22 августа - День государственного флага. Петербург, Сенатская площадь.
Вчера я показала свой день. Но не смогла остановиться - то ли тема не раскрытой показалась мне, то ли азарт проснулся, а обратно не уснул. 21 августа - это здесь. А сегодня я расскажу про 22-е.
Кто не читал или читал, да забыл, напомню: меня зовут Ира и я живу в Петербурге. У меня есть муж Максим и дочь Ярослава. Дочке скоро 3 и летом она эвакуируется в Тверь - к бабушке и дедушке. Ибо у мужа - работа. А у меня - почти круглосуточная работа. Я работаю экскурсоводом на прогулочных теплоходах. Город-то надо с воды смотреть. Пока Неву не сковал лёд, чего доброго.
Вообще-то я журналист, и пишу в Космо. Может, кто-то из вас к Космо-Питер читал мою статью "Вид с воды - лучше?" Это о том же, о чем я сегодня расскажу. В федеральном "Космо", толстом, тоже есть мои статьи. Но не про Питер с воды, а всё больше про секс. Ира Форд - это я.
Пусть этот день станет продолжением предыдущего. Поскольку я уже честно призналась, что основную часть дня я ем и пью, то дальше могу молчать на эту тему.
Пока пью утренний кофе, проверяю почту. На столе, рядом с комьютером, часть фен-шуй композиции. Жаба держит в зубах 1000 рублей. Да здравствует мой светлый разум и моя тайская жаба! На них вся надежда.
На работу опаздываю - ровно как всегда. Выбегая из метро, замечаю журнальный стенд, уставленный новым «Космо». В этом номере есть моя статья. То есть она есть в петербургском приложении, в «Космо»-Питер. Но картинка всё равно радует. Часто ловлю себя на том, что задаю сама себе дурацкие вопросы, а потом сама пытаюсь на них ответить.
Вот и сейчас - половину дороги до работы думала на тему, прибыльно ли изданию соглашаться на рекламу шампуня, если от этого стоимость транспортировки журнала значительно увеличивается - ведь с шампунем в коробку журналов помещается в два раза меньше, точно. И вообще - с точки зрения экономии ресурсов Вселенной шампунь мне кажется нелогичным здесь. Но с точки зрения барышни - я радостно мою им голову третий день.
Выбегаю на канал Грибоедова, всматриваюсь в имя теплохода. На канГрибе работают «Сиерры», различаются только номерами. Стояла «10-ка». А если б «4» - было б круче. На «четверке» работает капитаном Мирослава, я о ней писала статью в июльский «Космо».
Человек-сэндвич рекламирует «Сабвей». А на заднем плане - то самое кафе «Вольфа и Беранже». Чисто по-человечески меня трогает история - что Пушкин с секундантом встречался в кафе. Что он такой же, как я. Что это так понятно - забежать в кафе, чтоб кого-то дождаться. И когда я начинаю думать об этом, я понимаю, что история - это реальность. И что реальность через мгновение станет историей.
Трудно объяснить, но сама мысль в этом ключе меня заставляет как-то по-другому дышать.
Прохожу мимо кафе по Невскому. Сейчас здесь ресторан, который называется «Литературное кафе», а в нём воссоздано меню пушкинского времени. Мой кузен недавно водил сюда свою девушку, они ели-пили то, что любил заказывать Пушкин. На 5 тысяч посидели. Заполировали всё клюквенным морсиком.
Совсем недавно на этом портрете (он мне кстати, нравится, напоминает рисунки Нади Рушевой) было маркером написано «НАШЕ ВСЁ!» Надпись стёрли. Но это - чуть ли не единственный случай, когда вандализм в лице «НАШЕ ВСЁ!» меня не разозлил. Странно даже. То ли юмор схож с моим, то ли приятно, что и вандалы знают про Солнце русской поэзии.
Иду по стороне, что была наиболее опасна. Знаете почему? Потому что город преимущественно обстреливали с одной стороны. И снаряды падали именно сюда.
Стоящая заворожено женщина говорит своему сыну подростку: «Такой домина»… И я притормозила тоже. Я это здание я люблю с тех самых пор, как живу в Петербурге. Давным-давно авиакассы находились в двух местах - здесь и в аэропорту. Сюда я ездила за билетом домой, отучившись первый семестр в институте. Но люблю я здание не только за кассы, конечно. За "домину" - тоже.
