Как воспитать маленького "инвалида"
Снова возникла необходимость посоветоваться - вот по какому поводу...
Последнее время стала замечать, что взрослые читатели детских книг часто недовольны тем, что в книгах этих встречаются слова, которые еще незнакомы их детям. Главное их требование - попроще! Словно ребенку не надо расти, умнеть и развивать речь. Я вовсе не считаю, что для детей надо писать наукообразно и туманно. Но ведь недовольство вызывает не только редко употребляемые слова и лексика, но и яркое меткое слово. Таких почти нет уже нет в нашей разговорной речи, сглаженной по единому образцу, бледной и усохшей. Сведенный у многих до единственного "блина".
И вот уже вполне утвердилась издательская практика - писать для малюток попроще. Избегая «излишеств».
Да что там издатели, уже и мы - авторы и переводчики начинаем задумываться, стоит ли «утруждаться»: оживлять текст, вносить в него красочные сочные детали. Зачем - только хлопоты. Напиши гладко и без затей - успех обеспечен.
Вот только недавно неизвестная редакторша предложила мне заменить «наскучило» (делать что-то) на «надоело», "закоченевшую девочку" - даже не на продрогшую, а на просто «усталую». А "каркактицу" - на "осьминога".
"Волны были такие высоченные, что достигали макушек мачт." - "У мачт нет макушек, у них есть верхушки". - пеняла мне недовольная мама-читательница.
Я не понимаю, почему безликое слово «надоело» лучше, чем слово «наскучило»: оно является почти синонимом, но более эмоционально, менее затаскано, и при этом вполне понятно ребенку - и по смыслу и по принципам его построения. А чем осьминог лучше каракатицы?!
В переводах шведских книжек с названимяи животных и птиц вообще беда: шведские дети знают их намного больше, чем русские: десятки названий птиц для них не термин из учебника, а реальные птицы, которых они узнают, гуляя в городе или в лесу. В моем детстве, к счастью, была отличная книжка с картинками, благодаря чему, я теперь знаю не только синиц и воробъев, но и мухоловок, зорянок, горихвосток и пр. А прочитали мне эту книжку года в четыре!
Тогда, видимо, не боялись грузить детей сложной терминологией. А сколько названий животных в книжках Бианки, Сладкова, Пришивна!
Тенденция все максимально упростить, потому что дети якобы иначе не поймут - мне кажется неправильной и вредной. (О специальных сериях обегченного чтения я сейчас не говорю - это особый случай). Но ее поддерживают и родители и издатели.
И с какого-то момента я почувствовала, что сама начинаю себя цензурировать - а вдруг непонятно? Напишешь - а потом читай отзывы и обвинения: дескать, так для детей не пишут.
Вот сейчас передо мной редактура очередной книжки в моем переводе.
Не скрою: в ряде случаев меня одолевали сомнения:
стоит ли открывать ребенку то, что существуют десятки видов лягушек и жаб. И вот в этой книжке есть просто лягушка и жаба-жерлянка, она по-меньше.
Или как воспримет ребенок 3-4 лет фразы вроде
Ракета неслась по необъятной вселенной( - изменено: среди звезд).
У планеты было два спутника -( вычеркнуто)
ракета начала снижение и вошла в воздушное пространство планеты - (вычеркнуто совсем.
В самом деле: не очень-то вяжутся такие фразы с книжкой про мышек. Но ведь в данном случае иностранный автор пытается исподволь расширить представления ребенка о мире. Он сознательно провоцирует детские ПОЧЕМУ?
ПОЧЕМУ же мы взрослые, читающие книги детям, должны их бояться?
Прекрасно помню, что в моем детстве при запуске очередного космонавта на всю страну по радио зачитывался текст, где были не только «спутники и вселенная», но и загадочные «апогей и перигей». И мы их как-то детскими мозгами адаптировали к своему пониманию. Как нынешние дети адаптируют множество современных компьютерных терминов, не всегда понятных их мамам и папам, а тем более - бабушкам и дедушкам.
Вот я и думаю - что мы теряем, а что приобретаем в результате такого упрощения? Почему недооцениваем своих детей?
Сейчас передо мной стоит реальная дилемма: настоять на сохранении «трудных мест», зная, что тем самым навлеку гнев «читающих мам» не только на свою голову, но и на голову издателя, которого, возможно, я все-таки смогла бы убедить в своей правоте. И ли все пригладить и прополоть, чтобы ничто не вызывало ни вопросов, ни сомнений. Но ведь именно так пишется бульварное чтиво! Нужно ли оно (и только оно) нашим детям?
Несколько лет назад, Сережа Волков, замечательный учитель-словесник, написал в одной статье http://lib.1september.ru/view_article.php?id=201000105, что словарный запас детей (даже учащихся самых лучших школ и гимназий) резко сокращается. И попытался составить “словарь” неизвестных школьникам слов. « Состав этого словаря поистине удивителен. В конце концов, то, что никто в девятом классе не знает значения слова “нива”, - ещё полбеды и может быть предугадано учителем. Но вот то, что никто из них не может объяснить значения слова “мятежный”, уже настораживает. Среди слов, неизвестных ученикам пятых-шестых классов, - не только “бадья”, “вьюнок”, “борозда”, “сень”, “плёс”, “ставни”, “шпилька”, “запонки” (слова, связанные с незнакомыми для современного городского ребёнка реалиями), но и “дородный”, “лоснящийся”, “клокотать”, “лазурный”, “прогорклый”, “благоговеть”.
Мне лично врезался в память вот этот эпизод, описанный в статье:
"Вспоминается мне ранняя погожая осень. Восьмой класс. «Капитанская дочка». Я - молодой и довольный собой учитель. А чего ж не быть довольным? Текст прочитан и разобран: и тему милости обсуждали, и вопросы чести ставили, и Екатерину с Пугачёвым сравнивали, и в исторической основе копались, и эпизоды анализировали - и ещё много чего на уроках было. Сочинение писали? Писали. К устному экзамену готовились? Готовились. Чего ж вам боле? А вот чего. Закончился последний урок, и на переменке подходит ко мне мальчик: «Спасибо большое, Сергей Владимирович, всё было интересно. Я только одного не понял: почему, когда Гринёв приехал в Белогорскую крепость, там инвалиды маршировали с косами - ведь была зима?» Я застыл. Сначала от недоумения - это он о чём? Потом от ужаса: как хорошо, что я догадался прокомментировать по ходу чтения хотя бы слово инвалиды (это просто отставные, старые солдаты, а вовсе не увечные калеки)! Потому что если бы не это, то у моего ученика в голове сложилась бы и вовсе бредовая картина: ведь для него слово коса значило только одно - штука на длинной палке, которой косят траву (ни о каких париках с косами он, видимо, не слышал). Так он себе и увидел - маршируют солдаты, держа на плечах косы, которыми косят, а кругом - зима. Как в знаменитом фильме - «и мё-о-о-ртвые с ко-о-осами!» А если бы ещё и инвалидов сюда, в эту картинку? Дурдом на выезде!
А потом меня пробил пот: а сколько у него таких кос в голове осталось? Про эти он решился спросить, а про другие? Мне же и в голову прийти не могло, что здесь может возникнуть непонимание. Обычное русское слово, что тут комментировать? А сколько ещё обычных русских слов мой ученик не знает? »
Представляете, как можно отредактировать Пушкина, Достоевского, Льва Толстого - что они там понаписали столько непонятного - голову сломаешь!
Мне совсем не хочется плодить таких «инвалидов». Но как быть, если вся практика, не только образования, но и просто детского чтения все явственнее склоняется, нет, не к упрощению, а к «оболваниванию»?