Железнодорожный рай
В ноябре - декабре 2012 года я училась, работала и много мучилась. Мучилась я от того, что постоянно думала о Диме, который держался со мной исключительно по-дружески. В своей оценки ситуации я ежедневно металась из крайности в крайность: то исходила из логики "отпусти того, кто тебя не ценит" и тому подобных высказываний, то, преисполненная решимостью, полагала, что "На свете нет таких вершин, что взять нельзя". И к январю меня посетила идея. Я взяла на работе отпуск на период зимней сессии и безапелляционно сообщила Диме, что в январе я буду жить у него. Он, конечно, удивился, но против не был. А я даже не столько пыталась таким резким натиском завоевать димино расположение, сколько ожидала, что рутина совместной жизни, состоящая обязательно из разбросанных носков и немытой посуды, излечит меня от наваждения, и в феврале я вернусь в свою общагу, готовая ударно работать без всяких глупых препятствий типа неразделенной любви.
Так я с чемоданом вещей 9 января 2013 года оказалась в Железнодорожном. И этот город, выбранный Димой только потому, что квартиры здесь стоят дешевле, чем в Москве, стал моим домом на годы.
На город мне изначально было совершенно наплевать. Я была занята своими бурлящими чувствами, которые с моим переселением в Железнодорожный не угасали, а, наоборот, забурлили уже почти до кипения. Оказалось, что никакой рутины нет, разбросанных носков и немытой посуды тоже. Дима - кто бы мог подумать! - показал себя жутким чистюлей, бросающимся в атаку с тряпкой на малейшее пятнышко. Каждый день был просто тихой домашней сказкой: свернувшись на большом диване с книжками, мы готовились каждый к своим экзаменам, а уходя на экзамен оставляли друг другу милые записки. "Ну езжай в свой Железнодорожный рай!" - говорила, улыбаясь, моя подруга Богдана, когда я после очередного экзамена бежала скорее на Курский вокзал.
Надо ли добавлять, что я осталась, теперь уже по обоюдному желанию. Ездила на работу на электричке, возвращалась вечером домой, только мельком глядя на дворы, через которые пролегал мой однообразный и короткий путь. В городе я не жила, жила я в квартире на Речной улице, да и то только по вечерам и тем выходным, когда мы никуда не ездили. По этому поводу я как-то даже написала стих:
Этому городу мы никто,
Город нам тоже совсем не нужен.
Съел нас один из квартирных ртов,
Прячет внутри от осенней стужи.
Мы говорим, пьем на кухне чай
И друг на друга глядим в истоме.
Город мигает нам невзначай
Светом оконным в соседнем доме.
А по утрам убегаем прочь,
Офисный сплин разнося по жилам,
Чтобы потом возвратиться в ночь
В город, которому мы чужие.
Но потом я все-таки поближе рассмотрела Желдор, как его называют для краткости на табличках электричек, или Железку, как его называют для краткости такие же непатриоты города, как мы. Мы жили в микрорайоне Южное Кучино, который когда-то был селом, как и некоторые другие микрорайоны. Теперь от сел осталось одно название: ввысь взлетели налепленные друг к другу семнадцатиэтажки, отличавшиеся отделкой и годом постройки и вмещавшие в себя столько людей, сколько не было на территориях бывших сел.
Микрорайон Южное Кучино
Наша Речная улица получила свое название благодаря протекающей рядом мелкой речке Пехорке, на которой круглый год копошатся утки. Помню, как мы с Максом в самый первый приезд к Диме в гости смеялись над пафосным указателем "Rechnaya street": как будто в роли реки выступает как минимум Волга.
Вид с мостика через Пехорку
В общем, город был ничем не примечателен, разве что тем, что на его станции, носившей раньше название "Обираловка", бросилась под поезд толстовская Анна Каренина. В городе с населением примерно 150 тысяч человек не было кинотеатра, роддома и нормального большого парка для прогулок. Были только многоэтажки, многоэтажки и еще раз многоэтажки, которые строились еще и еще на окраинах и на месте снесенных старых домов.
