О развитии марксизма. Часть - 3.
Часть - 1 - смотри по ссылке https://new-rabochy.livejournal.com/1504426.html
Часть - 2 - смотри по ссылке https://new-rabochy.livejournal.com/1506666.html
В шестой главе предыдущей части были перечислены новые теоретические вопросы, поставленные исторической практикой перед марксизмом. Давайте попробуем посмотреть на эти, не во всём ещё ясные, вопросы более подробно.
СЕДЬМАЯ ГЛАВА.
Первый пункт в перечне новых вопросов - "новые черты современного капитализма". Что это за новые черты по сравнению с тем капитализмом, который знал Маркс?
Ясно, что речь идёт не о сущностных чертах, а о тех, которые показывают нам проявление этих сущностных черт в конкретных исторических условиях. Если бы поменялись сущностные черты, нам следовало бы называть это уже не капитализмом, а как-то иначе. Более того, - поскольку выводы Маркса о будущем падении этого строя выводятся им именно из его сущностных черт, то если бы произошло изменение в сущностных чертах, пришлось бы пересмотреть и выводы о неизбежном будущем падении, - этот марксистский прогноз уже стал бы не бесспорным.
Но мы видим, что капитализм остался капитализмом, что сущность его (частная собственность на средства производства, нанимающая неимущих работников для труда в широком общественном масштабе) осталась такой же.
Значит, нам надо посмотреть на такие вопросы: что именно изменилось в формах осуществления этой сущности? почему произошли эти изменения и почему именно такие? как теперь будет внешне проявляться путь капитализма к своему падению (путь-то к падению останется, но, очевидно, изменение в формах проявления сущности изменит и формы этого пути, - так или не так?)
1.
Прежде всего ХХ век дал нам такое явление как госкапитализм. Мало того, он дал нам самые разные виды госкапитализма. Значит, во-первых, нам надо понять, что это такое - "госкапитализм", во-вторых, выделить отличия разных его видов и причины этих отличий, и в-третьих, порассуждать об исторической роли и исторической перспективе этих госкапитализмов.
Что такое "госкапитализм вообще", вроде бы понять не трудно. Госкапитализм - это такой капитализм, в котором государство берёт на себя и роль собственника капитала, то есть капиталиста.
Уже в "Капитале" Маркс употребляет интересное выражение - "комбинированный капиталист". Он пишет: "Власть в современном обществе перешла к капиталисту, причём безразлично, выступает ли он как отдельный капиталист или как капиталист комбинированный, как в акционерных обществах".
Итак, понятие "капиталист" может не обязательно относиться к отдельной персоне. Если собственность на капитал принадлежит какому-то объединению персон, то капиталистом является не каждая персона из этого объединения, а всё объединение как целое. Да, к классу буржуазии относится каждая входящая сюда персона, но понятие "капиталист" можно применять только к объединению. Именно оно, по Марксу, становится одним "комбинированным" капиталистом, хоть и состоящим из определённой совокупности буржуазных персон.
Но если так, то ясно, что такой "комбинированный" капиталист может быть разным, в зависимости от того, каково объединение. Если отдельные буржуазные персоны объединены в группу, капиталистом будет эта группа; если - в акционерное общество, капиталистом будет это акционерное общество; а если все они объединены в своё государство и именно таким способом осуществляют совместную собственность на капитал, то капиталистом будет государство. Буржуазии много (как и должно быть), но капиталист (в правильном значении этого слова) - один.
Многим известно, что позже, рассматривая этот случай, Энгельс употребил другое интересное выражение - "совокупный капиталист". Он пишет: "Но ни переход в руки акционерных обществ и трестов, ни превращение в государственную собственность не уничтожают капиталистического характера производительных сил. Относительно акционерных обществ и трестов это совершенно очевидно. А современное государство, опять-таки, является лишь организацией, которую создаёт себе буржуазное общество для охраны общих условий капиталистического способа производства. Современное государство есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмёт оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наёмными работниками, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а наоборот - доводятся до крайности, до наивысшей точки".
