Страшный пожар в "Зимнем дворце"
Морозным вечером 17 декабря 1837 года загорелся Зимний дворец (Эрмитаж).
Пожар заметили не сразу. Как всегда, все произошло по недомыслию.
Зрелище было грандиозное, похожее на ожившую картину К. Брюллова «Последний день Помпеи»...
Пожара вполне можно было избежать! В некоторых залах Зимнего дворца и до этого чувствоваться запах дыма. Сначала треснула кирпичная кладка одной из труб. Ее заткнули мочалкой и замазали глиной. Дыма не стало, но спустя некоторое время загорелось бревно возле этой трубы. На него полили водой и опять замазали глиной.
А через два дня, 17 декабря 1837 года, начался этот грандиозный и всепоглощающий пожар. В этот вечер лейб-гвардеец корнет Мандель стоял на карауле в Фельдмаршальском зале. Когда из соседних помещений повалил густой дым, и перепуганные камер-лакеи разбежались, Мандель не решился оставить пост и приказал солдатам с караула не уходить, а чтобы не задохнуться - стать на корточки. Сам он присесть не мог - не позволяли модные тесные лосины. Мучаясь и кашляя, корнет послал разводящего за указаниями к коменданту Мартынову, но того не оказалось на месте, он был в театре, "при особе его императорского величества".
Николай I приехал в Зимний, когда пожар уже было не остановить. Корнет Мандель начал было докладывать обстоятельства дела, но крик "Сейчас потолок провалится!" заставил всех поспешить к выходу.
"Караул еще здесь? - спросил император, и, увидев задыхающихся от дыма солдат, поблагодарил их за службу.
"Смею надеяться, - говорил сослуживцам корнет Мандель, - что полученная мною благодарность будет записана в формулярный список: мы горели в полном порядке".
Потолок в зале был деревянный, и огонь, давно уже тлевший, добравшись до сухих балок, стал быстро распространяться и вскоре перекинулся на другие этажи...
Картина Вольфа Ф. С.
Поэт В. А. Жуковский, бывший свидетелем этого пожара, писал: «Вся громада дворца представляла огромный костер, с которого пламя то всходило к небу высоким столбом, под черными тучами черного дыма, то волновалось, как море, коего волны вскакивали огромными, зубчатыми языками, то вспыхивало скопом бесчисленных ракет, которые сыпали огненный дождь на все окрестные. здания. В этом явлении было что-то невыразимое: дворец и в самом разрушении своем как будто вырезывался со всеми своими окнами, колоннами и статуями неподвижною черною громадою на ярком трепетном пламени».
Другой очевидец, А. П. Башуцкий, сообщает: «Огонь победителем ходил на пустынном просторе, освещая широкие переходы. Он то колол и обволакивал мраморные колонны, то дерзко зачернял драгоценную позолоту, то сливал в безобразные груды хрустальные и бронзовые люстры художественной работы, то обрывал со стен роскошные парчи и шторы и насмешливо убирал их лохмотья огненными бахромами, расплескав ими черные волны своенравно клубящегося дыма!.. Огонь хлестал из окон, каскадами лился по простенкам, бил фонтанами, взвивался, пробегая по карнизам, допытливо искал везде забытой пищи и, покружив там и сям какой-нибудь ничтожный остаток, улетал в воздух, умирая в нем, подобно зловещему метеору...».
Император Николай Павлович, прозванный за строгость Николаем "Палкиным", в частной жизни проявлял о людях отеческую заботу.
После того как император вернулся с театра, он тотчас прибыл во дворец и, пройдя на половину великих князей, приказал отвезти их немедленно в Аничковский дворец.
Затем вызвал два ближайших полка, Преображенский и Павловский, и поручил прибывшим солдатам выносить вещи и мебель и складывать их на Дворцовой площади. Все имущество царской фамилии было вынесено. В одной из зал солдаты пытались снять вделанное в стену драгоценное зеркало.
Огонь приближался, и, видя опасность, Николай велел солдатам отойти. Но солдаты продолжали снимать зеркало и не расходились. Тогда император бросил в зеркало свой бинокль и разбил его вдребезги. "Видите, ребята, - произнес он историческую фразу, - что ваша жизнь мне дороже зеркала. Прошу сейчас же расходиться".
Н. Е. Сверчков. Пожарные ночью в Петербурге.
От сильного огня и жара потрескались и рассыпались даже яшмовые колонны и другие изделия. В архиве сохранилась «Опись разным яшмовым обломкам, найденным в Зимнем дворце после пожара... и назначенным к сдаче на Петергофскую гранильную фабрику».
...Нужно отметить, что и народ отнесся к беде, постигшей царскую семью, с сочувствием. Пожар не могли потушить три дня, и все три дня драгоценная мебель, картины, столовое серебро, фарфор и бронза горой лежали на снегу вокруг Александровской колонны.
Усмотреть за каждой мелочью из всех вещей сложенных на Дворцовой площади было невозможно. Здесь лежала дорогая мебель, фарфор, столовое серебро. И несмотря на отсутствие адекватной охраны, пропали лишь серебрянный кофейник и позолоченный браслет.
После пожара штат городской пожарной охраны был увеличен на 800 человек, началось усовершенствование «Пожарного устава». Был издан Устав городских пожарных обществ для губернских и уездных городов, который определял штат и техническое вооружение пожарной охраны в зависимости от численности населения.
Ныне Эрмитаж ярко "горит" каждый вечер, но этот "огонь" подсветки ему к лицу...
Первая картина - Борис Грин, инфа (С) интернет