Шедевр градостроительства на Граничной улице: люди из балкона смотрят на стену соседнего дома
Вот что мне в Железке сразу понравилось, так это Жилгородок. Это улица, а точнее, целый квартал деревянных двухэтажных домов, построенных после войны. Высотки постепенно вплотную подошли к низеньким домикам, но все равно среди них царила особая атмосфера: как будто попадаешь в деревню внутри города. Дома начали сносить из-за их ветхости и расселять жильцов, но на момент моего вселения в Желдор их было достаточно много.
Домики Жилгородка на фоне окружающих высоток
Еще мне понравилось то, как выглядели многие дворы. Видимо, городских людей все-таки тянет к природе, раз они на жалких клочках земли у подъездов смогли создать целые сюжеты на клумбах, населив их яркими грибочками и зверюшками. А красиво разрисованные подъездные двери были чуть ли не обычным делом.
Больше всего в этом плане меня порадовала улица Новая: на ней жили не только множество куда-то вечно спешащих людей, но и спокойно наблюдающие за ними герои сказок.
Маша и Медведь, а сзади - огромные ромашки
Медной горы хозяйка и Данила-мастер со своим каменным цветком
Аисты в два этажа
Мудрая кобра
Попугайчики на снегу
Ну как без Бабы-Яги!
А весной во всех таких корзинах, огромных туфлях и прочих емкостях яркими красками загораются цветы.
Было бы несправедливо говорить, что такие милые вещи были только на улице Новой: они украшали также Пионерскую и, наверное, некоторые другие улицы.
Чаепитие на улице Маяковского
Во многих дворах стояли хорошие детские площадки, в одном я нашла даже уличные тренажеры.
Тренажеры, защищенные навесом от непогоды
Но самая лучшая детская площадка, конечно, находилась на центральной площади города, между Администрацией и единственным городским фонтаном.
Рядом с площадью вечно курсировали толпы людей между станцией электричек и торговыми центрами.
При желании в железке можно было также найти кусочек Бельгии или Голландии: оформленный в виде старинных европейских домиков магазин "Городок мастеров" всегда вызывал у меня улыбку.
Определенную прелесть в этом городе высоток, откуда большая часть трудоспособного населения с утра уезжала в Москву, можно было найти тоже только при большом желании. Но для меня он всегда оставался, по меткому выражению Богданы, "Железнодорожным раем", местом, где было наше гнездышко, наша уютная маленькая квартирка, видевшая столько счастья, что оно, наверное, навсегда впиталось в стены.
Так я с чемоданом вещей 9 января 2013 года оказалась в Железнодорожном. И этот город, выбранный Димой только потому, что квартиры здесь стоят дешевле, чем в Москве, стал моим домом на годы.
На город мне изначально было совершенно наплевать. Я была занята своими бурлящими чувствами, которые с моим переселением в Железнодорожный не угасали, а, наоборот, забурлили уже почти до кипения. Оказалось, что никакой рутины нет, разбросанных носков и немытой посуды тоже. Дима - кто бы мог подумать! - показал себя жутким чистюлей, бросающимся в атаку с тряпкой на малейшее пятнышко. Каждый день был просто тихой домашней сказкой: свернувшись на большом диване с книжками, мы готовились каждый к своим экзаменам, а уходя на экзамен оставляли друг другу милые записки. "Ну езжай в свой Железнодорожный рай!" - говорила, улыбаясь, моя подруга Богдана, когда я после очередного экзамена бежала скорее на Курский вокзал.
Надо ли добавлять, что я осталась, теперь уже по обоюдному желанию. Ездила на работу на электричке, возвращалась вечером домой, только мельком глядя на дворы, через которые пролегал мой однообразный и короткий путь. В городе я не жила, жила я в квартире на Речной улице, да и то только по вечерам и тем выходным, когда мы никуда не ездили. По этому поводу я как-то даже написала стих:
Этому городу мы никто,
Город нам тоже совсем не нужен.
Съел нас один из квартирных ртов,
Прячет внутри от осенней стужи.