За зданием строится станция метро «Адмиралтейская».
Когда я опубликовала отчет за предыдущий день в своём ЖЖ, один из комментов был таким: «Какие роскошные декорации для будней». Меня эта формулировка тронула. Стою на светофоре и…
…и размышляю о декорациях. Иногда мне не верится, что это взаправду. То есть умом я понимаю, что так оно и есть. Но усвоить трудно, что ты просто едешь на троллейбусе, а перед тобой - оживший учебник по архитектуре.
Пробираюсь через Александровский парк. Впереди меня бежит моя тень.
Финишная прямая.
Смотрю на кораблик на Адмиралтействе, вспоминаю Розенбаума: «и пусть в небе кораблик на всех парусах Вечно мчится к его ожидающим людям». И еще вспоминаю, что он на медали «За оборону Ленинграда». Я вообще часто думаю про Город во время войны, не только в мае.
А на дереве рядом повис китайский фонарик. Этим летом такие фонари очень популярны стали. Каждый вечер их огоньки горят-летят по небу. И исполняют чьи-то желания. А тут не сбылось. Интересно, куда деваются фонарики, которые улетают-таки: Висят так же на деревьях на других планетах? Ими играют космические пираты? Или космические старухи разбирают их на тряпки? Надо будет выяснить.
И тут… Куда делись пушки? Они ведь недавно были! Вопрос.
Наконец, добегаю до причала. Шеф мне рад: «Наконец-то!» Сзади Шефа - экскурсионный автобус СитиТур. Приятно - красный двухэтажный автобус. Чисто Лондон. («Вот англичане дураки, - говорит мой папа. - Даже «Лондон» называют «Ландан»).
Илюха кривляется на камеру. «Ты уже что-то ел с утра? - спрашиваю. - Или мороженым начал день?», - матросы у нас работают два через два, ночуют на теплоходах.
«Ел, - говорит Илья, - упаковку бекона. Мужику с утра нужно мясо». Кто бы сомневался. Сначала мужику надо мясо, потом - мороженое.
Приезжает Алёна на велике. Алёна тоже экскурсовод. С ней связана история, которую я описала в статье в «Космо» про Питер с воды. Однажды Алёна вела экскурсию для компании индивидуальных туристов из Москвы. Перед Певческим мостом Алёна рассказала про то, что мост получил своё название из-за расположенной рядом Капеллы, и что петь под мостом - это всё равно что высовывать зачётку в форточку накануне экзамена. Удача не сможет не заметить. Гости улыбнулись и… попросили Алёну спеть. А Алёна как раз поёт. И она спела. То есть СПЕЛА!!!! Арию из «Хованщины». Говорят, Александрийский столп на Дворцовой закачался.
А гости из Москвы оказались родственниками Дмитрия Хворостовского. И они вручили Алёне такой гонорар, что она теперь каждый раз поёт под Певческим мостом. От счастья. И в надежде.
Алёна метафорически позитивна и видится мне достойной героиней какого-нибудь романа.
И в этот момент, оглянувшись по сторонам, мы осознаём, что… С праздником! День флага, и празднование начинается прямо у нас на глазах. Огромное количество полицейских, организаторов, девушки-барабанщицы и всё такое. Я не смогла насладиться праздником - ушла в рейс, но дух праздника ощутила.
Дальше мой взгляд «цеплял» флаги. В рубке нашего теплохода.
Над башенкой коменданта Петропавловской крепости.
На паруснике, что стоит на месте, где находился первый петербургский порт.
А потом флаги меня перестали интересовать - потому что их стало слишком много: на Мойке их развесили на каждом дворце. И стало скучно. Зато мы подошли к Зелёному мосту, и я подумала: «Концептуально! Мост с земли и мост с воды!»
Смотрю на себя в стекло, отделяющее меня от рубки. В салоне я одна: погода отличная, все туристы на палубе.
Подходим к Дому культуры Работников связи. Алёна, проходя мимо этого здания, говорит: «Архитектурное безобразие, которому поможет только килограмм тротила». Я стараюсь не замечать здание вовсе, если только туристы меня не хватают за пуговицу и не требуют рассказа. Грустно - здание было построено на фундаменте разрушенной лютеранской церкви. А церковь была красивенная. То, что здесь была церковь, можно догадаться: на месте алтарной части и сейчас закруглённая часть. Вчера здесь снимали кино, осталась вывеска «Добро пожаловать в Ленинград!» Приятно шагнуть в прошлое таким простым способом.
