Рабочее, родители, дети
Сея разумное, доброе, вечное, землю для посева иногда приходится расковыривать кайлом.
* * *
Мы, которые их родили и теперь пытаемся растить - первые десять лет, вторые десять лет, третьи десять лет. Задумываясь - "а что я могу для них сделать". Делать для них можно одно: хвалить.
Не бойтесь перехвалить или захвалить. Перехвалить невозможно, потому что лучше этого конкретно вашего всё равно на свете нет. Захвалить невозможно тоже, потому что чем больше вы его хвалите, тем больше он уверен, что хорош. А чем больше он уверен, что хорош, тем он лучше на самом деле. И наоборот.
Чем хуже он себя ведёт, чем он ужасней, чем невыносимей - тем чаще нужно его хвалить. Вся его ужасность и невыносимость происходят от желания доказать себе и окружающим, что он и правда невыносим. Что его невозможно любить. Что он хуже всех. Потому что если он НЕ хуже всех - почему его так редко хвалят? Ему больше всего на свете нужно найти человека, который с этим не согласится. Не согласится, зная, какой он кошмарный, не согласится, зная, на что он способен и как с ним тяжело. Который, зная про него всё, будет по-прежнему считать его хорошим. И хвалить.
Чем он лучше себя ведёт, чем он старательней, чем идеальней - тем чаще нужно его хвалить. Потому что он изо всех сил старается. Потому что ему изо всех сил нужно, чтобы его ценили. Потому что очень вредно не ездить на балы, когда ты этого заслуживаешь. Потому что самыми лучшими бывают либо самые сильные, либо больше других нуждающиеся в любви. А самые сильные вырастают из тех, кого очень любили в тот момент, когда они в этом так нуждались.
Чем он более никакой, серенький, бесталанный, обычный - тем чаще нужно его хвалить. Потому что обычных и бесталанных не бывает. Потому что серенький - это плохо рассмотренный пестренький. Потому что сто раз в день похваленный, он начинает ощущать себя особенным. А им, как бы сереньким, больше всего на свете важно сравняться с яркими. Узнать, что деление на тех и этих условно, что бабочка получается из гусеницы любого вида. И что та бабочка, которая получится из него, обязательно будет лучше всех. Вы в это железно верите, поэтому и хвалите его.
Хвалить без связи с плохим поведением, хвалить за всё, на что падает глаз, хвалить за любое проявление тепла и света, хвалить за умения, хвалить за достоинства, хвалить наедине и на людях, хвалить постоянно, как улыбаться. Каждый день. Каждый раз. Каждой похвалой говоря "я люблю тебя". Чтобы запомнил. Чтобы впитал. Чтобы дальше ходил по миру с уверенностью, что его можно и нужно любить, а не с ощущением, что его и любить-то не за что.
Хвалите их. И вам не придется бояться, что они никогда не похвалят вас.
* * *
Из наших рабочих выводов. Если ребёнок настолько тяжел, что с ним совсем невозможно вести диалог, можно спокойно переставать его ругать вообще. Ведь все равно не помогает. Вместо ругани, на которую у него, везде наихудшего, явный иммунитет, лучше находить в нем хорошее и хвалить. По крайней мере, он удивится.
* * *
Из разговоров с родителями.
- Я ему выдаю звездочки за каждое хорошее действие, которое он совершил за день. Оделся без воплей и криков - звездочка. Решил задачу - звездочка. Не поругался с братом - звездочка. За каждые двадцать звездочек дарю подарок. Теперь вот стала выдавать звездочку за то, что пьет таблетки. Долго спорил, что нужно давать по звездочке за каждую таблетку, а не одну за все. Я долго смеялась. Слушай, говорю, дорогой, если бы МНЕ давали звездочку за каждую таблетку, которую я пью от моей веселой жизни...
* * *
Перед нами сидит папа. У папы - мальчик. Точнее, у папы четверо мальчиков, но мы работаем с одним. Папа в костюме при галстуке (в наших широтах - редкость почти космическая), с дипломатом, глазами невыросшего подростка и с ёжиком на голове. Этот ежик мне хочется погладить ладонью.
Разговор - про мальчика.
- Вы ему очень нравитесь, - говорю убежденно, - он все время вас вспоминает. Рассказывает: "а вот папа то", "а вот мы с папой это"...
Папа моргает, розовеет и вдруг широко улыбается, делаясь ужасно похожим на своего десятилетнего сына.