(Здесь я должен сделать одно замечание во избежание недоразумений и критики. Нет, я, конечно, понимаю, что выражение "государство является собственником капитала" не совсем верно. Такое выражение употреблено просто для удобства, для краткости, что ли. Мы конечно, все понимаем, что если уж быть скрупулёзно точным, то собственником капитала здесь является класс буржуазии, взятый во всей совокупности, осуществляющий эту собственность через посредство своего общего государства. Государство здесь играет роль лишь опосредствующего инструмента в их руках. Образно говоря, если я держу на поводке собаку и она рвётся, но поводок не пускает, то как сказать, кто её держит - поводок? или я? Правильно сказать, что держу я, но посредством поводка в своей руке. Точно так же и тут: капиталом владеет класс буржуазии, но посредством механизма своего государства.
В будущем, если буду употреблять выражение "государство - собственник капитала" или "государство - капиталист", вы имейте, пожалуйста, в виду, что под собственником подразумевается не некий абстрактный механизм, висящий как бы в пустоте [как ехидничают некоторые], а вполне конкретный буржуазный класс, лишь объединившийся в форме государственного объединения.)
А из этого общего рассуждения следуют и разные виды госкапитализма.
Одно дело - когда огосударствлена лишь некоторая часть капитала и государство участвует в общем капитализме как один из многих собственников, наряду с ними. Такой вид госкапитализма мы имеем в развитых империалистических странах.
Другое дело - когда буржуазное государство национализирует весь капитал. В этом случае оно становится одним капиталистическим собственником на всё хозяйство. Разумеется, пока это государство буржуазно, ни о какой социалистичности такой национализации не может быть и речи.
Третий случай - когда ведущая часть производительных сил национализируется революционно-демократической диктатурой антиимпериалистической буржуазии с целью преодолеть зависимость от империализма. Понятно, что хотя мы и имеем здесь по-прежнему капитализм, но этот госкапитализм отличается от госкапитализма, рассмотренного в первом примере, отличается по виду той буржуазии, которая владеет производительными силами, - буржуазии не империалистической, а антиимпериалистической.
Я понимаю, что этот вопрос требует более подробного рассмотрения. Возникают вопросы и о составе этой антиимпериалистической буржуазии, и о её политической линии, и о её отношениях к антиимпериалистическому же пролетариату, который (как пролетариат) идёт в своём политическом курсе дальше, чем буржуазный антиимпериализм. Взять, например, политику Ирана или Сирии. Взять, например, чавистское движение Венесуэлы. Всё не так просто, как некоторые думают.
Наконец, четвёртый случай - когда при социалистической революции пролетариат, владеющий государством и национализирующий хозяйство, тем не менее ещё не может хозяйствовать действительно по-социалистически, - не может в силу недостаточного опыта, недостаточной освоенности новых производственных отношений или недостаточного качества самого пролетариата.
В этом случае необходимая работа общей экономики обеспечивается использованием механизма управления и хозяйствования, который ещё не может быть назван подлинно социалистическим, так как основан на товарно-денежном хозрасчёте, на завышенном материальном стимулировании отдельных членов общества, на бюрократических методах управления (добросовестно-бюрократических, но всё же бюрократических) и тому подобное. Элементы уже социалистического управления и хозяйствования там, где это уже достигнуто, сочетаются в общей системе с элементами вот такого ещё недосоциалистического управления и хозяйствования там, где социалистичность ещё не достигнута. Имеет ли это место в виде присутствия рядом с госсектором сектора приватного (как при НЭПе) или же в виде некоторых недосоциалистических включений внутри всецело национализированной системы (как было в сталинском СССР после официальной отмены НЭПа), - это суть дела не меняет.
