Жан Дювернуа. "Никогда не было костра Монсегюра". Окончание
К истории ересей
Кольбер (министр финансов Франции XVII века) хотел увеличить поступления в казну французской короны, уничтожив главную льготу Средиземноморья относительно определенного налога, льготу, которая обозначается терминам «фригольд (свободное владение) Лангедока». Так Кольбера описывают историки, как, например, Балюз и Антуан Галанд. Но он еще известен тем, что доверил Доа, мировому судье Беарна, задачу скопировать все архивы региона. Благодаря этому теперь мы имеем 258 томов in folio, переплетенных в красный сафьян с гербами Франции, которые до недавнего времени ковром устилали пол консультативной комнаты рукописей Национальной Библиотеки Франции. Тома с 21 по 37 содержат копии того, что еще оставалось от документов Инквизиции Тулузы и Каркассона в 1667-1669 годах. В 1668 году появилась История уклонений протестантских Церквей Боссюэ, IX книга которой называется Очерк истории альбигойцев и вальденсов, уиклифистов и гуситов. В 1691 году П.Бенойст, доминиканец из Каркассона, вставляет в свою Историю альбигойцев и вальденсов или бородачей фрагменты из инквизиционного процесса. В 1696 году голландский пастор Филипп де Лимборш публикует Historia Inquisitionis, в которой он издает все приговоры, вынесенные инквизитором Тулузы Бернардом Ги с 1307 по 1322 годы. Пьер Бэйль, философ, автор Исторического и критического словаря, полагал, что альбигойцы были «манихеями», и только кальвинисты продолжали заявлять, что это сравнение является клеветой, и то же самое говорил в XIX веке Наполеон Пейра, который во многом использовал фонды Доа в своей Истории альбигойцев. Лютеранин Карл Шмидт, профессор из Страстбурга, издал в 1849 году Историю и доктрину секты катаров и альбигойцев, где впервые использовал термин, которому была суждена такая чрезмерная популярность. Его книга была исправлена по поводу некоторых имен собственных и сильно дополнена, но она оставалась на то время наиболее научной и апологетической.
Американский библиотекарь Генри Чарльз Ли потратил собственные весьма значительные средства на то, чтобы получить копии всех неопубликованных текстов, для написания своей монументальной Истории Инквизиции в Средние века, изданной в Нью-Йорке в 1887-1888 годах. В то же время католический декан из Мюнхена Игнац фон Дёллингер собрал для приложений к своей Beitrage zur Sektengeschichte des Mittelalters, большое количество цитат из средневековых источников, не все из которых были обнаружены, а иные были плохо отредактированы после его смерти.
Во Франции Университет и Церковь вышли из достаточно долгого периода равнодушия к этой теме. Э. Молинье и Монсеньор Целестин Доэ опубликовали многие тексты между 1880 и 1900 годами. Но в целом изучение этой области было полностью обновлено после открытий Антуана Дондена, француза, работавшего для Института истории доминиканцев в Риме. Он обнаружил катарский теологический трактат, Книгу о двух началах, а потом множество других источников, которые мирно спали в архивах целой Европы. Среди них был еще один катарский трактат окситанского происхождения, фрагменты которого находятся в опровержении его вальденсом.
Страница из Истории Инквизиции в Средние века Генри Чарльза Ли, Париж, 1901.
Под конец XIX века библиотекарь Генри Чарльз Ли написал монументальный труд: История Инквизиции в Средние века, где он использовал документы, остававшиеся до тех пор неизданными.
Споры о существовании ереси
Из-за своих открытий о.Донден вступил в дискуссию с проф. Моргеном, который ставил под сомнение существование средневековой ереси, видя в ней исключительно социальный феномен. У этого тезиса не было немедленного эффекта, хотя открытия и публикации текстов, а также комментариев к ним, следовали друг за другом до наших дней. Речь идет о трактатах, особенно итальянских, а также инквизиторских процедурах. Среди последних трудов была моя публикация реестров Жака Фурнье, которая послужила материалом для Эммануэля Ле Рой Лядюри при написании книги Монтайю, окситанская деревня, обретшей мировую славу и даже переведенную на китайский язык.
В Германии работы Дондена привели Арно Борста к пересмотру своего издания Книги о двух началах и написанию в 1953 году монографии Die Katharer (полный и подробный анализ катаризма, который автор рассматривает как средневековый извод манихейства, что в ту эпоху считалось неоспоримым). Труды такого рода, а также исследования на эту тему стали время от времени издаваться во всей Европе. Но вскоре они столкнулись с реакцией отторжения.
