Позавчера и сегодня, или Что делало Америку американской
Я собирался рассказать эту историю или под праздничную дату, или когда френды начнут особенно Америку ругать, но позавчера посмотрел местную газетку, в которой очень люблю читать письма читателей, и обнаружил, что главная новость дня в наших палестинах такая: человек некий направился в стрип-клуб, там он напился и поехал себе домой. Натурально - не справился с управлением, разбился и погиб. Родственники теперь судятся с клубом, обвиняя хозяев в том, что они обязаны были ограничить количество алкоголя, выпитого покойным.
После чего мне и вспомнилась та история, о которой я расскажу. Почему она мне вспомнилась вам, конечно же, станет ясно.
Америку нередко упрекают в том, что ей все досталось очень легко, включая обширные плодородные земли за двумя океанами, защищающими ее от внешних врагов. Сейчас все это так. Но были времена, когда плодородная земля была очень далеко и ехать туда мало кто хотел. Более того, земля сама по себе не кормит, не поит и не строит, все это делают человеки. Действительно, сейчас Америка во многом живет тем, что многим не кажется настоящим трудом. Но даже и в этих случаях она живет за счет того, что некогда было освоено, изобретено и построено, а не за счет непонятно откуда свалившейся небесной манны; вся манна закончилась в Синайской пустыне.
Чтобы возник город Нью-Йорк, на который приезжают поглазеть со всех концов земли (и он того стоит, хотя жить бы там я не хотел), сначала он должен быть построен. Вот этими людьми.
Знаменитый снимок 1932 года: Обеденный перерыв строителей небоскреба. Рабочие сидят на балке на уровне 69 этажа строящейся башни RCA (Радиокорпорация Амрики), которая сейчас называется башней GE (Дженерал электрик).
А вот так эта башня выглядела в декабре 1933го года.
Америка отличалась от Старого света еще тогда, когда в ней не было ни Микрософта, ни Эппла, ни Голливуда; еще тогда, когда самые крупные биржи, банки и научные центры находились не в Америке, а в Европе. Несмотря на все это Америка развивалась быстро, все более оставляя Старый Свет позади себя.
Можно много говорить об экономических отношения, законах и тому подобном прочем, но интереснее посмотреть на то, как все это преломлялось в отношении людей к жизни. Отношение это и было необходимым и почти достаточным условием раскручивания гигантского маховика, который и сейчас все еще продолжает крутиться, иногда разрушая то, что попадается ему на пути, хотя тех людей, которые его раскручивали, давно уже нет в живых.
Среди того, что я назвал отношением людей к жизни выделю для этого разговора одну-единственную черту - личную ответственность за содеянное. В качестве примера возьму вот этого человека.
Это Роберт Моррис - современник Блаженной Ксении, Александра Суворова и Григория Орлова.
Роберт Моррис родился в 1734 году Англии, но с детства жил в Америке. Он учился предпринимательству в Филадельфии по заведенному тогда обычаю - был послан своим отцом (управляющим табачными плантациями в Мэриленде) «в люди»; работал в торговом и банковском доме известного купца, друга семьи Моррисов. Через несколько лет Роберт Моррис стал партнером в этом торговом доме.
Успехи в предпринимательстве, а также женитьба на сестре англиканского епископа, сделали его одним из столпов филадельфийского общества.
Так выглядит епископальная церковь, прихожанином которой был Моррис. Эта часть изменилась мало.
А вот были ли у них раньше такие детские праздники - не знаю. (Объявление гласит, что состоится т.н. «Погладь-зоопарк»; деткам привезут разных зверей с фермы, которых можно потрогать.) Думаю, что ничего такого здесь в 18 веке не было, потому что потрогать животных в городе того времени можно было не прилагая к тому особенных усилий.
Моррис считал необходимым упорядочить отношения американских колоний с метрополией, которая, по его мнению, несправедливо относилась к жителям Нового Света. Однако «горячей головой», готовой к немедленному восстанию против короля, Моррис не был. Тем не менее он стал одним из делегатов Континентального Конгресса, провозгласившего независимость США. Подписывая декларацию, Моррис сказал: «Я не из тех, кто демонстрирует всем свою обиду, когда с ним не соглашаются. Обязанность хорошего гражданина в таких случаях - подчиняться большинству».
