Гончие кригсмарине: блицкриг в Ла-Манше.
После первых успехов немецких катерников
, которыми они доказали своё право на существование, набравшие опыта командиры шнелльботов смогли показать и свою способность бороться с крупными конвоями. Со второй половины 1940 года англичане вынуждены были констатировать - Ла-Манш перестал быть их родным домом.
Оперативный простор и организационные трудности
Стремительный выход вермахта на побережье Нормандии и открывающиеся в связи с этим возможности были полной неожиданностью для командования кригсмарине.
Гросс-адмирал Эрих Редер (Erich Raeder) впоследствии писал:
«Никто не мог рассчитывать на столь впечатляющие успехи на Западном фронте. Разведывательная информация, полученная флотом от Верховного командования вооруженных сил, предсказывала неизбежность кровавых сражений и предрекала возможность наступления лишь через значительный срок».
Реальность превзошла самые смелые ожидания, и SKL (Stabes der Seekriegsleitung - Штаб руководства войной на море), державший торпедные катера «на коротком поводке», теперь развил бурную деятельность по форсированию их наступательных действий в Ла-Манше. Ханс Бютов (Hans Bütow) 31 мая 1940 года перевёл 1-ю и 2-ю флотилии на новую передовую базу в Хук-ван-Холланд, а командование группы «Вест» уже настоятельно предлагало ему, минуя промежуточные бельгийские базы, перебазироваться в Булонь, сильно разрушенную жестокими боями и бомбёжками. Бютов и сам стремился расширить район действия своих катеров, но проявлял разумную осторожность. По его мнению, Булонь нужно было сначала восстановить и оборудовать сильной ПВО - такая важная цель не могла остаться без внимания RAF.
Бютов также отлично понимал важность подготовки новых экипажей и ввода в строй новых катеров, поэтому отправил капитан-лейтенанта Фридриха Кемнаде (Friedrich Kemnade) в Киль командовать новой 3-й флотилией в составе четырёх учебных катеров. Увы, уже на следующий день после перебазирования в Хук-ван-Холланд Кемнаде предстал перед «фюрером миноносцев» с рапортом о прибытии с двумя боеготовыми учебными шнелльботами, согласно распоряжению SKL, для участия в операциях.
Взбешённый Бютов, которого не поставили в известность о подобных планах, сделал в журнале боевых действий весьма нелицеприятную для вышестоящего руководства запись. От строгого взыскания его спас лишь прямой начальник, командующий разведывательными силами флота адмирал Гюнтер Лютьенс (Günther Lütjens). Он поддержал Бютова, заметив, что, хотя приказ и не подлежит обсуждению, но командир, если видит возможные негативные последствия его выполнения, обязан сообщить об этом командованию.
Тем временем, война продолжалась. Железнодорожная сеть Британии физически не могла обеспечить товарооборот между столицей и портами западного и восточного побережья, поэтому прибрежные конвои были жизненно необходимы, ведь только угля южное побережье потребляло 40 000 тонн в неделю. Весной 1940 года в западной части Ла-Манша ещё осуществлялось и одиночное судоходство, через канал проходили и океанские конвои крупнотоннажных судов.
Британский конвой в Ла-Манше.
Немцы не испытывали иллюзий относительно того, как англичане будут драться за свою важнейшую коммуникацию. SKL отметил, что шнелльботы вскоре столкнутся с организованной обороной и систематическим морским и воздушным патрулированием, при этом авиация особенно опасна для крупных и не очень быстроходных катеров. От легких надводных сил англичан также ожидалось мощное противодействие, и штаб предполагал, что в скором времени катерам может потребоваться лидирование одиночными эсминцами или миноносцами для прикрытия.
Начальник SKL вице-адмирал Отто Шнивинд (Otto Schniewind) не согласился с выводами своих сотрудников, отметив на полях записи, что действия катеров совместно с эсминцами и миноносцами лишат их свободы и сведут на нет преимущество в манёвренности и быстроходности. Такая точка зрения возобладала и на фронте, и шнелльботы никогда не проводили наступательных операций совместно с миноносцами и эсминцами.
