"Прошлое мое прошу забыть..." Архивы разоблачают советских агентов влияния в Русской эмиграции
В последние годы о так называемых «красных кадет» стали как-то забывать. Это печально известное эмигрантское движение, заявлявшее о себе в 1990-е - начале 2000-х гг., ныне уже почти сошло на нет. Главным образом потому, что большинство его членов ушло в иной мир, оставив потомкам отчёты об оказавшихся никому не нужными кадетских съездах и печальные воспоминания о попытках скрестить наследие Русской эмиграции с махровой советчиной и её сегодняшним гэбистским продолжением…
Впрочем, отдельные представители краснокадетского движения ещё продолжают проявлять активность, наезжать в Российскую Федерацию, раздавать интервью прокремлёвским СМИ и лепетать про «кадетско-суворовское - врангелевско-будённовское братство»…
Красных кадет часто называют «предателями отцов», подразумевая, что, пойдя на сотрудничество с преемниками коммунистического режима, они изменили Белой Идее, которую их отцы хранили в эмиграции. Но нужно признать, что это обвинение не всегда справедливо. Напротив, в некоторых случаях лидеры красных кадет оказались отнюдь не предателями, а верными продолжателями своих отцов. Дело в том, что и отцы-то этих «кадет» порою оказывались… тайными, а то и явными советскими патриотами и давними попутчиками большевиков. В этом отношении весьма показательна история эмигрантского семейства Андрушкевичей, ставшая теперь известной благодаря документам, недавно обнаруженным в Белградском историческом архиве.
Нынешний лидер красных кадет Игорь Николаевич Андрушкевич, проживающий в Аргентине, очень любит давать интервью, подробно рассказывать о себе и своём отце - полковнике Николае Александровиче Андрушкевиче. Если поверить этим рассказам - а их в изобилии могут найти в интернете все желающие - получится, что Андрушкевич Старший был прямо-таки образцом Русского Офицера и монархиста: во всех биографиях неизменно подчёркивается, что он де «не принял иностранного гражданства». Отчасти это правда: действительно, Н.А. Андрушкевич никогда не принимал иностранного подданства… Вот только не потому, что хранил верность России Исторической, а совсем наоборот - потому, что долгие годы хлопотал о получении «серпастого-молоткастого» советского паспорта и мечтал избавиться от унылого эмигрантского житья, предлагая свои услуги большевикам...
Разумеется, об этом нынешний глава красных кадет в Аргентине предпочитает помалкивать. Но упомянутые выше архивные документы (их копии мы публикуем ниже) со всей очевидностью изобличают большевизантство старшего Андрушкевича. В своих письмах к советским руководителям бывший полковник Н.А. Андрушкевич признаётся, что ещё в 1921 году он «настаивал на попытках соглашения с советской властью»… Иными словами - полковник Андрушкевич встал на путь предательства Белой борьбы ещё в то время, когда эта борьба велась на территории России…
Окончательно решил предаться большевикам полковник Андрушкевич в 1924 году, когда он состоял преподавателем правоведения в Хабаровском графа Муравьёва-Амурского кадетском корпусе. Эх, жаль, не знали тогда офицеры и кадеты-хабаровцы о тайной переписке этого «правоведа» с захватчиками и мучителями их Родины, жаль…
По собственному признанию Н.А. Андрушкевича, за время пребывания в эмиграции он не менее ЧЕТЫРЁХ раз официально обращался к коммунистическим руководителям с «верноподданническими» письмами и просьбами разрешить ему приехать в «советский рай»: в 1924, 1937, 1940 и 1941 годах. Кстати, на советскую службу он напрашивался не только в персональном порядке, но и от имени своей супруги Надежды Леонардовны (урожденной Верженской) - весьма «достойный» поступок для «дочери полковника Царской армии»...
Чем руководствовалась чета Андрушкевичей, когда лизоблюдствовала перед кремлёвскими урками и, отрекаясь от прошлого, предлагала большевикам свои услуги? Патриотизмом? Да ведь все четыре прошения к «товарищам» написаны ещё до начала войны СССР с Германий. Последнее - как раз в пору романтической дружбы и военного сотрудничества Сталина с Гитлером. Так что дежурное объяснение о желании «защищать Родину от иноземного нашествия» в данном случае никак не проходит… Напрашивался бывший полковник Андрушкевич на службу - к заведомым бандитам, помышлявшим не о «защите Отечества», а о закабалениях, грабежах и мировой революции… Быть может, Андрушкевич не знал о том, что вытворяли Сталин и большевики с русским народом? Может он никогда не слышал об истреблении крестьянства и казачества, колхозном рабстве, концлагерях, миллионах безвинно расстрелянных и умученных людей, о гонениях на Церковь, издевательствах над православным духовенством и мирянами?.. Но ведь в эмиграции все эти факты были широко известны. А, может, Николай Александрович Андрушкевич был наивным, прекраснодушным идиотом?..