Несмотря на всю свою осторожность, Моррис впоследствии сделал для Америки больше многих неосторожных. Он одалживал Конгрессу США огромное количество денег в то время, когда никому еще не было ясно, чем закончится вся эта авантюра, и когда смертная казнь через повешение была для него вполне реальным вариантом будущего. Когда не хватало денег, он выдавал векселя, которые благодаря его богатству и авторитету имели хождение почти как деньги.
В 1781 году, когда США, казалось, уже дышали на ладан, Морриса сделали Финансовым суперинтендантом США. Тогда это была наивысшая гражданская должность, относящаяся к исполнительной власти. Моррис ужесточил финансовый контроль, ввел систему конкурентных тендеров, сократил государственные расходы и добился того, чтобы штаты платили свои взносы в федеральную казну. Если денег на войну с Британий все равно не хватало, Моррис давал в долг даже тогда, когда у него уже не было денег. Так, в 1783 году он выписал на содержание Континентальной армии персональных векселей на сумму, превышающую суммарный взнос всех штатов почти в два раза.
На общественных началах Моррис был также и морским министром, координируя действия военно-морских сил Америки. Это было тем более оправдано, что значительная часть морских операций американцев велась приватирами (каперами), а Моррис владел многими кораблями, занимавшимися каперством. Его недруги утверждали, что он обогатился на каперских операциях, поскольку каперы захватывали имущество атакованных британских кораблей в качестве добычи, но сам Моррис писал, что он потерял 150 больших и малых судов и эти потери более чем сбалансировали прибыль.
Кроме того, у Морриса как банкира и морского торговца была развитая сеть представительств в Америке и Европе. Во время войны эта сеть была успешно использована им для сбора разведданных, которые по крайней мере в одном случае решили исход сражения.
Заслуги Морриса в борьбе за независимость признавались всеми. Джордж Вашингтон, его личный друг, предложил ему пост министра финансов в своем первом правительстве, но Моррис отказался, рекомендовав Александра Гамильтона. Моррис был избран депутатом Конституционного Конвента, а затем сенатором США от Пенсильвании.
Первая резиденция президента США - это дом в Филадельфии, предоставленный Моррисом Вашингтону, который жил там, когда город Вашингтон и Белый дом еще только строились. Памятником Моррису являются и принятые по его предложению десятичная система американской валюты (что было отказом от привычной для колонистов британской системы) и сам знак американского доллара.
Все это я рассказал для того, чтобы стало ясно - в конце 18 века Роберт Моррис был ОЧЕНЬ уважаемым человеком со связями в высших сферах и что уважение это было вполне обоснованным.
Вот и памятник ему в Филадельфии.
Однако несмотря на все общественные волнения, Моррис продолжал заниматься своим бизнесом. Он основал несколько компаний, занимавшихся развитием инфраструктуры (каналы) и высоких технологий 18 века (паровые машины, прокат). Он финансировал театр в Филадельфии и, будучи энтузиастом оранжерейного дела, основал Пенсильванское общество садоводов (недавно о нем как раз зашла речь).
А еще он занимался покупкой и перепродажей недвижимости - огромных территорий на севере штата Нью-Йорк, вокруг г. Вашингтона и на юге. Чтобы сделать возможной покупку земель в Нью-Йорке, сын Морриса ездил туда заключать мир с индейскими племенами, которые были в союзе с британской короной во время войны за независимость и все еще продолжали пускать под откос паровозы. Об этих краях и некоторых относящихся к обсуждаемым вопросам историях я некогда писал.
Но тут разразился мировой финансовый кризис 1796-1797 гг. К этому времени Моррис владел огромными землями на юге, которые он купил в долг. Покупателей из-за кризиса не было и из-за кризиса же не было возможно взять в долг, чтобы выплатить подходившие к уплате долги.
Отчаявшиеся кредиторы настигли Морриса в его загородном имении и повлекли в суд, который посадил его в долговую тюрьму. Моррис провел там три года и вышел только тогда, когда Конгресс США принял закон, упорядочивший процедуру банкротства. Он прожил еще пять лет в бедности, тихой семейной жизнью и скончался в 1806 году.
