ir_cha
in
nicholas_i
Ренелла. Часть 1.
Оригинал взят у ir_cha в Ренелла. Часть 1.
©И.О.ПАЩИНСКАЯ
Ренелла - Готический, или Чайный дом//
Курьез в искусстве и искусство курьеза. Материалы XIV Царскосельской научной конференции. СПб. 2008. 275-288.
Происходящие от латинского curiosus слова curious в английском, curioso в итальянском, curieux во французском, curioso в испанском означают не только забавный, но и любопытный, любознательный, а также тщательный, интересующийся. Именно поэтому часто курьёзами считалось то, чему уделялось пристальное внимание, или же то, что являлось предметом или явлением, которое невозможно было не заметить. Что бы ни вызывало интерес, становилось курьёзом (1). Так, к курьёзам, увиденным в Италии, английский путешественник XVII в. Джон Раймонд, автор первого английского путеводителя по Италии, относил яды и оперу(2). Курьёзами Царского Села англичанин Мюррей в XIX в. назвал «мраморный мост», «Орловскую колонну», «турецкий киоск», «китайскую арку»(3). Существовавший когда-то в Петергофе павильон Ренелла до сих пор воспринимается как курьёз, но в современном и единственном значении этого слова в русском языке - как нечто забавное и странное.
Ренелла, или как её иногда называли Чайный или Готический домик, - один из множества разнообразных парковых павильонов, появившихся в Петергофе в годы правления Николая I (1825-1855).
Уже несуществующее строение нам известно по живописному изображению С. М. Воробьёва (1855), немногочисленным фотографиям, а также по кратким упоминаниям в литературе. А.Ф.Гейрот, автор первого описания Петергофа, сообщал: «Ренелла, беседка в итальянском вкусе, построенная в конце насыпи, выдающейся в море. Вид из этой беседки в ясную погоду на берег Александрии и ее окрестности с зеркальной пред ними поверхностью залива, весьма живописен. Беседка эта построена в 1858 году по возвращении императрицы Александры Федоровны из Палермо» (4). Как совершенно справедливо заметил В.Я.Юмангулов, автор спутал Ренеллу с морской беседкой в Александрии, сооруженной в 1839 г.(5). Ренелла же была построена в 1846 г. В том же году, когда вышла в свет книга А.Ф Гейрота, «Иллюстрированная газета» писала: «В бытность в Палермо императрицы (жены Николая I ) ей понравился один готический домик с многогранными островерхими башнями по углам удлиненного четырехугольника. Выполненные на месте кое-как рисунки этой постройки присланы были в Петербург с повелением Штакеншнейдеру построить по ним в Знаменке, на берегу, павильон Ренелла. Одновременно с Ренеллою поручено было проектировать дом на одном из островов, названном “Ольгиным” на озерке в Петергофе. И этот дом поспел к сроку возвращения августейшего семейства»(6).
Самое подробное описание павильона дала в своей книге, посвящённой А.И.Штакеншнейдеру, Т.А. Петрова(7). Краткие упоминания о павильоне содержатся в работах С.Б.Горбатенко (8) и В.Я.Юмангулова(9). История создания и бытования этого сооружения остаётся во многом неясной. Отечественным авторам неизвестно, какая сицилийская постройка стала образцом для петергофского павильона, почему была выбрана именно она, когда петергофский павильон перестал существовать.
На Сицилии живёт память об этой истории. В популярных публикациях, повествующих об истории Тоннары Флорио в местечке Аренелла, указывается, что копия башни «Четыре шпиля» была сооружена в Петербурге, причём многие авторы полагают, что петербургская постройка существует до сих пор(10).
Без сомнения, создание этого петергофского павильона связано с итальянским путешествием императорской четы. Оно состоялось в 1845-1846 гг. и стало их первым посещением Италии, а для Николая I - и единственным.
Как и все просвещённые европейцы того времени императрица всегда мечтала увидеть «страну счастья». Её старший брат Фридрих Вильгельм бредил Италией и превосходно её знал. Он был близок с Б. Г.Нибуром (1776-1831), знаменитым немецким историком античности. Книги Нибура читала и Александра Фёдоровна(11). Она зачитывалась «Итальянским путешествием» И.-В. Гёте. Как и для великого земляка, для нее это путешествие должно было стать главным в жизни. Её родные и друзья бывали на Аппенинском полуострове . Она же только мечтала…Мечтала, читая Гёте, роман мадам де Сталь «Коринна», поэму Байрона «Чайльд-Гарольд», стихи Шелли и Китса, роман Бульвер-Литтона «Последние дни Помпеи». Эти книги были своеобразными путеводителями по Италии. Но, казалось, её страстная мечта о путешествии в Италию так и останется мечтой(12).