Предшественником этого явления был английский профессор Роберт Мур, который в своих книгах The Birth of Popular Heresy (1969) и The Origin of European Dissent (1977) отрицал внешнее происхождение ереси и акцентировал внимание на роль репрессий в ее создании. Для крайних приверженцев этого тезиса средневековая ересь была чистой выдумкой цистерцианцев. Во Франции профессор Моник Зернье созвала в Ницце несколько коллоквиумов и издала первый сборник выступлений на них под названием Inventer l’Heresie? (Выдумать ересь?) (1998).
Тезисы Моргена были подхвачены в Италии профессором Занелли, который стал отрицать само содержание понятия «ересь». Он считал, что это своего рода «болезнь» (malessere), имеющая социальное происхождение. Во Франции раздражение от публикующихся большим тиражом книг о катарах привело некоторых ученых, в частности, Жана-Луи Биже и Жюльена Тьерри к сплочению вокруг теории о «недуге», а также к полной «деконструкции» (опираясь на метод Мишеля Фуко), традиционного видения катаризма. Мол, не было никаких «совершенных», организованных в иерархический орден, а только Добрые люди, иначе говоря «мудрецы, старейшины». Не было никакой иерархии, потому что австралиец по имени Пегг написал диссертацию, в которой утверждал, что об этом ничего не говорится в рукописи 609 в Муниципальной Библиотеке Тулузы, где на самом деле встречается около сорока упоминаний о катарских епископах и диаконах.
Свидетельство жителей Отпуль (Alto Pullo) перед инквизитором Бернардом де Ко, 1245 год. Муниципальная Библиотека Тулузы, рук. 609.
Бернард дель Прадель из Прадес возле Сен-Поль Кап де Жу «дал три хлеба названным еретикам (Изарн Дон, Бернат Годаль и Раймонд Тардю), когда они уходили, и сделал это после того, как исповедовался перед братом Гийомом Арнотом, покойным инквизитором (одним из убитых в Авиньонет) и после того, как отрекся от ереси и исповедовался перед ним, он вновь добровольно впал в ересь, от которой отрекся…» (пер. Анн Бренон)
Жертв этого «недуга» можно обнаружить среди «мелкой знати castra, обездоленной отсутствием права старшинства», а также среди «городской олигархии» (по поводу которой становится непонятно, зачем она поддерживала этот недуг. Также приводится статистика, основанная на той же тулузской рукописи, где количество адептов катаризма значительно уменьшено - почти в десять раз. Но куда же девать среди этой «мелкой знати» такую семью, как Унод де Ланта, родственников графов Комминжей, не говоря уже о семье Лаурак (от имени которых пошло название Лаурагэ)? С другой стороны, нужно также отбросить такие показания, как свидетельство дамы Франкарвилль, которая, будучи извещенной о наступлении крестоносной армии, спряталась вместе с мужем в подземное убежище своих арендатаров, которые были совершенными.
Дама де Франкарвилль свидетельствует..
«22 марта 1244 года Фелипа, жена рыцаря Арнота Гийома д’Альбиака, из Франкарвилля, в Карамане (…) сказала, что Арнот Гийом, ее муж, дал обрабатывать земли в лесу возле Франкарвилля еретикам Пейре Госберту и Пейре Росоду, его товарищу, и с того времени означенные еретики давали Арноту Гийому д’Альбиаку каждый год часть всех продуктов этих земель; и означенные еретики сделали там погреб. И означенная свидетельница [Фелипа д’Альбиак] множество раз приходила навещать этих еретиков со своей кормилицей Гильельмой де Бельберод…».
(Doat 23, реестр брата Феррера f257r)
А перед тем, как приводить статистические данные, стоило бы заметить, что во всех показаниях жители Вердена, которых допрашивали по поводу их вовлечения в ересь, давали негативный ответ, в то время, как те же жители пытались, как могли, вызволить совершенных у аббата Сен-Папуль, и так далее. Что до городской олигархии, то есть бюргеров Альби, которых обдирал епископ Бернар де Кастанет за освобождение из тюрьмы, и пытал помощник инквизитора Галанда, то мы были бы признательны Жюльену Тьерри, если б он имел больше доверия к жалобе жителей, которую он сам же опубликовал в своей диссертации в Школе Хартий.
Лестница castruma Монсегюр на северо-западном склоне напротив донжона современного замка.
Никогда на самом деле не было костра Монсегюра?
Добрые Люди из Отпуля. Мазамет, музей катаризма.
Из журнала Histoire et images Medievales. L'Inquisition Medievale, Lutter contre la "perversion heretique, № 5, 2006, р. 4-8.
