Тактика спешивания
Спешивание всадников обычно представляют случайным явлениям, из системных широко известно разве что спешивание английских рыцарей в Столетнюю войну. Кто-то скажет, что швейцарам в начальный период «боевой славы» приходилось противостоять пешему строю с длинными копьями немецких, итальянских и французских рыцарей. Кто читал польские дневники о походах Батория и боях Смуты, вспомнит примеры хождения гусар (или только их пахолков) на штурмы крепостей или полевых укреплений. Однако системное спешивания, для решения определённых тактических задач, можно увидеть даже у «прирождённых всадников».
Отсутствие терминологического различия в русских источниках между спешившимися конниками и собственно пешими бойцами сохранялось очень долго (пешцы, пешие, пехота), даже когда появилась специально обученная пехота (стрельцы). Наглядно это можно увидеть на примере отписки курского воеводы о набеге татар в 1623 г. Против татарского отряда (3000 по допросам языков) были посланы: «детей боярских курчан триста человек да казаков, которые остались за путивльскою службою и за сторожами, двести человек, пехоты огненного боя сто человек», а затем «достальных детея боярских курчан всех да пехоты с огненным боем стрельцов пятьдесят человек». Когда началось боестолкновение, то «приходили на инх татарове и бились конми и пехотою, а головы и ратные люди биилсь сперва конми ж и пехотою, а после головы со всеми ратными людьми с татары бились пехотою», «тех татар многих побили, а иных переранили пехотою их пищалей». В Белгороде «отобрався, поворотя пехоту и истомных людей». (т.е. отправили назад курских стрельцов). Когда настигли татар, то «пошли на них в ночи с белгородцы пехотою все. А послали вперед собою вожа белгородца Гришку Селипского с товарищи осмотреть, которым бы местом придти на них пехотою». Однако разведчики с задачей не справились, и татары «из крепких мест вышли». Видно, что пехотой с одной стороны называли стрельцов (хотя в погоне за татарами они должны были передвигаться верхом), а с другой - так называли спешенных детей боярских и татар (никаких «янычар» в том отряде не было), в целом действие в пешем строю. В данном случае переход в пеший строй было обусловлено действиями в «крепких местах», т. е. на пересечённой местности.
Посмотрим на Псевдомаврикия. Допускалось чисто кавалерийская армия. Видим «генеральные кавалерийские сражения». «Стратиг должен иметь больше кавалеристов, чем пехотинцев: ведь последние пригодны только в ближнем бою, а первых можно успешно использовать и при преследованиях, и при отходах; кроме того, сойдя с лошадей, они в необходимых случаях могут сражаться и в пешем строю». «Можно заметить, что спешенные всадники предстают полноценной заменой даже профессиональной византийской пехоте. Из конкретных примеров спешиваются всадники с щитами, образуя оборонительную линию, в т. ч. на марше(«можно будет некоторым из кавалеристов спешиться и дополнительно вооружиться щитами контатов, если таких щитов у них не было, а другим остаться на лошадях, в соответствии с изложенным способом, и таким образом избежать опасности».).
При этом Псевдомаврикий, следуя штампу о гуннах, писал о аварах, что они чуть ли пешком ходить не умеют. Однако есть другие источники по тактике степняков.
Пэн Дай и Сюй Тин. "Хэй да ши люэ" (Краткие заметки о черных татарах).
(У них есть и другие) тактики, кроме этой. Например: отряд с круглыми щитами на руках спешивается и начинает стрелять. Если туча стрел ранит (врагов), они начинают разбегаться в обе стороны, а когда они разбегаются, поднимается замешательство. (Татары) используют это замешательство и немедленно прорываются (в ряды врагов). Если же враг увидит удобный случай, чтобы атаковать пеших конницей, конные отряды, расположенные за пешими, устраивают контратаку против выдвинувшегося врага и обращают его в бегство.
Действительно, каким ты не был ловким стрелком с коня, с земли стрелять удобнее (и плотность стрельбы пешего строя больше, чем у конного). И этот приём видим не только у степняков.
Анна Комнина описывает битву византийцев с печенегами: «Видя, что скифы движутся с еще большей стремительностью, чем раньше, он сразу же приказал опытным лучникам сойти с коней и, наступая на скифов в пешем строю, непрерывно метать в них стрелы. За лучниками последовала остальная часть строя и сам самодержец, командовавший центром войска. Они отважно бросились на скифов, и завязалась жестокая битва. Видя сомкнутый строй ромейского войска и мужественно сражающегося самодержца, скифы, изнемогшие под градом стрел, пришли в ужас, повернули назад и, стремясь переправиться через реку, побежали к своим повозкам. Во весь опор неслись преследовавшие их ромейские воины: одни из них копьями наносили удары в спины скифов, другие метали стрелы.».
Андрей Курбский описывал, что при вылазке из Казани в 1552 г. пешие были с луками, а конные с копьями. В этом описании тоже можно увидеть приём «черных татар».
И ещё пример, как кочевники всем войском сходили с коней в сложной ситуации, чтобы «биться насмерть». Это отличная иллюстрация к летописному описанию похода Игоря Святославича на половцев, когда было принято решение всем сойти с коней.
(a) In the battle of Abulustayn (675/April 1277) the Mongols dismounted from their horses and fought "to the death" (Nahdi, xiv, 424 5 -«; Ibn Kathir, xiii, 271-2; Nudium (C), vii, 168). This kind of warfare seems to have been quite common with the Mongols (for its repeated use in their war against the Khwarizmshah see Sibt Ibn al-Djawzi, 44318-447). The Mamluks do not seem to have used it at all. In the early Muslim period, however, this practice is often mentioned in the sources as having been employed in critical or desperate conditions (see, e.g., Dinawari, al-Akhbdr al-frwdl, 288; Ibn Sa c d, Taba^dt, ii/i, 93u-i.; Tabarl, i, i6i4 8 f; iii, 853 21 -54u; Ibn Khaldun, c lbar, iii, 338).