После смерти в 1844 г. младшей дочери Александры здоровье императрицы резко ухудшилось. М. Корф отмечал: «Петербургские врачи летом 1845 года объявили, что у императрицы аневризм в сердце, угрожающий ежеминутной опасностью ее жизни. Но всемогущий доктор Мандт, возвратившийся в это время из-за границы, решил, своим диктаторским тоном, что все это вздор, что аневризма и в помине нет; что вся болезнь заключается в биении сердца, и что против этого лучшее средство провести зиму в теплом, благорастворенном климате. Приговор Мандта был, как всегда, законом для государя»(13).
Местом пребывания императрицы была выбрана Сицилия(14). Солнце, тепло, Средиземное море, зелень парков, садов, лесов, рощи цветущих цитрусовых, миртовых, оливковых деревьев, замечательные виды, памятники древней истории - всё это должно было оказать, по мнению Мандта, благотворное действие на здоровье и душевное состояние Александры Фёдоровны.
Вместе с ней в это путешествие отправилась и дочь Ольга. Ехали через Кенигсберг, Берлин, где императрица сделала остановку ради свидания с родственниками. Далее её путь шёл на юг, через Нюрнберг, Аусбург, Инсбрук. В Милане путешественниц догнал император Николай. Из Генуи отправились морем. 10 октября (15) путешественники прибыли в Палермо.
Город, чья история началась еще в VIII в. до н.э., расположился на северном побережье Сицилии, на берегу Палермского залива, в прекрасной долине, которую называют Золотой раковиной. Многие иноземные путешественники посвятили ему восторженные строки - И.-В. Гёте, П. Брайдон (16), А.Дюма, П.Мюссе. С восхищением описывали город и русские, которые побывали здесь в первой половине XIX в., - В.Броневский, А.Норов, А.Чертков (17).
Императорская чета разместилась на маленькой вилле Бутера (18). неподалёку от Палермо, в местечке под названием Оливуцца. Здесь среди апельсиновых садов стояли виллы знатных и богатых семейств Палермо. Вилла Бутера была построена французским архитектором Монтье (Montier) для Катерины Бранчифорти, княгини Бутера (19). После кончины владелицы вилла перешла в собственность собственностью её супруга, саксонца Георга Вилдинга(20). Его второй женой в 1835 г. стала княгиня Варвара Шаховская. Именно княгиня предоставила свою виллу в распоряжение императорской четы. Незадолго до этого она обустраивала её для сына, перед приездом императорской четы здесь были проведены дополнительные работы (21), так что дом был, хотя и небольшой, но весьма удобный.
На вилле рядом с членами семьи жили только несколько фрейлин. Остальные сопровождающие поселились на любезно предоставленной соседней вилле герцога Серрадифалько, и в гостинице Тринакрия на Форо Марина у берега моря.
Герцог Серрадифалько по поручению короля Обеих Сицилий исполнял роль хозяина для высоких гостей. Этот выбор оказался очень удачным. Герцог Доменико Ло Фасо Пьетрасанта Серрадифалько (1783-1863) - государственный деятель, историк и археолог, автор фундаментальных работ о древних памятниках Сицилии - «Anichita della Sicilia esposte ed illustrate» (1835-1840) и «Del Duomo di Monreale e di altre chiese siculo-normanne» (1838). Он любезно предоставил гостям не только свою виллу, но и сад, примыкавший к маленькому садику виллы Бутера. Ольга Николаевна писала в своих воспоминаниях: «В саду нашей виллы росло все, что только есть в Италии: олеандры, пальмы, сикоморы, бамбуки и густые кусты мимоз, на клумбах - фиалки и розы в изобилии. Любимая скамейка мама стояла под кипарисом. Оттуда можно было видеть через цветы и зеленые газоны маленькое возвышение, со стоящим на нем небольшим храмом, по правую руку синело море». Свой сад герцог с любовью и тщанием создавал несколько десятков лет. Все его уголки были наполнены образамы и смыслами, понятным образованным путешественникам. Описание сада герцога было включено в путеводители того времени, наряду со знаменитыми древними памятниками Палермо. Один из авторов указывал, что в саду есть лабиринт, водные затеи и «превосходные восковые фигуры трех обезьян в маленьком Эрмитаже», выглядевших как живые (22). Другой также писал о небольших сюрпризах, в частности, о фигурах, движимых силой воды, о фонтанах, выполняющих роль ванн(23). Автор немецкого путеводителя описывает виллу герцога в Оливуцце, перестроенную им в арабо-норманском стиле, и пейзажный парк в самых восторженных выражениях. В книге упоминается о богатой библиотеке виллы, редчайших южных растениях, прудах, фонтанах в её саду. Автор пишет, что сад был устроен таким образом, что точно расположенные объекты и «неожиданности» создавали мелодию своеобразного садового скерцо.
