Custom kill
С восхищением - Эммочке, с нежностью - Эфраиму, с приветом - Витьке Семёнову и с благодарностью - Дине
- Валерик! - сказала Ада Валерьяновна и засмеялась. Смех получился ненатуральным.
- Валерик... - прошептала Ада Валерьяновна жалобно. Вышло слишком тихо.
- Валерик, - позвала Ада Валерьяновна ласково и уже на букве "р" поняла, что перестаралась.
- Валерик? - спросила Ада Валерьяновна у зеркала и вздохнула. Пустая квартира ответила тишиной.
Ада Валерьяновна надела кухонный фартук, прошла на кухню, подошла к столу, передвинула клубничного цвета заварочный чайник с центра стола чуть левей, а свою любимую чашку в виде бутона тюльпана - ближе к центру. Потом сняла фартук, повесила на крючок возле раковины, вернулась к столу, убрала чашку в виде бутона тюльпана в холодильник, подумала и засунула туда же тряпочку для вытирания пыли. Достала из холодильника простой карандаш и почесала кожу головы под волосами, собранными в пучок. После чего переместилась в комнату, села в кресло-качалку и взяла телефонную трубку.
- Алло, Валерик? Привет, любимый сын.
-О, мамуля, - раскатился в трубке Валерик, - привет, любимый мать. Чего слыхать?
Голос весёлый. Он там что, пьёт?
- Валюня, у меня тут большая удача. Я сумела полностью освободить эти выходные. И скоро к тебе приеду.
- Когда, мамуль?
Ада Валерьяновна сделала небольшую паузу.
- Сейчас.
На том конце провода все умерли. Ада Валерьяновна начала неспешно считать про себя до десяти. На счете "девять" Валерик воскрес.
- Когда? - спросил он с ударением на "когда".
- Я же говорю - сейчас, - Ада Валерьяновна подбавила в тон чуточку раздражения. - Сегодня суббота, утро. Как раз удобно. Я доеду до тебя часа за три, нужно посмотреть расписание электричек. И у нас будут целые выходные, до завтрашнего вечера. В понедельник утром мне уже нужно быть дома. В общем, жди меня через три часа.
В этот раз потребовалось сосчитать до пятнадцати.
- Мамуль!
- Что, мой хороший?
- Мамуль, ты уверена, что так этого хочешь?
- Что значит "уверена"? Я не видела тебя почти два месяца! И это при том, что когда я последний раз посещала врача, он сказал мне, что у меня ужасные анализы.
На слове "анализы" Валерик тихо икнул.
- Мамуль!
- Да, мой любимый мальчик?
Трубку завибрировала у Ады Валерьяновны в руке.
- Мамуля, я не могу через три часа.
- Что значит "не могу"? К тебе приезжает больная мать, а ты "не могу"? Чем ты, прости пожалуйста, занят? У тебя выходной, на работу тебе не надо.
- У меня доклад на конференции в понедельник. Мне нужно готовиться.
- Прекрасно. Ты будешь готовиться, а я пожарю тебе котлеты. Ты любишь мои котлеты.
- Мамуля. Я обожаю твои котлеты.
- Ну вот видишь, - сказала Ада Валерьяновна.
Раз. Два. Три. Четыре. Восемь. Девятнадцать. Ада Валерьяновна покачивалась в кресле-качалке. Кресло-качалка чуть-чуть скрипело.
- Мама, - серьёзно сказал Валерик, - пожалуйста, не надо приезжать сейчас. У меня доклад, мне надо готовиться, я очень занят.
- Хорошо, - сухо ответила Ада Валерьяновна, - как скажешь. Не думаю, что в ближайший год мы с тобой еще увидимся, но это, похоже, тебе не волнует. Ну что ж. Слава Богу, у меня еще есть дочь.
Тема дочери была опасной темой. После того, как четыре года назад дочь отказала матери в какой-то просьбе, Ада Валерьяновна разорвала их отношения навсегда. Только с внуком общалась, его она любила.
- Мам, послушай, - начал Валерик.
- Мне нечего слушать, - отрезала Ада Валерьяновна, - я всё поняла.
С этими словами она бросила трубку, откинулась в кресле-качалке и посмотрела на часы. Часы показывали без пяти десять. Ада Валерьяновна сидела и следила глазами за секундной стрелкой. Ровно в десять раздался звонок телефона.
- Мам?
- Что?
- Мамуль, это я.
- Я так и поняла.
- Мам, приезжай завтра с утра. Я тебя прошу.
- Что ты меня просишь? Забыть о том, что я тебе не нужна?
- Нет. Вспомнить о том, что у тебя есть совесть.
- У меня?
- У меня тоже. Я не говорю, что не хочу тебя видеть, мам. Я хочу тебя видеть. Но сейчас - это для меня слишком неожиданно, слишком скоро. У меня дела тут, у меня доклад, у меня бумажки везде разбросаны, в доме хлев, я так не могу. Прошу тебя, приезжай завтра. Не сердись.
Ада Валерьяновна тяжело вздохнула прямо в трубку и качнулась в своём кресле.
- Переживу, куда мне от тебя деваться, - произнесла она, смягчив тон. - Я не сержусь. Но я не могу приехать завтра, Валерик. Завтра воскресенье, с утра к вам нет прямых электричек, а ехать днем будет уже поздно. Давай я приеду сегодня вечером. Ночевать.
- Ты понимаешь, в чем дело... - Валерик замялся, - ты приезжай, ага. Только меня не будет.
- А где это ты будешь, прости пожалуйста? При том, что у тебя доклад?
- Я договорился с Димкой Дуговым, пойду к нему, он поможет мне с докладом.
