О Кире Булычеве
В прошлую среду в программе «Культуротека» с Игорем Поповым говорили о Кире Булычеве. Вот запись:
На сайте радио: http://nlradio.net/tok-shou-kulturoteka-kir-bulyichev-lotsman-po-reke-hronos/
На сайте podfm: http://nlradio.podfm.ru/kultura/1849/
Разговор получился сложный. Потому что Булычев такая фигура… Как бы сказать. В каком-то фантастическом произведении (не помню каком, кажется, что-то подобное было у Чайна Мьевиля в "Вокзале потерянных снов") есть такое существо, которое существует сразу в нескольких измерениях, и обитатели каждого измерения воспринимают только одну его часть или правильнее, наверное, будет сказать «проявление» или «проекцию», и лишь смутно подозревают, каким это существо выглядит во всей полноте.
Вот примерно что-то подобное являет собой Кир Булычев (он же Игорь Можейко). В одном измерении он востоковед, автор работ по истории Бирмы (мы, кстати, в эфире попытались вспомнить, где находится Бирма, так и не вспомнили) и специалист по буддизму. В другом измерении он автор огромного количества научно-популярных книг, в основном по истории. В третьем измерении он - детский/подростковый писатель, автор цикла про Алису Селезнёву. В четвёртом - автор социальной, местами горько-сатирической фантастики (я, кстати, не уверен, насколько некоторые художественные вещи Булычёва стоит называть фантастикой, скорее это притчи, символистские рассказы, абсурдизм и фантасмагория). В пятом - драматург и сценарист. В шестом - литературовед. В седьмом - фалерист, причём известный в этой области, автор двух книг. Ну и вдобавок - художник и поэт, чтобы уж окончательно добить аудиторию.
Я после передачи поинтересовался у своего соведущего как можно всё вышеперечисленное совмещать и успевать. На что последовал лаконичный и убийственный ответ: «Работать надо!». Тут да, не поспоришь, работать у меня получается плохо, так что увы… Но ладно, что обо мне, речь о Булычёве. Мы в основном говорили о нём как о фантасте, причём старались обращаться больше к произведениям неизвестным или, вернее говоря, известным, но находящимся в тени цикла об Алисе Селезнёвой. Конечно, речь зашла о цикле рассказов и повестей «Великий Гусляр», про маленький провинциальный городок, в котором постоянно случаются чудеса. Мне этот цикл в основном нравится тем, насколько легко в нём сочетаются обыденность и фантазия, впрочем, это черта многих произведений Булычёва (причём это совсем не похоже на «магический реализм» я бы скорее назвал жанр, в котором работал Булычёв, «реализм чудесного», хотя это звучит как-то не очень удачно). Потом, правда, в конце 80-х и в 90-х из Великого Гусляра как-то потихоньку ушли лёгкость и ирония, а больше стало практически прямой сатиричности. Да и сам Булычёв в одном из интервью говорил, что Великий Гусляр исчерпал себя. Но тут скорее эпоха сменилась.
Вообще, насколько я заметил по книгам Булычёва, он очень остро переживал сначала тот упадок сил, в который СССР погрузился в 80-е годы, затем тот всеобъемлющий кризис, в котором оказалась Россия в 90-е годы. Мне кажется, Булычёв, как и многие советские интеллигенты, испытал двойное разочарование - сначала в социалистическом строе, затем в попытке обновления социализма в конце 80-х. И потом подобно другим фантастам он начал искать те точки в истории Российской империи и СССР, где события могли бы повернуть другим путём, не столь страшным и кровавым. Так появился цикл романов «Река Хронос», где действие разворачивается в различных альтернативных мирах. Тут. Конечно, есть такой тонкий момент, что в российской фантастике обращение к прошлому уже стало настолько общим местом, что подобный сюжет автоматически вызывает отторжение. Но всё же Булычёв - другое дело. Он профессиональный историк, действительно хороший писатель и у него нет той идеологической зашоренности, которая стала уже практически основной отличительной чертой российской фантастики.