Сад виллы герцога Серра ди Фалько. Фото кон.XIX в.
Отмечено также гостеприимство хозяина, и то, что образованный и пользующийся хорошей репутацией гость может быть абсолютно уверен в предупредительнейшем приёме(24). Именно такой приём был оказан русскому путешественнику Авраамию Норову в 1822 г. Он вспоминал: «Во время пребывания моего в Палермо, я посещал с особою приятностью дом дюка Серра ди Фалько, который, несмотря на молодость лет своих, занимал пост министра внутренних дел. Его проекты показывают большие сведения и патриотизм. Любезность его супруги привлекает к ним лучшее общество; приветливость их для меня будет всегда памятна»(25). Приветливость, любезность, образованность герцога делали пребывание в Палермо высоких гостей еще более приятным.
Прибывшая в Палермо императрица была очень слаба. Поначалу она редко покидала виллу, проводя почти целый день на террасе или в саду. Позже она стала совершать прогулки по городу и ближайшим окрестностям. Она осмотрела королевский замок, собор Монреале с его знаменитыми мозаиками XII в., древние храмы и монастыри города, виллу Фаворита с её великолепным парком. Александра Федоровна побывала в саду виллы Джулии, восторженно описанной И.-В. Гёте: «В общественном саду, как раз около рейда, я провел в тишине самые приятные часы. Это удивительнейшее место в мире. Правильно расположенный, сад этот тем не менее представляется нам чем-то волшебным; незадолго здесь посаженный, он переносит нас к древним временам. Зеленые бордюры гряд окружают чужеземные растения; лимонные шпалерники округляются в хорошенькие крытые аллеи; высокие стены олеандров, украшенные тысячью красных гвоздикоподобных цветов, манят взор; совершенно неизвестные, незнакомые мне деревья, еще без листвы, вероятно из теплейших стран, распространяют странные сучья <…> Вид этого чудного сада произвел на меня глубокое впечатление; темные волны на северном горизонте, их волнение на извилинах залива, даже этот особенный запах морских испарений - все это привело мне на память остров покойного Феака. Я тотчас поспешил купить экземпляр Гомера, прочел эту песнь с большою пользою…». «Итальянское путешествие» Гёте с этим описанием было с императрицей во время её пребывания в Палермо. Не могла путешественница миновать и примыкавший к вилле Джулия Ботанический сад. Устроенный в конце XVIII в. на основе всех последних достижений науки, он почитался одним из лучших в Европе.
Общий характер жизни царской семьи в Палермо был домашним и размеренным. Это отвечало желанию императрицы и требованиям докторов. А.Т.Гримм пишет, что императрица вставала в восемь часов утра, совершала маленькую прогулку по саду, завтракала на воздухе. Здесь с ней были только родственники и дети. После завтрака она занималась своей корреспонденцией, а позже барон Мейендорф читал ей газеты, знакомя с важнейшими политическими новостями. Затем велись беседы. Она с интересом занималась историей Сицилии и Италии, регулярно слушала доклады о Риме, который страстно желала увидеть. Эти часы проходили в семейном кругу. После этого вся «русская» Оливуцца собиралась в саду императрицы. Звучала музыка, итальянские, русские, немецкие мелодии, сицилийские народные песни. Обсуждалась цель предстоящей поездки. По требованию докторов они были короткими, только по ближайшим окрестностям. Но, как отмечает биограф, она всё равно была счастлива тем, что прогуливалась на свежем воздухе и видела вокруг себя пылающие горы и тёмную зелень в том месяце, который в Петербурге должна была проводить в комнате. Вечером все опять собирались у неё в саду.
