К 80-летию первой Первой Леди. Жена и дочь
Продолжение сериала, посвященного 80-летию Раисы Максимовны Горбачевой. Первую серию читайте здесь
Раиса Максимовна и Михаил Сергеевич "Ставропольский период", 1960-е годы.
Жена и дочь
Письма соавтору (и всем желающим)
Тема: Жена и дочь
Знаток:
Доброго времени суток!
Итак МС набрал высоту. Он день и ночь будто на фронте, и терминология та же: битва за урожай, к примеру. А что ж тыл? Как там жили и что поделывали любимые женщины первого секретаря крайкома, его жена и дочь? Почти 9 лет - заметный кусок жизни Раисы Максимовны и половина пока недлинного бытия Ирины, время когда она взрослела, когда формировался характер. Как жили они, большая и маленькая, в тени властного - не по характеру, а по должности - папы?
Ц.Я.
Жена и дочь
- Доченька, что ж ты такая бледненькая, худенькая, мужа, поди, нема?
- Есть.
- Поди, пьеть?
- Нет.
- Тогда бьеть?
- Нет, что вы!
- Доченька, милая, что ж ты меня обманываешь? Я век прожила и знаю: от добра по дворам не ходют.
По дворам в середине 60-х Раиса Горбачева ходила тогда как раз от добра: собирала материал для диссертации. Не век же ходить в ассистентах и старших преподавателях без степени! Честолюбивая и энергичная философиня занялась социологией - наукой, в ту пору в нашей стране чуть оживающей: лучший друг всех и всяческих ученых товарищ Сталин задушил ее на корню. И то верно - кому интересно мнение народа в тоталитарной командной системе? По смерти отца народов выжженная пустыня начала оживать, но поле было еще непаханным и оттого перспективным. Составив анкету в 30 вопросов преподавательница сельхозинститута надела резиновые сапоги и зашагала по непролазной грязи изучать "формирование новых черт быта колхозного крестьянства". И вместе с количеством предприятий бытового обслуживания и общественного питания выяснила, сколько в крае одиноких женщин и как им живется через двадцать лет после войны. Впечатления были сильные, недаром и четверть века спустя Раиса Максимовна дословно приводит диалоги.
В один и тот же 1967 год супруги Горбачевы обмыли новенькие дипломы: Раиса Максимовна - кандидата философских наук, Михаил Сергеевич - экономиста сельского хозяйства. Мир и галактика Раисы Максимовны, ее дом хорошел и обустраивался. Росла библиотека: в ней появились практически недоступные советскому человеку, но жизненно необходимые преподавателю истории религии и атеизма Библия и Коран. В том же 1967-м Горбачевы купили свой первый телевизор. Раньше не могли: и денег не было, и смотреть его было недосуг.
Из собственной крепости в окружающую среду выходила не жена ответработника - самостоятельная и самодостаточная молодая женщина. Тонкая талия, стройные ноги, отменный вкус. Красавица - по ощущению и по реакции окружающих, любимая жена и любимая преподавательница, человек твердых правил и крепких убеждений. Никаких поблажек ни себе, ни мужу, ни дочери. Если она и пристрастилась, как ей пеняют, к "красивой" жизни, то это случилось намного позже. Здесь, в Ставрополе, Раису Максимовну пока не в чем упрекнуть. Если Горбачевым и полагалось что-то сверх совминимума, это "что-то" было до копейки оплачено, а все квитанции педантично хранились в специальной папке. Какая машина на рынок, о чем вы? Михаил Сергеевич и на работу пешком ходит - благо ставропольские расстояния позволяют. И уж вовсе омерзительны были ей попервости почести, которые оказывали супруге новоиспеченного властителя края. Потом к глубоким поклонам Раиса Максимовна привыкла.