- Очень мило. К тебе приезжает мать, а ты уходишь к Димке Дугову.
- Но мам! Я же не знал, что ко мне приезжает мать!
- А подумать?
- Мне нужно посидеть с Дуговым над докладом, мам. С этим я ничего не могу сделать. Если хочешь - приезжай ночевать, ключ у тебя есть. А я с утра вернусь от Димки. Ты как раз сможешь за ночь нажарить мне котлет.
- Вымогатель, - засмеялась Ада Валерьяновна, - так и быть. Договорились. Вали к своему Дугову, только с утра приходи не поздно. Увидимся завтра с утра. Оставь мне в ванной чистое полотенце. Пока.
Ада Валерьяновна аккуратно нажала на телефонный рычаг и тут же набрала еще один номер.
- Ириша, - весело сказала она в трубку, - ну всё, как мы и предполагали, вечером я еду, а до тех пор свободна. Так что давай приходи.
* * *
- Твою мать!!! - во весь голос заорал Валера и рухнул на кровать.
- Скорей уж, твою, - суховато уточнила Алена, надевая трусы.
- Мою, - согласился Валера. - Мою, чтоб она была здорова. Что будем делать?
Алена смотрела на него удрученно, но без злости.
- А какие у нас есть варианты?
- А никаких, - мрачно сказал Валера. - Тусоваться здесь до вечера, после чего валить. Ночь накрылась. Я правда переночую у Дугова, потому что иначе я её убью. А ты иди домой.
- Уже, - без эмоций констатировала Алена, - уже ушла домой. Прекрасный вариант. Другие будут?
- Будут, - пообещал Валера, - вот не сдержусь как-нибудь и пошлю её ночевать в гараж. И тут же у нас с тобой вариантов будет - завались.
- Ты же знаешь, что не завались, - мягко сказала Алена, - я не могу слишом часто оставлять Вальку ночевать одного. Так что можешь никого никуда не слать.
- Ну не буду. Уговорила. Мамочка скажет тебе спасибо.
Валера откинулся на подушки и искоса посмотрел на Алёнину грудь. Грудь возвышалась над Алёной, как Эверест. Блин.
- А к тебе нельзя?
- Можно, - радостно сообщила Алена. - В коридор, на раскладушку. В комнате Валька.
- А он дома?
- А он дома. Он порывался свалить с классом на выходные в Питер, но я его не отпустила. У него концерт в понедельник.
- Лен... - Валера повернулся к Алёне и положил руку ей на Эверест, - Лен, ну неужели нам совсем некуда деться на ночь?
Алена сосредоточилась и нахмурила брови.
- Ладно, - сказала она, отодвигаясь от Валериных рук, - я попробую. Дай мне сюда телефон.
Домашний не отвечал.
- Играет, - констатировала Алена удовлетворенно, - он, когда играет, ни фига не слышит. Я позвоню на мобильный, у него на нём не звонок, а воздушная тревога.
На мобильный Валя ответил. Капризным тоном.
- Мааа! Я же просил! Я занимаюсь!
- Слушай, Валюша, - начала Алена ласково, - тут такое дело. У тети Тани семейные неприятности, нам тут двух дней не пробыть. Нам тут и часа не пробыть.
- Неприятности? - удивился Валя, - у тети Тани? Какие?
- Ну... - Алена понизила голос, - с мужем. Бывает. Поэтому мы с ней сейчас к нам приедем, эти выходные у нас проживем. Тут неудобно совсем.
- Мааааа! - голос из капризного сделался возмущенным, - сколько раз можно повторять? Я не могу работать при посторонних! Вы будете разговаривать, ходить, дверью хлопать, кухня маленькая, то чай поставить, то книжку достать, то телевизор включить, а мне что делать? Мы же договорились! У меня концерт в понедельник!
- Ладно, убедил, занимайся себе, - сказала Алена, - но учти, к ночи мы все равно приедем. Ночью-то ты не играешь.
- Ночью я не играю. Я сплю. Но чтоб спокойно спать перед концертом, мне нужна полная тишина.
- Валюша, - сурово сообщила Алена, - ты страшный эгоист.
- Мне можно, - уверенно ответил Валя. - Я гений.
- Ты не гений, ты злодейство! - констатировала мать.
- Злодейство тоже, - согласился сын. - Одно не исключает другое.
- Исключает. Классику читать надо.
- Классика устарела. В современном мире гений и злодейство неотделимы. Гений не выживет в современности, не будучи злодеем. У тебя бы не вышло.
- У меня бы вышло, - заверила Алена, - я не гений.
- Еще чего не хватало. Два гения в одной семье - это перебор.
- Перебор, - согласилась Алена, - поэтому мне пришлось пожертвовать собой.
- Это мне пришлось пожертвовать собой, - возразил Валя. - Ты думаешь, гением быть легко?
- Не думаю. Знаю. Не очень сложно. Капризничай себе, и всё.
- Кстати, о капризах, - встрепенулся Валя, - может, мы вот чего сделаем: я позанимаюсь днем, вы уж с тетей Таней посидите где-нибудь в кафе. А вечером я тут подумал, ну, раз я все равно сегодня целый день пилю...
- Так что? - с подозрением спросила Алена.
- Ну... у Митьки народ собирается. Я туда сходить хотел.
- Ты хочешь сказать, что за день до концерта уйдешь на целый вечер?
- Ма, мне необходима разрядка. Я пилю с самого утра и буду еще пилить до вечера. Вы тогда с тетей Таней можете запросто приезжать ночевать, между прочим. А я к Митьке схожу.
- Ну, сходи на часок, - Алена звучала суховато, - только возвращайся не поздно.