Кольбер (министр финансов Франции XVII века) хотел увеличить поступления в казну французской короны, уничтожив главную льготу Средиземноморья относительно определенного налога, льготу, которая обозначается терминам «фригольд (свободное владение) Лангедока». Так Кольбера описывают историки, как, например, Балюз и Антуан Галанд. Но он еще известен тем, что доверил Доа, мировому судье Беарна, задачу скопировать все архивы региона. Благодаря этому теперь мы имеем 258 томов in folio, переплетенных в красный сафьян с гербами Франции, которые до недавнего времени ковром устилали пол консультативной комнаты рукописей Национальной Библиотеки Франции. Тома с 21 по 37 содержат копии того, что еще оставалось от документов Инквизиции Тулузы и Каркассона в 1667-1669 годах. В 1668 году появилась История уклонений протестантских Церквей Боссюэ, IX книга которой называется Очерк истории альбигойцев и вальденсов, уиклифистов и гуситов. В 1691 году П.Бенойст, доминиканец из Каркассона, вставляет в свою Историю альбигойцев и вальденсов или бородачей фрагменты из инквизиционного процесса. В 1696 году голландский пастор Филипп де Лимборш публикует Historia Inquisitionis, в которой он издает все приговоры, вынесенные инквизитором Тулузы Бернардом Ги с 1307 по 1322 годы. Пьер Бэйль, философ, автор Исторического и критического словаря, полагал, что альбигойцы были «манихеями», и только кальвинисты продолжали заявлять, что это сравнение является клеветой, и то же самое говорил в XIX веке Наполеон Пейра, который во многом использовал фонды Доа в своей Истории альбигойцев. Лютеранин Карл Шмидт, профессор из Страстбурга, издал в 1849 году Историю и доктрину секты катаров и альбигойцев, где впервые использовал термин, которому была суждена такая чрезмерная популярность. Его книга была исправлена по поводу некоторых имен собственных и сильно дополнена, но она оставалась на то время наиболее научной и апологетической.
Американский библиотекарь Генри Чарльз Ли потратил собственные весьма значительные средства на то, чтобы получить копии всех неопубликованных текстов, для написания своей монументальной Истории Инквизиции в Средние века, изданной в Нью-Йорке в 1887-1888 годах. В то же время католический декан из Мюнхена Игнац фон Дёллингер собрал для приложений к своей Beitrage zur Sektengeschichte des Mittelalters, большое количество цитат из средневековых источников, не все из которых были обнаружены, а иные были плохо отредактированы после его смерти.
Во Франции Университет и Церковь вышли из достаточно долгого периода равнодушия к этой теме. Э. Молинье и Монсеньор Целестин Доэ опубликовали многие тексты между 1880 и 1900 годами. Но в целом изучение этой области было полностью обновлено после открытий Антуана Дондена, француза, работавшего для Института истории доминиканцев в Риме. Он обнаружил катарский теологический трактат, Книгу о двух началах, а потом множество других источников, которые мирно спали в архивах целой Европы. Среди них был еще один катарский трактат окситанского происхождения, фрагменты которого находятся в опровержении его вальденсом.
Страница из Истории Инквизиции в Средние века Генри Чарльза Ли, Париж, 1901.
Под конец XIX века библиотекарь Генри Чарльз Ли написал монументальный труд: История Инквизиции в Средние века, где он использовал документы, остававшиеся до тех пор неизданными.
Споры о существовании ереси
Из-за своих открытий о.Донден вступил в дискуссию с проф. Моргеном, который ставил под сомнение существование средневековой ереси, видя в ней исключительно социальный феномен. У этого тезиса не было немедленного эффекта, хотя открытия и публикации текстов, а также комментариев к ним, следовали друг за другом до наших дней. Речь идет о трактатах, особенно итальянских, а также инквизиторских процедурах. Среди последних трудов была моя публикация реестров Жака Фурнье, которая послужила материалом для Эммануэля Ле Рой Лядюри при написании книги Монтайю, окситанская деревня, обретшей мировую славу и даже переведенную на китайский язык.
В Германии работы Дондена привели Арно Борста к пересмотру своего издания Книги о двух началах и написанию в 1953 году монографии Die Katharer (полный и подробный анализ катаризма, который автор рассматривает как средневековый извод манихейства, что в ту эпоху считалось неоспоримым). Труды такого рода, а также исследования на эту тему стали время от времени издаваться во всей Европе. Но вскоре они столкнулись с реакцией отторжения.