Мозаичный пресс с видом виллы Бутера в Оливуцце, принадлежавший
императрице Александры Федоровны. (ГМЗ "Петергоф")
Именно в этом саду путешественники по просьбе княгини Шаховской посадили деревья на память об их пребывании в Палермо: Николай Павлович - «оранжевое», Александра Фёдоровна - «коралловое»(26), а Ольга Николаевна - пальму(27). В саду императрица часами любовалась Монте-Пелегрино, тёмно-зелёными долинами, пылающими апельсинами и, казалось, она живёт этим воздухом. Исполнилась мечта, которая сопровождала её на протяжении всей жизни. Она была в Италии…
Как и дома, императрица каждый день посвящала писанию писем и ведению дневника. За последним она проводила больше времени, чем обычно в Петербурге. Она тщательно фиксировала впечатления и события для того, чтобы позже иметь возможность вызвать в памяти эти особенные дни прошлого (28).
В петербургских газетах писали, что в Палермо «погода стоит прекрасная: всю зиму лимонные и апельсиновые деревья красовались в цветах и плодах и теперь пятого марта, персиковые, миндальные и абрикосовые деревья уже в полном цвету. Такой зимы здесь давно никто не помнит»(29). Николай Павлович оставался с императрицей в Палермо почти два месяца. Его отъезд планировался на середину ноября, но постоянно откладывался, о чём также сообщалось как в европейских, так и в российских газетах (30).
Именно здесь, в Палермо, решился вопрос, который долго волновал родителей - о дальнейшей судьбе их средней дочери Ольги. После получения разрешения от императора представиться его дочери в Палермо прибыл принц Карл Вюртембергский. Здесь возникло чувство двух молодых людей и состоялась их помолвка.
С экскадрой русских кораблей под командованием адмирала Литке прибыл в Палермо после своего восточного похода на корабле «Ингерманландия» великий князь Константин Николаевич. Он осмотрел античные памятники Сицилии, и как пишет А.Т.Гримм: «увидел места действия древнегреческой истории, которая в детстве вызывала у него слезы восторга» (31). В гостиной Александры Фёдоровны звучали его рассказы о Мессине, Катанье, Этне, Сиракузах, Джирденте. Александра Фёдоровна страстно желала увидеть хотя бы часть острова, но запреты врачей не позволили ей совершить такие дальние поездки.
С императрицей в Палермо были её сестра Вильгельмина - герцогиня Мекленбург-Шверинская с дочерью Луизой, и брат - принц Альбрехт, а также племянники - принцы Александр и Георг Прусские.
Путешественники побывали в гроте святой Розалии на Монте-Пелегринно и местечках Аренелла и Аквасанта у подножия этой горы. Места эти знамениты тем, что здесь родилась святая Розалия и бьёт источник святой воды. Святую Розалию, покровительницу Палермо, иногда называют по имени этого местечка - Ренелла, или Аренелла (32). Выдающийся в этом месте в море мыс был традиционным местом ловли тунца. Об этой ловле А. Чертков писал: «Она производится в конце мая и привлекает внимание всей Палермы. … Рыбная ловля есть одно из любимейших увеселений палермианцев»(33).
Тоннару (от итал. ton - тунец) - комплекс построек, находившихся на мысе, приобрёл в 1830 г. Винченцо Флорио, богатый сицилийский предприниматель. В 1842-1844 гг. по его заказу архитектор Карло Джачери (Carlo Giachery, 1812-1865) построил на мысе здание в неоготическом стиле, с четырьмя башенками по углам. Двухэтажный павильон с большим залом на втором этаже, из окон которого открываются прекрасные виды на море, на Палермскую бухту и Монте-Пелегрино, видимо, понравился путешественникам.
Его четыре шпиля первыми видели все прибывающие в Палермо морем, они же последними скрывались из глаз путешественников, когда они покидали Палермо - император в декабре 1845 г., а императрица с дочерью в марте следующего года.
А.Т.Гримм писал, что императрица «могла честно сказать, что она жила эти четыре месяца и восхищалась существованием»(34).
