду гулять сколько угодно, книжки свои читать сколько влезет. И никаких разбойников. А?
Сердце Анны билось так сильно, что она почти не разбирала суматошных уговоров родителя.
- Не тревожьте себя, папенька, - услышала она свой собственный голос. - Я согласна.
Родитель посмотрел на нее так, будто видел впервые. Выдавил:
- Свадьба завтра.
И опрометью кинулся прочь из комнаты. Помчался прямиком в канцелярию, подписывать брачный контракт.
***
Сумерки уже сгустились, когда прибыл посыльный от короля. Невесту монарха велели препроводить в королевскую опочивальню. Бракосочетание должно было состояться завтра, однако зачем откладывать на завтра то, чем можно насладиться сегодня?
Анна нерешительно оглянулась на папеньку, но тот был очень занят. Он в спешном порядке укладывал сундуки, намереваясь покинуть столицу в ту же минуту, как его дочь официально станет королевой.
Придворные шептались у нее за спиной, когда она шла коридорами замка. Королевич, сын и наследник ее нареченного, раскланялся с будущей мачехой с изысканной вежливостью, граничащей с издевкой. Глаза юноши смотрели насмешливо, но Анне не было дела до чужих насмешек.
Королевская опочивальня была пуста, если не считать двоих камеристок. Служанки сноровисто приготовили госпожу ко сну и поторопились удалиться. Но жениха все не было - должно быть, его задержали дела. Анна, как была, в шелковой сорочке, вышла на балкон и принялась нервно обмахиваться любимым веером. Залитый луной сад внизу был весь как на ладони. Из увитой плющом беседки доносились приглушенные возгласы и игривый смех. Под самим балконом тоже кто-то шептался. Анна вздохнула, оглядываясь на опочивальню, и бессознательно стиснула веер.
Шепот превратился в крик. Из беседки выглянула чья-то голова, тут же втянулась, после чего две полуголые фигуры выскочили наружу и с визгом кинулись наутек, продираясь сквозь кусты. Анна проводила их растерянным взглядом и перевела взгляд на луну.
Луны не было. В небе темным пятном висел дракон.
- Ну что опять такое? - ворчливо вопросил он, но на сорочку поглядел с одобрением. - Что тебе опять не так?
- Ах! - Девушка заулыбалась: холодок неожиданности уступил место радости встречи. - Я соскучилась!
Дракон фыркнул.
- А я замуж выхожу, - сообщила Анна.
- Опять?!
Дальнейшие сведения она поведать не успела. Сильная рука ухватила ее под локоть, отодвинула в сторону. Король, ее будущий супруг, стоял перед драконом с мечом наголо. Ящер поглядел на него со смесью жалости и раздражения.
- Нет, нет! - Девушка бросилась вперед, вцепилась в руку с мечом. - Не трогай его, он ко мне прилетел! Почувствовал, что я волнуюсь... - И Анна изложила жениху историю о некоторых особенностях любимого веера.
Король вложил меч в ножны. Дракон окинул роскошный дворец скучающим взглядом.
- Королева, значит... - буркнул он. - А чесать меня кто будет?
- Буду, буду, не волнуйся, - смеясь, пообещала девушка, не заметив, как округлились глаза жениха. - Буду приезжать и чесать.
- То-то, - удовлетворился наконец дракон. Развернулся к ним хвостом и был таков.
Естественно, утром официальная версия гласила, что король его победил, и дракон уполз.
***
А король вообще-то подумывал у супруги веер отобрать, раз эта безделушка такую силу имеет. Только в ту ночь Его Величеству сон приснился. Будто стоит он на балконе, протянул руку к вееру, а висящий в небе дракон на него... хм... посмотрел. И вещица как-то враз растеряла всю свою привлекательность.
Как ни странно, брак оказался удачным. Супруги жили в любви и согласии, и король за все это время не завел ни одной фаворитки. И дело, конечно, вовсе не в том, что ему еще не раз снились странные сны.
Вот и сказочке конец, а кто слушал - оставляйте комментарии.
P.S. Маленький хвост этой истории проглядывает в другой сказке.
Ещё одна сказка про веер.