Такая своеобразная "очаговая" госкапиталистичность, остающаяся на этом этапе строительства нового строя, конечно же, отличается от всех случаев, названных ранее, и поэтому должна быть выделена в отдельный пункт. Это неизбежно при строительстве нового строя; главное - видеть это, понимать эту остаточность, шаг за шагом преодолевать её и не дать ей завоевать политическое главенство и из отдельной "очаговости" стать всеобщим явлением для всего хозяйства. Это одна из задач диктатуры пролетариата на этом этапе. В противном случае постепенное реставрационное наступление того, что описано во втором примере, будет неизбежным.
2.
Ясно, что говоря о современном капитализме, то есть о капитализме, по формам проявления отличающемся от того, что было во времена Маркса, мы должны отметить и его монополизацию. Именно монополизация, сконцентрировав огромные капитальные суммы и увеличив централизацию управления, позволила образоваться такому явлению как госкапитализм, о котором шла речь в предыдущей записи.
Всем известно, что Ленин теоретически разобрал монополизацию капитализма, раскрыв и тему возникновения нового вида капитала - так называемого "финансового капитала" - (не путать с такими терминами как "денежный капитал" или "банковский капитал"; я такую путаницу у некоторых товарищей видел), и тему сращивания этого капитала с государством (так называемая "финансовая олигархия"), и тему вытекающего отсюда искажения и урезания классической буржуазной демократии. Всё так. Но монополистический капитализм в течение уже более века искал и отрабатывал на практике различные новые способы ведения хозяйства, наиболее подходящие для этих условий. Прогнозируется рынок, контролируются цены, концентрируется финансирование, формируются межнациональные монополии мирового масштаба, проводится интегрирование национальных экономик в общие региональные системы, непосредственно берётся на вооружение научно-технический ресурс, широко используется миграция рабочей силы.
Далее. На базе взаимодействия монополий с государством, на базе укрепления роли госкапиталистического фактора государство получает возможность мощно влиять на общий механизм капиталистического хозяйствования. Идеи экономиста Кейнса, - по крайней мере в общих чертах, - конечно, известны всем читателям.
О чём здесь должен подумать современный марксист?
Марксист должен поставить такие вопросы:
- Действительно ли меры государственного стимулирования и регулирования улучшают капиталистическую экономику?
- Имеются ли какие-то пределы такого влияния в виде каких-то возникающих отрицательных последствий?
Совершенно ясно, что если эти меры действительно улучшают капиталистическую экономику и не сопровождаются нарастающими отрицательными последствиями, то, следовательно, капитализм нашёл способ продлить своё существование до бесконечности. Если же мы с его "бессмертием" не согласны и хотим доказать обратное, нам нужно найти и показать ограниченность и порочность этих мер, их неспособность решить проблемы так, чтобы капитализм действительно был спасён.
Итак: или показать, что предотвратить этими мерами предсказанное падение капитализма невозможно - или же признать неправоту марксизма в самой его главной мысли. Других вариантов нет.
3.
Разбирая империалистическую стадию капитализма, Ленин разобрал и тему эксплуатации зависимых регионов, - с известными политическими последствиями этого в виде активизации антиимпериалистической борьбы в эксплуатируемых зонах и оппортунизацией рабочего движения в империалистических центрах.
Понятно, что находится немало "мудрецов", которые намеренно прикидываются дурачками и делают вид, что им незнакома идея о прямой связи между возможностью известной социальной политики в империалистических центрах и империалистической эксплуатацией другой части мира. Они любят говорить об этой социальной политике, обозначая её как новую черту современного капитализма, но подают это так, что будто бы эту возможность, этот ресурс страны развитого капитализма нашли только в своём национальном хозяйстве, за счёт исключительно своих, национальных, успехов в производительности труда.
Было бы правильно, вместо общих рассуждений об этой социальной политике, проследить все стоимостные движения в хозяйстве этих стран. Откуда государство берёт необходимые для этого средства? Из отчислений от прибыли. А откуда берётся прибыль? Тут надо посмотреть на затраты и на сбытовые цены. Уже здесь возникает некоторое недоумение, - если зарплаты велики, а сбытовые цены низки, то будет меньше прибыль и соответственно - меньше отчисления от неё. Значит, чтобы государство имело возможность для этой социальной политики, зарплаты должны быть пониже, а конечные цены повыше, - только тогда будет достаточная прибыль. Абсурд получается: для того, чтобы государство могло делать работникам хорошо, капиталисты им должны делать плохо.
