УАНРО
В своих воспоминаниях
о посещении Невадского ядерного полигона США Самат Смагулов восхищается используемой у них организацией системы контроля радиационной обстановки: «Так же нам показали сеть радиационного контроля радиационной обстановки за пределами территории испытательного полигона. Отличие системы радиационной безопасности Невадского полигона заключается в том, что за территорией полигона имеются автономные пункты контроля со всей аппаратурно-методической базой.
У нас же на Семипалатинском полигоне таких пунктов нет, и долгое время объяснялось это режимными соображениями».
Действительно, в 1995 году, когда состоялось это приглашение в Неваду её не было, как и не было уже и самого нашего Полигона. А вот за тридцать лет до поездки в США она существовала.
В 1965 году отдел кадров Полигона выставил меня на продажу сразу двум покупателям. Начальнику радиохимического отдела полковнику Сергею Лукичу Турапину и заместителю начальника отдела радиационной безопасности подполковнику Константину Ивановичу Гордееву. Выбор был за мной. Я выбрал уже знакомого мне Константина Ивановича. Мы жили в одном доме №17 по улице Советской, впоследствии Ленина. Над подъездом, где жил Гордеев, возвышалась сложная параболическая антенна для дальнего приёма телевидения и я, как радиолюбитель с десяти лет, не мог не поинтересоваться владельцем единственного в гарнизоне телевизора. На почве интереса к телевидению мы с Константином Ивановичем и познакомились. Поэтому, когда в отделе кадров он предложил служить в его отделе, я немедленно согласился. Я тогда ещё не знал, что они с Сергеем Лукичом конкурировали по многим вопросам и эти паны в дальнейшем неоднократно по очереди терзали мой холопский чуб.
Так я стал старшим техником-испытателем лаборатории 1 отдела в\ч 52605 и моими непосредственными начальниками стали инженер-испытатель капитан Харразов Ренат Халикович и начальник лаборатории майор Линков Пётр Михайлович.
Они мне показали участок моего заведования - радиометрический зал, в котором вдоль стен было установлено порядка десяти пересчётных установок с различными альфа, бета и гамма счётчиками в массивных свинцовых защитных «домиках», и возвышающийся над этими установками анализатор амплитуд импульсов АИ-100 двух метрового роста.
В дальнем углу зала стоял прибор явно самодельной сборки, правда, достаточно профессионально выполненной. Этот прибор по размерам был подстать АИ-100. Большую часть его лицевой панели занимали электронный потенциометр, по-простому самописец, ЭПП-09, несколько переключателей и ряд неоновых лампочек. На мой вопрос о назначении этого прибора Ренат ответил, что это их с Гордеевым изобретение УАНРО - установка автоматизированного наблюдения за радиационной обстановкой. Эта система меня заинтересовала прежде всего. Дело в том, что я учился по специальности «Автоматизированные системы боевого управления ракетно-космическими комплексами» и к прибору, название которого было созвучно с моей специальностью, сразу же возник профессиональный интерес.
Основой электроники системы был радиометр с автоматическим переключением диапазонов измерений "Тисс", по своему прямому назначению предназначенный для контроля радиоактивного загрязнения рук. Этот прибор был дополнен усилителями и формирователями импульсов, позволяющими регистрировать сигналы от датчиков гамма-излучения, переданные по линиям проводной связи. Автоматический переключатель линий связи был спроектирован таким образом, что система автоматически выбирала измерительные каналы по интенсивности передачи сигналов, следовательно, по величине мощности дозы.
Мне была поставлена задача за две недели, оставшиеся до опыта 1003 с выбросом грунта, освоить УАНРО в полном объёме, так как я один останусь в отделе, остальные офицеры отправятся в поле, так как предстоит огромный объём работ.
Я начал с того, что из отдельных набросков, которые оставили изобретатели, составил электрическую схему установки и заодно досконально разобрался в ней. Затем внёс незначительное усовершенствование, повысившее удобство работы с самописцем, - заменил чернильное перо, постоянно оставлявшее кляксы на диаграммной ленте, на стержень от шариковой ручки, в то время только входившей в моду. Совместно со связистами проверил линии связи, соединяющие УАНРО с датчиками. Убедился, что они соединены минуя коммутирующие устройства и кроссы.
Датчики системы контроля радиационной обстановки устанавливались на телефонных коммутаторах, расположенных на площадках «Ш», «Н», «Г», «Д-1», «Д-2», «Д-3», на контрольно пропускных пунктах и на площадке части спецконтроля в/ч 14053. Таким образом, под наблюдением были все места расположения личного состава, который по особенностям службы не мог покинуть свои посты в случае прохождения радиоактивного облака, а также отдалённо расположенные станционный посёлок и совхоз «Молдары». На персонал коммутаторов и КПП возлагалась обязанность включить электрическое питание датчиков по команде оператора УАНРО, переданной по телефону.
Таким образом, УАНРО была прообразом той системы контроля радиационной обстановки, которая поразила воображение наших представителей на Невадском полигоне. В дальнейшем планировалось её расширение на окружающие Полигон населённые пункты. Но! Как всегда, всё прогрессивное у нас связано с отдельными личностями. Сначала Пётр Михайлович Линков уехал учиться в адъюнктуру нашего с ним родного Харьковского высшего военного инженерного авиационного училища, к тому времени переданного в Ракетные войска стратегического назначения и ставшего ХВКИУ.
Потом Константин Иванович, прихватив меня, ушёл на должность начальника Отдела изучения и прогнозирования радиационной обстановки при испытаниях ядерных ракетных двигателей в НИУ-3. Туда же начальником отдела ушёл наш старший научный сотрудник Анатолий Петрович Мартынов. Начальник отдела полковник Богданов Михаил Владимирович уволился в запас и погиб вместе с женой в автомобильной катастрофе по пути на гражданку где-то на уральской трассе. До этой поездки его маршрут был не столь замысловатым - до огорода и обратно, вот и сказалось отсутствие опыта вождения. Пришедшие нам на смену специалисты не проявили должного интереса к развитию системы контроля радиационной обстановки. О ней забыли, как и забыли о необходимости в представителях командования, которые раньше выезжали в населённые пункты перед каждым опытом, и в задачи которых входило организация защиты населения совместно с местными представителями власти в случае возникновения радиационной опасности.
Вот эти отклонения в принятой с начала деятельности Полигона системы организации радиационной безопасности и привели к событиям, послужившим толчком к уничтожению Полигона. Как пишет генерал Ильенко А.Д.: «Мы очень сильно пожалели после испытаний 12 февраля 1989 года в скважине 1233, что не имели такой системы!»