Возвращаюсь на причал, застаю последствия праздника: флаги на столе. До вечера мы вручали флажки самым маленьким пассажирам.
И футболки на мальчиках-зазывалах. Миша.
И Серёжа.
Мальчики рассказывают удивительно трогательную историю. Что на площади выдавали футболки бесплатно. И они взяли целую кучу. И, конечно, там была футболка для меня. Но к ним быстро подошли туристы и все футболки скупили (!!!). И что на вырученные деньги мальчики вечером будут пить пиво. Я плакалЪ. Шеф тоже смеётся над предпринимателями.
Смотрю на Неву. Привычная картинка.
Взгляд падает на гранитную скамью, где лежит это. Не для слабонервных.
Неважно, что это. Пусть останется в секрете. Я себя не нашла. Увы. Поела и отправилась кататься на катере по Фонтанке. За штурвалом Лёша, я его называю «Характер стойкий, нордический». Лёше всё по фиг, в лучшем смысле этого слова. С ним спокойно донельзя. Даже когда сзади меня прыгают и визжат трое детей от 3 до 5.
Проходная завода «Адмиралтейские верфи». Тепло же.
Кстати, день летит к закату. И пока суд да дело, вспоминаю, что это уже четвёртый рейс. Ола-ла!
Смотрим на залив. Из порта уходит круизный лайнер.
Заходим в Неву и… И понимаем, что погода портится, и резко. Петербург же. Катер открытый, да. До причала - 20 минут.
И облака - белогривые лошадки. Я люблю эту песню - под неё родилась моя дочь.
Вернулись до дождя. То есть дождь покапал и прошел. Ни о чем. Но тучи - хмуро ходили до вечера. Придя на причал, застала на нём подругу мою Марусю - с мужем, братом мужа, женой брата мужа и парой детей. Марусин сын Яша был околдован тем, как в мегафоне звучит его имя. Он был просто в шоке.
А с Марусей и Ко поехала Алёна. Так было лучше для бизнеса, так решил Шеф. Ну, я не против, что уж. И я помчалась на другом теплоходе. С горя фотографировала Прачечный мост на Фонтанке. (На Прачечном мосту, кстати, светофор. Такого нет ни в Венеции, ни в Амстердаме. Скоро, того и гляди, на Мойке появится двойная сплошная).
Есть легенда, что за решётки при Петре сажали пьяных матросов. Что это первая гауптвахта в городе и первый вытрезвитель. Не знаю, верить или нет. Но версия красивая.
Вернувшись на причал, увидела такой уазик. «Чтим и помним». Хорошо, когда так.
А еще такую картинку наблюдала.
Это Лёня работал в Петропавловской крепости Петром Первым, и пришел к нам на причал в образе. Девочка у него в объятьях визжит: «Царь, не нажимай на меня, я писать хочу!» А подружки её хохочут.
Отправились в последний рейс. Стемнело. Вид из салона.
Под Благовещенским прошли.
Вернувшись из рейса, капитан Дима позирует: «Странно, что до меня ты добралась только сегодня. Какой-то я у тебя испуганный вышел». Ну, какой есть. Я говорила? - Дима и Макс - братья. Дима старше на пару лет. Шеф - папа братьев. Семейный бизнес.
Остаётся только «разводка» - разведение мостов. На разводку остаёмся мы с Лёней, притом Лёня так и не переоделся. И требует называть его Петром, а то весь его образ рушится.
Приходят зазывалы-предприниматели с пивом. Вообще-то у нас нет традиции пить после работы. Или приходить на работу после работы. Но тут видно, всё срослось - неожиданный общий заработок, праздник, и ощущение наступающей осени. Почти ностальгия по лету.
Из последнего рейса - почти через час после меня возвращается Алёна. У неё было на два рейса больше, чем у меня. Так получилось. И крыша у неё едет, соответственно, больше. На Алёне рожки, рожки светятся пронзительно синим светом.
Алёна уезжает, мы остаёмся. Лёня сжимает в объятьях мимолётных девушек. Эта шепчет: «Мужчина, сколько вам лет?» «25», - говорит Лёня-Пётр. «Отпустите меня, я не могу, я старше». «Не переживайте, мне 339», - исправляется Леонид. То есть Пётр.