Могут спросить: а разве при социалистической социальной политике не так? Нет, конечно, совершенно не так. При социализме нет частнособственнической купли-продажи. Система принципиально иная. При социализме существенно лишь одно: сколько продукции в натуральном выражении производится при тех же трудовых затратах. Вся произведенная продукция надлежащим образом распределяется. Если при тех же трудовых затратах продукции производится больше - следовательно, и жизнь людей становится лучше, и другого источника материального улучшения жизни при социализме нет.
Не могу не отвлечься и не вспомнить известную фразу Медведева: "Денег нет". Для капиталистической системы эта фраза вполне законна, в социалистической же системе она абсурдна. Природные ресурсы есть? Есть. Рабочая сила есть? Есть. Соединение их в труде происходит? Происходит. Продукт получается? Получается. Распределяй этот продукт между людьми в соответствии с трудовым вкладом каждого - и все дела. Выпуск же или сковывание массы денег производится банком в зависимости от количества продукта.
А зарплаты? А зарплата при социализме имеет вспомогательное, обслуживающее значение. Она ходит туда-сюда просто для обслуживания распределения. Из госбанка - на заводы, из заводской кассы - в карман работника, из кармана работника - в магазин, из магазина - опять в госбанк, и так далее и так далее, откуда выходит, туда и приходит.
Капиталист же должен купить рабочую силу, записав это себе в минус, купить сырьё и тому подобное, тоже записав это в минус, а потом частным образом продать товар, записав выручку в плюс, и лишь с арифметической разницы между этим плюсом и этим минусом он заплатит налоги буржуазному государству.
Прошу извинить, что рассказываю такую общеизвестную простоту, но как ещё растолковать упорным восхвалителям "достижений" современного капитализма, что при капитализме достаточная для существенной социальной политики величина государственного бюджета может быть достигнута только при нахождении не внутреннего, а внешнего источника дешёвой рабочей силы и дешёвого сырья и не внутреннего, а внешнего выгодного рынка сбыта.
Таким образом, абсолютно всё, что касается изменений в социальной политике развитого капитализма, современные марксисты должны рассматривать и подавать в своей пропаганде через открытый показ фактической схемы, ведущей через весь процесс производства и сбыта - от его начальных этапов до самых последних, чтобы ясно было увидено, что откуда в стоимостном отношении берётся.
Хорошо в Швеции? Хорошо в Израиле? Хорошо в Германии? Давайте проследим всю цепочку создания продукта производства. И мы непременно увидим либо прямой империализм, либо вспомогательные служебные филиалы империализма.
На базе своих описываний этой "замечательной" черты современного капитализма упомянутые выше "мудрецы" переходят к не менее любимой ими теме - к теме об исчезновении пролетариата в нынешнем капитализме, в превращении, таким образом, капитализма уже в нечто иное.
Да, определённые изменения в социальном составе капиталистических обществ действительно имеют место, и, следовательно, ещё одна задача современных марксистов - правильно разобраться с этим. Но исчезновения пролетариата в системе хозяйствования, основанной на частной собственности на средства производства, конечно же, быть не может. Ещё до всякого марксистского разбирательства в классовом составе современного капитализма можно на основе общих соображений уверенно сказать, что дело здесь может заключаться лишь в определённой передвижке в мировом капитализме в целом, - в некоем (всё же не затрагивающем всех наёмных работников) засорении мелкобужуазностью полетарскости империалистических центров и в одновременной пролетаризации прежней мелкой буржуазии зависимой периферии. Вероятно, так.
Но здесь мы уже подходим к следующему пункту из перечня новых проблем, поставленных марксизму практикой, - к развитию мирового революционного процесса на империалистической стадии. Об этом речь пойдёт в следующей главе.