Продолжение
©И.О.ПАЩИНСКАЯ
Ренелла - Готический, или Чайный дом//
Курьез в искусстве и искусство курьеза. Материалы XIV Царскосельской научной конференции. СПб. 2008. 275-288.
Происходящие от латинского curiosus слова curious в английском, curioso в итальянском, curieux во французском, curioso в испанском означают не только забавный, но и любопытный, любознательный, а также тщательный, интересующийся. Именно поэтому часто курьёзами считалось то, чему уделялось пристальное внимание, или же то, что являлось предметом или явлением, которое невозможно было не заметить. Что бы ни вызывало интерес, становилось курьёзом (1). Так, к курьёзам, увиденным в Италии, английский путешественник XVII в. Джон Раймонд, автор первого английского путеводителя по Италии, относил яды и оперу(2). Курьёзами Царского Села англичанин Мюррей в XIX в. назвал «мраморный мост», «Орловскую колонну», «турецкий киоск», «китайскую арку»(3). Существовавший когда-то в Петергофе павильон Ренелла до сих пор воспринимается как курьёз, но в современном и единственном значении этого слова в русском языке - как нечто забавное и странное.
Ренелла, или как её иногда называли Чайный или Готический домик, - один из множества разнообразных парковых павильонов, появившихся в Петергофе в годы правления Николая I (1825-1855).
Уже несуществующее строение нам известно по живописному изображению С. М. Воробьёва (1855), немногочисленным фотографиям, а также по кратким упоминаниям в литературе. А.Ф.Гейрот, автор первого описания Петергофа, сообщал: «Ренелла, беседка в итальянском вкусе, построенная в конце насыпи, выдающейся в море. Вид из этой беседки в ясную погоду на берег Александрии и ее окрестности с зеркальной пред ними поверхностью залива, весьма живописен. Беседка эта построена в 1858 году по возвращении императрицы Александры Федоровны из Палермо» (4). Как совершенно справедливо заметил В.Я.Юмангулов, автор спутал Ренеллу с морской беседкой в Александрии, сооруженной в 1839 г.(5). Ренелла же была построена в 1846 г. В том же году, когда вышла в свет книга А.Ф Гейрота, «Иллюстрированная газета» писала: «В бытность в Палермо императрицы (жены Николая I ) ей понравился один готический домик с многогранными островерхими башнями по углам удлиненного четырехугольника. Выполненные на месте кое-как рисунки этой постройки присланы были в Петербург с повелением Штакеншнейдеру построить по ним в Знаменке, на берегу, павильон Ренелла. Одновременно с Ренеллою поручено было проектировать дом на одном из островов, названном “Ольгиным” на озерке в Петергофе. И этот дом поспел к сроку возвращения августейшего семейства»(6).
Самое подробное описание павильона дала в своей книге, посвящённой А.И.Штакеншнейдеру, Т.А. Петрова(7). Краткие упоминания о павильоне содержатся в работах С.Б.Горбатенко (8) и В.Я.Юмангулова(9). История создания и бытования этого сооружения остаётся во многом неясной. Отечественным авторам неизвестно, какая сицилийская постройка стала образцом для петергофского павильона, почему была выбрана именно она, когда петергофский павильон перестал существовать.
На Сицилии живёт память об этой истории. В популярных публикациях, повествующих об истории Тоннары Флорио в местечке Аренелла, указывается, что копия башни «Четыре шпиля» была сооружена в Петербурге, причём многие авторы полагают, что петербургская постройка существует до сих пор(10).
Без сомнения, создание этого петергофского павильона связано с итальянским путешествием императорской четы. Оно состоялось в 1845-1846 гг. и стало их первым посещением Италии, а для Николая I - и единственным.
Как и все просвещённые европейцы того времени императрица всегда мечтала увидеть «страну счастья». Её старший брат Фридрих Вильгельм бредил Италией и превосходно её знал. Он был близок с Б. Г.Нибуром (1776-1831), знаменитым немецким историком античности. Книги Нибура читала и Александра Фёдоровна(11). Она зачитывалась «Итальянским путешествием» И.-В. Гёте. Как и для великого земляка, для нее это путешествие должно было стать главным в жизни. Её родные и друзья бывали на Аппенинском полуострове . Она же только мечтала…Мечтала, читая Гёте, роман мадам де Сталь «Коринна», поэму Байрона «Чайльд-Гарольд», стихи Шелли и Китса, роман Бульвер-Литтона «Последние дни Помпеи». Эти книги были своеобразными путеводителями по Италии. Но, казалось, её страстная мечта о путешествии в Италию так и останется мечтой(12).
