Революция в русском военном деле в 15-16вв.
Сразу отмечу, что к термину "военная революция" я отношусь насторожено, считаю его либо совоглобусной натяжкой, либо кликбейтом. С последней целью я его здесь использовал. Но также с целью обозначить контраст между спорами об ориентализаций/вестернизаций о луках и доспехах и реальными изменениями в русском военном деле в 15-16 вв.
Уже давненько В.В.Каргалов, отталкиваясь от работы К. В. Базелевича, охарактеризовал осаду Выборга в 1495 г. "При осаде Выборга Даниил Щеня применил артиллерию, крупнокалиберные пушки и пищали, которые, по словам автора шведской хроники, причинили защитникам крепости «много горя». Вместо трудоемких и опасных из-за обстрела со стен «примётов» (искусственных насыпей) были использованы штурмовые лестницы. Таких приемов осады еще не знала история русского военного искусства." Использование современной мощной артиллерии тут не совсем "первый раз" - в 1480-е гг. она была создана с привлечением Аристотеля Фированти, успела уже поучаствовать в походах на Тверь и Казань. А вот про штурм с помощью лестниц вместо примёта - раньше не придавал этому утверждению значения, пока не стал разбираться с летописными источниками по сражениям и осадам.
О древнерусской крепостной фортификации можно почитать статью В. Ю. Коваля "Проблемы реконструкции русской средневековой деревянной фортификации"/Археологические вести. 30. Изначально крепости представляли собой "городни" - заполненные землей двойные деревянные стены. Башен обычно не было. Постепенно крепости развивались - по разному в разных регионах. Но вот осадная практика развивалась именно вокруг таких простых крепостей.
Я не сторонник категоричного утверждения, что метательная артиллерия на Руси до 13 в. не использовалась. Специфика источников в данном случае не позволяет использовать принцип "не упоминались - значит не было". Простые фрондиболы были известны в Восточной Европе со времён авар, они были как раз удобны для изготовления из подручных материалов. Поэтому ограниченное использование их вполне было возможно, но серьёзного значения они иметь не могли.
Сама схема осады с 11 в. достаточно хорошо прослеживается по многочисленным летописным записям. В основном пытались брать крепости с помощью блокады, по возможности перекрывали подачу воды в город. А вот взятие силой ("на щит" или "копьём") проработано было ограничено. В идеале врывались в ворота с ходу, "изгоном". Когда такое не получалось, то на город воздействовали обстрелом. "Приступали к граду" в летописях раскрывается словами "стреляюще". Для защиты использовались уже в 11 в. заграждения, которые назывались "вежами", а потом "турами" (видимо, щиты и навесы). А вот с приступом в нашем понимании - подобное было редко. Методы при этом наглядно представлены в описании взятия булгарского Ошеля в 1220 г. (а впереди люди с огнём и топорами) - мы видим попытки поджечь стены или ворваться в ворота, разрубив их. До 13 в. редко видим примеры, когда использовали поджоги (так в 1146 г. при описании осады Звенигорода записано "зажгоша город в трех местах", но так они и не был взят)
Система "примёта" - когда стены обкладывали вязанками хвороста и дров и поджигали, видимо сформировалась не сразу. Прямо об этом есть при описании похода галицо-волынского войска в Чехию в 1254 г., когда польско-русское войско осадило город Глубчичи: "хотяху взяти града приметомь. ѣтру же напрасно вѣющу на град, а градъ же елинью створенъ бысть, и греблю малу видящу. Искахуть бо вои, ѣздяще сѣмо и сѣмо, дрѣва и соломы; што бы приврещи граду, не обрѣтоша. Вся бо бѣ пожеглъ Володиславъ окрестьняя и ближняя вси, и тѣмь не зажьженъ бѣ град." (все воины хотели взять город приметом. Ветер сильно дул на город, а город был построен из елового леса, вал же был низким. Воины ездили взад-вперед, искали дров и соломы, чтобы забросить в город, и ничего не нашли. Все пожег Владислав в окрестности и поблизости, и поэтому не смогли поджечь город.)
Примётом новгородцы брали Ландскорону в 1301 г. и Орешек в 1349 г.
А вот первый раз термин "примет" использован в Лаврентьевской летописи при описании взятия татарами Владимира в 1237 г., однако по описанию это было не средство поджёга, а насыпь, по которой вошли на стены. А вот с описаниями, когда русские именно штурмовали стены («лезли») действительно худо. В летописании за 11-15 вв. можно найти всего два описания, когда по лестницам лезли на стены, и оба раза это татары - при осаде польского Сандомира в 1261 г. и при осаде Москвы в 1382 г. Может после Батыева нашествия ордынцы не так использовали осадную технику, но в отличии от прежних половцев и печенегов ходить на штурм умели, умели лезть на стены и активно использовали примёт.