(Продолжение - в следующей записи https://new-rabochy.livejournal.com/1511751.html)
Часть - 2 - смотри по ссылке https://new-rabochy.livejournal.com/1506666.html
В шестой главе предыдущей части были перечислены новые теоретические вопросы, поставленные исторической практикой перед марксизмом. Давайте попробуем посмотреть на эти, не во всём ещё ясные, вопросы более подробно.
СЕДЬМАЯ ГЛАВА.
Первый пункт в перечне новых вопросов - "новые черты современного капитализма". Что это за новые черты по сравнению с тем капитализмом, который знал Маркс?
Ясно, что речь идёт не о сущностных чертах, а о тех, которые показывают нам проявление этих сущностных черт в конкретных исторических условиях. Если бы поменялись сущностные черты, нам следовало бы называть это уже не капитализмом, а как-то иначе. Более того, - поскольку выводы Маркса о будущем падении этого строя выводятся им именно из его сущностных черт, то если бы произошло изменение в сущностных чертах, пришлось бы пересмотреть и выводы о неизбежном будущем падении, - этот марксистский прогноз уже стал бы не бесспорным.
Но мы видим, что капитализм остался капитализмом, что сущность его (частная собственность на средства производства, нанимающая неимущих работников для труда в широком общественном масштабе) осталась такой же.
Значит, нам надо посмотреть на такие вопросы: что именно изменилось в формах осуществления этой сущности? почему произошли эти изменения и почему именно такие? как теперь будет внешне проявляться путь капитализма к своему падению (путь-то к падению останется, но, очевидно, изменение в формах проявления сущности изменит и формы этого пути, - так или не так?)
1.
Прежде всего ХХ век дал нам такое явление как госкапитализм. Мало того, он дал нам самые разные виды госкапитализма. Значит, во-первых, нам надо понять, что это такое - "госкапитализм", во-вторых, выделить отличия разных его видов и причины этих отличий, и в-третьих, порассуждать об исторической роли и исторической перспективе этих госкапитализмов.
Что такое "госкапитализм вообще", вроде бы понять не трудно. Госкапитализм - это такой капитализм, в котором государство берёт на себя и роль собственника капитала, то есть капиталиста.
Уже в "Капитале" Маркс употребляет интересное выражение - "комбинированный капиталист". Он пишет: "Власть в современном обществе перешла к капиталисту, причём безразлично, выступает ли он как отдельный капиталист или как капиталист комбинированный, как в акционерных обществах".
Итак, понятие "капиталист" может не обязательно относиться к отдельной персоне. Если собственность на капитал принадлежит какому-то объединению персон, то капиталистом является не каждая персона из этого объединения, а всё объединение как целое. Да, к классу буржуазии относится каждая входящая сюда персона, но понятие "капиталист" можно применять только к объединению. Именно оно, по Марксу, становится одним "комбинированным" капиталистом, хоть и состоящим из определённой совокупности буржуазных персон.
Но если так, то ясно, что такой "комбинированный" капиталист может быть разным, в зависимости от того, каково объединение. Если отдельные буржуазные персоны объединены в группу, капиталистом будет эта группа; если - в акционерное общество, капиталистом будет это акционерное общество; а если все они объединены в своё государство и именно таким способом осуществляют совместную собственность на капитал, то капиталистом будет государство. Буржуазии много (как и должно быть), но капиталист (в правильном значении этого слова) - один.
Многим известно, что позже, рассматривая этот случай, Энгельс употребил другое интересное выражение - "совокупный капиталист". Он пишет: "Но ни переход в руки акционерных обществ и трестов, ни превращение в государственную собственность не уничтожают капиталистического характера производительных сил. Относительно акционерных обществ и трестов это совершенно очевидно. А современное государство, опять-таки, является лишь организацией, которую создаёт себе буржуазное общество для охраны общих условий капиталистического способа производства. Современное государство есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмёт оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наёмными работниками, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а наоборот - доводятся до крайности, до наивысшей точки".