Нет, судя по всему, Николай Александрович был предателем вполне сознательным и совершенно осознанно пытался сменить тяготы нелёгкого эмигрантского житья на службу врагам своего народа - «государственному строю, единственно возможному в наше время» (именно так «правовед» Андрушкевич охарактеризовал сталинскую криминально-тоталитарную систему)…
На первый взгляд может вызвать удивление тот факт, что большевики упорно не реагировали на просьбы семейства Андрушкевичей разрешить им жить и работать в СССР. Известно ведь, с какой энергией заманивали эмигрантов на родину всевозможные «союзы возвращения» и тому подобные филиалы ГПУ-КГБ. Но ларчик открывается просто: «лагерной пыли» в ГУЛАГе и без того хватало, а Скоблины и Андрушкевичи нужны были чекистам именно в эмиграции. И не обязательно для организации столь громких операций, как похищения и убийства руководителей РОВСа. Ведь «низовая» советская агентура влияния вела в Русском Зарубежье хотя и не столь заметную, но не менее разрушительную работу. Она сеяла среди эмигрантов просоветские настроения, всячески лоббировала интересы большевиков, совращала с пути наименее стойких…
А уж как старались эти «товарищи-эмигранты» своим поведением заслужить прощение и благосклонность кремлёвских вельмож! Это хорошо видно из писем и обращений того же Н.А.Андрушкевича. Он ведь и сам утверждал, что ещё с 1921 года вёл среди белогвардейцев агитацию за «соглашение с советской властью». Так зачем же чекистам было вызывать из эмиграции такие «ценные кадры»?
Характерная деталь: младший Андрушкевич, ныне весьма охотно и подробно расписывающий «героическую биографию» папы, неизменно комкает её конец. Он либо вообще не говорит на эту тему, либо очень туманно и вскользь упоминает, что, мол, «больной отец в 1944 году остался в Белграде». И это при том, что вся семья под прикрытием немцев и Русского Корпуса спокойно и благополучно эвакуировалась в Германию. Зачем же бросили «больного», да ещё на произвол наступающей Красной Армии? Не по-русски это, господа эмигранты. В нормальных русских семьях больных на расправу врагу не бросают: либо уж всем эвакуироваться, либо всем оставаться - и будь, что будет… Теперь-то понятно, что «больной» и не собирался эвакуироваться, а на всякий случай отправив семейство подальше от театра военных действий, намеренно остался встречать Красную Армию, как это и сделали (на свою голову) многие «идейные» совпатриоты…
Информацию о дальнейшей подлинной судьбе Н.А. Андрушкевича и его семейства нужно искать уже в других архивах - КГБ-ФСБ. Эти архивы ещё закрыты и строго охраняются. Но ведь гэбистский режим в России не вечен, откроются для всеобщего доступа и они… Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным. И тогда многое, очень многое станет ясным. И не только в отношении таких вот Андрушкевичей.
«Прошлое моё прошу забыть» - просил в одном из своих обращений к коммунистическим руководителям Н.А. Андрушкевич. Ах, как все они пеклись и до сих пекутся о забвении прошлого: и предатели-сменовеховцы, и большевики-ленинцы, и сталинские палачи, и нынешние кремлёвские правители, и их сегодняшние обожатели в Русском Зарубежье… Прошлое для всех них - неудобно. Но русский народ ничего не забудет. Не имеет он морального права забывать! Ибо возродится Россия только своей исторической памятью. И тогда воздаст должное всем - и героям, и предателям.
Письмо бывшего полковника Николая Андрушкевича
советскому представителю товарищу Громову, весна 1941 г.
Многоуважаемый товарищ Громов!
В начале ноября прошлого года я получил от Вас извещение, что Вы запросили Москву о положении моего дела. Прошло 6 месяцев, а ответа по существу я все еще не имею.
В виду этого, я решил обратиться к Президиуму Верховного Совета СССР с просьбой об амнистии, а Вас прошу любезности препроводить мою просьбу по назначению.