С авиационным прикрытием всё было гораздо сложнее. Командиры флотилий уже столкнулись с жестким противодействием RAF и взывали к командованию о поддержке: командир 2-й флотилии капитан-лейтенант Рудольф Петерсен (Rudolf Petersen) указывал в журнале боевых действий:
«В последних 13 операциях в Канале истребительное прикрытие, несмотря на неоднократные просьбы к командованию группы «Вест», отсутствовало. Тот факт, что мы до сих пор не понесли потерь, не означает, что прикрытие не требуется…»
Британский конвой в Ла-Манше.
Операции приходилось планировать лишь как короткие ночные набеги в условиях летних ночей, которые стремительно сокращались. SKL согласился, что истребительное прикрытие днём и светлыми ночами желательно, не признавая его обязательным. При этом штаб наотрез отказался решать вопрос с командованием люфтваффе на своём уровне, поручив командованию группы «Вест» наладить взаимодействие со 2-м воздушным флотом генерал-фельдмаршала Альберта Кессельринга (Albert Kesselring) самостоятельно. В итоге к генерал-фельдмаршалу отправился целый обер-лейтенант Бернд Ребенсбург (Bernd Rebensburg) , бывший командир шнелльбота S-15, и Кессельрингу стало ясно, какое значение флот придаёт этой проблеме. Тем не менее, с начала июня 1940 года шнелльботы эпизодически прикрывались истребителями, а Ребенсбург сумел наладить передачу разведданных от люфтваффе в штаб Бютова.
Накопление опыта и отработка тактических приёмов
Несмотря на избыток потенциальных целей и огромный размер новых «охотничьих угодий» у побережья Англии, которые ещё не обзавелись должным охранением, далеко не каждая операция шнелльботов заканчивалась успехом. Бесценный боевой опыт приходил с десятками безуспешных выходов, уклонением от атак авиации и плавающих мин, промахами при торпедной стрельбе, знакомством с навигационными особенностями театра и судоходства противника. Как и у подводников Дёница во время проведения операции «Везерюбунг», у катерников весной 1940 года был свой «торпедный кризис», когда дефектные торпеды не выдерживали глубину хода или шли по поверхности воды.
Слева знак члена экипажа торпедного катера кригсмарине, справа мостик шнелльбота и вид на прицельные приспособления.
Но постепенно количество операций стало переходить в качество. Выковавшийся костяк командиров катеров с отличной довоенной подготовкой стал превращаться в плеяду асов, которые уже не упускали добычу, попавшую на прицел.
В основном, использовалась тактика засады (Lauertaktik), когда катера по данным воздушной и радиоразведки выходили в район предполагаемого прохождения конвоя, где патрулировали на малых оборотах или ложились в дрейф. Группа или вся флотилия при этом делилась на пары (Rotten), которые являлись низшей и основной тактической единицей. Катер командира группы или флотилии при этом ожидаемо именовался «фюрербот» (Führerboot).
Пара в строе фронта контролировала пространство шириной примерно в одну морскую милю, а дистанция между катерами составляла 500-800 метров. Подобное построение использовалось в истребительной авиации, где между ведущим и ведомым важнейшим было полное взаимопонимание. Такие же законы царили и у катерников, и именно поэтому, в отличие от подводных флотилий, которые являлись чисто административными единицами, флотилии шнелльботов всегда были постоянного состава. Катера между флотилиями не переводились, флотилии не дробились между театрами. Тактически пары катеров одной флотилии могли придаваться другой.
Британские каботажные суда под ударом в Ла-Манше.