Собственно говоря, была объективная причина весьма ограниченного использования осадных технологий - в условиях относительно малой плотности населения обеспечить продолжительную технологическую осаду было большой проблемой. Да и характер войн не требовал заостряться на осадной тактике (осада городов обычно являлись частью войн за княжеские престолы, в которых политический фон диктовал свои «правила игры»).
Хотя с 13 в. при осаде упоминались метательные машины, а с конца 14 - пушки, но принципиально осадное дело ни в Литве, ни в остальных русских землях не поменялось. Если взять изгоном не получалось, то город блокировали, обстреливали его, пока не сдаться (так Дмитрий брал Тверь в 1375 г., а Витовт Смоленск в 1404 г.). Земляных работ не вели - для прикрытия использовали частокол и плетень. Когда была возможность, то применяли примёт. Но в подавляющем числе случаев ограничивались обстрелами.
Поэтому в 1495 г. мы действительно можем говорить о первом примере штурма стен. Не успешном. В 1506 г. безуспешно штурмовали стены Казань, в 1513 - Смоленска (в посленем случае видим, по контексту, использования примёта, которые несли посошлные, не ддля поджога, а для заваливания рва, а пищальники слестницами пытались лезть на стену). Видно, что тактику штурма стен быстро освоить не удалось. Но зато в это время мощь артиллерии достигала такой величины, что по эффекту не шло ни в какое сравнение с прежними обстрелами. Одновременно начали производить осадные земляные работы (при осаде Смоленска в 1502 г. впервые упомянуты «туры», которыми стали называть габионы - напиленные землёй корзины).
И вот 1552 г. - Казанское взятие. Там и мощь артиллерийского огня, и минные подкопы, и успешный штурм, и последовательные окопные работы. Затем этот опыт был успешно реализован в Ливонии.
Ещё в прошлом веке не знавшие землекопных работ, русские стали теми ещё кротами. Далёкие от штурма стен - не раз успешно влезали на них. Самого высокого уровня осадная артиллерия - тоже не было и близко. Сказать, что произошёл рывок - это ничего не сказать. Как бы он не был относительно большим, чем изменения в русском военном деле в 17-18 вв.
Уже давненько В.В.Каргалов, отталкиваясь от работы К. В. Базелевича, охарактеризовал осаду Выборга в 1495 г. "При осаде Выборга Даниил Щеня применил артиллерию, крупнокалиберные пушки и пищали, которые, по словам автора шведской хроники, причинили защитникам крепости «много горя». Вместо трудоемких и опасных из-за обстрела со стен «примётов» (искусственных насыпей) были использованы штурмовые лестницы. Таких приемов осады еще не знала история русского военного искусства." Использование современной мощной артиллерии тут не совсем "первый раз" - в 1480-е гг. она была создана с привлечением Аристотеля Фированти, успела уже поучаствовать в походах на Тверь и Казань. А вот про штурм с помощью лестниц вместо примёта - раньше не придавал этому утверждению значения, пока не стал разбираться с летописными источниками по сражениям и осадам.
О древнерусской крепостной фортификации можно почитать статью В. Ю. Коваля "Проблемы реконструкции русской средневековой деревянной фортификации"/Археологические вести. 30. Изначально крепости представляли собой "городни" - заполненные землей двойные деревянные стены. Башен обычно не было. Постепенно крепости развивались - по разному в разных регионах. Но вот осадная практика развивалась именно вокруг таких простых крепостей.
Я не сторонник категоричного утверждения, что метательная артиллерия на Руси до 13 в. не использовалась. Специфика источников в данном случае не позволяет использовать принцип "не упоминались - значит не было". Простые фрондиболы были известны в Восточной Европе со времён авар, они были как раз удобны для изготовления из подручных материалов. Поэтому ограниченное использование их вполне было возможно, но серьёзного значения они иметь не могли.