Предшественником этого явления был английский профессор Роберт Мур, который в своих книгах The Birth of Popular Heresy (1969) и The Origin of European Dissent (1977) отрицал внешнее происхождение ереси и акцентировал внимание на роль репрессий в ее создании. Для крайних приверженцев этого тезиса средневековая ересь была чистой выдумкой цистерцианцев. Во Франции профессор Моник Зернье созвала в Ницце несколько коллоквиумов и издала первый сборник выступлений на них под названием Inventer l’Heresie? (Выдумать ересь?) (1998).
Тезисы Моргена были подхвачены в Италии профессором Занелли, который стал отрицать само содержание понятия «ересь». Он считал, что это своего рода «болезнь» (malessere), имеющая социальное происхождение. Во Франции раздражение от публикующихся большим тиражом книг о катарах привело некоторых ученых, в частности, Жана-Луи Биже и Жюльена Тьерри к сплочению вокруг теории о «недуге», а также к полной «деконструкции» (опираясь на метод Мишеля Фуко), традиционного видения катаризма. Мол, не было никаких «совершенных», организованных в иерархический орден, а только Добрые люди, иначе говоря «мудрецы, старейшины». Не было никакой иерархии, потому что австралиец по имени Пегг написал диссертацию, в которой утверждал, что об этом ничего не говорится в рукописи 609 в Муниципальной Библиотеке Тулузы, где на самом деле встречается около сорока упоминаний о катарских епископах и диаконах.
Свидетельство жителей Отпуль (Alto Pullo) перед инквизитором Бернардом де Ко, 1245 год. Муниципальная Библиотека Тулузы, рук. 609.
Бернард дель Прадель из Прадес возле Сен-Поль Кап де Жу «дал три хлеба названным еретикам (Изарн Дон, Бернат Годаль и Раймонд Тардю), когда они уходили, и сделал это после того, как исповедовался перед братом Гийомом Арнотом, покойным инквизитором (одним из убитых в Авиньонет) и после того, как отрекся от ереси и исповедовался перед ним, он вновь добровольно впал в ересь, от которой отрекся…» (пер. Анн Бренон)
Жертв этого «недуга» можно обнаружить среди «мелкой знати castra, обездоленной отсутствием права старшинства», а также среди «городской олигархии» (по поводу которой становится непонятно, зачем она поддерживала этот недуг. Также приводится статистика, основанная на той же тулузской рукописи, где количество адептов катаризма значительно уменьшено - почти в десять раз. Но куда же девать среди этой «мелкой знати» такую семью, как Унод де Ланта, родственников графов Комминжей, не говоря уже о семье Лаурак (от имени которых пошло название Лаурагэ)? С другой стороны, нужно также отбросить такие показания, как свидетельство дамы Франкарвилль, которая, будучи извещенной о наступлении крестоносной армии, спряталась вместе с мужем в подземное убежище своих арендатаров, которые были совершенными.
Дама де Франкарвилль свидетельствует..
«22 марта 1244 года Фелипа, жена рыцаря Арнота Гийома д’Альбиака, из Франкарвилля, в Карамане (…) сказала, что Арнот Гийом, ее муж, дал обрабатывать земли в лесу возле Франкарвилля еретикам Пейре Госберту и Пейре Росоду, его товарищу, и с того времени означенные еретики давали Арноту Гийому д’Альбиаку каждый год часть всех продуктов этих земель; и означенные еретики сделали там погреб. И означенная свидетельница [Фелипа д’Альбиак] множество раз приходила навещать этих еретиков со своей кормилицей Гильельмой де Бельберод…».
(Doat 23, реестр брата Феррера f257r)
А перед тем, как приводить статистические данные, стоило бы заметить, что во всех показаниях жители Вердена, которых допрашивали по поводу их вовлечения в ересь, давали негативный ответ, в то время, как те же жители пытались, как могли, вызволить совершенных у аббата Сен-Папуль, и так далее. Что до городской олигархии, то есть бюргеров Альби, которых обдирал епископ Бернар де Кастанет за освобождение из тюрьмы, и пытал помощник инквизитора Галанда, то мы были бы признательны Жюльену Тьерри, если б он имел больше доверия к жалобе жителей, которую он сам же опубликовал в своей диссертации в Школе Хартий.
Лестница castruma Монсегюр на северо-западном склоне напротив донжона современного замка.
Никогда на самом деле не было костра Монсегюра?
Добрые Люди из Отпуля. Мазамет, музей катаризма.
Из журнала Histoire et images Medievales. L'Inquisition Medievale, Lutter contre la "perversion heretique, № 5, 2006, р. 4-8.