Ещё мы подробно говорили о повести «Перевал» (потом Булычёв расширил эту повесть до романа «Посёлок», дополнив сюжет, но, по-моему, не очень удачно получилось) о группе землян, пытающихся устроить свою жизнь на чужой планете после крушения корабля. При внешней простоте фабулы вышла сложная повесть, ставящая вопрос о выборе небольшого сообщества людей между полным приспособлением, сопровождающимся неминуемым одичанием, и сохранением цивилизации, науки, памяти о своём прошлом (выражаясь современным языком, «сохранением идентичности»). Кстати, Булычёв и в самом тексте повести вспоминает о судьбе колонии викингов в Гренландии, а они-то вымерли как раз именно потому, что сохраняли свою культуру и способы хозяйствования, не желали учиться у аборигенов и приспосабливаться к новым условиям. Но самое интересное в повести скорее именно то, что её герои пытаются сочетать изучение нового мира и умение выжить в нём с памятью о своём происхождении, сохранением науки, конечно, насколько это получится. То есть пытаются оставаться не переселенцами, а колонизаторами, даже без связи с Землёй.
Мне, кстати, в «Посёлке» видится, не знаю уж преднамеренная или случайная перекличка с лесной частью «Улитки на склоне». Особенно в части подготовки к экспедиции, сборов, дискуссий о том, стоит ли идти, как идти и так далее, очень уж это напоминает то, как Кандид всё собирается пойти в Город и никак не соберётся. Только вот у Булычёва нет той загадочности (хотя атмосфера чуждой людям среды обитания выписана очень хорошо) и той пессимистичности, что пропитывает «Улитку на склоне», у Булычёва герои собираются, идут и даже доходят (извините за спойлер)! Ну и опять же вместо социального распада, дезорганизации, аномии, крушения как в «Улитке» (причём и в Лесу, и в Управлении) у Булычёва - совместная деятельность, преодоление конфликтов, достижение цели и в финале установление лучшего порядка и лучшей организации общества.
Да, ещё мы, увы, не успели поговорить о романах «Агент КФ» и «Подземелье ведьм», тоже, как мне кажется, написанных в качестве некоторой полемики со Стругацкими. Романы эти посвящены теме столкновения развитой цивилизации с дикарством, причём цивилизация дикарям проигрывает с какой-то даже обидной лёгкостью. И, кстати, повесть «Подземелье ведьм» в 1990 году экранизировали. Получился, понятно, лютый трэш, но по тем временам смотрелся вполне себе ничего (вообще сейчас с некоторой тоской понимаешь, что отечественному кинематографу 90-х, да и первых годов трэш удавался лучше всего), к тому же какие там были актёры! Караченцев, Жигунов, Певцов! Я смотрел этот фильм то ли в кино, то ли в видеосалоне, не помню, и мне очень понравилось (впрочем, мне тогда было 13 лет и это многое объясняет).
Ещё мы поговорили о том, кому что у Булычёва нравится. Игорь Попов не поленился и принёс на эфир внушительный том - сборник короткой прозы и пьес Булычёва, и назвал несколько своих самых любимых рассказов. А я вспомнил про цикл романов и повестей о приключениях агента ИнтерГалактической Полиции Коры Орват. Это такой довольно странный микс из детектива, фантастики, приключений с постоянными перепадами от трагедии к пародии, с кучей фантасмогорических деталей (так, в одной из повестей Кора Орват становится жертвой покушения, и врачи временно перемещают её сознание в тело инопланетянки-гигантской курицы, и в таком облике Кора вынуждена расследовать преступления). Помню, мне в детстве очень нравился роман «Покушение на Тесея», где героиня попадает в мир греческих мифов (и её там из-за имени принимают за повелительницу царства мёртвых). Очень такое забавное ироничное переосмысление мифов, ну и довольно захватывающий сюжет. Вообще, одна из характерных черт текстов Булычёва - они захватывающи. Ну, по крайней мере, большая их часть. К сожалению, были у Булычёва и неудачные вещи, что неудивительно при такой писательской плодовитости, и, похоже, в конце жизни у него уже не всегда хватало сил отшлифовать текст до конца.