Несмотря на все свои заслуги и связи, Моррис не получил никакой помощи и никаких особых условий от правительства. Он занимался предпринимательством на свой страх и риск для собственного обогащения и нес за это полную личную ответственность. И Моррис, и окружающие его люди считали все это в порядке вещей. Идея, что для помощи Моррису могут быть использованы казенные деньги, которые получены путем обложения граждан налогами, была настолько же реальной, насколько реальны грезы курителя опиума.
До какой же степени все это отличается от мира, в котором кабак со стипртизершами собираются обвинять в том, что его посетитель перепил!
Как все это отличается от предоставления помощи прогоревшим банкам, когда просчеты и авантюры людей, смело распоряжающихся чужими деньгами, были скомпенсированы за счет денег, взятых у людей, не имевших к этим банкам прямого отношения. Понимаю, что многим хочется обвинить в этой вопиющей нелепости капитализм. Но капитализм не помешал посадить Морриса - сенатора, миллионера и личного друга Джорджа Вашингтона - в долговую яму.
К тому же банки и Мистеры-Твистеры не являются исключительными получателями помощи от государства. Не только люди со связями могут теперь рассчитывать на то, что проблемы, созданные ими самими, будут решаться за счет людей, которые не имеют к ним никакого отношения.
Америка очень изменилась со времен Роберта Морриса и строительства небоскребов. Вот например, человек некий именем Роберт Козилек решил, что он женщина. Как на это повлияло то, что он с 10 лет был наркоманом, я не знаю и знать не могу. Но это не помешало тому, что он женился на женщине и завел сына. Правда это не помешало и тому, что он/она/оно убило свою жену, за что и сел(а/о) пожизненно. Однако в тюрьме он со всей силой почувствовал себя женщиной по имени Мишель.
В общем, федеральный судья велел штату Массачусетс заплатить за операцию по перемене пола для Роберта/Мишель Козилек, которая может стоить до 80 тыс. долл, и теперь добрые граждане Массачусетса будут обязаны ее оплатить.
Выручает только то, что в Америке пока еще немало людей, думающих и чувствующих как современники Морриса. Но узок, узок круг этих революционеров. Но страшно далеки они от народа. В общем, вот такие дела.
После чего мне и вспомнилась та история, о которой я расскажу. Почему она мне вспомнилась вам, конечно же, станет ясно.
Америку нередко упрекают в том, что ей все досталось очень легко, включая обширные плодородные земли за двумя океанами, защищающими ее от внешних врагов. Сейчас все это так. Но были времена, когда плодородная земля была очень далеко и ехать туда мало кто хотел. Более того, земля сама по себе не кормит, не поит и не строит, все это делают человеки. Действительно, сейчас Америка во многом живет тем, что многим не кажется настоящим трудом. Но даже и в этих случаях она живет за счет того, что некогда было освоено, изобретено и построено, а не за счет непонятно откуда свалившейся небесной манны; вся манна закончилась в Синайской пустыне.
Чтобы возник город Нью-Йорк, на который приезжают поглазеть со всех концов земли (и он того стоит, хотя жить бы там я не хотел), сначала он должен быть построен. Вот этими людьми.
Знаменитый снимок 1932 года: Обеденный перерыв строителей небоскреба. Рабочие сидят на балке на уровне 69 этажа строящейся башни RCA (Радиокорпорация Амрики), которая сейчас называется башней GE (Дженерал электрик).
А вот так эта башня выглядела в декабре 1933го года.
Америка отличалась от Старого света еще тогда, когда в ней не было ни Микрософта, ни Эппла, ни Голливуда; еще тогда, когда самые крупные биржи, банки и научные центры находились не в Америке, а в Европе. Несмотря на все это Америка развивалась быстро, все более оставляя Старый Свет позади себя.
Можно много говорить об экономических отношения, законах и тому подобном прочем, но интереснее посмотреть на то, как все это преломлялось в отношении людей к жизни. Отношение это и было необходимым и почти достаточным условием раскручивания гигантского маховика, который и сейчас все еще продолжает крутиться, иногда разрушая то, что попадается ему на пути, хотя тех людей, которые его раскручивали, давно уже нет в живых.