Мало кто догадывался, что творилось за нарядным фасадом. Только семья и самые близкие друзья вроде Лидии и Александра Будыка знали, как близко к сердцу принимает Раиса Горбачева свои и мужние заботы, как ранима и эмоциональна внешне бесстрастная первая ставропольская леди. Разве что эМэС в кругу коллег иной раз проговорится: Раиса Максимовна так переживала, всю ночь не спала! Переживать, по совести говоря, было о чем: с избранием Горбачева первым секретарем крайкома жизнь сильно изменилась. Стало проще с деньгами: к тремстам двадцати рублям зарплаты доцента кафедры философии добавились теперь целых 600 рублей оклада Михаила Сергеевича. Икры, правда, по этому поводу ложками не трескали: и от людей неловко, и для здоровья вредно. Больше налегали на творог - главный начальник края был склонен к полноте.
Пришлось оставить любимую и обжитую квартиру и переехать в служебную, в дом, где традиционно жили секретари крайкома. Подросла ответственность Михаила Сергеевича: Ставропольский край в пору его секретарства равнялся двум Швейцариям при несравнимом, естественно, уровне жизни. Вкалывая до сорока лет на износ, он, по его собственным словам, после сорока стал вкалывать еще больше. Выходные выпадали все реже, отпуска переехали в "несезон" - на зиму и позднюю осень, когда кончалась страда в сельскохозяйственно ориентированном крае. Чаще отдыхали "у себя" - на водах: в Кисловодске, Пятигорске, Железноводске. Выезжали в Москву, Ленинград, Среднюю Азию. И уж вовсе событием в советской невыездной жизни были загранпоездки. Особенно в страны с приставкой "кап" - они были куда привлекательней и увлекательней тех, что "соц". Таких событий у первой дамы Ставрополья случилось целых два: вместе с супругом Раиса Максимовна посетила Францию и Италию. Среди прочих сильных впечатлений самым сокрушительным и глубоко перепахавшим синьору Горбачеву оказался памятник Джузеппе Гарибальди в Риме. Недалеко от монумента великому собирателю итальянских земель она с изумлением увидела памятник его жене и соратнице Аните Гарибальди. И это впечатление она скрупулезно занесет в блокнотик - как заносила все привлекшее ее внимание. И никогда уже не забудет этот памятник.
Что да, то да советы мужу она давала. Он ведь был предельно искренен, когда признался западным журналистам, что обсуждает с женой "все". Обсуждает - не значит во всем слушается, но и полностью игнорировать ее советы он не мог. И не хотел: очень уважал неглупую и образованную жену, считался с ее мнением. Да и сила привычки… Обычай обсуждать друг другом все на свете, от встреченных людей до прочитанных книжек сложился в ранней молодости, во время тех памятных долгих прогулок за руку. Прогулки тоже вошли в привычку: пройтись вечерком 5-6 километров, а в свободный день за городом и все 15 - в семье Горбачевых милое дело. Когда дочка подросла, ее тоже брали с собой.
Единственный ребенок в семье рос, тем не менее, в спартанской обстановке. Вечно занятые мама с папой рано отдали девочку в ясли. Ребенок часто болел, но брать то и дело бюллетень Раиса Максимовна не могла: в два счета сократили бы с работы. Крепко выручали бабушка с дедушкой: чуть не половину дошкольного детства Иришка провела в Привольном. Никаких педагогических приемов Горбачевы к дочке не применяли - воспитывал сам строй семьи, ее традиции. В доме всегда много читали - Ирина к 10 годам прочла все, что смогла понять. Мама не успевала заниматься хозяйством - дочь с малых лет бегала в магазин, бралась за веник и грязную посуду. Восьмилетней, чуть научившись читать, она помогала Раисе Максимовне обрабатывать анкеты. Ребенку доверяли, и Ирина оправдывала родительские надежды. Прекрасно, без натуги училась - в родителей, способная, она понимала, что папу нельзя подводить. Школа, кстати сказать, была обыкновенная, районная, в элитную английскую ребенка не отдали принципиально. И доверяли настолько, что по полгода не заглядывали в дневник. Отец не баловал школу визитами: по шутливому замечанию Ирины, он был там два раза - отвел в первый класс и забрал из 10-го. На выпускном папа цвел и лучился: дочка первого секретаря закончила школу с золотой медалью.
После школы девочка рванулась было в МГУ. Родители мягко отсоветовали: "Нам бы не хотелось, чтобы ты уезжала".