(Здесь я должен сделать одно замечание во избежание недоразумений и критики. Нет, я, конечно, понимаю, что выражение "государство является собственником капитала" не совсем верно. Такое выражение употреблено просто для удобства, для краткости, что ли. Мы конечно, все понимаем, что если уж быть скрупулёзно точным, то собственником капитала здесь является класс буржуазии, взятый во всей совокупности, осуществляющий эту собственность через посредство своего общего государства. Государство здесь играет роль лишь опосредствующего инструмента в их руках. Образно говоря, если я держу на поводке собаку и она рвётся, но поводок не пускает, то как сказать, кто её держит - поводок? или я? Правильно сказать, что держу я, но посредством поводка в своей руке. Точно так же и тут: капиталом владеет класс буржуазии, но посредством механизма своего государства.
В будущем, если буду употреблять выражение "государство - собственник капитала" или "государство - капиталист", вы имейте, пожалуйста, в виду, что под собственником подразумевается не некий абстрактный механизм, висящий как бы в пустоте [как ехидничают некоторые], а вполне конкретный буржуазный класс, лишь объединившийся в форме государственного объединения.)
А из этого общего рассуждения следуют и разные виды госкапитализма.
Одно дело - когда огосударствлена лишь некоторая часть капитала и государство участвует в общем капитализме как один из многих собственников, наряду с ними. Такой вид госкапитализма мы имеем в развитых империалистических странах.
Другое дело - когда буржуазное государство национализирует весь капитал. В этом случае оно становится одним капиталистическим собственником на всё хозяйство. Разумеется, пока это государство буржуазно, ни о какой социалистичности такой национализации не может быть и речи.
Третий случай - когда ведущая часть производительных сил национализируется революционно-демократической диктатурой антиимпериалистической буржуазии с целью преодолеть зависимость от империализма. Понятно, что хотя мы и имеем здесь по-прежнему капитализм, но этот госкапитализм отличается от госкапитализма, рассмотренного в первом примере, отличается по виду той буржуазии, которая владеет производительными силами, - буржуазии не империалистической, а антиимпериалистической.
Я понимаю, что этот вопрос требует более подробного рассмотрения. Возникают вопросы и о составе этой антиимпериалистической буржуазии, и о её политической линии, и о её отношениях к антиимпериалистическому же пролетариату, который (как пролетариат) идёт в своём политическом курсе дальше, чем буржуазный антиимпериализм. Взять, например, политику Ирана или Сирии. Взять, например, чавистское движение Венесуэлы. Всё не так просто, как некоторые думают.
Наконец, четвёртый случай - когда при социалистической революции пролетариат, владеющий государством и национализирующий хозяйство, тем не менее ещё не может хозяйствовать действительно по-социалистически, - не может в силу недостаточного опыта, недостаточной освоенности новых производственных отношений или недостаточного качества самого пролетариата.
В этом случае необходимая работа общей экономики обеспечивается использованием механизма управления и хозяйствования, который ещё не может быть назван подлинно социалистическим, так как основан на товарно-денежном хозрасчёте, на завышенном материальном стимулировании отдельных членов общества, на бюрократических методах управления (добросовестно-бюрократических, но всё же бюрократических) и тому подобное. Элементы уже социалистического управления и хозяйствования там, где это уже достигнуто, сочетаются в общей системе с элементами вот такого ещё недосоциалистического управления и хозяйствования там, где социалистичность ещё не достигнута. Имеет ли это место в виде присутствия рядом с госсектором сектора приватного (как при НЭПе) или же в виде некоторых недосоциалистических включений внутри всецело национализированной системы (как было в сталинском СССР после официальной отмены НЭПа), - это суть дела не меняет.
Такая своеобразная "очаговая" госкапиталистичность, остающаяся на этом этапе строительства нового строя, конечно же, отличается от всех случаев, названных ранее, и поэтому должна быть выделена в отдельный пункт. Это неизбежно при строительстве нового строя; главное - видеть это, понимать эту остаточность, шаг за шагом преодолевать её и не дать ей завоевать политическое главенство и из отдельной "очаговости" стать всеобщим явлением для всего хозяйства. Это одна из задач диктатуры пролетариата на этом этапе. В противном случае постепенное реставрационное наступление того, что описано во втором примере, будет неизбежным.