- Мамочка, мамуся, я тебя прошу, - зачастил Валя, теряя интонации юного гения, - разреши мне остаться у него ночевать. Вы с тетей Таней спокойно переночуете у нас, а утром я вернусь. Я все равно играть не могу, когда в доме чужие люди, да и сплю не очень хорошо.
- Так ты и у Митьки не будешь спать! - удрученно возразила Алёна, - вы будете гудеть целую ночь.
- Маман, - высокомерно произнес Валя - неужели вы считаете, что ваш сын способен прогудеть всю ночь за день до концерта?
- Запросто, - немедленно ответила Алена, - мой сын еще и не на такое способен.
- Мама, я тебе клянусь, - торжественно сказал Валя, - ночью я буду спать.
- Да ну тебя с твоими клятвами, - вздохнула Алена, - радуйся, ночуй у Митьки. Только, во-первых, хорошенько позанимайся до тех пор, раз уж мы с тетей Таней будем все это время по улицам гулять. А во-вторых, возвращайся завтра прямо с утра. Не забывай про концерт.
- Не забуду. Ни про концерт, ни про любимую мамочку.
- Любимая мамочка сама тебе не даст про себя забыть. Всё, дорогой мой гений. Иди пили.
- Не "пили", а "совершенствуйся", - назидательно произнес Валентин и отключился.
Валера вскочил, обхватил Алену обеими руками и осторожно приподнял над полом.
- Учись, - сказала Алена, приземляясь, - никакого принуждения. Добровольно и с песней. Завтра припрется благодарный за кусок свободы и как миленький будет целый день играть. Концерт у нас в кармане. А также ночь.
- Ленка, ты гений, - восхищенно произнес Валера.
- Я-то? - задумчиво протянула Алена, - не, я не гений. Гениев у нас двое. И это явно не мы с тобой.
- Двое? Ну Валька, понятно. А кто второй?
- Второй - твоя мама. Дай закурить.
* * *
Валя ожесточенно сбрасывал вещи в спортивную сумку, откуда он только что их извлек, и артистично ругался вслух. Вале уважительно внимал его друг Роман. Вокруг бурлил валин класс, обживаясь на матах спортивного зала питерской школы номер семь, в которой им отвели место на два дня.
- Наседка сумашедшая. Психолог недоделанный. Кукушка-извращенка, психиатр-самоучка, скорбная помощь на выезде. "У мужа тети Тани неприятности". У пятой ноги тети Тани неприятности! Так хорошо всё шло. Так хорошо все бежало. И нате вам. У тебя деньги есть?
Рома не сразу сообразил, что последняя фраза обращена к нему.
- Есть, - кивнул он, - но мало.
- Давай, - протянул руку Валя, - сколько есть.
Роман выгреб из карманов несколько бумажек и вложил в Валину руку. Валя вытащил еще бумажки из своих карманов и подсчитал все вместе
- На плацкарту хватит. С утра буду в Москве. Надо не забыть Митьке позвонить, предупредить, что я ночую у него. Чтоб трубку не брал. Холера, ну это ж надо так. Чтоб его бодун забодал, этого мужа тети Тани. Чтоб ему икалось. Ром, если я до утра не доеду - она меня убьёт. Просто возьмёт и убьёт. У меня концерт в понедельник.
- Доедешь, - успокаивающе сказал Рома, - чего б тебе не доехать? Сам говоришь, на плацкарту хватит.
- Да дело не только в этом, - вздохнул Валя, - я-то доеду. Но там же Антон с Маринкой сейчас! Их оттуда срочно выкидывать надо! Мать с этой проблемной тетей Таней вечером придут, что они им скажут? "Здрасьте, мы тут на вашем диване пружины разминаем"?
Валя достал мобильный телефон и набрал номер своего одноклассника Антона. Антон на звонок не отвечал.
- Валяются, - мрачно сказал Валя, повторяя набор, - я тут на ушах стою, а они валяются.
Он повторил набор шесть раз, после чего Антон ответил.
- Тошка, тут такое дело, - начал Валя, - у вас есть еще полдня. Я не рассчитал немного. Вечером мать придёт. С подругой. Так что ночевать вам придется где-нибудь еще.
Он послушал какое-то время, вздохнул и снова заговорил.
- Тоша. Послушай, Тоша. Я не свалился ни с какого забора. Я сам не знал, что так выйдет. Я сейчас собираю тряпки и еду покупать обратный билет в Москву, завтра с утра меня там будут ждать, раскинув руки. Меня-то ведь в Питер не отпустили нихрена. На ночь я отпросился к Митьке, а утром меня кастрируют. А если тебя там застанут, то сначала кастрируют тебя. Ты уверен, что Маринке это надо?
- Ну чего, - спросил Рома, когда Валя отговорил, - чего Тоха?
- А чего Тоха, ничего Тоха, - ответил Валя, с усилием застегивая сумку, - чего Тоха может-то. Будут теперь там ночлег искать.
- А домой они не могут пойти? - непонимающе уточнил Рома, - ну, не переспят лишний раз.
- Не могут они домой. Дома не поймут, откуда они взялись. Они же в Питер уехали. С классом.
* * *
Антон с Мариной целовались. Доцеловавшись, они поцеловались еще раз, после чего Марина спросила:
- И куда теперь?
Антон прервал очередной поцелуй и нецензурно выразился.
- "Не знаю", - перевела Марина. - Я права?
- Права, - вздохнул Антон и притянул Марину к себе. - Иди сюда.
Марина пошла, куда позвали, но через какое-то время вернулась к оставленной теме:
- Тош. А Тош. По улицам целую ночь ходить - это плохая идея. Тош, на улице зима.