Если же Президиум не компетентен в этом вопросе - прошу просьбу переслать туда, куда нужно. Если нужны новые анкеты, я их готов пополнить.
Очень прошу Вас помочь мне в этом деле. Двадцать лет я чувствую себя оторванным, ненужным. Неизживная тоска. Хочу вернуться, но не удается, вероятно потому, что не знаю как надо поступить.
Я просил Вас помочь разузнать о судьбе моей дочери Ирине Николаевне Белявской замужем за студентом 5 курса химич. отделения Виленского университета - Вадимом Львовичем Белявским. Они жили в городе Вилейка, вблизи Вильны, до занятия города кр. армией.
С совершенным уважением, Н. Андрушкевич
Обращение бывшего полковника Николая Андрушкевича
в Президиум Верховного Совета СССР, весна 1941 г.
Президиуму Верховного Совета СССР
20 лет тому назад, 26 мая 1921 года, во Владивостоке и в Приморье была свергнута социалистическая власть и во главе правительства стали люди именовавшие себя «националистами». Я был избран членом народного собрания, а затем председателем городской думы Владивостока. В этих должностях я имел возможность точно убедиться, что правительство, т.н. Меркуловское, не преследовало никаких национальных целей, а было занято исключительно стяжанием средств для личных надобностей. В борьбе с советской властью оно было готово пойти перед Японией на все уступки и его унижения и заискивания перед японскими лейтенантами были постыдны.
Я повел борьбу с этим правительством, настаивая на попытках соглашения с советской властью и, наконец, мне удалось 1 июня 1922 меркуловское правительство свергнуть. По желанию военных, председателем правительства был избран ген. Дитерихс, а сей, последний, после нескольких дней размышления восстановил меркуловское правительство с объяснением, что никакая революция, даже против Меркуловых, им вообще не приемлема. Я был арестован и долго сидел во Владивостокской тюрьме.
Осенью 1922 г. накануне занятия красной армией Владивостока я уехал в Шанхай, а через 2 года в Европу и погрузился в серую эмигрантскую жизнь, но, насколько было возможно в этих условиях я следил за жизнью родины, ея трудом и достижениями. И так, постепенно, мой ум пришел к сознанию, что существующий в СССР государственный строй есть единственно возможный в наше время алчности, неправды и угнетения слабого. И поэтому, уже давно, сделал вывод о необходимости вернуться на родину и принять участие в ее строительстве жизни. В начале, быть может, еще недостаточно ясное это желание сейчас вполне созрело, окрепло и мучит меня страшною тоской.
З раза я обращался к властям СССР с просьбой разрешить вернуться. Первый раз в Шанхае в 1924 году, второй раз в Вене в 1937 г. и третий раз в Белграде в прошлом году, но ответа нет.
Вины своей я не вижу. Уголовных преступлений не делал. Ушел в эмиграцию. Быть может это было ошибкой, но я не считаю себя хуже тех кто остался. Чтоже служит причиной столь непонятного молчания. Несвязка-ли в анкетах или тяжесть аппарата. Да, я боролся с советской властью, но не потому, что я сберегал свои имущества и положения ибо их у меня и не было. Во всяком случае в своих поступках я был честен.
Настоящим письмом я обращаюсь к Президиуму Верховного Совета СССР как к высшему носителю государственной власти и сторожу социальной правды с просьбой минуя анкеты, справки и т.д. , подвергнуть мое прошлое забвению и разрешить мне с семьей немедленно вернуться на родину и заняться мне и жене работой по нашей специальности как педагогам, напр. в качестве библиотекарей. Я еще вполне здоров, мне еще 55 лет, окончил военное училище и факультеты юридический и философский. Мой служебный и житейский опыт, образование, наблюдение за жизнью в чужих государствах помогут быть мне полезным гражданином родины. Прошлое мое прошу забыть ибо нельзя-же сейчас и нелогично отвечать за то что было 20 лет назад, когда людские убеждения и положение вещей в мире изменились самым решительным образом.
Николай Андрушкевич
P.S. Сын автора этих писем, Игорь Николаевич Андрушкевич, является ярким примером пословицы "яблоко от яблони недалеко падает". И.Н. Андрушкевич в свое время начал вести сменовеховскую и просоветскую пропаганду в "Кадетской Перекличке", а также презентовал кадетам из Московского суворовского военного училища свои книги о "неразрывной связи и преемственности СССР и исторической России".
Материал подготовлен Русским Обще-Воинским Союзом (РОВС)