Ханс Бютов, хотя и возражал против действий с неподготовленных баз, отлично понимал, что нужно расширять район боевых действий, пока англичане не ждут нападения в ранее безопасных для них водах. Кроме того, ему пообещали, что в Булони будет базироваться группа истребителей прикрытия. В середине июня 1940 года катера 2-й флотилии перебазировались в Булонь, где по прибытии были встречены огнём спешно созданной береговой обороны, не извещённую о прибытии флотилии. В тот же день шнелльботы «поздравила с прибытием» британская авиация, которая трижды отбомбилась по Булони: один командир катера и шесть матросов погибли, было ранено 23 человека, включая ещё одного командира катера.
Первый же выход с новой базы в Ла-Манш показал, что организованная оборона в проливе отсутствует. Ночью 20 июня 1940 года S-19 обер-лейтенанта Вернера Тёнигеса (Werner Töniges) и S-26 обер-лейтенанта Курта Фиммена (Kurt Fimmen) в свободном поиске у Данженесса обнаружили канадский пароход «Розберн» (Roseburn, 3103 брт), который шёл с грузом шахтных крепей без какого-либо охранения. Нападение произошло буквально в паре миль от берега, на глазах берегового наблюдательного поста англичан.
Судно «Розберн», ставшее жертвой атаки шнелльботов 20 июня 1940 года.
Несмотря на лунный свет, отлично освещавший цель, Тёнигес из обоих аппаратов промахнулся, но доказал, что личный счёт для него не главное. Вместо того, чтобы отойти и перезарядить аппараты, он приказал открыть огонь по судну трассирующими пулями, облегчив прицеливание напарнику. Фиммен не промахнулся, и торпедированный «Розберн» выбросился на берег, став первой жертвой шнелльботов в Ла-Манше.
Следующая ночь принесла и первую потерю, когда, окрылённые успехом, в поиск к Данженессу вышли пять катеров. После полуночи сильный взрыв разворотил носовую часть S-32, который подорвался на сорванной с якоря британской или немецкой донной мине. Погибли командир катера обер-лейтенант Карл-Эберхард Кочки (Carl Eberhard Koscky) и шесть членов экипажа, но англичан ожидали куда более серьёзные потери.
Цель - конвои.
Люфтваффе уже терроризировало каботаж англичан, и командование группы «Вест» всерьёз рассчитывало установкой мощных батарей в Па-де-Кале и действиями шнелльботов полностью вымести врага из канала. Однако с координацией действий самолётов и катеров поначалу всё было плохо: лётчики из-за различий в оборудовании и организации радиосвязи не могли поддерживать её напрямую с моряками. Тем не менее, Бютов лично сумел наладить взаимодействие и обмен разведданными хотя бы на уровне соединений и подразделений.
Первый тяжёлый удар англичане получили 4 июля 1940 года. Океанский конвой ОА-178 из 14 судов в охранении всего одного корвета вышел из устья Темзы и попал под мощный удар люфтваффе, потопивших три транспорта. Ещё шесть судов получили повреждения. Когда спустилась ночь, истерзанный конвой продолжил путь, уже не опасаясь атак авиации, но четыре катера 1-й флотилии, вышедшие из Шербура, настигли его восточнее Портленда. Шнелльботы потопили пароходы «Элмкрест» (Elmcrest, 4343 брт) и «Кольга» (Kolga, 3514 брт), а ещё два судна, - танкер «Бритиш Капрал» (British Corporal, 6972 брт) и транспорт «Хартлпул» (Hartlepool, 5500 брт), - тяжело повредили. Повреждённые корабли были покинуты командами, но впоследствии отбуксированы в Веймут.
Танкер «Бритиш Капрал», поврежденный шнелльботами 4 июля 1940 года.
Это был очень весомый успех, показавший, что торпедные катера становятся фактором в торговой войне против Англии. Проводка океанских конвоев через пролив была остановлена англичанами до 1944 года, а шнелльботы удостоились внимания самого Черчилля, который направил Адмиралтейству язвительную записку, потребовав разъяснений:
«Можете ли Вы на одном листе бумаги кратко изложить мне, что предпринимается в отношении конвоев Канала, в то время как немцы продолжают захватывать французское побережье? Вчерашнее нападение на конвой авиации и торпедных катеров было очень серьёзным, и я хочу знать, контролируем ли мы ситуацию?»