После смерти в 1844 г. младшей дочери Александры здоровье императрицы резко ухудшилось. М. Корф отмечал: «Петербургские врачи летом 1845 года объявили, что у императрицы аневризм в сердце, угрожающий ежеминутной опасностью ее жизни. Но всемогущий доктор Мандт, возвратившийся в это время из-за границы, решил, своим диктаторским тоном, что все это вздор, что аневризма и в помине нет; что вся болезнь заключается в биении сердца, и что против этого лучшее средство провести зиму в теплом, благорастворенном климате. Приговор Мандта был, как всегда, законом для государя»(13).
Местом пребывания императрицы была выбрана Сицилия(14). Солнце, тепло, Средиземное море, зелень парков, садов, лесов, рощи цветущих цитрусовых, миртовых, оливковых деревьев, замечательные виды, памятники древней истории - всё это должно было оказать, по мнению Мандта, благотворное действие на здоровье и душевное состояние Александры Фёдоровны.
Вместе с ней в это путешествие отправилась и дочь Ольга. Ехали через Кенигсберг, Берлин, где императрица сделала остановку ради свидания с родственниками. Далее её путь шёл на юг, через Нюрнберг, Аусбург, Инсбрук. В Милане путешественниц догнал император Николай. Из Генуи отправились морем. 10 октября (15) путешественники прибыли в Палермо.
Город, чья история началась еще в VIII в. до н.э., расположился на северном побережье Сицилии, на берегу Палермского залива, в прекрасной долине, которую называют Золотой раковиной. Многие иноземные путешественники посвятили ему восторженные строки - И.-В. Гёте, П. Брайдон (16), А.Дюма, П.Мюссе. С восхищением описывали город и русские, которые побывали здесь в первой половине XIX в., - В.Броневский, А.Норов, А.Чертков (17).
Императорская чета разместилась на маленькой вилле Бутера (18). неподалёку от Палермо, в местечке под названием Оливуцца. Здесь среди апельсиновых садов стояли виллы знатных и богатых семейств Палермо. Вилла Бутера была построена французским архитектором Монтье (Montier) для Катерины Бранчифорти, княгини Бутера (19). После кончины владелицы вилла перешла в собственность собственностью её супруга, саксонца Георга Вилдинга(20). Его второй женой в 1835 г. стала княгиня Варвара Шаховская. Именно княгиня предоставила свою виллу в распоряжение императорской четы. Незадолго до этого она обустраивала её для сына, перед приездом императорской четы здесь были проведены дополнительные работы (21), так что дом был, хотя и небольшой, но весьма удобный.
На вилле рядом с членами семьи жили только несколько фрейлин. Остальные сопровождающие поселились на любезно предоставленной соседней вилле герцога Серрадифалько, и в гостинице Тринакрия на Форо Марина у берега моря.
Герцог Серрадифалько по поручению короля Обеих Сицилий исполнял роль хозяина для высоких гостей. Этот выбор оказался очень удачным. Герцог Доменико Ло Фасо Пьетрасанта Серрадифалько (1783-1863) - государственный деятель, историк и археолог, автор фундаментальных работ о древних памятниках Сицилии - «Anichita della Sicilia esposte ed illustrate» (1835-1840) и «Del Duomo di Monreale e di altre chiese siculo-normanne» (1838). Он любезно предоставил гостям не только свою виллу, но и сад, примыкавший к маленькому садику виллы Бутера. Ольга Николаевна писала в своих воспоминаниях: «В саду нашей виллы росло все, что только есть в Италии: олеандры, пальмы, сикоморы, бамбуки и густые кусты мимоз, на клумбах - фиалки и розы в изобилии. Любимая скамейка мама стояла под кипарисом. Оттуда можно было видеть через цветы и зеленые газоны маленькое возвышение, со стоящим на нем небольшим храмом, по правую руку синело море». Свой сад герцог с любовью и тщанием создавал несколько десятков лет. Все его уголки были наполнены образамы и смыслами, понятным образованным путешественникам. Описание сада герцога было включено в путеводители того времени, наряду со знаменитыми древними памятниками Палермо. Один из авторов указывал, что в саду есть лабиринт, водные затеи и «превосходные восковые фигуры трех обезьян в маленьком Эрмитаже», выглядевших как живые (22). Другой также писал о небольших сюрпризах, в частности, о фигурах, движимых силой воды, о фонтанах, выполняющих роль ванн(23). Автор немецкого путеводителя описывает виллу герцога в Оливуцце, перестроенную им в арабо-норманском стиле, и пейзажный парк в самых восторженных выражениях. В книге упоминается о богатой библиотеке виллы, редчайших южных растениях, прудах, фонтанах в её саду. Автор пишет, что сад был устроен таким образом, что точно расположенные объекты и «неожиданности» создавали мелодию своеобразного садового скерцо.