Ещё об одной стороне таланта Булычёва, о его пьесах и сценариях, мы поговорить не успели. Вообще, Булычёву очень везло с экранизациями, уж из советских фантастов он точно самый экранизованный, да и, пожалуй, в мире с ним может разве что Филипп Дик сравниться. Только вот Дика экранизировали скорее «по мотивам», а вот Булычёва близко к тексту. Отличная мультверсия «Перевала» (к сожалению, не очень известная, но поверьте, стоит посмотреть). «Тайна третьей планеты». Несколько мультфильмов по рассказам из цикла «Великий Гусляр». Упомянутый выше «Подземелье ведьм», не совсем удачный, но всё же. «Лиловый шар» и «Остров ржавого генерала» - да, слабоватые были фильмы, особенно в части спецэффектов, но по тем временам смотрелись вполне себе бодро. И last but not least конечно же, замечательный телеспектакль «Осечка» по пьесе «Осечка-67»! Сейчас он, увы, практически забыт и напрасно. Это такая абсурдистская пьеса о том, как в 1967 году в Ленинграде решили отметить 50-летие Октябрьской революции, реконструировав штурм Зимнего дворца, но что-то пошло не так… По нынешним временам читается и смотрится очень интересно. И общественная ситуация у нас во многом похожа как раз таки на конец 60-х. И очередной юбилей Октябрьской революции на носу. А уж насколько мы сейчас увлечены исторической и неисторической реконструкцией в самых разных её проявлениях…
Впрочем, пожалуй, и хорошо, что не стали упоминать эту пьесу в радиоэфире. Такие нынче времена, что о некоторых вещах лучше забыть или сделать вид, что ничего о них не знаешь. И это уже не «ходить бывает склизко по камешкам иным», нет, это уже скорее «мы лёд под ногами майора», а товарищ майор даже упоминаний о революции не любит, не важно какой. Да и апостол Павел предупреждал не давать повода ищущим повода, а это как раз такой случай.
Да, и в конце передачи я всё-таки успел прочитать два стихотворения Кира Булычёва. А с поэтической стороной его творчества ситуация тоже интересная. Стихов у него было много, но всё больше экспромты, что называются, по случаю. Он и сам-то их не всегда запоминал, и не записывал. Но всё же какие-то из них где-то печатались, в начале 90-х выходили даже какие-то отдельные сборнички (кому интересно, на фантлабе есть подробная информация об этих изданиях, довольно любопытная), что-то потом печаталось вместе с рассказами (опять же, см. фантлаю). Стихи разные: детские, лирические, сатирические, абсурдистские, хулиганские, просто на все вкусы. Мне стихи Булычёва нравятся за простоту формы и жизненность. К тому же они легко запоминаются, а для стихов это большой плюс. Моё любимое стихотворение Булычёва я, правда, цитировать не стал, оно про таракана и стакан. Образ таракана вообще один из главных образов русской поэзии от Фёдора Достоевского через Корнея Чуковского и Николая Олейникова до Дмитрия Пригова, вот и Булычёв вписал своего таракана на эти славные страницы. Конечно, его таракан не так знаменит, как другие, но тоже по-своему замечателен.
Впрочем, то же самое можно сказать и обо всём художественном наследии Булычёва. Вроде бы при разговоре о советской/российской фантастике его имя вспоминается отнюдь не в первую очередь, да и произносится с оттенком некоторого сомнения, дескать, подростковая фантастика, приключения, всё такое. Но когда ближе знакомишься с его творчеством, с его ролью в литературном сообществе фантастов, с тем, насколько он был популярен в те годы и остаётся популярным в наше время, понимаешь, что Булычёв куда более крупная и значимая фигура, чем это кажется на первый взгляд. И не только для жанра фантастики, но и для всей российской культуры конца 20-го-начала 21-го века.