Мы говорим, пьем на кухне чай
И друг на друга глядим в истоме.
Город мигает нам невзначай
Светом оконным в соседнем доме.
А по утрам убегаем прочь,
Офисный сплин разнося по жилам,
Чтобы потом возвратиться в ночь
В город, которому мы чужие.
Но потом я все-таки поближе рассмотрела Желдор, как его называют для краткости на табличках электричек, или Железку, как его называют для краткости такие же непатриоты города, как мы. Мы жили в микрорайоне Южное Кучино, который когда-то был селом, как и некоторые другие микрорайоны. Теперь от сел осталось одно название: ввысь взлетели налепленные друг к другу семнадцатиэтажки, отличавшиеся отделкой и годом постройки и вмещавшие в себя столько людей, сколько не было на территориях бывших сел.
Микрорайон Южное Кучино
Наша Речная улица получила свое название благодаря протекающей рядом мелкой речке Пехорке, на которой круглый год копошатся утки. Помню, как мы с Максом в самый первый приезд к Диме в гости смеялись над пафосным указателем "Rechnaya street": как будто в роли реки выступает как минимум Волга.
Вид с мостика через Пехорку
В общем, город был ничем не примечателен, разве что тем, что на его станции, носившей раньше название "Обираловка", бросилась под поезд толстовская Анна Каренина. В городе с населением примерно 150 тысяч человек не было кинотеатра, роддома и нормального большого парка для прогулок. Были только многоэтажки, многоэтажки и еще раз многоэтажки, которые строились еще и еще на окраинах и на месте снесенных старых домов.
Шедевр градостроительства на Граничной улице: люди из балкона смотрят на стену соседнего дома
Вот что мне в Железке сразу понравилось, так это Жилгородок. Это улица, а точнее, целый квартал деревянных двухэтажных домов, построенных после войны. Высотки постепенно вплотную подошли к низеньким домикам, но все равно среди них царила особая атмосфера: как будто попадаешь в деревню внутри города. Дома начали сносить из-за их ветхости и расселять жильцов, но на момент моего вселения в Желдор их было достаточно много.
Домики Жилгородка на фоне окружающих высоток
Еще мне понравилось то, как выглядели многие дворы. Видимо, городских людей все-таки тянет к природе, раз они на жалких клочках земли у подъездов смогли создать целые сюжеты на клумбах, населив их яркими грибочками и зверюшками. А красиво разрисованные подъездные двери были чуть ли не обычным делом.
Больше всего в этом плане меня порадовала улица Новая: на ней жили не только множество куда-то вечно спешащих людей, но и спокойно наблюдающие за ними герои сказок.
Маша и Медведь, а сзади - огромные ромашки
Медной горы хозяйка и Данила-мастер со своим каменным цветком
Аисты в два этажа
Мудрая кобра
Попугайчики на снегу
Ну как без Бабы-Яги!
А весной во всех таких корзинах, огромных туфлях и прочих емкостях яркими красками загораются цветы.
Было бы несправедливо говорить, что такие милые вещи были только на улице Новой: они украшали также Пионерскую и, наверное, некоторые другие улицы.
Чаепитие на улице Маяковского
Во многих дворах стояли хорошие детские площадки, в одном я нашла даже уличные тренажеры.
Тренажеры, защищенные навесом от непогоды
Но самая лучшая детская площадка, конечно, находилась на центральной площади города, между Администрацией и единственным городским фонтаном.
Рядом с площадью вечно курсировали толпы людей между станцией электричек и торговыми центрами.
При желании в железке можно было также найти кусочек Бельгии или Голландии: оформленный в виде старинных европейских домиков магазин "Городок мастеров" всегда вызывал у меня улыбку.
Определенную прелесть в этом городе высоток, откуда большая часть трудоспособного населения с утра уезжала в Москву, можно было найти тоже только при большом желании. Но для меня он всегда оставался, по меткому выражению Богданы, "Железнодорожным раем", местом, где было наше гнездышко, наша уютная маленькая квартирка, видевшая столько счастья, что оно, наверное, навсегда впиталось в стены.