Адмиралтейство прекрасно сознавало серьёзность ситуации, поэтому перебросило в канал дополнительные торпедные катера, сторожевики и эскортные миноносцы, но надёжно прикрыть прибрежные коммуникации сил не удалось - выход из войны Франции и вступление в войну Италии сильно осложнили обстановку и возможность манёвра сил.
В том же начале июля 1940 года немецкое командование приказало приступить к новому для катеров виду деятельности - минным постановкам. Бютов без энтузиазма воспринял приказ, считая, что катера плохо приспособлены к подобным операциям, и не преминул язвительно напомнить, что руководство поступает вразрез с собственными основополагающими наставлениями.
Сражение шнелльботов с конвоем в Ла-Манше, июль 1940 года.
26 июля 1940 года катера 1-й флотилии вместе с бомбардировщиками разгромили прибрежный конвой CW-8. Шнелльботы при этом потопили три парохода: «Бродхерст» (Broadhurst, 1013 брт), «Лулонга» (Lulonga, 821 брт) и «Лондон Трейдер» (London Trader, 646 брт). Через две недели та же участь постигла следующий конвой CW-9 со специально усиленным охранением. Ночью в районе острова Уайт конвой попал в классическую засаду четырех шнелльботов, которые потопили пароходы «Холм Форс» (Holme Force, 1216 брт) и «Файф Коуст» (Fife Coast, 367 брт). Судно «Аус» (Ouse, 1004 брт), избегая торпеды с S-20, столкнулось с другим пароходом и затонуло. SKL с удовлетворением констатировал: «Великолепный успех. Британское адмиралтейство ошибочно сообщило, что один катер потоплен, а другой повреждён».
Хотя командиры катеров часто в 6-7 раз завышали тоннаж потопленных судов, успехи были несомненны, и в августе 1940 года командир 2-й флотилии Рудольф Петерсен, а также наиболее отличившиеся командиры Гётц фон Мирбах (Götz von Mirbach) и Курт Фиммен получили Рыцарские кресты из рук самого гросс-адмирала Редера. Пользуясь случаем, катерники пожаловались главкому на бесполезные, по их мнению, минные постановки, но тот со ссылкой на данные разведки заверил командиров, что подобные операции успешны и вызывают сильное напряжение минно-тральных сил англичан.
Судно «Лулонга», потопленное шнелльботами 26 июля 1940 года.
В этот период на операции выходило обычно 4-5 катеров - весь боеспособный состав флотилии. Число шнелльботов в строю увеличивалось удручающе медленно, но ситуация постепенно менялась, и первыми это прочувствовали на себе англичане.
5 сентября 1940 года конвой FS-71 с грузом угля для лондонских электростанций, состоящий из 35 судов, был атакован после полуночи в районе банки Смитс-Нолл шестью катерами 1-й флотилии. Результат - пять потопленных транспортов и один повреждённый. Такими успехами в бою против конвоя не могли пока похвастать и волчьи стаи Карла Дёница! По два парохода потопили «восходящие звёзды» 1-й флотилии командир S-21 обер-лейтенант Бернд Клуг (Bernd Klug) и командир S-18 обер-лейтенант Георг Кристиансен (Georg Christiansen) . Атака стала крупнейшим успехом шнелльботов в 1940 году и весьма тревожным знаком для англичан.
10 сентября 1940 года на театр прибыла 3-я флотилия в составе всего лишь четырёх катеров первых серий. Хотя Бютов теперь имел на западном театре все боеготовые катера, собранные в трёх флотилиях, и стремился массированно применять их в узловых точках, количественный состав, материальная база флотилий и оперативные приказы SKL пока не соответствовали его амбициям. Для ремонта и пополнения запасов флотилии были вынуждены мигрировать между многочисленными базами Нидерландов, Бельгии и северной Франции, многим катерам требовались ремонтные работы и обслуживание в Германии.