Сад виллы герцога Серра ди Фалько. Фото кон.XIX в.
Отмечено также гостеприимство хозяина, и то, что образованный и пользующийся хорошей репутацией гость может быть абсолютно уверен в предупредительнейшем приёме(24). Именно такой приём был оказан русскому путешественнику Авраамию Норову в 1822 г. Он вспоминал: «Во время пребывания моего в Палермо, я посещал с особою приятностью дом дюка Серра ди Фалько, который, несмотря на молодость лет своих, занимал пост министра внутренних дел. Его проекты показывают большие сведения и патриотизм. Любезность его супруги привлекает к ним лучшее общество; приветливость их для меня будет всегда памятна»(25). Приветливость, любезность, образованность герцога делали пребывание в Палермо высоких гостей еще более приятным.
Прибывшая в Палермо императрица была очень слаба. Поначалу она редко покидала виллу, проводя почти целый день на террасе или в саду. Позже она стала совершать прогулки по городу и ближайшим окрестностям. Она осмотрела королевский замок, собор Монреале с его знаменитыми мозаиками XII в., древние храмы и монастыри города, виллу Фаворита с её великолепным парком. Александра Федоровна побывала в саду виллы Джулии, восторженно описанной И.-В. Гёте: «В общественном саду, как раз около рейда, я провел в тишине самые приятные часы. Это удивительнейшее место в мире. Правильно расположенный, сад этот тем не менее представляется нам чем-то волшебным; незадолго здесь посаженный, он переносит нас к древним временам. Зеленые бордюры гряд окружают чужеземные растения; лимонные шпалерники округляются в хорошенькие крытые аллеи; высокие стены олеандров, украшенные тысячью красных гвоздикоподобных цветов, манят взор; совершенно неизвестные, незнакомые мне деревья, еще без листвы, вероятно из теплейших стран, распространяют странные сучья <…> Вид этого чудного сада произвел на меня глубокое впечатление; темные волны на северном горизонте, их волнение на извилинах залива, даже этот особенный запах морских испарений - все это привело мне на память остров покойного Феака. Я тотчас поспешил купить экземпляр Гомера, прочел эту песнь с большою пользою…». «Итальянское путешествие» Гёте с этим описанием было с императрицей во время её пребывания в Палермо. Не могла путешественница миновать и примыкавший к вилле Джулия Ботанический сад. Устроенный в конце XVIII в. на основе всех последних достижений науки, он почитался одним из лучших в Европе.
Общий характер жизни царской семьи в Палермо был домашним и размеренным. Это отвечало желанию императрицы и требованиям докторов. А.Т.Гримм пишет, что императрица вставала в восемь часов утра, совершала маленькую прогулку по саду, завтракала на воздухе. Здесь с ней были только родственники и дети. После завтрака она занималась своей корреспонденцией, а позже барон Мейендорф читал ей газеты, знакомя с важнейшими политическими новостями. Затем велись беседы. Она с интересом занималась историей Сицилии и Италии, регулярно слушала доклады о Риме, который страстно желала увидеть. Эти часы проходили в семейном кругу. После этого вся «русская» Оливуцца собиралась в саду императрицы. Звучала музыка, итальянские, русские, немецкие мелодии, сицилийские народные песни. Обсуждалась цель предстоящей поездки. По требованию докторов они были короткими, только по ближайшим окрестностям. Но, как отмечает биограф, она всё равно была счастлива тем, что прогуливалась на свежем воздухе и видела вокруг себя пылающие горы и тёмную зелень в том месяце, который в Петербурге должна была проводить в комнате. Вечером все опять собирались у неё в саду.