Прямого и грубого запрета не последовало, но Ирине стало жалко оставлять родителей. Хорошо подумали и решили - в медицинский. Отличница легко поступила и прекрасно училась. И никакими поблажками не пользовалась. Чуть верноподданный ректор мединститута ринулся советоваться "с инстанциями", отправлять ли студентку Горбачеву на практику санитаркой, как был мгновенно окорочен. "Она сама выбирала профессию, пусть и проходит все, что положено," - отрезал державный папа. На сельхозработы в дальний район Ирина ехала вместе со всеми в тряском автобусе, вопрос о доставке ее к месту на служебной автомашине дома даже не обсуждали: неприлично. И работала она, как все. С самого раннего детства и до последних дней папиной политической карьеры к Ирине пытались обращаться просители. В семье Горбачевых к этому подготовились, и ребенок крепко выучил формулу отказа: ничем помочь не могу, мне не разрешают.
Добротное семейное воспитание, одновременно строгое и демократичное, сыграло, однако, с Ирой Горбачевой злую шутку. Культ семьи и чувства родителей друг к другу, семейную дружбу и сплоченность она восприняла не исключением - правилом. Планка требований поднялась на малодосягаемую высоту. О том, что в семьях бывает иначе, дочь Михаила Сергеевича и Раисы Максимовны узнала намного позже - на собственном опыте. Хорошенькая, с маминым вкусом одетая дочка первого секретаря крайкома пользовалась повышенным спросом у противоположного пола. И не засиделась в девках. С Толей Вирганским она училась в одной группе. По обычаю тех времен первокурсников сразу после зачисления отправили в поле. Роман, начавшийся под Буденновском "на винограде", завершился на 4-м курсе "хэппи-эндом" - законным браком. Жениха Горбачевы-старшие одобрили: хороший серьезный мальчик из приличной интеллигентной семьи. Мама-невропатолог и папа-геофизик были приятно удивлены: несмотря на высокий пост свата, новые родственники оказались простыми в общении и симпатичными людьми. Свадьбу справляли в апреле 1978 года в ресторане. В этом же году Михаила Сергеевича забрали в Москву, и семья в укрепленном зятем составе двинулась за ним.
Письма соавтору (и всем желающим)
Тема: Жена и дочь
Любопытный:
Доброго времени суток!
Помнишь, у Рязанова в фильме "Ирония судьбы", подруги хвалят Надю Шевелеву: "А как ее любят коллеги, родители и даже дети". Ужасно смешное это "даже", но и удивительно точное: если уж и дети любят, это действительно показатель качества. Ты будешь смеяться: это как о РМ сказано. Кто бы впоследствии ни критиковал супругу Генсека, ее бывшие студенты к хору хулителей не присоединялись. Напротив, они, как правило, тепло вспоминали молодую и красивую преподавательницу, строгую, но, говорят, справедливую. Мозги, как выразился один из ее студентов, она не компостировала, наоборот, поощряла споры, нетривиальные взгляды, да и сама критически смотрела на вещи. Диссиденткой, упаси Господь, она, конечно, не была - какая диссидентка из жены первого секретаря крайкома! Но мысли разные ей в голову приходили: что под влиянием Зденека Млынаржа, навестившего старых друзей незадолго до "Пражской весны", что под впечатлениями от заграничных поездок. И хотя супруги Горбачевы и рассказывали дома о гримасах капитализма, вроде домов в Риме, которые стоят пустыми, а у людей нет денег, чтобы платить за квартиру, все же зрелище нездешней жизни контузило советскую семью. Ну, почему мы не можем жить так, спрашивали они друг друга. Вопрос пока оставался риторическим. О том, что ему еще представится возможность придать социализму человеческое лицо, но этим шансом он распорядится неловко, Михаил Сергеевич еще не знал.
Очень забавно читать про блокнотики, в которые РМ записывала впечатления. Милая деталь, нечто вроде "На фоне Пушкина снимается семейство". Что-то в этом есть глубоко наивное, провинциальное, но вместе с тем и трогательное. И это притом, что "в области культуры" Горбачевы точно в Ставрополе первые. Все спектакли краевого драмтеатра посетили, все книги в своей библиотеке перечитали и музыку классическую слушают и даже коллекционируют. И ты опять мне не поверишь, но это все она, Раиса, с ее неистовой тягой к знаниям и искусству. Кто знает, был ли в том некий снобизм, определенная компенсация за "простое" происхождение или это стремление шло изнутри, но факт есть факт - Горбачевы были читающей, театральной, то бишь культурной семьей.