Британский конвой в канале под ударом, июль 1940 года.
Англичане не упускали случая бомбить катера в базах, при этом возместить потери было нечем. Страдали катерники и от диверсий: 15 августа 1940 года в Остенде был взорван склад с 42 торпедами, в результате чего получили тяжелые повреждения три катера. Вдобавок ко всему, командование новой группы флота «Норд», в зону ответственности которой входило северо-восточное побережье Шотландии и Британии, тоже захотело иметь флотилию шнелльботов. Бютов приложил гигантские усилия и всё своё красноречие, чтобы удержать SKL от распыления сил на и так огромном театре.
Всё это сопровождалось приказами о переподчинении и их отменой, конференциями и совещаниями, катера то придавались эскорту тяжёлых кораблей, то занимались спасением сбитых экипажей люфтваффе. Точка зрения Бютова была в итоге признана верной, притязания группы «Норд» отвергнуты, но все метания негативно сказались на результатах боевой деятельности катеров, да и зимние месяцы с сильными штормами не благоприятствовали операциям. Люфтваффе проиграли Битву за Британию и восстанавливали силы перед новыми операциями, планы по высадке на острова были отменены, а вермахтом уже лихорадочно готовился план «Барбаросса». Но перед тем, как повернуть на восток, немцы нанесли англичанам ещё один мощный удар.
«Аллея шнелльботов»
Зима 1940-1941 гг. не была благоприятной для флотилий Бютова. Успехи были редкими, как и выходы на операции - погода и ледовая обстановка в местах базирования не позволяли проводить регулярные операции, а усилившееся сопротивление британского флота стало неприятным сюрпризом для немцев. Их собственные опыты по наведению катеров на конвои с помощью береговых РЛС не увенчались успехом, зато английские эсминцы и патрульные корабли, пользуясь данными своих станций наведения и радиоперехватом, всё чаще пресекали выход шнелльботов в район ожидания конвоя.
Но в этот неблагоприятный для операций период флотилии отдохнули и получили пополнение из более мощных катеров, экипажи которых спокойно освоились в соединениях и поучились у ветеранов. Потерь зимой не было, и в феврале 1941 года в строю стало 35 катеров. Это позволило приступить к формированию новой 4-й флотилии, которую возглавил бывший командир миноносца Т2 Нильс Бэтге (Niels Bätge) .
Возросшую силу шнелльботов немцы продемонстрировали 25 февраля 1941 года, когда на перехват конвоя FN-17 из Роттердама вышли шесть катеров 1-й флотилии и пара 2-й флотилии. Восточнее Лоустофта шнелльботы легли в дрейф и стали ожидать идущую с юга жертву. Чтобы предупредить столкновение в условиях плохой видимости, суда конвоя часто давали гудки, которые и известили немцев о том, что противник рядом. По воспоминаниям членов экипажей шнелльботов, на позициях ожидания они действительно превращались в «гончих псов», и о приближении конвоя узнавали в том числе по резкому запаху сгоревшего в пароходных топках угля, который приносил ветер. Это был безошибочный признак того, что добыча близко.
«Норман Куин» - одна из жертв побоища 7 марта 1941 года, устроенного шнелльботами в Ла-Манше.
Скоро акустики британских кораблей охранения услышали мощный шум 24 винтов ринувшихся в атаку шнелльботов и объявили тревогу. Это не спасло эскортный миноносец «Эксмур» (HMS Exmoor), который в 21:56 получил торпеду в корму с катера S-33 обер-лейтенанта Клауса Фельдта (Claus Feldt) и после взрыва топливных цистерн оказался в безнадёжном положении. «Эксмур» перевернулся и затонул за несколько минут, унося с собой командира и 103 члена экипажа. Корабль стал первой потерей среди миноносцев типа «Хант» (HMS Hunt), но своей гибелью он предупредил конвой, который резко изменил курс и избежал других потерь.