Мозаичный пресс с видом виллы Бутера в Оливуцце, принадлежавший
императрице Александры Федоровны. (ГМЗ "Петергоф")
Именно в этом саду путешественники по просьбе княгини Шаховской посадили деревья на память об их пребывании в Палермо: Николай Павлович - «оранжевое», Александра Фёдоровна - «коралловое»(26), а Ольга Николаевна - пальму(27). В саду императрица часами любовалась Монте-Пелегрино, тёмно-зелёными долинами, пылающими апельсинами и, казалось, она живёт этим воздухом. Исполнилась мечта, которая сопровождала её на протяжении всей жизни. Она была в Италии…
Как и дома, императрица каждый день посвящала писанию писем и ведению дневника. За последним она проводила больше времени, чем обычно в Петербурге. Она тщательно фиксировала впечатления и события для того, чтобы позже иметь возможность вызвать в памяти эти особенные дни прошлого (28).
В петербургских газетах писали, что в Палермо «погода стоит прекрасная: всю зиму лимонные и апельсиновые деревья красовались в цветах и плодах и теперь пятого марта, персиковые, миндальные и абрикосовые деревья уже в полном цвету. Такой зимы здесь давно никто не помнит»(29). Николай Павлович оставался с императрицей в Палермо почти два месяца. Его отъезд планировался на середину ноября, но постоянно откладывался, о чём также сообщалось как в европейских, так и в российских газетах (30).
Именно здесь, в Палермо, решился вопрос, который долго волновал родителей - о дальнейшей судьбе их средней дочери Ольги. После получения разрешения от императора представиться его дочери в Палермо прибыл принц Карл Вюртембергский. Здесь возникло чувство двух молодых людей и состоялась их помолвка.
С экскадрой русских кораблей под командованием адмирала Литке прибыл в Палермо после своего восточного похода на корабле «Ингерманландия» великий князь Константин Николаевич. Он осмотрел античные памятники Сицилии, и как пишет А.Т.Гримм: «увидел места действия древнегреческой истории, которая в детстве вызывала у него слезы восторга» (31). В гостиной Александры Фёдоровны звучали его рассказы о Мессине, Катанье, Этне, Сиракузах, Джирденте. Александра Фёдоровна страстно желала увидеть хотя бы часть острова, но запреты врачей не позволили ей совершить такие дальние поездки.
С императрицей в Палермо были её сестра Вильгельмина - герцогиня Мекленбург-Шверинская с дочерью Луизой, и брат - принц Альбрехт, а также племянники - принцы Александр и Георг Прусские.
Путешественники побывали в гроте святой Розалии на Монте-Пелегринно и местечках Аренелла и Аквасанта у подножия этой горы. Места эти знамениты тем, что здесь родилась святая Розалия и бьёт источник святой воды. Святую Розалию, покровительницу Палермо, иногда называют по имени этого местечка - Ренелла, или Аренелла (32). Выдающийся в этом месте в море мыс был традиционным местом ловли тунца. Об этой ловле А. Чертков писал: «Она производится в конце мая и привлекает внимание всей Палермы. … Рыбная ловля есть одно из любимейших увеселений палермианцев»(33).
Тоннару (от итал. ton - тунец) - комплекс построек, находившихся на мысе, приобрёл в 1830 г. Винченцо Флорио, богатый сицилийский предприниматель. В 1842-1844 гг. по его заказу архитектор Карло Джачери (Carlo Giachery, 1812-1865) построил на мысе здание в неоготическом стиле, с четырьмя башенками по углам. Двухэтажный павильон с большим залом на втором этаже, из окон которого открываются прекрасные виды на море, на Палермскую бухту и Монте-Пелегрино, видимо, понравился путешественникам.
Его четыре шпиля первыми видели все прибывающие в Палермо морем, они же последними скрывались из глаз путешественников, когда они покидали Палермо - император в декабре 1845 г., а императрица с дочерью в марте следующего года.
А.Т.Гримм писал, что императрица «могла честно сказать, что она жила эти четыре месяца и восхищалась существованием»(34).
Продолжение