- Я в курсе, - нервно отозвался Антон и с ненавистью поглядел на свой мобильный телефон. - И какого ляда я ответил?
- Если бы ты не ответил, нас бы тут вечером обнаружила Валькина мама. На диване. Или в ванной. Или в кухне. На полу. Это лучше?
- Не лучше, - уныло признал Антон. Марина смотрела на него с невесёлой симпатией. Антон встал и заходил по комнате. Время от времени он прерывал ходьбу и целовал Марину.
Походив, Антон резко сел на край дивана и почесал в затылке.
- Слушай, Марин, - сказал он, нахмурившись, - у меня вообще-то бабка есть.
- Поздравляю, - ехидно откликнулась Марина, - она спит и видит стелить нам постель. А также сообщить об этом твоей маме.
- Да нет, - отмахнулся Антон, - ничего она не спит и не видит. И маме ничего она не может сообщить, с мамой они уже четыре года не разговаривают. Но она за городом живет. А на выходные иногда уезжает в город, к моему дядьке, сыну своему. Я ей позвоню, если она на эти выходные собирается уехать - мы можем на ночь поехать к ней. Только надо ей сообщить, что я там буду, а то она потом обнаружит, что ей сдвинули какую-нибудь чашку, и поднимет дикий хай. А так-то можно. У меня ключ есть.
- Но если она с твоей мамой не разговаривает, откуда у тебя ключ? - удивилась Марина.
- А, это длинная семейная сага, - отмахнулся Антон, набирая номер, - мама ей чего-то не дала, а бабушка смертельно обиделась, у неё тяжелый характер. Но меня она любит. Я на покойного деда похож.
* * *
Ада Валерьяновна с Ириной Александровной сидели в креслах возле журнального столика, пили из маленьких рюмочек вишневый ликер и обсуждали знакомых. Услышав звонок телефона, Ада Валерьяновна с сожалением отставила рюмку и грузно встала.
- Алло? Алло? Антошенька, радость моя, какое счастье! Я уже думала, это опять кто-то из моих вечных ненужных знакомых. А это ты. Какой хороший мальчик, я соскучилась, ты сто лет бабушке не звонил, обалдуй ты после этого, а не хороший мальчик, как у тебя дела, мой маленький?
- Да ничего, баб Ад, - семейной скороговоркой зачастил Антон, - учусь, чего у меня. Взрослею. Ты знаешь, в наше время это быстро.
- Знаю, милый, знаю, - вздохнула Ада Валерьяновна, - это во все времена быстро.
- А ты поживаешь, баб Ад? Какие новости?
- Ничего, Антош, ничего. Как я поживаю. Какие у меня новости. Жива - вот и все мои новости. Хожу.
- Ходишь, баб Ад, это хорошо. Это гораздо лучше, чем не ходить.
- Это точно, хороший мой. Я тебе больше скажу - я не только хожу, я даже езжу. Вот сегодня как раз в город собралась.
- Молодец, баб Ад, - от души одобрил Антон, - к дяде Валере, да?
- Естественно, - величественно согласилась Ада Валерьяновна, - не к твоей же бессердечной маме.
Антон пропустил мимо ушей "бессердечную маму", подмигнул Марине и осторожно спросил:
- Баб Ад, а когда ты уезжаешь?
- Да так, чтоб к вечеру уже там быть. Вот сейчас с Иришей наговоримся, и пойду.
- Баб Ад... - Антон посопел, - а можно, пока тебя нет, я к тебе заеду?
- А, - понятливо отозвалась Ада Валерьяновна, - мать достала?
- Достала. Невозможно достала. Не могу больше, баб Ад, хочу спокойно поваляться у телевизора, и чтоб никто мозги не чистил.
На слово "поваляться" Марина фыркнула, зажав себе рот ладонью.
- Да приезжай, конечно, - сразу согласилась Ада Валерьяновна, - у кого тебе еще будет хорошо, как не у бабы Ады. Я-то твою мамулю хорошо знаю, настрадалась с ней. Приезжай, мой маленький. Ключ у тебя есть, вваливайся и располагайся. В холодильнике мы с Иришей оставим тебе торт. А я завтра вечером приеду, повидаемся еще.
- Не, баб Ад, завтра вечером я уже уеду, а то мать убьёт. Мы с тобой в другой раз повидаемся, хорошо? Обязательно повидаемся. Я соскучился.
- Хорошо, - сказала Ада Валерьяновна, - приезжай, когда хочешь. Ты же знаешь, я всегда тебе рада.
Антон закончил разговор, подпрыгнул, махнул рукой, достав до люстры, качнул её и в прыжке приземлился рядом с Мариной на диван.
- Всё, Маришка, - сказал он, обнимая маринины плечи и мягко опрокидывая её назад, - счастье есть. До вечера пробудем тут, а потом поедем к бабке. Там в холодильнике торт.
Марина не ответила, но не потому, что не хотела разговаривать: у неё немедленно оказались заняты губы.
* * *
Дорожка к деревянному домику Ады Валерьяновны долго петляла между потемневшими к вечеру деревьями. Антон с Мариной шли, взявшись за руки, время от времени останавливаясь, чтобы поцеловаться. Деревянный домик приветливо глядел на них издалека. Наконец, они подошли к двери, Марина пропустила Антона вперед, а он порылся в карманах и вынул ключ. Вставил его в замочную скважину, но повернуть не успел - дверь распахнулась сама.
На пороге стояла Ада Валерьяновна.
- Антошенька, милый, - сказала она, с нежностью глядя на внука, - я подумала, и зачем мне ехать в этот город. Я тебя не видела сто лет, я тебе котлет нажарю. А Валерке хрен. Не заслуживает Валерка моих котлет. Не любит он меня.