2.
Ясно, что говоря о современном капитализме, то есть о капитализме, по формам проявления отличающемся от того, что было во времена Маркса, мы должны отметить и его монополизацию. Именно монополизация, сконцентрировав огромные капитальные суммы и увеличив централизацию управления, позволила образоваться такому явлению как госкапитализм, о котором шла речь в предыдущей записи.
Всем известно, что Ленин теоретически разобрал монополизацию капитализма, раскрыв и тему возникновения нового вида капитала - так называемого "финансового капитала" - (не путать с такими терминами как "денежный капитал" или "банковский капитал"; я такую путаницу у некоторых товарищей видел), и тему сращивания этого капитала с государством (так называемая "финансовая олигархия"), и тему вытекающего отсюда искажения и урезания классической буржуазной демократии. Всё так. Но монополистический капитализм в течение уже более века искал и отрабатывал на практике различные новые способы ведения хозяйства, наиболее подходящие для этих условий. Прогнозируется рынок, контролируются цены, концентрируется финансирование, формируются межнациональные монополии мирового масштаба, проводится интегрирование национальных экономик в общие региональные системы, непосредственно берётся на вооружение научно-технический ресурс, широко используется миграция рабочей силы.
Далее. На базе взаимодействия монополий с государством, на базе укрепления роли госкапиталистического фактора государство получает возможность мощно влиять на общий механизм капиталистического хозяйствования. Идеи экономиста Кейнса, - по крайней мере в общих чертах, - конечно, известны всем читателям.
О чём здесь должен подумать современный марксист?
Марксист должен поставить такие вопросы:
- Действительно ли меры государственного стимулирования и регулирования улучшают капиталистическую экономику?
- Имеются ли какие-то пределы такого влияния в виде каких-то возникающих отрицательных последствий?
Совершенно ясно, что если эти меры действительно улучшают капиталистическую экономику и не сопровождаются нарастающими отрицательными последствиями, то, следовательно, капитализм нашёл способ продлить своё существование до бесконечности. Если же мы с его "бессмертием" не согласны и хотим доказать обратное, нам нужно найти и показать ограниченность и порочность этих мер, их неспособность решить проблемы так, чтобы капитализм действительно был спасён.
Итак: или показать, что предотвратить этими мерами предсказанное падение капитализма невозможно - или же признать неправоту марксизма в самой его главной мысли. Других вариантов нет.
3.
Разбирая империалистическую стадию капитализма, Ленин разобрал и тему эксплуатации зависимых регионов, - с известными политическими последствиями этого в виде активизации антиимпериалистической борьбы в эксплуатируемых зонах и оппортунизацией рабочего движения в империалистических центрах.
Понятно, что находится немало "мудрецов", которые намеренно прикидываются дурачками и делают вид, что им незнакома идея о прямой связи между возможностью известной социальной политики в империалистических центрах и империалистической эксплуатацией другой части мира. Они любят говорить об этой социальной политике, обозначая её как новую черту современного капитализма, но подают это так, что будто бы эту возможность, этот ресурс страны развитого капитализма нашли только в своём национальном хозяйстве, за счёт исключительно своих, национальных, успехов в производительности труда.
Было бы правильно, вместо общих рассуждений об этой социальной политике, проследить все стоимостные движения в хозяйстве этих стран. Откуда государство берёт необходимые для этого средства? Из отчислений от прибыли. А откуда берётся прибыль? Тут надо посмотреть на затраты и на сбытовые цены. Уже здесь возникает некоторое недоумение, - если зарплаты велики, а сбытовые цены низки, то будет меньше прибыль и соответственно - меньше отчисления от неё. Значит, чтобы государство имело возможность для этой социальной политики, зарплаты должны быть пониже, а конечные цены повыше, - только тогда будет достаточная прибыль. Абсурд получается: для того, чтобы государство могло делать работникам хорошо, капиталисты им должны делать плохо.