И эта привычка обсуждать все вокруг друг с другом… Это жизненный принцип, краеугольный камень семьи. МС сам рассказывал в каком-то интервью: "Мы с самого начала условились, что будем обо всем говорить друг другу. Мы все делали вместе". Вот это "все" дорогого стоит. И напрочь не понятно тем, кто живет вне любви, а, значит - увы! - многим и многим. Простой ведь пример: сказал "мы обсуждаем с женой все", и ограниченные люди с ходу сделали вывод, что она уж и решения в масштабе страны принимает. Нет бы вспомнить хрестоматийно анекдотическое: "Мы посоветовались, и я решил".
Их семейная жизнь не была идиллией, да они и сами этого не утверждают. "Она у меня у-у какая строгая," - как-то
поделился с подчиненными выпивший после субботника Михаил Сергеевич. Он, видимо, не сгущал краски. Бог одарил РМ не только способностями - характером он ее тоже не обидел. Жизнь учила МС дипломатии, хитростям, компромиссам - этих университетов Раиса Максимовна, похоже, не прошла. Мудрость однако, у нее наличествовала, и это редкое качество провело любовную лодку Горбачевых между всеми утесами житейского моря. Мелькали тени соперников и соперниц, на безоблачное небо ладной жизни наползали грозовые тучки ссор. Но у Горбачевых хватало терпения не делать скоропалительных выводов, хватало ума обсудить все спокойно, и в конечном счете хватало любви, чтобы снова засияло солнце. Ирина недаром говорит в интервью о "планке", которую задали ее родители. Хорошо, хоть, что планка не оставила ее в старых девах - так тоже бывает. И все же, все же: "если б у меня был такой муж, как папа!" - это неслучайная оговорка.
Никакой дачи - ни личной, ни государственной в пору работы на Ставрополье у Горбачевых не было. А тяга к природе и дальним прогулкам была. Заметь: подробности прогулок снимают с крупного партийного деятеля хрестоматийных глянец: то в лесу заблудится, то с горы на пятой точке съедет. Свидетелей, кроме домашних, ясно, не было, но дело не только в отменной закрытости Горбачевых: все проще. Мало, кто выдержит прогулочку на два десятка километров по горам и степям в любую погоду. Еще раз подчеркну: любой компании они предпочитали общество друг друга, были той самой "одной сатаной", которую образуют хорошие муж и жена. Горбачевское "Мы все делали вместе" - это не рисовка. Спустя почти 40 лет он помнит марку телевизора, который, наконец, купили вместо радиолы, помнит альбом с фотографиями, подаренный Ирише на 10-летие. Ау, хорошие мужья и отцы, что помните вы?
Семью на самом деле почти что жалко. Раисе Максимовне пришлось отказаться от лестного предложения возглавить кафедру, чтобы не болтали лишнего, что муж помог. И дочке от папиной должности практически никаких плюсов. Даже на машине в школу не приедешь: и школа недалеко, и выставляться неприлично, так родители говорят. А уж минусов! Надо все время помнить: ты дочь первого секретаря, с тебя спрос особый, ты не должна ронять марку и позорить отца. Девица относилась к ограничениям с пониманием, и семью не огорчала. Разделяла вкусы и привычки родителей, хорошо училась, занималась музыкой и читала просто запоем. Тоже, знаешь, характерно: в читающей семье дети редко игнорируют книги. Как раз с книгами стало особенно хорошо: в число привилегий, которыми пользовались при советской власти первые секретари, входила возможность заказывать книги - что душа пожелает и госиздат издаст. Вот этой льготой Горбачевы пользовались на всю катушку, даром что именно эта вызывала наименьшую народную зависть: книга ж не колбаса!