- Валерик! - сказала Ада Валерьяновна и засмеялась. Смех получился ненатуральным.
- Валерик... - прошептала Ада Валерьяновна жалобно. Вышло слишком тихо.
- Валерик, - позвала Ада Валерьяновна ласково и уже на букве "р" поняла, что перестаралась.
- Валерик? - спросила Ада Валерьяновна у зеркала и вздохнула. Пустая квартира ответила тишиной.
Ада Валерьяновна надела кухонный фартук, прошла на кухню, подошла к столу, передвинула клубничного цвета заварочный чайник с центра стола чуть левей, а свою любимую чашку в виде бутона тюльпана - ближе к центру. Потом сняла фартук, повесила на крючок возле раковины, вернулась к столу, убрала чашку в виде бутона тюльпана в холодильник, подумала и засунула туда же тряпочку для вытирания пыли. Достала из холодильника простой карандаш и почесала кожу головы под волосами, собранными в пучок. После чего переместилась в комнату, села в кресло-качалку и взяла телефонную трубку.
- Алло, Валерик? Привет, любимый сын.
-О, мамуля, - раскатился в трубке Валерик, - привет, любимый мать. Чего слыхать?
Голос весёлый. Он там что, пьёт?
- Валюня, у меня тут большая удача. Я сумела полностью освободить эти выходные. И скоро к тебе приеду.
- Когда, мамуль?
Ада Валерьяновна сделала небольшую паузу.
- Сейчас.
На том конце провода все умерли. Ада Валерьяновна начала неспешно считать про себя до десяти. На счете "девять" Валерик воскрес.
- Когда? - спросил он с ударением на "когда".
- Я же говорю - сейчас, - Ада Валерьяновна подбавила в тон чуточку раздражения. - Сегодня суббота, утро. Как раз удобно. Я доеду до тебя часа за три, нужно посмотреть расписание электричек. И у нас будут целые выходные, до завтрашнего вечера. В понедельник утром мне уже нужно быть дома. В общем, жди меня через три часа.
В этот раз потребовалось сосчитать до пятнадцати.
- Мамуль!
- Что, мой хороший?
- Мамуль, ты уверена, что так этого хочешь?
- Что значит "уверена"? Я не видела тебя почти два месяца! И это при том, что когда я последний раз посещала врача, он сказал мне, что у меня ужасные анализы.
На слове "анализы" Валерик тихо икнул.
- Мамуль!
- Да, мой любимый мальчик?
Трубку завибрировала у Ады Валерьяновны в руке.
- Мамуля, я не могу через три часа.
- Что значит "не могу"? К тебе приезжает больная мать, а ты "не могу"? Чем ты, прости пожалуйста, занят? У тебя выходной, на работу тебе не надо.
- У меня доклад на конференции в понедельник. Мне нужно готовиться.
- Прекрасно. Ты будешь готовиться, а я пожарю тебе котлеты. Ты любишь мои котлеты.
- Мамуля. Я обожаю твои котлеты.
- Ну вот видишь, - сказала Ада Валерьяновна.
Раз. Два. Три. Четыре. Восемь. Девятнадцать. Ада Валерьяновна покачивалась в кресле-качалке. Кресло-качалка чуть-чуть скрипело.
- Мама, - серьёзно сказал Валерик, - пожалуйста, не надо приезжать сейчас. У меня доклад, мне надо готовиться, я очень занят.
- Хорошо, - сухо ответила Ада Валерьяновна, - как скажешь. Не думаю, что в ближайший год мы с тобой еще увидимся, но это, похоже, тебе не волнует. Ну что ж. Слава Богу, у меня еще есть дочь.
Тема дочери была опасной темой. После того, как четыре года назад дочь отказала матери в какой-то просьбе, Ада Валерьяновна разорвала их отношения навсегда. Только с внуком общалась, его она любила.
- Мам, послушай, - начал Валерик.
- Мне нечего слушать, - отрезала Ада Валерьяновна, - я всё поняла.
С этими словами она бросила трубку, откинулась в кресле-качалке и посмотрела на часы. Часы показывали без пяти десять. Ада Валерьяновна сидела и следила глазами за секундной стрелкой. Ровно в десять раздался звонок телефона.
- Мам?
- Что?
- Мамуль, это я.
- Я так и поняла.
- Мам, приезжай завтра с утра. Я тебя прошу.
- Что ты меня просишь? Забыть о том, что я тебе не нужна?
- Нет. Вспомнить о том, что у тебя есть совесть.
- У меня?
- У меня тоже. Я не говорю, что не хочу тебя видеть, мам. Я хочу тебя видеть. Но сейчас - это для меня слишком неожиданно, слишком скоро. У меня дела тут, у меня доклад, у меня бумажки везде разбросаны, в доме хлев, я так не могу. Прошу тебя, приезжай завтра. Не сердись.
Ада Валерьяновна тяжело вздохнула прямо в трубку и качнулась в своём кресле.
- Переживу, куда мне от тебя деваться, - произнесла она, смягчив тон. - Я не сержусь. Но я не могу приехать завтра, Валерик. Завтра воскресенье, с утра к вам нет прямых электричек, а ехать днем будет уже поздно. Давай я приеду сегодня вечером. Ночевать.
- Ты понимаешь, в чем дело... - Валерик замялся, - ты приезжай, ага. Только меня не будет.
- А где это ты будешь, прости пожалуйста? При том, что у тебя доклад?
- Я договорился с Димкой Дуговым, пойду к нему, он поможет мне с докладом.
- Очень мило. К тебе приезжает мать, а ты уходишь к Димке Дугову.
