Исцеление последствий детских психических травм: правда событий и правда переживаний в психоанализе
1. Утверждение о том, что корни всех психологических проблем взрослого находятся в его детстве, в «забытых» детских травмах давно стала общим местом для всех версий динамической психотерапии, т.е. для всех версий психотерапии, прямо или косвенно связанных с психоанализом. И такое общее представление, вне всякого сомнение, справедливо. Но именно здесь начинаются вопросы. Что такое знание дает? Помогает ли оно измениться, устранить или хотя бы снизить роковые последствия той детской травмы, делающих взрослую жизнь (в тех или иных аспектах) неполноценной, ущербной?
2. Травмирующее событие - всегда взаимодействие родительской фигуры и ребенка. На некоторые жизненно важные для ребенка потребности эта фигура реагирует неадекватным образом. Например, ребенок кричит-плачет. Этот крик - призыв о помощи: помогите успокоиться! Если родительская фигура воспринимает крик ребенка неадекватно, скажем, как нападение ребенка на ее (фигуры) компетенцию в качестве родителя, то и ответное поведение этой фигуры может быть неадекватным, а именно, ответным нападением, которое почти всегда будет восприниматься ребенком не как помощь, а как наказание, как месть. И ребенок испытывает сильнейшие негативные переживания (чувства, аффекты, эмоции). Тяжелые последствия такого взаимодействия для будущей взрослой жизни ребенка несомненны Главный вопрос можно сформулировать так: какое знание о своей детской травме способно помочь взрослому преодолеть ее последствия?
3. Одним из самых популярных и опасных заблуждений является предположение о том, что знание конкретных деталей неадекватного поведения родителей по отношению к ребенку и есть решающий шаг на пути исцеления Обнаружить, что мама в детстве взрослого делала что-то неправильно, - задача не самая трудная. Поняв это, предъявить (во взрослом возрасте) маме претензии за поруганное детство тоже достаточно легко. Наконец, не слишком сложно, немного поразмыслив, «мудро» простить маму. У этого пути, выглядящего логичным и рациональным, есть только один недостаток: он не ведет к каким-либо изменениям в поведении взрослого, не избавляет от тяжелых последствий той детской травмы. Чудо исцеления почему-то не происходит…
4. Путь действительного исцеления другой и намного более трудный Взрослому важно вспомнить не только и даже не столько поведение родителей, травмировавшее его в детстве, сколько вспомнить и пережить заново то свое «забытое» детское переживание травмирующего события, свой отклик, свою детскую реакцию на то событие. Важно вспомнить свои детские отклики на неадекватное родительское поведение в том качестве и силе, которые присущи тем давним детско-родительским взаимодействиям. Те детские отклики были бесконечно страшны и разрушительны, а потому были «заморожены», «забыты». Ведь взрослый почти никогда не испытывает переживаний (чувств, эмоций, аффектов) той бесконечной силы, с которой их испытывает маленький ребенок Только рискнув вспомнить свои детские переживания травмирующего поведения родителей во всей их детской полноте, взрослый получает исцеление. Ставшие доступными взрослой психике, детские переживания теряют свою роковую бесконечную силу. Смертельный ужас детского переживания утрачивает актуальность для взрослой жизни, поддерживавшуюся лишь своим «замороженным» состоянием. Детские травматические события теперь становятся просто воспоминаниями (пусть и не самыми радостными) о давно минувших событиях.
5. Итак, для исцеления важна не правда о событиях, о неадекватном родительском поведении, но правда о переживаниях, возникавших у ребенка в ответ на такое родительское поведение. Психоанализ на протяжении всей своей истории сопровождала проблема: является ли аналитические реконструкции событий детства правдивыми Память о событиях может обмануть; память о переживаниях всегда хранит правду. Событие может быть искажено памятью, переживание - никогда. Переживание (чувство, эмоция, аффект) - едва ли не единственная объективная истина, полностью доступная субъективному человеческому познанию. В анализе истории событий уместен вопрос: правда или нет? В анализе истории переживаний уместен другой вопрос: доступно или нет?
6. Сказанное выше позволяет переместить главный вопрос исцеления от последствий детской травмы в другую плоскость: что может позволить взрослому пойти на риск «размораживания» травматического детского переживания и с открытыми глазами встретить свой смертельный детский ужас, порожденный давним неадекватным детско-родительским взаимодействием Только присутствие «третьего», сочувствующего и понимающего наблюдателя реконструируемых детско-родительских взаимодействий, иначе говоря - присутствие психоаналитика, опыт взаимодействия с которым делает уровень доверия к нему достаточным. Опять-таки, искомое доверие порождается не тем, что этот «третий» (психоаналитик) открыто становится на сторону ребенка в реконструируемых взаимодействиях в диаде «мать-дитя» и даже не в том, что психоаналитик в своем взаимодействии демонстрирует качества «хорошей матери», не допускающей неадекватного отклика на потребности пациента. Нет, источник доверия к себе лежит в демонстрировании способности психоаналитика выдерживать невыносимые детские переживания, приоткрываемые пациентом, прежде всего в ситуациях, когда объектом этих невыносимых чувств пациент делает (в переносе) самого психоаналитика.
7. Полезно сравнить психические травмы с физическими. Любой ребенок в ходе своего взросления получает ссадины и царапины, синяки и шишки, ушибы и ожоги. Случаются переломы и сотрясения мозга. Но могут быть и более серьезные травмы, требующие хирургического вмешательства, вплоть до удаления тех или иных частей организма. И все это объединяется понятием «травма» Ребенок не может миновать в своем развитии тех или иных травм, но может быть в значительной степени огражден от травм наиболее тяжелых. Сказанное о травмах физических можно повторить и о травмах психических, тем более, что любая физическая травма ребенка может быть не вполне адекватной реакцией ухаживающего взрослого дополнена травмой психической. Но путь исцеления любых психических травм один и тот же: помощь в повторном переживании тех давних, долгие годы «замороженных» невыносимых детских травм Быть может самое тяжкое испытание и для пациента, и для психоаналитика состоит в том, что исцеление от последствий открытого насилия в отношении детей, предполагающего уже прямую уголовную ответственность родителей, так же невозможно без повторного переживания своих детских откликов на такое насилие…
8. Вернусь к указанной выше альтернативе. Что важнее: восстановить детали неадекватного поведения родителей в отношении детей или восстановить эмоциональный отклик ребенка на такое родительское поведение? Думаю, правильным ответам будет такой: если задача анализа в том, чтобы подготовить, научить будущих родителей избегать опасного для психического развития травмирующего поведения, необходимо восстановить детали родительского поведения; если задача в том, чтобы избавить взрослого от последствий детской травмы, необходимо восстановление тех «замороженных» чувств ребенка Вне всяких сомнений, и та, и другая задача одинаково важны. Но важнее всего, отдавать себе отчет, за какую именно из этих важных задач ты решил взяться…
Тезисы подготовлены по мотивам собственной практики, а также исследований Винникотта, Кейсмента, Тэхкэ и других великих психоаналитиков
Продолжение некоторых аспектов темы см. здесь