Среди того, что я назвал отношением людей к жизни выделю для этого разговора одну-единственную черту - личную ответственность за содеянное. В качестве примера возьму вот этого человека.
Это Роберт Моррис - современник Блаженной Ксении, Александра Суворова и Григория Орлова.
Роберт Моррис родился в 1734 году Англии, но с детства жил в Америке. Он учился предпринимательству в Филадельфии по заведенному тогда обычаю - был послан своим отцом (управляющим табачными плантациями в Мэриленде) «в люди»; работал в торговом и банковском доме известного купца, друга семьи Моррисов. Через несколько лет Роберт Моррис стал партнером в этом торговом доме.
Успехи в предпринимательстве, а также женитьба на сестре англиканского епископа, сделали его одним из столпов филадельфийского общества.
Так выглядит епископальная церковь, прихожанином которой был Моррис. Эта часть изменилась мало.
А вот были ли у них раньше такие детские праздники - не знаю. (Объявление гласит, что состоится т.н. «Погладь-зоопарк»; деткам привезут разных зверей с фермы, которых можно потрогать.) Думаю, что ничего такого здесь в 18 веке не было, потому что потрогать животных в городе того времени можно было не прилагая к тому особенных усилий.
Моррис считал необходимым упорядочить отношения американских колоний с метрополией, которая, по его мнению, несправедливо относилась к жителям Нового Света. Однако «горячей головой», готовой к немедленному восстанию против короля, Моррис не был. Тем не менее он стал одним из делегатов Континентального Конгресса, провозгласившего независимость США. Подписывая декларацию, Моррис сказал: «Я не из тех, кто демонстрирует всем свою обиду, когда с ним не соглашаются. Обязанность хорошего гражданина в таких случаях - подчиняться большинству».
Несмотря на всю свою осторожность, Моррис впоследствии сделал для Америки больше многих неосторожных. Он одалживал Конгрессу США огромное количество денег в то время, когда никому еще не было ясно, чем закончится вся эта авантюра, и когда смертная казнь через повешение была для него вполне реальным вариантом будущего. Когда не хватало денег, он выдавал векселя, которые благодаря его богатству и авторитету имели хождение почти как деньги.
В 1781 году, когда США, казалось, уже дышали на ладан, Морриса сделали Финансовым суперинтендантом США. Тогда это была наивысшая гражданская должность, относящаяся к исполнительной власти. Моррис ужесточил финансовый контроль, ввел систему конкурентных тендеров, сократил государственные расходы и добился того, чтобы штаты платили свои взносы в федеральную казну. Если денег на войну с Британий все равно не хватало, Моррис давал в долг даже тогда, когда у него уже не было денег. Так, в 1783 году он выписал на содержание Континентальной армии персональных векселей на сумму, превышающую суммарный взнос всех штатов почти в два раза.
На общественных началах Моррис был также и морским министром, координируя действия военно-морских сил Америки. Это было тем более оправдано, что значительная часть морских операций американцев велась приватирами (каперами), а Моррис владел многими кораблями, занимавшимися каперством. Его недруги утверждали, что он обогатился на каперских операциях, поскольку каперы захватывали имущество атакованных британских кораблей в качестве добычи, но сам Моррис писал, что он потерял 150 больших и малых судов и эти потери более чем сбалансировали прибыль.
Кроме того, у Морриса как банкира и морского торговца была развитая сеть представительств в Америке и Европе. Во время войны эта сеть была успешно использована им для сбора разведданных, которые по крайней мере в одном случае решили исход сражения.
Заслуги Морриса в борьбе за независимость признавались всеми. Джордж Вашингтон, его личный друг, предложил ему пост министра финансов в своем первом правительстве, но Моррис отказался, рекомендовав Александра Гамильтона. Моррис был избран депутатом Конституционного Конвента, а затем сенатором США от Пенсильвании.