- Но мам! Я же не знал, что ко мне приезжает мать!
- А подумать?
- Мне нужно посидеть с Дуговым над докладом, мам. С этим я ничего не могу сделать. Если хочешь - приезжай ночевать, ключ у тебя есть. А я с утра вернусь от Димки. Ты как раз сможешь за ночь нажарить мне котлет.
- Вымогатель, - засмеялась Ада Валерьяновна, - так и быть. Договорились. Вали к своему Дугову, только с утра приходи не поздно. Увидимся завтра с утра. Оставь мне в ванной чистое полотенце. Пока.
Ада Валерьяновна аккуратно нажала на телефонный рычаг и тут же набрала еще один номер.
- Ириша, - весело сказала она в трубку, - ну всё, как мы и предполагали, вечером я еду, а до тех пор свободна. Так что давай приходи.
* * *
- Твою мать!!! - во весь голос заорал Валера и рухнул на кровать.
- Скорей уж, твою, - суховато уточнила Алена, надевая трусы.
- Мою, - согласился Валера. - Мою, чтоб она была здорова. Что будем делать?
Алена смотрела на него удрученно, но без злости.
- А какие у нас есть варианты?
- А никаких, - мрачно сказал Валера. - Тусоваться здесь до вечера, после чего валить. Ночь накрылась. Я правда переночую у Дугова, потому что иначе я её убью. А ты иди домой.
- Уже, - без эмоций констатировала Алена, - уже ушла домой. Прекрасный вариант. Другие будут?
- Будут, - пообещал Валера, - вот не сдержусь как-нибудь и пошлю её ночевать в гараж. И тут же у нас с тобой вариантов будет - завались.
- Ты же знаешь, что не завались, - мягко сказала Алена, - я не могу слишом часто оставлять Вальку ночевать одного. Так что можешь никого никуда не слать.
- Ну не буду. Уговорила. Мамочка скажет тебе спасибо.
Валера откинулся на подушки и искоса посмотрел на Алёнину грудь. Грудь возвышалась над Алёной, как Эверест. Блин.
- А к тебе нельзя?
- Можно, - радостно сообщила Алена. - В коридор, на раскладушку. В комнате Валька.
- А он дома?
- А он дома. Он порывался свалить с классом на выходные в Питер, но я его не отпустила. У него концерт в понедельник.
- Лен... - Валера повернулся к Алёне и положил руку ей на Эверест, - Лен, ну неужели нам совсем некуда деться на ночь?
Алена сосредоточилась и нахмурила брови.
- Ладно, - сказала она, отодвигаясь от Валериных рук, - я попробую. Дай мне сюда телефон.
Домашний не отвечал.
- Играет, - констатировала Алена удовлетворенно, - он, когда играет, ни фига не слышит. Я позвоню на мобильный, у него на нём не звонок, а воздушная тревога.
На мобильный Валя ответил. Капризным тоном.
- Мааа! Я же просил! Я занимаюсь!
- Слушай, Валюша, - начала Алена ласково, - тут такое дело. У тети Тани семейные неприятности, нам тут двух дней не пробыть. Нам тут и часа не пробыть.
- Неприятности? - удивился Валя, - у тети Тани? Какие?
- Ну... - Алена понизила голос, - с мужем. Бывает. Поэтому мы с ней сейчас к нам приедем, эти выходные у нас проживем. Тут неудобно совсем.
- Мааааа! - голос из капризного сделался возмущенным, - сколько раз можно повторять? Я не могу работать при посторонних! Вы будете разговаривать, ходить, дверью хлопать, кухня маленькая, то чай поставить, то книжку достать, то телевизор включить, а мне что делать? Мы же договорились! У меня концерт в понедельник!
- Ладно, убедил, занимайся себе, - сказала Алена, - но учти, к ночи мы все равно приедем. Ночью-то ты не играешь.
- Ночью я не играю. Я сплю. Но чтоб спокойно спать перед концертом, мне нужна полная тишина.
- Валюша, - сурово сообщила Алена, - ты страшный эгоист.
- Мне можно, - уверенно ответил Валя. - Я гений.
- Ты не гений, ты злодейство! - констатировала мать.
- Злодейство тоже, - согласился сын. - Одно не исключает другое.
- Исключает. Классику читать надо.
- Классика устарела. В современном мире гений и злодейство неотделимы. Гений не выживет в современности, не будучи злодеем. У тебя бы не вышло.
- У меня бы вышло, - заверила Алена, - я не гений.
- Еще чего не хватало. Два гения в одной семье - это перебор.
- Перебор, - согласилась Алена, - поэтому мне пришлось пожертвовать собой.
- Это мне пришлось пожертвовать собой, - возразил Валя. - Ты думаешь, гением быть легко?
- Не думаю. Знаю. Не очень сложно. Капризничай себе, и всё.
- Кстати, о капризах, - встрепенулся Валя, - может, мы вот чего сделаем: я позанимаюсь днем, вы уж с тетей Таней посидите где-нибудь в кафе. А вечером я тут подумал, ну, раз я все равно сегодня целый день пилю...
- Так что? - с подозрением спросила Алена.
- Ну... у Митьки народ собирается. Я туда сходить хотел.
- Ты хочешь сказать, что за день до концерта уйдешь на целый вечер?
- Ма, мне необходима разрядка. Я пилю с самого утра и буду еще пилить до вечера. Вы тогда с тетей Таней можете запросто приезжать ночевать, между прочим. А я к Митьке схожу.
- Ну, сходи на часок, - Алена звучала суховато, - только возвращайся не поздно.