Сама схема осады с 11 в. достаточно хорошо прослеживается по многочисленным летописным записям. В основном пытались брать крепости с помощью блокады, по возможности перекрывали подачу воды в город. А вот взятие силой ("на щит" или "копьём") проработано было ограничено. В идеале врывались в ворота с ходу, "изгоном". Когда такое не получалось, то на город воздействовали обстрелом. "Приступали к граду" в летописях раскрывается словами "стреляюще". Для защиты использовались уже в 11 в. заграждения, которые назывались "вежами", а потом "турами" (видимо, щиты и навесы). А вот с приступом в нашем понимании - подобное было редко. Методы при этом наглядно представлены в описании взятия булгарского Ошеля в 1220 г. (а впереди люди с огнём и топорами) - мы видим попытки поджечь стены или ворваться в ворота, разрубив их. До 13 в. редко видим примеры, когда использовали поджоги (так в 1146 г. при описании осады Звенигорода записано "зажгоша город в трех местах", но так они и не был взят)
Система "примёта" - когда стены обкладывали вязанками хвороста и дров и поджигали, видимо сформировалась не сразу. Прямо об этом есть при описании похода галицо-волынского войска в Чехию в 1254 г., когда польско-русское войско осадило город Глубчичи: "хотяху взяти града приметомь. ѣтру же напрасно вѣющу на град, а градъ же елинью створенъ бысть, и греблю малу видящу. Искахуть бо вои, ѣздяще сѣмо и сѣмо, дрѣва и соломы; што бы приврещи граду, не обрѣтоша. Вся бо бѣ пожеглъ Володиславъ окрестьняя и ближняя вси, и тѣмь не зажьженъ бѣ град." (все воины хотели взять город приметом. Ветер сильно дул на город, а город был построен из елового леса, вал же был низким. Воины ездили взад-вперед, искали дров и соломы, чтобы забросить в город, и ничего не нашли. Все пожег Владислав в окрестности и поблизости, и поэтому не смогли поджечь город.)
Примётом новгородцы брали Ландскорону в 1301 г. и Орешек в 1349 г.
А вот первый раз термин "примет" использован в Лаврентьевской летописи при описании взятия татарами Владимира в 1237 г., однако по описанию это было не средство поджёга, а насыпь, по которой вошли на стены. А вот с описаниями, когда русские именно штурмовали стены («лезли») действительно худо. В летописании за 11-15 вв. можно найти всего два описания, когда по лестницам лезли на стены, и оба раза это татары - при осаде польского Сандомира в 1261 г. и при осаде Москвы в 1382 г. Может после Батыева нашествия ордынцы не так использовали осадную технику, но в отличии от прежних половцев и печенегов ходить на штурм умели, умели лезть на стены и активно использовали примёт.
Собственно говоря, была объективная причина весьма ограниченного использования осадных технологий - в условиях относительно малой плотности населения обеспечить продолжительную технологическую осаду было большой проблемой. Да и характер войн не требовал заостряться на осадной тактике (осада городов обычно являлись частью войн за княжеские престолы, в которых политический фон диктовал свои «правила игры»).
Хотя с 13 в. при осаде упоминались метательные машины, а с конца 14 - пушки, но принципиально осадное дело ни в Литве, ни в остальных русских землях не поменялось. Если взять изгоном не получалось, то город блокировали, обстреливали его, пока не сдаться (так Дмитрий брал Тверь в 1375 г., а Витовт Смоленск в 1404 г.). Земляных работ не вели - для прикрытия использовали частокол и плетень. Когда была возможность, то применяли примёт. Но в подавляющем числе случаев ограничивались обстрелами.
Поэтому в 1495 г. мы действительно можем говорить о первом примере штурма стен. Не успешном. В 1506 г. безуспешно штурмовали стены Казань, в 1513 - Смоленска (в посленем случае видим, по контексту, использования примёта, которые несли посошлные, не ддля поджога, а для заваливания рва, а пищальники слестницами пытались лезть на стену). Видно, что тактику штурма стен быстро освоить не удалось. Но зато в это время мощь артиллерии достигала такой величины, что по эффекту не шло ни в какое сравнение с прежними обстрелами. Одновременно начали производить осадные земляные работы (при осаде Смоленска в 1502 г. впервые упомянуты «туры», которыми стали называть габионы - напиленные землёй корзины).
И вот 1552 г. - Казанское взятие. Там и мощь артиллерийского огня, и минные подкопы, и успешный штурм, и последовательные окопные работы. Затем этот опыт был успешно реализован в Ливонии.
Ещё в прошлом веке не знавшие землекопных работ, русские стали теми ещё кротами. Далёкие от штурма стен - не раз успешно влезали на них. Самого высокого уровня осадная артиллерия - тоже не было и близко. Сказать, что произошёл рывок - это ничего не сказать. Как бы он не был относительно большим, чем изменения в русском военном деле в 17-18 вв.