"Чуть не половину дошкольного детства Иришка провела в Привольном". Да, в том, что ребенок вырос толковым и трудолюбивым заслуга не одних только занятых родителей. Еще и дедушки с бабушкой Горбачевых - в Привольном Ирину вовсю приучали к крестьянской работе. МалАя полола огород, копала картошку, кормила кур и уток, взбивала масло. И напропалую шалила, благо компания была под боком: дядя Саша, младший брат МС был всего лишь 10-ю годами старше. Дядя с племянницей давали предкам жару: чего стоит один лишь жестокий розыгрыш, который они учинили Марии Пантелеевне. В селе свирепствовала куриная чумка, и баловники-разбойники инсценировали падеж домашнего поголовья. Нашли в буфете водку, отловили кур и залили им глотку. Бабушка едва не похоронила пьяных несушек, ладно, те вовремя протрезвели. Ирина Михайловна хорошо помнит трепку, которую задали Александру Сергеевичу - он старший, он зачинщик. Доныне вспоминает она и утят, которых нянчила уже большой девочкой: утка от них отказалась, и утятки приняли за мать Иришку. Шагу за ворота не давали ступить: ни в кино, ни к подружкам. Пропало лето, до сих пор сокрушается Ирина. К 9-му классу девушка стала взрослой и больше не прельщалась деревенскими радостями.
Еще глаз (и мозги :)) задело, что Михаил Сергеевич на работу пешком ходит. И по пути, замечу, от людей не шарахается, на ходу вопросы решает, "уличной приемной" в шутку эти обращения называет. Не бронзовеет, начальник, это тоже дорогого стоит. Хотя и не в тему - извини.
Вот, пожалуй и все мои замечания. Пиши.
Ц.Я.
Письма соавтору (и всем желающим)
Тема: Жена и дочь
Знаток:
Доброго времени суток!
Наивно и провинциально, говоришь, смотрятся "блокнотики"? Так это из нашего "капиталистического далека", когда полмагазина книжного путеводителями забито и на каждом углу путевки в Европу продают. А РМ, небось, думала, что она больше туда не попадет, и прочесть о заграничных достопримечательностях будет негде. А вот что мимо тебя прошло, так это впечатление, которое на РМ произвел парный памятник Гарибальди и его жены. Что-то там такое отложилось: жена, соратница, памятник. Недаром об этом пишут мемуаристы.
Опять же тормозну на "обсуждали все". Чувствуя себя другом и соратником, Раиса Максимовна, разумеется, не могла не судить людей из окружения Горбачева. Пишут, что перед ней надо было расшаркиваться, делать ей и мужу комплименты, только тогда можно было рассчитывать на благосклонность. И более того, она, дескать, на расстановку кадров влияла! Что тут сказать? Слаб человек… А кому не хочется слышать приятное? Кому понравится, когда мужа критикуют? "Наш-то" должен быть лучше всех. Да и фамилий тех, кто попечением Раисы Максимовны был поставлен высоко, обвинители не называют. Опять все та же беда: никакий фамилий, паролей, адресов. А обвиняют те, кто предал Горбачева в августе 1991 года. Можно им верить? По мне, сомнительно. Хотя, конечно, все бывает: возможно, РМ влияла на мужа больше, чем ему хотелось бы. И верил он ей, возможно, больше чем себе. Тут же, кстати, о "сатане": должности Горбачева менялись - образ жизни семьи, ее традиции, ее устои оставались незыблемыми. Забегу вперед: и с избранием генсеком МС и РМ решили не менять устоявшегося статуса-кво и загонять РМ насильно в тень. Это для народа: "А чего это она рядом с ним выперлась?" А для них самих она не выперлась, она всегда рядом была.
Помнишь ту байку о людях и обезьянах? Обезьяны заперли людей в клетку, но могут отдать ключ. Только вот проблема: тот человек, который берет ключ, сам становится обезьяной. Рискну сказать, хотя боюсь, оппоненты затопчут: Горбачев - единственный политик, сумевший остаться во власти человеком. Хорошо ли это для страны, когда в политике не убито человеческое? А Бог весть. Я думаю, что хорошо: ну, зачем нашей стране во власти обезьяна или робот? Если политику собственную семью не жалко, он народ станет жалеть?
Ц.Я
.