- Мамочка, мамуся, я тебя прошу, - зачастил Валя, теряя интонации юного гения, - разреши мне остаться у него ночевать. Вы с тетей Таней спокойно переночуете у нас, а утром я вернусь. Я все равно играть не могу, когда в доме чужие люди, да и сплю не очень хорошо.
- Так ты и у Митьки не будешь спать! - удрученно возразила Алёна, - вы будете гудеть целую ночь.
- Маман, - высокомерно произнес Валя - неужели вы считаете, что ваш сын способен прогудеть всю ночь за день до концерта?
- Запросто, - немедленно ответила Алена, - мой сын еще и не на такое способен.
- Мама, я тебе клянусь, - торжественно сказал Валя, - ночью я буду спать.
- Да ну тебя с твоими клятвами, - вздохнула Алена, - радуйся, ночуй у Митьки. Только, во-первых, хорошенько позанимайся до тех пор, раз уж мы с тетей Таней будем все это время по улицам гулять. А во-вторых, возвращайся завтра прямо с утра. Не забывай про концерт.
- Не забуду. Ни про концерт, ни про любимую мамочку.
- Любимая мамочка сама тебе не даст про себя забыть. Всё, дорогой мой гений. Иди пили.
- Не "пили", а "совершенствуйся", - назидательно произнес Валентин и отключился.
Валера вскочил, обхватил Алену обеими руками и осторожно приподнял над полом.
- Учись, - сказала Алена, приземляясь, - никакого принуждения. Добровольно и с песней. Завтра припрется благодарный за кусок свободы и как миленький будет целый день играть. Концерт у нас в кармане. А также ночь.
- Ленка, ты гений, - восхищенно произнес Валера.
- Я-то? - задумчиво протянула Алена, - не, я не гений. Гениев у нас двое. И это явно не мы с тобой.
- Двое? Ну Валька, понятно. А кто второй?
- Второй - твоя мама. Дай закурить.
* * *
Валя ожесточенно сбрасывал вещи в спортивную сумку, откуда он только что их извлек, и артистично ругался вслух. Вале уважительно внимал его друг Роман. Вокруг бурлил валин класс, обживаясь на матах спортивного зала питерской школы номер семь, в которой им отвели место на два дня.
- Наседка сумашедшая. Психолог недоделанный. Кукушка-извращенка, психиатр-самоучка, скорбная помощь на выезде. "У мужа тети Тани неприятности". У пятой ноги тети Тани неприятности! Так хорошо всё шло. Так хорошо все бежало. И нате вам. У тебя деньги есть?
Рома не сразу сообразил, что последняя фраза обращена к нему.
- Есть, - кивнул он, - но мало.
- Давай, - протянул руку Валя, - сколько есть.
Роман выгреб из карманов несколько бумажек и вложил в Валину руку. Валя вытащил еще бумажки из своих карманов и подсчитал все вместе
- На плацкарту хватит. С утра буду в Москве. Надо не забыть Митьке позвонить, предупредить, что я ночую у него. Чтоб трубку не брал. Холера, ну это ж надо так. Чтоб его бодун забодал, этого мужа тети Тани. Чтоб ему икалось. Ром, если я до утра не доеду - она меня убьёт. Просто возьмёт и убьёт. У меня концерт в понедельник.
- Доедешь, - успокаивающе сказал Рома, - чего б тебе не доехать? Сам говоришь, на плацкарту хватит.
- Да дело не только в этом, - вздохнул Валя, - я-то доеду. Но там же Антон с Маринкой сейчас! Их оттуда срочно выкидывать надо! Мать с этой проблемной тетей Таней вечером придут, что они им скажут? "Здрасьте, мы тут на вашем диване пружины разминаем"?
Валя достал мобильный телефон и набрал номер своего одноклассника Антона. Антон на звонок не отвечал.
- Валяются, - мрачно сказал Валя, повторяя набор, - я тут на ушах стою, а они валяются.
Он повторил набор шесть раз, после чего Антон ответил.
- Тошка, тут такое дело, - начал Валя, - у вас есть еще полдня. Я не рассчитал немного. Вечером мать придёт. С подругой. Так что ночевать вам придется где-нибудь еще.
Он послушал какое-то время, вздохнул и снова заговорил.
- Тоша. Послушай, Тоша. Я не свалился ни с какого забора. Я сам не знал, что так выйдет. Я сейчас собираю тряпки и еду покупать обратный билет в Москву, завтра с утра меня там будут ждать, раскинув руки. Меня-то ведь в Питер не отпустили нихрена. На ночь я отпросился к Митьке, а утром меня кастрируют. А если тебя там застанут, то сначала кастрируют тебя. Ты уверен, что Маринке это надо?
- Ну чего, - спросил Рома, когда Валя отговорил, - чего Тоха?
- А чего Тоха, ничего Тоха, - ответил Валя, с усилием застегивая сумку, - чего Тоха может-то. Будут теперь там ночлег искать.
- А домой они не могут пойти? - непонимающе уточнил Рома, - ну, не переспят лишний раз.
- Не могут они домой. Дома не поймут, откуда они взялись. Они же в Питер уехали. С классом.
* * *
Антон с Мариной целовались. Доцеловавшись, они поцеловались еще раз, после чего Марина спросила:
- И куда теперь?
Антон прервал очередной поцелуй и нецензурно выразился.
- "Не знаю", - перевела Марина. - Я права?
- Права, - вздохнул Антон и притянул Марину к себе. - Иди сюда.
Марина пошла, куда позвали, но через какое-то время вернулась к оставленной теме:
- Тош. А Тош. По улицам целую ночь ходить - это плохая идея. Тош, на улице зима.
- Я в курсе, - нервно отозвался Антон и с ненавистью поглядел на свой мобильный телефон. - И какого ляда я ответил?