Все считают, что Лёня - лучший Пётр в Городе. И когда в Петропавловскую крепость приезжают дипломатические делегации или важные гости, всегда вызывают Лёню. Мне он тоже кажется невероятно колоритным. Но я уже привыкла.
Сегодня Лёня-Пётр потерял свой петровский воротничок-жабо. Переживает. История костюма страдает.
И с ростом у Лёни все ок. 198 см. Лёня с Мишей. И немножко с Серёжей. серёжа должен мне 100 рублей. Заметно.
Однако, шутки шутками, а людей нет. (Футболка - это часть моего летнего Космо-эксперимента на тему «Блога ради» или «Блог в помощь»).
То есть совсем нет.
А на спине у меня тоже громкая надпись. Тоже часть эксперимента.
Среди людей - только такие же авантюристы, как мы. Останавливается компания, мужчина достаёт из пакета балалайку и исполняет экспромт на тему: «Лалала, поедем с вами, но поедем на халяву, на халяву, лалала, иль со скидочкой, ура».
«Скидку, - говорю, - можем обсудить».
«Что тут обсуждать, - говорит акын. - Нам нужна скидка 90%».
А у нас такой нет.
Странно, но корабли отходят на раводку, оба. И в полночь, и в час ночи. Меня забирает Хайям. Обсуждаем день: «Всё хорошо, - говорит Хайям. Приехали гости из Воронежа, весь день возил их по городу. То, что нам кажется привычным и обыденным, их восхищает».
Я подхожу к подъезду, замечаю нашу машину. В мозгу щелкает: Максим дома, значит, сегодня уже не выходной. Точно. Понедельник закончился. Машина у нас называется «Лифан Бриз», я её зову «Без Лифчика Прохладно».
Максим спит - и это привычная картина. Я гружу компьютер и старательно отправляю письмо психологу Саше - он откомментировал мою последнюю статью, а «Космо» покупать не хочет. Просит выслать фотку своего коммента. Статья про девушек, что с фриланса вернулись обратно в офис.
Всё, день закончен. Завтра выходной. Хорошо. Последняя мысль дня - до встречи с Ясей 7 дней. Неделя. Ура.
Кто не читал или читал, да забыл, напомню: меня зовут Ира и я живу в Петербурге. У меня есть муж Максим и дочь Ярослава. Дочке скоро 3 и летом она эвакуируется в Тверь - к бабушке и дедушке. Ибо у мужа - работа. А у меня - почти круглосуточная работа. Я работаю экскурсоводом на прогулочных теплоходах. Город-то надо с воды смотреть. Пока Неву не сковал лёд, чего доброго.
Вообще-то я журналист, и пишу в Космо. Может, кто-то из вас к Космо-Питер читал мою статью "Вид с воды - лучше?" Это о том же, о чем я сегодня расскажу. В федеральном "Космо", толстом, тоже есть мои статьи. Но не про Питер с воды, а всё больше про секс. Ира Форд - это я.
Пусть этот день станет продолжением предыдущего. Поскольку я уже честно призналась, что основную часть дня я ем и пью, то дальше могу молчать на эту тему.
Пока пью утренний кофе, проверяю почту. На столе, рядом с комьютером, часть фен-шуй композиции. Жаба держит в зубах 1000 рублей. Да здравствует мой светлый разум и моя тайская жаба! На них вся надежда.
На работу опаздываю - ровно как всегда. Выбегая из метро, замечаю журнальный стенд, уставленный новым «Космо». В этом номере есть моя статья. То есть она есть в петербургском приложении, в «Космо»-Питер. Но картинка всё равно радует. Часто ловлю себя на том, что задаю сама себе дурацкие вопросы, а потом сама пытаюсь на них ответить.
Вот и сейчас - половину дороги до работы думала на тему, прибыльно ли изданию соглашаться на рекламу шампуня, если от этого стоимость транспортировки журнала значительно увеличивается - ведь с шампунем в коробку журналов помещается в два раза меньше, точно. И вообще - с точки зрения экономии ресурсов Вселенной шампунь мне кажется нелогичным здесь. Но с точки зрения барышни - я радостно мою им голову третий день.