Если честно, его сын при нас ни разу не говорил про папу. Но, может, еще начнет.
* * *
Мы, которые их родили и теперь пытаемся растить - первые десять лет, вторые десять лет, третьи десять лет. Задумываясь - "а что я могу для них сделать". Делать для них можно одно: хвалить.
Не бойтесь перехвалить или захвалить. Перехвалить невозможно, потому что лучше этого конкретно вашего всё равно на свете нет. Захвалить невозможно тоже, потому что чем больше вы его хвалите, тем больше он уверен, что хорош. А чем больше он уверен, что хорош, тем он лучше на самом деле. И наоборот.
Чем хуже он себя ведёт, чем он ужасней, чем невыносимей - тем чаще нужно его хвалить. Вся его ужасность и невыносимость происходят от желания доказать себе и окружающим, что он и правда невыносим. Что его невозможно любить. Что он хуже всех. Потому что если он НЕ хуже всех - почему его так редко хвалят? Ему больше всего на свете нужно найти человека, который с этим не согласится. Не согласится, зная, какой он кошмарный, не согласится, зная, на что он способен и как с ним тяжело. Который, зная про него всё, будет по-прежнему считать его хорошим. И хвалить.
Чем он лучше себя ведёт, чем он старательней, чем идеальней - тем чаще нужно его хвалить. Потому что он изо всех сил старается. Потому что ему изо всех сил нужно, чтобы его ценили. Потому что очень вредно не ездить на балы, когда ты этого заслуживаешь. Потому что самыми лучшими бывают либо самые сильные, либо больше других нуждающиеся в любви. А самые сильные вырастают из тех, кого очень любили в тот момент, когда они в этом так нуждались.
Чем он более никакой, серенький, бесталанный, обычный - тем чаще нужно его хвалить. Потому что обычных и бесталанных не бывает. Потому что серенький - это плохо рассмотренный пестренький. Потому что сто раз в день похваленный, он начинает ощущать себя особенным. А им, как бы сереньким, больше всего на свете важно сравняться с яркими. Узнать, что деление на тех и этих условно, что бабочка получается из гусеницы любого вида. И что та бабочка, которая получится из него, обязательно будет лучше всех. Вы в это железно верите, поэтому и хвалите его.
Хвалить без связи с плохим поведением, хвалить за всё, на что падает глаз, хвалить за любое проявление тепла и света, хвалить за умения, хвалить за достоинства, хвалить наедине и на людях, хвалить постоянно, как улыбаться. Каждый день. Каждый раз. Каждой похвалой говоря "я люблю тебя". Чтобы запомнил. Чтобы впитал. Чтобы дальше ходил по миру с уверенностью, что его можно и нужно любить, а не с ощущением, что его и любить-то не за что.
Хвалите их. И вам не придется бояться, что они никогда не похвалят вас.
* * *
Из наших рабочих выводов. Если ребёнок настолько тяжел, что с ним совсем невозможно вести диалог, можно спокойно переставать его ругать вообще. Ведь все равно не помогает. Вместо ругани, на которую у него, везде наихудшего, явный иммунитет, лучше находить в нем хорошее и хвалить. По крайней мере, он удивится.
* * *
Из разговоров с родителями.
- Я ему выдаю звездочки за каждое хорошее действие, которое он совершил за день. Оделся без воплей и криков - звездочка. Решил задачу - звездочка. Не поругался с братом - звездочка. За каждые двадцать звездочек дарю подарок. Теперь вот стала выдавать звездочку за то, что пьет таблетки. Долго спорил, что нужно давать по звездочке за каждую таблетку, а не одну за все. Я долго смеялась. Слушай, говорю, дорогой, если бы МНЕ давали звездочку за каждую таблетку, которую я пью от моей веселой жизни...
* * *
Перед нами сидит папа. У папы - мальчик. Точнее, у папы четверо мальчиков, но мы работаем с одним. Папа в костюме при галстуке (в наших широтах - редкость почти космическая), с дипломатом, глазами невыросшего подростка и с ёжиком на голове. Этот ежик мне хочется погладить ладонью.
Разговор - про мальчика.
- Вы ему очень нравитесь, - говорю убежденно, - он все время вас вспоминает. Рассказывает: "а вот папа то", "а вот мы с папой это"...
Папа моргает, розовеет и вдруг широко улыбается, делаясь ужасно похожим на своего десятилетнего сына.
Если честно, его сын при нас ни разу не говорил про папу. Но, может, еще начнет.