Первая резиденция президента США - это дом в Филадельфии, предоставленный Моррисом Вашингтону, который жил там, когда город Вашингтон и Белый дом еще только строились. Памятником Моррису являются и принятые по его предложению десятичная система американской валюты (что было отказом от привычной для колонистов британской системы) и сам знак американского доллара.
Все это я рассказал для того, чтобы стало ясно - в конце 18 века Роберт Моррис был ОЧЕНЬ уважаемым человеком со связями в высших сферах и что уважение это было вполне обоснованным.
Вот и памятник ему в Филадельфии.
Однако несмотря на все общественные волнения, Моррис продолжал заниматься своим бизнесом. Он основал несколько компаний, занимавшихся развитием инфраструктуры (каналы) и высоких технологий 18 века (паровые машины, прокат). Он финансировал театр в Филадельфии и, будучи энтузиастом оранжерейного дела, основал Пенсильванское общество садоводов (недавно о нем как раз зашла речь).
А еще он занимался покупкой и перепродажей недвижимости - огромных территорий на севере штата Нью-Йорк, вокруг г. Вашингтона и на юге. Чтобы сделать возможной покупку земель в Нью-Йорке, сын Морриса ездил туда заключать мир с индейскими племенами, которые были в союзе с британской короной во время войны за независимость и все еще продолжали пускать под откос паровозы. Об этих краях и некоторых относящихся к обсуждаемым вопросам историях я некогда писал.
Но тут разразился мировой финансовый кризис 1796-1797 гг. К этому времени Моррис владел огромными землями на юге, которые он купил в долг. Покупателей из-за кризиса не было и из-за кризиса же не было возможно взять в долг, чтобы выплатить подходившие к уплате долги.
Отчаявшиеся кредиторы настигли Морриса в его загородном имении и повлекли в суд, который посадил его в долговую тюрьму. Моррис провел там три года и вышел только тогда, когда Конгресс США принял закон, упорядочивший процедуру банкротства. Он прожил еще пять лет в бедности, тихой семейной жизнью и скончался в 1806 году.
Несмотря на все свои заслуги и связи, Моррис не получил никакой помощи и никаких особых условий от правительства. Он занимался предпринимательством на свой страх и риск для собственного обогащения и нес за это полную личную ответственность. И Моррис, и окружающие его люди считали все это в порядке вещей. Идея, что для помощи Моррису могут быть использованы казенные деньги, которые получены путем обложения граждан налогами, была настолько же реальной, насколько реальны грезы курителя опиума.
До какой же степени все это отличается от мира, в котором кабак со стипртизершами собираются обвинять в том, что его посетитель перепил!
Как все это отличается от предоставления помощи прогоревшим банкам, когда просчеты и авантюры людей, смело распоряжающихся чужими деньгами, были скомпенсированы за счет денег, взятых у людей, не имевших к этим банкам прямого отношения. Понимаю, что многим хочется обвинить в этой вопиющей нелепости капитализм. Но капитализм не помешал посадить Морриса - сенатора, миллионера и личного друга Джорджа Вашингтона - в долговую яму.
К тому же банки и Мистеры-Твистеры не являются исключительными получателями помощи от государства. Не только люди со связями могут теперь рассчитывать на то, что проблемы, созданные ими самими, будут решаться за счет людей, которые не имеют к ним никакого отношения.
Америка очень изменилась со времен Роберта Морриса и строительства небоскребов. Вот например, человек некий именем Роберт Козилек решил, что он женщина. Как на это повлияло то, что он с 10 лет был наркоманом, я не знаю и знать не могу. Но это не помешало тому, что он женился на женщине и завел сына. Правда это не помешало и тому, что он/она/оно убило свою жену, за что и сел(а/о) пожизненно. Однако в тюрьме он со всей силой почувствовал себя женщиной по имени Мишель.
В общем, федеральный судья велел штату Массачусетс заплатить за операцию по перемене пола для Роберта/Мишель Козилек, которая может стоить до 80 тыс. долл, и теперь добрые граждане Массачусетса будут обязаны ее оплатить.
Выручает только то, что в Америке пока еще немало людей, думающих и чувствующих как современники Морриса. Но узок, узок круг этих революционеров. Но страшно далеки они от народа. В общем, вот такие дела.