Болезнь
Зимой Дафна простудилась. Она тяжело кашляла. И хоть горела в жару, ей было холодно. Феодосия укрыла ее шерстяным одеялом, которое они вместе сшили из домотканного холста, затолкав внутрь целый мешок шерсти. Шерсть им подарил купец за прорицание даты, когда ему следует отплыть в Милет, чтобы не столкнуться с бурей. Шерсть была самая лучшая, одеяло теплое, но Дафна все равно дрожала.
Феодосия зарезала курицу и сварила бульон, но больная не могла есть - ее тошнило. В середине дня привратник, смущаясь вошел в их ойкос
и сообщил, что посланник из Эфеса ждет прорицания уже несколько часов. Он достойный человек, привез храму дары. Хорошо, если бы сивилла вышла к нему. Феодосия молча поднялась и пошла в святилище. Она уселась на треножник у очага, выпрямила спину и кивком приказала впустить гонца.
Богатый хозяин из Эфеса спрашивал, как ему вывернуться. Надо заплатить выкуп за брата, попавшего в плен. Продавать ли оливковую рощу?
Феодосия закрыла глаза и спросила себя: "Почему я отчетливо вижу, что произойдет летом в Эфесе, но не знаю, как кончится болезнь Дафны? Верно, я боюсь узнать..."
Гонцу она ответила: "Рощу не продавать. В будущем году урожай будет очень хорош. Роща принесет отличную прибыль. Твоему хозяину будет больно смотреть на нее, если вся прибыль достанется другому. Продавайте овец. Весной случится мор на ягнят. В следующем году от овец никакого приплода. А коз берегите. Брат хозяина привезет с чужбины новый способ готовить козий сыр. Такого сыра, как у вас, не будет во всей Элладе. Ступай!"
Она вернулась к ложу Дафны. Больную сотрясал кашель. Феодосия вложила свою ладонь в горячие пальцы.
- Я умираю? - спросила Дафна
- Не знаю, милая! - медленно ответила Феодосия. - Про себя и про тех, кого люблю, я вижу только на день вперед. Может, моя душа страшится узнать неотвратимое и не решается требовательно вопрошать бога. Завтра ты не умрешь... Хотя, погоди! Завтра к вечеру тебе станет лучше. Нет! Ты не умираешь, моя дорогая! Ты выздоравливаешь! И вот еще что! Теперь, когда я больше не боюсь за тебя, я вижу дальше и подробнее. После болезни твой дар прорицания укрепится. Мы с тобой еще позанимаемся и ты станешь настоящей пророчицей. Не хуже меня. Тогда я смогу оставить храм.
Со мной что-то случилось. Не хотела тебе говорить, а теперь, раз ты больше не будешь во мне нуждаться, расскажу: в прошлом месяце я встретила на рынке скульптора Алексайо. Мы не разговаривали, но мне приятно думать о нем. И он видит меня во сне каждую ночь. Похудел от тоски, работу забросил... хочет на мне жениться. Аполлон, конечно, отберет у меня дар прорицания - это дозволено только девственницам. Хотя... - она задумалась...- совсем не отберет.- И Феодосия радостно засмеялась.
- Кое что оставит!
Феодосия зарезала курицу и сварила бульон, но больная не могла есть - ее тошнило. В середине дня привратник, смущаясь вошел в их ойкос
и сообщил, что посланник из Эфеса ждет прорицания уже несколько часов. Он достойный человек, привез храму дары. Хорошо, если бы сивилла вышла к нему. Феодосия молча поднялась и пошла в святилище. Она уселась на треножник у очага, выпрямила спину и кивком приказала впустить гонца.
Богатый хозяин из Эфеса спрашивал, как ему вывернуться. Надо заплатить выкуп за брата, попавшего в плен. Продавать ли оливковую рощу?
Феодосия закрыла глаза и спросила себя: "Почему я отчетливо вижу, что произойдет летом в Эфесе, но не знаю, как кончится болезнь Дафны? Верно, я боюсь узнать..."
Гонцу она ответила: "Рощу не продавать. В будущем году урожай будет очень хорош. Роща принесет отличную прибыль. Твоему хозяину будет больно смотреть на нее, если вся прибыль достанется другому. Продавайте овец. Весной случится мор на ягнят. В следующем году от овец никакого приплода. А коз берегите. Брат хозяина привезет с чужбины новый способ готовить козий сыр. Такого сыра, как у вас, не будет во всей Элладе. Ступай!"
Она вернулась к ложу Дафны. Больную сотрясал кашель. Феодосия вложила свою ладонь в горячие пальцы.
- Я умираю? - спросила Дафна
- Не знаю, милая! - медленно ответила Феодосия. - Про себя и про тех, кого люблю, я вижу только на день вперед. Может, моя душа страшится узнать неотвратимое и не решается требовательно вопрошать бога. Завтра ты не умрешь... Хотя, погоди! Завтра к вечеру тебе станет лучше. Нет! Ты не умираешь, моя дорогая! Ты выздоравливаешь! И вот еще что! Теперь, когда я больше не боюсь за тебя, я вижу дальше и подробнее. После болезни твой дар прорицания укрепится. Мы с тобой еще позанимаемся и ты станешь настоящей пророчицей. Не хуже меня. Тогда я смогу оставить храм.
Со мной что-то случилось. Не хотела тебе говорить, а теперь, раз ты больше не будешь во мне нуждаться, расскажу: в прошлом месяце я встретила на рынке скульптора Алексайо. Мы не разговаривали, но мне приятно думать о нем. И он видит меня во сне каждую ночь. Похудел от тоски, работу забросил... хочет на мне жениться. Аполлон, конечно, отберет у меня дар прорицания - это дозволено только девственницам. Хотя... - она задумалась...- совсем не отберет.- И Феодосия радостно засмеялась.
- Кое что оставит!