- Если бы ты не ответил, нас бы тут вечером обнаружила Валькина мама. На диване. Или в ванной. Или в кухне. На полу. Это лучше?
- Не лучше, - уныло признал Антон. Марина смотрела на него с невесёлой симпатией. Антон встал и заходил по комнате. Время от времени он прерывал ходьбу и целовал Марину.
Походив, Антон резко сел на край дивана и почесал в затылке.
- Слушай, Марин, - сказал он, нахмурившись, - у меня вообще-то бабка есть.
- Поздравляю, - ехидно откликнулась Марина, - она спит и видит стелить нам постель. А также сообщить об этом твоей маме.
- Да нет, - отмахнулся Антон, - ничего она не спит и не видит. И маме ничего она не может сообщить, с мамой они уже четыре года не разговаривают. Но она за городом живет. А на выходные иногда уезжает в город, к моему дядьке, сыну своему. Я ей позвоню, если она на эти выходные собирается уехать - мы можем на ночь поехать к ней. Только надо ей сообщить, что я там буду, а то она потом обнаружит, что ей сдвинули какую-нибудь чашку, и поднимет дикий хай. А так-то можно. У меня ключ есть.
- Но если она с твоей мамой не разговаривает, откуда у тебя ключ? - удивилась Марина.
- А, это длинная семейная сага, - отмахнулся Антон, набирая номер, - мама ей чего-то не дала, а бабушка смертельно обиделась, у неё тяжелый характер. Но меня она любит. Я на покойного деда похож.
* * *
Ада Валерьяновна с Ириной Александровной сидели в креслах возле журнального столика, пили из маленьких рюмочек вишневый ликер и обсуждали знакомых. Услышав звонок телефона, Ада Валерьяновна с сожалением отставила рюмку и грузно встала.
- Алло? Алло? Антошенька, радость моя, какое счастье! Я уже думала, это опять кто-то из моих вечных ненужных знакомых. А это ты. Какой хороший мальчик, я соскучилась, ты сто лет бабушке не звонил, обалдуй ты после этого, а не хороший мальчик, как у тебя дела, мой маленький?
- Да ничего, баб Ад, - семейной скороговоркой зачастил Антон, - учусь, чего у меня. Взрослею. Ты знаешь, в наше время это быстро.
- Знаю, милый, знаю, - вздохнула Ада Валерьяновна, - это во все времена быстро.
- А ты поживаешь, баб Ад? Какие новости?
- Ничего, Антош, ничего. Как я поживаю. Какие у меня новости. Жива - вот и все мои новости. Хожу.
- Ходишь, баб Ад, это хорошо. Это гораздо лучше, чем не ходить.
- Это точно, хороший мой. Я тебе больше скажу - я не только хожу, я даже езжу. Вот сегодня как раз в город собралась.
- Молодец, баб Ад, - от души одобрил Антон, - к дяде Валере, да?
- Естественно, - величественно согласилась Ада Валерьяновна, - не к твоей же бессердечной маме.
Антон пропустил мимо ушей "бессердечную маму", подмигнул Марине и осторожно спросил:
- Баб Ад, а когда ты уезжаешь?
- Да так, чтоб к вечеру уже там быть. Вот сейчас с Иришей наговоримся, и пойду.
- Баб Ад... - Антон посопел, - а можно, пока тебя нет, я к тебе заеду?
- А, - понятливо отозвалась Ада Валерьяновна, - мать достала?
- Достала. Невозможно достала. Не могу больше, баб Ад, хочу спокойно поваляться у телевизора, и чтоб никто мозги не чистил.
На слово "поваляться" Марина фыркнула, зажав себе рот ладонью.
- Да приезжай, конечно, - сразу согласилась Ада Валерьяновна, - у кого тебе еще будет хорошо, как не у бабы Ады. Я-то твою мамулю хорошо знаю, настрадалась с ней. Приезжай, мой маленький. Ключ у тебя есть, вваливайся и располагайся. В холодильнике мы с Иришей оставим тебе торт. А я завтра вечером приеду, повидаемся еще.
- Не, баб Ад, завтра вечером я уже уеду, а то мать убьёт. Мы с тобой в другой раз повидаемся, хорошо? Обязательно повидаемся. Я соскучился.
- Хорошо, - сказала Ада Валерьяновна, - приезжай, когда хочешь. Ты же знаешь, я всегда тебе рада.
Антон закончил разговор, подпрыгнул, махнул рукой, достав до люстры, качнул её и в прыжке приземлился рядом с Мариной на диван.
- Всё, Маришка, - сказал он, обнимая маринины плечи и мягко опрокидывая её назад, - счастье есть. До вечера пробудем тут, а потом поедем к бабке. Там в холодильнике торт.
Марина не ответила, но не потому, что не хотела разговаривать: у неё немедленно оказались заняты губы.
* * *
Дорожка к деревянному домику Ады Валерьяновны долго петляла между потемневшими к вечеру деревьями. Антон с Мариной шли, взявшись за руки, время от времени останавливаясь, чтобы поцеловаться. Деревянный домик приветливо глядел на них издалека. Наконец, они подошли к двери, Марина пропустила Антона вперед, а он порылся в карманах и вынул ключ. Вставил его в замочную скважину, но повернуть не успел - дверь распахнулась сама.
На пороге стояла Ада Валерьяновна.
- Антошенька, милый, - сказала она, с нежностью глядя на внука, - я подумала, и зачем мне ехать в этот город. Я тебя не видела сто лет, я тебе котлет нажарю. А Валерке хрен. Не заслуживает Валерка моих котлет. Не любит он меня.