Могут спросить: а разве при социалистической социальной политике не так? Нет, конечно, совершенно не так. При социализме нет частнособственнической купли-продажи. Система принципиально иная. При социализме существенно лишь одно: сколько продукции в натуральном выражении производится при тех же трудовых затратах. Вся произведенная продукция надлежащим образом распределяется. Если при тех же трудовых затратах продукции производится больше - следовательно, и жизнь людей становится лучше, и другого источника материального улучшения жизни при социализме нет.
Не могу не отвлечься и не вспомнить известную фразу Медведева: "Денег нет". Для капиталистической системы эта фраза вполне законна, в социалистической же системе она абсурдна. Природные ресурсы есть? Есть. Рабочая сила есть? Есть. Соединение их в труде происходит? Происходит. Продукт получается? Получается. Распределяй этот продукт между людьми в соответствии с трудовым вкладом каждого - и все дела. Выпуск же или сковывание массы денег производится банком в зависимости от количества продукта.
А зарплаты? А зарплата при социализме имеет вспомогательное, обслуживающее значение. Она ходит туда-сюда просто для обслуживания распределения. Из госбанка - на заводы, из заводской кассы - в карман работника, из кармана работника - в магазин, из магазина - опять в госбанк, и так далее и так далее, откуда выходит, туда и приходит.
Капиталист же должен купить рабочую силу, записав это себе в минус, купить сырьё и тому подобное, тоже записав это в минус, а потом частным образом продать товар, записав выручку в плюс, и лишь с арифметической разницы между этим плюсом и этим минусом он заплатит налоги буржуазному государству.
Прошу извинить, что рассказываю такую общеизвестную простоту, но как ещё растолковать упорным восхвалителям "достижений" современного капитализма, что при капитализме достаточная для существенной социальной политики величина государственного бюджета может быть достигнута только при нахождении не внутреннего, а внешнего источника дешёвой рабочей силы и дешёвого сырья и не внутреннего, а внешнего выгодного рынка сбыта.
Таким образом, абсолютно всё, что касается изменений в социальной политике развитого капитализма, современные марксисты должны рассматривать и подавать в своей пропаганде через открытый показ фактической схемы, ведущей через весь процесс производства и сбыта - от его начальных этапов до самых последних, чтобы ясно было увидено, что откуда в стоимостном отношении берётся.
Хорошо в Швеции? Хорошо в Израиле? Хорошо в Германии? Давайте проследим всю цепочку создания продукта производства. И мы непременно увидим либо прямой империализм, либо вспомогательные служебные филиалы империализма.
На базе своих описываний этой "замечательной" черты современного капитализма упомянутые выше "мудрецы" переходят к не менее любимой ими теме - к теме об исчезновении пролетариата в нынешнем капитализме, в превращении, таким образом, капитализма уже в нечто иное.
Да, определённые изменения в социальном составе капиталистических обществ действительно имеют место, и, следовательно, ещё одна задача современных марксистов - правильно разобраться с этим. Но исчезновения пролетариата в системе хозяйствования, основанной на частной собственности на средства производства, конечно же, быть не может. Ещё до всякого марксистского разбирательства в классовом составе современного капитализма можно на основе общих соображений уверенно сказать, что дело здесь может заключаться лишь в определённой передвижке в мировом капитализме в целом, - в некоем (всё же не затрагивающем всех наёмных работников) засорении мелкобужуазностью полетарскости империалистических центров и в одновременной пролетаризации прежней мелкой буржуазии зависимой периферии. Вероятно, так.
Но здесь мы уже подходим к следующему пункту из перечня новых проблем, поставленных марксизму практикой, - к развитию мирового революционного процесса на империалистической стадии. Об этом речь пойдёт в следующей главе.
(Продолжение - в следующей записи https://new-rabochy.livejournal.com/1511751.html)