Выбегаю на канал Грибоедова, всматриваюсь в имя теплохода. На канГрибе работают «Сиерры», различаются только номерами. Стояла «10-ка». А если б «4» - было б круче. На «четверке» работает капитаном Мирослава, я о ней писала статью в июльский «Космо».
Человек-сэндвич рекламирует «Сабвей». А на заднем плане - то самое кафе «Вольфа и Беранже». Чисто по-человечески меня трогает история - что Пушкин с секундантом встречался в кафе. Что он такой же, как я. Что это так понятно - забежать в кафе, чтоб кого-то дождаться. И когда я начинаю думать об этом, я понимаю, что история - это реальность. И что реальность через мгновение станет историей.
Трудно объяснить, но сама мысль в этом ключе меня заставляет как-то по-другому дышать.
Прохожу мимо кафе по Невскому. Сейчас здесь ресторан, который называется «Литературное кафе», а в нём воссоздано меню пушкинского времени. Мой кузен недавно водил сюда свою девушку, они ели-пили то, что любил заказывать Пушкин. На 5 тысяч посидели. Заполировали всё клюквенным морсиком.
Совсем недавно на этом портрете (он мне кстати, нравится, напоминает рисунки Нади Рушевой) было маркером написано «НАШЕ ВСЁ!» Надпись стёрли. Но это - чуть ли не единственный случай, когда вандализм в лице «НАШЕ ВСЁ!» меня не разозлил. Странно даже. То ли юмор схож с моим, то ли приятно, что и вандалы знают про Солнце русской поэзии.
Иду по стороне, что была наиболее опасна. Знаете почему? Потому что город преимущественно обстреливали с одной стороны. И снаряды падали именно сюда.
Стоящая заворожено женщина говорит своему сыну подростку: «Такой домина»… И я притормозила тоже. Я это здание я люблю с тех самых пор, как живу в Петербурге. Давным-давно авиакассы находились в двух местах - здесь и в аэропорту. Сюда я ездила за билетом домой, отучившись первый семестр в институте. Но люблю я здание не только за кассы, конечно. За "домину" - тоже.
За зданием строится станция метро «Адмиралтейская».
Когда я опубликовала отчет за предыдущий день в своём ЖЖ, один из комментов был таким: «Какие роскошные декорации для будней». Меня эта формулировка тронула. Стою на светофоре и…
…и размышляю о декорациях. Иногда мне не верится, что это взаправду. То есть умом я понимаю, что так оно и есть. Но усвоить трудно, что ты просто едешь на троллейбусе, а перед тобой - оживший учебник по архитектуре.
Пробираюсь через Александровский парк. Впереди меня бежит моя тень.
Финишная прямая.
Смотрю на кораблик на Адмиралтействе, вспоминаю Розенбаума: «и пусть в небе кораблик на всех парусах Вечно мчится к его ожидающим людям». И еще вспоминаю, что он на медали «За оборону Ленинграда». Я вообще часто думаю про Город во время войны, не только в мае.
А на дереве рядом повис китайский фонарик. Этим летом такие фонари очень популярны стали. Каждый вечер их огоньки горят-летят по небу. И исполняют чьи-то желания. А тут не сбылось. Интересно, куда деваются фонарики, которые улетают-таки: Висят так же на деревьях на других планетах? Ими играют космические пираты? Или космические старухи разбирают их на тряпки? Надо будет выяснить.
И тут… Куда делись пушки? Они ведь недавно были! Вопрос.
Наконец, добегаю до причала. Шеф мне рад: «Наконец-то!» Сзади Шефа - экскурсионный автобус СитиТур. Приятно - красный двухэтажный автобус. Чисто Лондон. («Вот англичане дураки, - говорит мой папа. - Даже «Лондон» называют «Ландан»).
Илюха кривляется на камеру. «Ты уже что-то ел с утра? - спрашиваю. - Или мороженым начал день?», - матросы у нас работают два через два, ночуют на теплоходах.
«Ел, - говорит Илья, - упаковку бекона. Мужику с утра нужно мясо». Кто бы сомневался. Сначала мужику надо мясо, потом - мороженое.