В начале марта произошло событие, которое привело англичан к самому тяжёлому поражению прибрежных конвоев за войну. Бютов и штаб 2-го авиакорпуса согласовали процедуру наведения шнелльботов на цель разведывательными самолётами корпуса.
Жители юго-восточного побережья Англии уже давно привыкли к ежедневным пролётам разведчика немцев и дали ему добродушное прозвище «Фламборо Фредди» (Flamborough Freddie), но теперь после обнаружения конвоя он не продолжал полет по маршруту, а оставался непосредственно над целью, постоянно передавая её радиопеленг и координаты. В штабе авиакорпуса переданные данные конвертировались в сетку координат кригсмарине и сообщались атакующей группе катеров. При приближении катеров к конвою разведчик сбрасывал осветительные бомбы и разноцветные ракеты, облегчая катерам наведение на цель.
Днём 7 марта 1941 года разведчик обнаружил конвой FS-429 из 46 судов, который шёл вдоль восточного побережья на юг, в устье Темзы. Первыми в район прибыли немецкие бомбардировщики, потопившие один из угольщиков. Затем в море впервые вышла беспрецедентно большая сводная группа всех трёх флотилий - 16 катеров. Массированный удар, о котором долго мечтал Бютов, воплотился в реальность. Его не остановило даже стремительное ухудшение погоды, которое в итоге сыграло на руку немцам: британские разведывательные самолёты приостановили полёты, патрульные катера тоже отошли на свои базы.
Пароход «Рай», потопленный катером S-27 обер-лейтенанта Бюхтинга 7 марта 1941 года.
Мощные шнелльботы отлично выдерживали небольшое волнение, а высокая луна, временами скрывающаяся за облаками, создала идеальные условия для атаки. Выйдя к линии британских защитных минных заграждений, немцы разделились по заранее продуманному плану. Четыре катера 2-й флотилии остались за линией заграждений на случай появления патрульных кораблей, а 1-я и 3-я флотилии проникли во внутренний судоходный фарватер, где внезапно развернулись прямо на пути ещё одного конвоя FN-426, следовавшего на север.
По несчастливому для англичан стечению обстоятельств, два конвоя встретились в точке, выбранной немцами для засады, и образовали скопление из почти 70 судов. Бойня стала неизбежной. Первым добился успеха фон Мирбах на S-29, торпедировавший транспорт «Доттерелл» (Dotterell, 1385 брт). От взрыва судно, потерявшее ход, начало медленно погружаться. На помощь подошёл корвет «Шелдрейк» (HMS Sheldrake), который поднял выживших и высадил на пароход спасательную партию, возглавляемую старшим помощником «Доттерелла» Уильямом Нэшем (William Nash) и первым офицером корвета лейтенант-коммандером Сесилом Чекуччи (Cecil Checcucci) . Взрыв второй торпеды убил всех, кроме двух матросов с «Доттерелла».
Катер S-27 обер-лейтенанта Бюхтинга (Herbert Büchting) взорвал пароход «Рай» (Rye, 1049 брт). Пароход пережил нападение на CW-8, но в этот раз ушёл на дно вместе со всем экипажем и артиллеристами. Бернд Клуг на S-28 в течение часа вёл охоту за крупным угольщиком «Кордафф» (Corduff, 2345 брт), после чего всё же всадил ему торпеду в борт. Подобрав двух раненых моряков, Клуг торжествующе передал по радио: «Я в Германию! Прозит, и удачи всем!»
Обер-лейтенант Кристиансен на S-101 потопил каботажник «Норман Куин» (Norman Queen, 957 брт). Немцы подняли на борт его капитана, а вся команда погибла. Наиболее крупная добыча досталась новичку 3-й флотилии командиру S-61 обер-лейтенанту Акселю фон Гернету (Axel von Gernet), потопившему пароход «Болдерпул» (Boulderpool, 4805 брт). Одновременно обер-лейтенант Мейер (Hans-Jürgen Meyer) на S-31 в 22:10 потопил «Кентон» (Kenton, 1047 брт) - судно затонуло вместе с четырьмя членами команды в течение минуты.
