Santa Maria della Salute/ Санта-Мария делла Салюте
Салюте погружена во мрак, в ней идёт ремонт, приуроченный к очередному празднику Феста делла Салюте (21 ноября через Гранд-Канал сооружается понтонный мост и все идут из центра города в Дорсодуро поклониться Деве Марии за избавление от чумы в самое её, как написала Дёготь, «чрево» центрального входа.
Во все прочие дни открыт боковой вход, возле которого снуют алчные нищие. Внутри темнота; сегодня пасмурно и дождь, поэтому ряда купольных окон явно недостаточно.
Да и зачем особо париться: для туристов выделен проход к платной (3 евро) сакристии, набитой Тицианами да Тинтореттами.
Ну, как забитой: одного Тициана («Преображение») ты и так проходишь в восьмиугольном «основном помещении» забесплатно.
Затем попадаешь в узкий, постоянно закругляющийся коридор (явно обходя барабан главного салютовского объёма), из которого выходишь, наконец, на свет - в просторную залу с картинами.
На потолке - плафоны Тициана со товарищи (три больших полотнища и масса тондо по краям), здесь же, в алтаре, отделанном хладным мрамором, его ранний Святой Марк в пурпурных одеждах, рядом - квартет святых, за исключением Св. Себастьяна плотно одетых.
Строгая, по-рафаэлевски уравновешенная и ясная композиция.
«Салюте» на Яндекс.Фотках
Главное здесь не Тициан (к тому же, ранний), но висящий под наклоном «Брак в Кане» Тинторетто, роскошный и, совсем по скуоло-сан-рокковски широкоформатный.
Свет здесь льётся из близких окон и дальних арок, он золотит тела, а не контуры фигур, как на других тинтореттовских картинах ( над одной из них я сегодня долго медитировал в сакристии Санто-Стефано).
Они, конечно, тоже хороши, по своему, но локальный свет всегда будет проигрывать «большему», хотя для создания таинственной (окей, магической) атмосферы нет ничего лучше локального света.
Это очень тинтореттовская композиция по структуре нарастающего движения, скатывающегося из глубины картины к самому её краю (тем более, что «Брак в Кане» и повесили как зеркало - под углом приблизительно 30 градусов), с медленным, но неотвратимым нарастанием.
Этим движением и «заведует» свет, ровный, спокойный и совершенно волшебный.
Кажется, что здесь, в сакристии, какое-то, что ли, иное время года - возвращаться в тёмный подкупол не хочется: мнится, что в нём тоже, как и на улице, идёт разреженный дождь.
«Салюте» на Яндекс.Фотках
Кажется, это очень русский, точнее, питерский (санкт-петербургский) храм.
Такая дура могла бы стоять на месте внутренне богато разукрашенного Исаакия, например.
Правда, православные любят разукрашивать стены так, чтобы на них не оставалось свободного места, а в Санта-Мария-делла-Салюте пустоты (а не воздуха, голодного до жизни кислорода) столько, что можно вывозить составами.
Или, если точнее, плывучими многоэтажными грузовозами.
Это же, по сути, церковь одного дня, монумент-памятник, типа Мамаева Кургана, громадная инсталляция, стянутая архитектурным расчётом в единое смысловое и пространственное целое.
Для теплокровной, кропотливой повседневности она слишком огромна и слишком отчуждена от всего, что вокруг.
Даже и от самой себя.
Не зря сакристия с правильными картинами (по стенам самой Салюты полно «неправильных», бледня-бледнёй, картин) находится где-то сбоку.
Она неочевидна и вытеснена из пузырящихся объёмов Бальдассаре Лонгена (это не их ли Бродский обозвал гигантским чайным сервизом «на серебряном подносе» да «в жемчужном небе»?) куда-то в бок.
В простую геометрическую фигуру.
Хотя, конечно, было бы интересно представить как развивался наш мир, если бы такой Собор возник (вознёсся) в России...
«Салюте» на Яндекс.Фотках
Во все прочие дни открыт боковой вход, возле которого снуют алчные нищие. Внутри темнота; сегодня пасмурно и дождь, поэтому ряда купольных окон явно недостаточно.
Да и зачем особо париться: для туристов выделен проход к платной (3 евро) сакристии, набитой Тицианами да Тинтореттами.
Ну, как забитой: одного Тициана («Преображение») ты и так проходишь в восьмиугольном «основном помещении» забесплатно.
Затем попадаешь в узкий, постоянно закругляющийся коридор (явно обходя барабан главного салютовского объёма), из которого выходишь, наконец, на свет - в просторную залу с картинами.
На потолке - плафоны Тициана со товарищи (три больших полотнища и масса тондо по краям), здесь же, в алтаре, отделанном хладным мрамором, его ранний Святой Марк в пурпурных одеждах, рядом - квартет святых, за исключением Св. Себастьяна плотно одетых.
Строгая, по-рафаэлевски уравновешенная и ясная композиция.
«Салюте» на Яндекс.Фотках
Главное здесь не Тициан (к тому же, ранний), но висящий под наклоном «Брак в Кане» Тинторетто, роскошный и, совсем по скуоло-сан-рокковски широкоформатный.
Свет здесь льётся из близких окон и дальних арок, он золотит тела, а не контуры фигур, как на других тинтореттовских картинах ( над одной из них я сегодня долго медитировал в сакристии Санто-Стефано).
Они, конечно, тоже хороши, по своему, но локальный свет всегда будет проигрывать «большему», хотя для создания таинственной (окей, магической) атмосферы нет ничего лучше локального света.
Это очень тинтореттовская композиция по структуре нарастающего движения, скатывающегося из глубины картины к самому её краю (тем более, что «Брак в Кане» и повесили как зеркало - под углом приблизительно 30 градусов), с медленным, но неотвратимым нарастанием.
Этим движением и «заведует» свет, ровный, спокойный и совершенно волшебный.
Кажется, что здесь, в сакристии, какое-то, что ли, иное время года - возвращаться в тёмный подкупол не хочется: мнится, что в нём тоже, как и на улице, идёт разреженный дождь.
«Салюте» на Яндекс.Фотках
Кажется, это очень русский, точнее, питерский (санкт-петербургский) храм.
Такая дура могла бы стоять на месте внутренне богато разукрашенного Исаакия, например.
Правда, православные любят разукрашивать стены так, чтобы на них не оставалось свободного места, а в Санта-Мария-делла-Салюте пустоты (а не воздуха, голодного до жизни кислорода) столько, что можно вывозить составами.
Или, если точнее, плывучими многоэтажными грузовозами.
Это же, по сути, церковь одного дня, монумент-памятник, типа Мамаева Кургана, громадная инсталляция, стянутая архитектурным расчётом в единое смысловое и пространственное целое.
Для теплокровной, кропотливой повседневности она слишком огромна и слишком отчуждена от всего, что вокруг.
Даже и от самой себя.
Не зря сакристия с правильными картинами (по стенам самой Салюты полно «неправильных», бледня-бледнёй, картин) находится где-то сбоку.
Она неочевидна и вытеснена из пузырящихся объёмов Бальдассаре Лонгена (это не их ли Бродский обозвал гигантским чайным сервизом «на серебряном подносе» да «в жемчужном небе»?) куда-то в бок.
В простую геометрическую фигуру.
Хотя, конечно, было бы интересно представить как развивался наш мир, если бы такой Собор возник (вознёсся) в России...
«Салюте» на Яндекс.Фотках