Приезжает Алёна на велике. Алёна тоже экскурсовод. С ней связана история, которую я описала в статье в «Космо» про Питер с воды. Однажды Алёна вела экскурсию для компании индивидуальных туристов из Москвы. Перед Певческим мостом Алёна рассказала про то, что мост получил своё название из-за расположенной рядом Капеллы, и что петь под мостом - это всё равно что высовывать зачётку в форточку накануне экзамена. Удача не сможет не заметить. Гости улыбнулись и… попросили Алёну спеть. А Алёна как раз поёт. И она спела. То есть СПЕЛА!!!! Арию из «Хованщины». Говорят, Александрийский столп на Дворцовой закачался.
А гости из Москвы оказались родственниками Дмитрия Хворостовского. И они вручили Алёне такой гонорар, что она теперь каждый раз поёт под Певческим мостом. От счастья. И в надежде.
Алёна метафорически позитивна и видится мне достойной героиней какого-нибудь романа.
И в этот момент, оглянувшись по сторонам, мы осознаём, что… С праздником! День флага, и празднование начинается прямо у нас на глазах. Огромное количество полицейских, организаторов, девушки-барабанщицы и всё такое. Я не смогла насладиться праздником - ушла в рейс, но дух праздника ощутила.
Дальше мой взгляд «цеплял» флаги. В рубке нашего теплохода.
Над башенкой коменданта Петропавловской крепости.
На паруснике, что стоит на месте, где находился первый петербургский порт.
А потом флаги меня перестали интересовать - потому что их стало слишком много: на Мойке их развесили на каждом дворце. И стало скучно. Зато мы подошли к Зелёному мосту, и я подумала: «Концептуально! Мост с земли и мост с воды!»
Смотрю на себя в стекло, отделяющее меня от рубки. В салоне я одна: погода отличная, все туристы на палубе.
Подходим к Дому культуры Работников связи. Алёна, проходя мимо этого здания, говорит: «Архитектурное безобразие, которому поможет только килограмм тротила». Я стараюсь не замечать здание вовсе, если только туристы меня не хватают за пуговицу и не требуют рассказа. Грустно - здание было построено на фундаменте разрушенной лютеранской церкви. А церковь была красивенная. То, что здесь была церковь, можно догадаться: на месте алтарной части и сейчас закруглённая часть. Вчера здесь снимали кино, осталась вывеска «Добро пожаловать в Ленинград!» Приятно шагнуть в прошлое таким простым способом.
Возвращаюсь на причал, застаю последствия праздника: флаги на столе. До вечера мы вручали флажки самым маленьким пассажирам.
И футболки на мальчиках-зазывалах. Миша.
И Серёжа.
Мальчики рассказывают удивительно трогательную историю. Что на площади выдавали футболки бесплатно. И они взяли целую кучу. И, конечно, там была футболка для меня. Но к ним быстро подошли туристы и все футболки скупили (!!!). И что на вырученные деньги мальчики вечером будут пить пиво. Я плакалЪ. Шеф тоже смеётся над предпринимателями.
Смотрю на Неву. Привычная картинка.
Взгляд падает на гранитную скамью, где лежит это. Не для слабонервных.
Неважно, что это. Пусть останется в секрете. Я себя не нашла. Увы. Поела и отправилась кататься на катере по Фонтанке. За штурвалом Лёша, я его называю «Характер стойкий, нордический». Лёше всё по фиг, в лучшем смысле этого слова. С ним спокойно донельзя. Даже когда сзади меня прыгают и визжат трое детей от 3 до 5.
Проходная завода «Адмиралтейские верфи». Тепло же.
Кстати, день летит к закату. И пока суд да дело, вспоминаю, что это уже четвёртый рейс. Ола-ла!
Смотрим на залив. Из порта уходит круизный лайнер.
Заходим в Неву и… И понимаем, что погода портится, и резко. Петербург же. Катер открытый, да. До причала - 20 минут.
И облака - белогривые лошадки. Я люблю эту песню - под неё родилась моя дочь.
Вернулись до дождя. То есть дождь покапал и прошел. Ни о чем. Но тучи - хмуро ходили до вечера. Придя на причал, застала на нём подругу мою Марусю - с мужем, братом мужа, женой брата мужа и парой детей. Марусин сын Яша был околдован тем, как в мегафоне звучит его имя. Он был просто в шоке.