К этому времени к месту побоища подошёл «южный» FS 429. Эсминцы охранения «Уитшед» (HMS Whitshed) и «Вустер» (HMS Worcester) азартно бросились за попавшим в свет их прожекторов S-26, пропустив к конвою опытного Вернера Тёнигеса на S-102, который расстрелял двумя торпедами гружёный углём «Тогстон» (Togston, 1547 брт). Пока катера 1-й и 3-й флотилий громили конвои, оставшиеся за «барьером» катера 2-й флотилии успешно выполнили свою задачу, связав боем корветы «Шелдрейк» и «Паффин» (HMS Puffin). Расстреляв все торпеды, торжествующие немцы без потерь вернулись на базы.
Общий итог этого нокдауна британской системы прибрежных перевозок составил семь судов тоннажем 13 133 брт, 68 погибших и трёх пленных моряков. Это был самый крупный успех немецких торпедных катеров в войне, после которого юго-восточное побережье Англии обрело мрачное прозвище «Аллея шнелльботов». Англичане вынуждены были реагировать переброской на восточное побережье дополнительных эсминцев и торпедных катеров. Теперь при попытке прорваться к конвою немцев практически всегда ждал нелегкий бой с повысившим бдительность охранением, которое учло предыдущие ошибки.
На протяжении марта и апреля 1941 года шнелльботы продолжали атаки прибрежных конвоев и минные постановки. Повторить рекорд 7 марта им не удалось, но они продолжали добиваться успехов. Потопленные каботажные суда мало напрямую влияли на экономику Британии, но вся система английских прибрежных перевозок была в постоянном напряжении. Англичанам приходилось держать в метрополии крупные силы эскортных кораблей, которых остро не хватало на других театрах. Помимо нанесения собственно потерь противнику, это и был основной итог деятельности шнелльботов в ходе «осады Британии».
Как и в случае с подлодками, на один шнелльбот англичанам приходилось выставлять несколько самолётов и патрульных кораблей. Опыт столкновений с немецкими катерами привёл к созданию новых прибрежных патрульных кораблей вроде различных «ганботов» типа MGB и паротурбинных канонерских лодок SGB, которые стали грозным противником для немцев. Первые ганботы вступили в строй как раз в марте 1941 года, и уже в апреле немцы поняли, что против нового противника требуется усиление вооружения.
Однако блицкриг шнелльботов на западе подошел к концу. В мае 1941 года все три флотилии были выведены в Рейх для участия в операции «Барбаросса», а их место заняла новая 4-я флотилия, состоявшая всего из пяти катеров. Только в ноябре 1941 года флотилии-ветераны вернулись в британские воды, где им предстояла нелёгкая борьба с опытным противником, который сполна использовал предоставленное ему время. Этой дуэли предстояло продлиться почти до самого конца войны и водам английского побережья предстояло стать ареной ещё многих ожесточенных схваток маленьких кораблей, которые остались в тени сражений в океанах.
Автор:Максим Дианов.
[Источники]Источники:
Литература:
М. Морозов, С. Патянин, М. Барабанов. Атакуют «Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны - М.: «Яуза-Эксмо», 2007
Hans Frank. German S-boat in action in the Second World War - Seafort Publishing, 2007
Freedoms Battle. Vol.1. The War at Sea 1939-1945. An Antology of Personal Experience. Edited by Jonh Winton - Vintage books, London, 2007
Geirr H. Haar. The Cathering storm. The naval War in Northern Europe September 1939 - April 1940 - Seafort Publishing, 2013
Lawrence Patterson. Snellboote. A complete operational history - Seafort Publishing, 2015
https://archive.org
http://www.s-boot.net
Источник:http://warspot.ru/.