На сайте радио: http://nlradio.net/tok-shou-kulturoteka-kir-bulyichev-lotsman-po-reke-hronos/
На сайте podfm: http://nlradio.podfm.ru/kultura/1849/
Разговор получился сложный. Потому что Булычев такая фигура… Как бы сказать. В каком-то фантастическом произведении (не помню каком, кажется, что-то подобное было у Чайна Мьевиля в "Вокзале потерянных снов") есть такое существо, которое существует сразу в нескольких измерениях, и обитатели каждого измерения воспринимают только одну его часть или правильнее, наверное, будет сказать «проявление» или «проекцию», и лишь смутно подозревают, каким это существо выглядит во всей полноте.
Вот примерно что-то подобное являет собой Кир Булычев (он же Игорь Можейко). В одном измерении он востоковед, автор работ по истории Бирмы (мы, кстати, в эфире попытались вспомнить, где находится Бирма, так и не вспомнили) и специалист по буддизму. В другом измерении он автор огромного количества научно-популярных книг, в основном по истории. В третьем измерении он - детский/подростковый писатель, автор цикла про Алису Селезнёву. В четвёртом - автор социальной, местами горько-сатирической фантастики (я, кстати, не уверен, насколько некоторые художественные вещи Булычёва стоит называть фантастикой, скорее это притчи, символистские рассказы, абсурдизм и фантасмагория). В пятом - драматург и сценарист. В шестом - литературовед. В седьмом - фалерист, причём известный в этой области, автор двух книг. Ну и вдобавок - художник и поэт, чтобы уж окончательно добить аудиторию.
Я после передачи поинтересовался у своего соведущего как можно всё вышеперечисленное совмещать и успевать. На что последовал лаконичный и убийственный ответ: «Работать надо!». Тут да, не поспоришь, работать у меня получается плохо, так что увы… Но ладно, что обо мне, речь о Булычёве. Мы в основном говорили о нём как о фантасте, причём старались обращаться больше к произведениям неизвестным или, вернее говоря, известным, но находящимся в тени цикла об Алисе Селезнёвой. Конечно, речь зашла о цикле рассказов и повестей «Великий Гусляр», про маленький провинциальный городок, в котором постоянно случаются чудеса. Мне этот цикл в основном нравится тем, насколько легко в нём сочетаются обыденность и фантазия, впрочем, это черта многих произведений Булычёва (причём это совсем не похоже на «магический реализм» я бы скорее назвал жанр, в котором работал Булычёв, «реализм чудесного», хотя это звучит как-то не очень удачно). Потом, правда, в конце 80-х и в 90-х из Великого Гусляра как-то потихоньку ушли лёгкость и ирония, а больше стало практически прямой сатиричности. Да и сам Булычёв в одном из интервью говорил, что Великий Гусляр исчерпал себя. Но тут скорее эпоха сменилась.
Вообще, насколько я заметил по книгам Булычёва, он очень остро переживал сначала тот упадок сил, в который СССР погрузился в 80-е годы, затем тот всеобъемлющий кризис, в котором оказалась Россия в 90-е годы. Мне кажется, Булычёв, как и многие советские интеллигенты, испытал двойное разочарование - сначала в социалистическом строе, затем в попытке обновления социализма в конце 80-х. И потом подобно другим фантастам он начал искать те точки в истории Российской империи и СССР, где события могли бы повернуть другим путём, не столь страшным и кровавым. Так появился цикл романов «Река Хронос», где действие разворачивается в различных альтернативных мирах. Тут. Конечно, есть такой тонкий момент, что в российской фантастике обращение к прошлому уже стало настолько общим местом, что подобный сюжет автоматически вызывает отторжение. Но всё же Булычёв - другое дело. Он профессиональный историк, действительно хороший писатель и у него нет той идеологической зашоренности, которая стала уже практически основной отличительной чертой российской фантастики.