А с Марусей и Ко поехала Алёна. Так было лучше для бизнеса, так решил Шеф. Ну, я не против, что уж. И я помчалась на другом теплоходе. С горя фотографировала Прачечный мост на Фонтанке. (На Прачечном мосту, кстати, светофор. Такого нет ни в Венеции, ни в Амстердаме. Скоро, того и гляди, на Мойке появится двойная сплошная).
Есть легенда, что за решётки при Петре сажали пьяных матросов. Что это первая гауптвахта в городе и первый вытрезвитель. Не знаю, верить или нет. Но версия красивая.
Вернувшись на причал, увидела такой уазик. «Чтим и помним». Хорошо, когда так.
А еще такую картинку наблюдала.
Это Лёня работал в Петропавловской крепости Петром Первым, и пришел к нам на причал в образе. Девочка у него в объятьях визжит: «Царь, не нажимай на меня, я писать хочу!» А подружки её хохочут.
Отправились в последний рейс. Стемнело. Вид из салона.
Под Благовещенским прошли.
Вернувшись из рейса, капитан Дима позирует: «Странно, что до меня ты добралась только сегодня. Какой-то я у тебя испуганный вышел». Ну, какой есть. Я говорила? - Дима и Макс - братья. Дима старше на пару лет. Шеф - папа братьев. Семейный бизнес.
Остаётся только «разводка» - разведение мостов. На разводку остаёмся мы с Лёней, притом Лёня так и не переоделся. И требует называть его Петром, а то весь его образ рушится.
Приходят зазывалы-предприниматели с пивом. Вообще-то у нас нет традиции пить после работы. Или приходить на работу после работы. Но тут видно, всё срослось - неожиданный общий заработок, праздник, и ощущение наступающей осени. Почти ностальгия по лету.
Из последнего рейса - почти через час после меня возвращается Алёна. У неё было на два рейса больше, чем у меня. Так получилось. И крыша у неё едет, соответственно, больше. На Алёне рожки, рожки светятся пронзительно синим светом.
Алёна уезжает, мы остаёмся. Лёня сжимает в объятьях мимолётных девушек. Эта шепчет: «Мужчина, сколько вам лет?» «25», - говорит Лёня-Пётр. «Отпустите меня, я не могу, я старше». «Не переживайте, мне 339», - исправляется Леонид. То есть Пётр.
Все считают, что Лёня - лучший Пётр в Городе. И когда в Петропавловскую крепость приезжают дипломатические делегации или важные гости, всегда вызывают Лёню. Мне он тоже кажется невероятно колоритным. Но я уже привыкла.
Сегодня Лёня-Пётр потерял свой петровский воротничок-жабо. Переживает. История костюма страдает.
И с ростом у Лёни все ок. 198 см. Лёня с Мишей. И немножко с Серёжей. серёжа должен мне 100 рублей. Заметно.
Однако, шутки шутками, а людей нет. (Футболка - это часть моего летнего Космо-эксперимента на тему «Блога ради» или «Блог в помощь»).
То есть совсем нет.
А на спине у меня тоже громкая надпись. Тоже часть эксперимента.
Среди людей - только такие же авантюристы, как мы. Останавливается компания, мужчина достаёт из пакета балалайку и исполняет экспромт на тему: «Лалала, поедем с вами, но поедем на халяву, на халяву, лалала, иль со скидочкой, ура».
«Скидку, - говорю, - можем обсудить».
«Что тут обсуждать, - говорит акын. - Нам нужна скидка 90%».
А у нас такой нет.
Странно, но корабли отходят на раводку, оба. И в полночь, и в час ночи. Меня забирает Хайям. Обсуждаем день: «Всё хорошо, - говорит Хайям. Приехали гости из Воронежа, весь день возил их по городу. То, что нам кажется привычным и обыденным, их восхищает».
Я подхожу к подъезду, замечаю нашу машину. В мозгу щелкает: Максим дома, значит, сегодня уже не выходной. Точно. Понедельник закончился. Машина у нас называется «Лифан Бриз», я её зову «Без Лифчика Прохладно».
Максим спит - и это привычная картина. Я гружу компьютер и старательно отправляю письмо психологу Саше - он откомментировал мою последнюю статью, а «Космо» покупать не хочет. Просит выслать фотку своего коммента. Статья про девушек, что с фриланса вернулись обратно в офис.
Всё, день закончен. Завтра выходной. Хорошо. Последняя мысль дня - до встречи с Ясей 7 дней. Неделя. Ура.