Ещё мы подробно говорили о повести «Перевал» (потом Булычёв расширил эту повесть до романа «Посёлок», дополнив сюжет, но, по-моему, не очень удачно получилось) о группе землян, пытающихся устроить свою жизнь на чужой планете после крушения корабля. При внешней простоте фабулы вышла сложная повесть, ставящая вопрос о выборе небольшого сообщества людей между полным приспособлением, сопровождающимся неминуемым одичанием, и сохранением цивилизации, науки, памяти о своём прошлом (выражаясь современным языком, «сохранением идентичности»). Кстати, Булычёв и в самом тексте повести вспоминает о судьбе колонии викингов в Гренландии, а они-то вымерли как раз именно потому, что сохраняли свою культуру и способы хозяйствования, не желали учиться у аборигенов и приспосабливаться к новым условиям. Но самое интересное в повести скорее именно то, что её герои пытаются сочетать изучение нового мира и умение выжить в нём с памятью о своём происхождении, сохранением науки, конечно, насколько это получится. То есть пытаются оставаться не переселенцами, а колонизаторами, даже без связи с Землёй.
Мне, кстати, в «Посёлке» видится, не знаю уж преднамеренная или случайная перекличка с лесной частью «Улитки на склоне». Особенно в части подготовки к экспедиции, сборов, дискуссий о том, стоит ли идти, как идти и так далее, очень уж это напоминает то, как Кандид всё собирается пойти в Город и никак не соберётся. Только вот у Булычёва нет той загадочности (хотя атмосфера чуждой людям среды обитания выписана очень хорошо) и той пессимистичности, что пропитывает «Улитку на склоне», у Булычёва герои собираются, идут и даже доходят (извините за спойлер)! Ну и опять же вместо социального распада, дезорганизации, аномии, крушения как в «Улитке» (причём и в Лесу, и в Управлении) у Булычёва - совместная деятельность, преодоление конфликтов, достижение цели и в финале установление лучшего порядка и лучшей организации общества.
Да, ещё мы, увы, не успели поговорить о романах «Агент КФ» и «Подземелье ведьм», тоже, как мне кажется, написанных в качестве некоторой полемики со Стругацкими. Романы эти посвящены теме столкновения развитой цивилизации с дикарством, причём цивилизация дикарям проигрывает с какой-то даже обидной лёгкостью. И, кстати, повесть «Подземелье ведьм» в 1990 году экранизировали. Получился, понятно, лютый трэш, но по тем временам смотрелся вполне себе ничего (вообще сейчас с некоторой тоской понимаешь, что отечественному кинематографу 90-х, да и первых годов трэш удавался лучше всего), к тому же какие там были актёры! Караченцев, Жигунов, Певцов! Я смотрел этот фильм то ли в кино, то ли в видеосалоне, не помню, и мне очень понравилось (впрочем, мне тогда было 13 лет и это многое объясняет).
Ещё мы поговорили о том, кому что у Булычёва нравится. Игорь Попов не поленился и принёс на эфир внушительный том - сборник короткой прозы и пьес Булычёва, и назвал несколько своих самых любимых рассказов. А я вспомнил про цикл романов и повестей о приключениях агента ИнтерГалактической Полиции Коры Орват. Это такой довольно странный микс из детектива, фантастики, приключений с постоянными перепадами от трагедии к пародии, с кучей фантасмогорических деталей (так, в одной из повестей Кора Орват становится жертвой покушения, и врачи временно перемещают её сознание в тело инопланетянки-гигантской курицы, и в таком облике Кора вынуждена расследовать преступления). Помню, мне в детстве очень нравился роман «Покушение на Тесея», где героиня попадает в мир греческих мифов (и её там из-за имени принимают за повелительницу царства мёртвых). Очень такое забавное ироничное переосмысление мифов, ну и довольно захватывающий сюжет. Вообще, одна из характерных черт текстов Булычёва - они захватывающи. Ну, по крайней мере, большая их часть. К сожалению, были у Булычёва и неудачные вещи, что неудивительно при такой писательской плодовитости, и, похоже, в конце жизни у него уже не всегда хватало сил отшлифовать текст до конца.
Ещё об одной стороне таланта Булычёва, о его пьесах и сценариях, мы поговорить не успели. Вообще, Булычёву очень везло с экранизациями, уж из советских фантастов он точно самый экранизованный, да и, пожалуй, в мире с ним может разве что Филипп Дик сравниться. Только вот Дика экранизировали скорее «по мотивам», а вот Булычёва близко к тексту. Отличная мультверсия «Перевала» (к сожалению, не очень известная, но поверьте, стоит посмотреть). «Тайна третьей планеты». Несколько мультфильмов по рассказам из цикла «Великий Гусляр». Упомянутый выше «Подземелье ведьм», не совсем удачный, но всё же. «Лиловый шар» и «Остров ржавого генерала» - да, слабоватые были фильмы, особенно в части спецэффектов, но по тем временам смотрелись вполне себе бодро. И last but not least конечно же, замечательный телеспектакль «Осечка» по пьесе «Осечка-67»! Сейчас он, увы, практически забыт и напрасно. Это такая абсурдистская пьеса о том, как в 1967 году в Ленинграде решили отметить 50-летие Октябрьской революции, реконструировав штурм Зимнего дворца, но что-то пошло не так… По нынешним временам читается и смотрится очень интересно. И общественная ситуация у нас во многом похожа как раз таки на конец 60-х. И очередной юбилей Октябрьской революции на носу. А уж насколько мы сейчас увлечены исторической и неисторической реконструкцией в самых разных её проявлениях…
Впрочем, пожалуй, и хорошо, что не стали упоминать эту пьесу в радиоэфире. Такие нынче времена, что о некоторых вещах лучше забыть или сделать вид, что ничего о них не знаешь. И это уже не «ходить бывает склизко по камешкам иным», нет, это уже скорее «мы лёд под ногами майора», а товарищ майор даже упоминаний о революции не любит, не важно какой. Да и апостол Павел предупреждал не давать повода ищущим повода, а это как раз такой случай.
Да, и в конце передачи я всё-таки успел прочитать два стихотворения Кира Булычёва. А с поэтической стороной его творчества ситуация тоже интересная. Стихов у него было много, но всё больше экспромты, что называются, по случаю. Он и сам-то их не всегда запоминал, и не записывал. Но всё же какие-то из них где-то печатались, в начале 90-х выходили даже какие-то отдельные сборнички (кому интересно, на фантлабе есть подробная информация об этих изданиях, довольно любопытная), что-то потом печаталось вместе с рассказами (опять же, см. фантлаю). Стихи разные: детские, лирические, сатирические, абсурдистские, хулиганские, просто на все вкусы. Мне стихи Булычёва нравятся за простоту формы и жизненность. К тому же они легко запоминаются, а для стихов это большой плюс. Моё любимое стихотворение Булычёва я, правда, цитировать не стал, оно про таракана и стакан. Образ таракана вообще один из главных образов русской поэзии от Фёдора Достоевского через Корнея Чуковского и Николая Олейникова до Дмитрия Пригова, вот и Булычёв вписал своего таракана на эти славные страницы. Конечно, его таракан не так знаменит, как другие, но тоже по-своему замечателен.
Впрочем, то же самое можно сказать и обо всём художественном наследии Булычёва. Вроде бы при разговоре о советской/российской фантастике его имя вспоминается отнюдь не в первую очередь, да и произносится с оттенком некоторого сомнения, дескать, подростковая фантастика, приключения, всё такое. Но когда ближе знакомишься с его творчеством, с его ролью в литературном сообществе фантастов, с тем, насколько он был популярен в те годы и остаётся популярным в наше время, понимаешь, что Булычёв куда более крупная и значимая фигура, чем это кажется на первый взгляд. И не только для жанра фантастики, но и для всей российской культуры конца 20-го-начала 21-го века.