Гончие псы кригсмарине.
Ночь 24 мая 1940 года только началась, когда два мощных взрыва разорвали борт французского лидера «Ягуар», прикрывавшего эвакуацию войск из Дюнкерка. Объятый пламенем корабль выбросился на пляж Мало-ле-Бен, где был оставлен командой, а с восходом солнца его добили бомбардировщики люфтваффе. Гибель «Ягуара» известила союзников, что в водах Ла-Манша у них появился новый опасный враг - немецкие торпедные катера. Разгром Франции позволил «выйти из тени» этому оружию немецкого флота и блестяще оправдать свою концепцию, которая спустя девять месяцев «странной войны» уже начала подвергаться сомнению.
Рождение шнелльбота.
По условиям Версальского мира союзники надёжно законсервировали отставание немцев в миноносных силах, разрешив им иметь в составе флота только 12 эсминцев водоизмещением 800 тонн и 12 миноносцев по 200 тонн. Это означало, что немецкий флот был обязан остаться с безнадёжно устаревшими кораблями, подобными тем, с которыми он вступил в Первую мировую войну - аналогичные корабли других флотов были как минимум вдвое крупнее.
Немецкие торпедные катера на верфи «Фридрих Люрссен», Бремен, 1937 год.
Как и остальные немецкие военные, моряки не смирились с подобным положением дел и, как только страна оправилась от послевоенного политического кризиса, начали изучать пути увеличения боевых возможностей флота. Лазейка существовала: победители не стали строго регламентировать наличие и развитие малых боевых средств, впервые получивших широкое применение в ходе войны - торпедных и сторожевых катеров, а также моторных тральщиков.
В 1924 году в Травемюнде под руководством капитана цур зее Вальтера Ломана (Walter Lohmann) и обер-лейтенанта Фридриха Руге (Friedrich Ruge) под видом яхт-клуба был создан испытательный центр TRAYAG (Travemünder Yachthaven A.G.), а также ещё несколько спортивных и судоходных обществ. Финансировались эти мероприятия из секретных фондов флота.
Флот уже имел полезный опыт использования в прошедшей войне малых торпедных катеров типа LM, поэтому основные характеристики перспективного катера с учётом боевого опыта были определены довольно быстро. От него требовались скорость не менее 40 узлов и дальность плавания не менее 300 миль полным ходом. Основное вооружение должны были составлять два трубных торпедных аппарата, защищённых от морской воды, с боезапасом в четыре торпеды (две в трубах, две в запасе). Двигатели предполагались дизельные, так как бензиновые в прошлую войну стали причиной гибели нескольких катеров.
Оставалось определиться с типом корпуса. В большинстве стран со времён войны продолжалось развитие катеров-глиссеров с уступами-реданами в подводной части корпуса. Применение редана вызывало приподнимание носовой части катера над водой, что уменьшало сопротивления воды и резко повышало скоростные характеристики. Однако при волнении на море такие корпуса испытывали серьёзные ударные нагрузки и нередко разрушались.
Командование немецкого флота категорически не желало «оружия для спокойной воды», которое могло бы защищать лишь Германскую бухту. К тому времени противостояние с Великобританией было забыто, и доктрина немцев выстраивалась на борьбе против франко-польского альянса. Требовались катера, способные дотянуться из балтийских портов Германии до Данцига, а с Западно-Фризских островов - до французского побережья.
Экстравагантная и стремительная «Охека II» - прародительница шнелльботов кригсмарине. Её странной имя - всего лишь сочетание начальных букв имен и фамилии владельца, миллионера Отто-Германа Кана.
Задача оказалась сложной. Деревянный корпус не обладал нужным запасом прочности и не позволял разместить мощные перспективные двигатели и вооружение, стальной корпус не давал требуемой скорости, редан был также нежелателен. К тому же, моряки хотели получить как можно более низкий силуэт катера, обеспечивающий лучшую скрытность. Решение пришло от частной судостроительной фирмы «Фридрих Люрссен» (Friedrich Lürssen), которая с конца XIX века специализировалась на небольших гоночных судах и уже строила катера для кайзеровского флота.
Внимание офицеров рейхсмарине привлекла яхта «Охека II» (Oheka II), построенная «Люрссеном» для американского миллионера немецкого происхождения Отто-Германа Кана (Otto Hermann Kahn), способная на скорости 34 узла пересечь Северное море. Достигнуто это было применением водоизмещающего корпуса, классической схемой трёхвальной двигательной установки и смешанного набора корпуса, силовой набор которого выполнялся из лёгкого сплава, а обшивка была деревянной.
Впечатляющие мореходные качества, смешанная конструкция, уменьшающая вес судна, хороший задел по скорости - все эти достоинства «Охеки II» были очевидны, и моряки решились: «Люрссен» получил заказ на первый боевой катер. Он получил наименование UZ(S)-16 (U-Boot Zerstörer - «противолодочный, быстроходный»), потом W-1 (Wachtboot - «сторожевой катер») и окончательное S-1 (Schnellboot - «быстроходный катер»). Литерное обозначение «S» и название «шнелльбот» после этого окончательно закрепились за немецкими торпедными катерами. В 1930 году были заказаны первые четыре серийных катера, которые сформировали 1-ю полуфлотилию шнелльботов.
Серийный первенец «Люрссена» на верфи: многострадальный UZ(S)-16, он же W-1, он же S-1.
Чехарда с названиями была вызвана желанием нового главкома Эриха Редера (Erich Raeder) скрыть от союзной комиссии появление у рейхсмарине торпедных катеров. 10 февраля 1932 года он издал специальный приказ, в котором прямо указывалось: необходимо избегать любых упоминаний о шнелльботах как о носителях торпед, что может быть расценено союзниками как попытка обойти ограничения в миноносцах. Верфи «Люрссен» предписывалось сдавать катера без торпедных аппаратов, вырезы под которые закрывали легкосъёмными щитами. Аппараты должны были храниться в арсенале флота и устанавливаться только на время учений. Окончательный монтаж предполагалось осуществить «как только позволит политическая обстановка». В 1946 году на нюрнбергском трибунале обвинители припомнят Редеру этот приказ как нарушение Версальского договора.
После первой серии катеров с бензиновыми двигателями немцы начали строить небольшие серии с дизельными высокооборотными двигателями фирм MAN и «Даймлер-Бенц». «Люрссен» также последовательно работал над обводами корпуса, чтобы улучшить скоростные и мореходные качества. На этом пути немцев поджидало много неудач, но благодаря терпению и дальновидности командования флота развитие шнелльботов шло в соответствии с доктриной флота и концепцией их применения. Экспортные контракты с Болгарией, Югославией и Китаем позволили проверить все технологические решения, а сравнительные испытания выявили преимущества в надёжности V-образных «Даймлер-Бенцев» перед более лёгкими, но капризными рядными изделиями «MAN».
«Эффект Люрссена»: макет «шнелльбота», вид с кормы. Хорошо видны три гребных винта, основной и два дополнительных руля, распределяющих потоки воды от крайних винтов.
Постепенно сформировался классический облик шнелльбота - прочный мореходный корабль с характерным низким силуэтом (высота корпуса всего 3 м), длиной 34 метра, шириной около 5 метров, с довольно небольшой осадкой (1,6 метра). Дальность плавания составляла 700 миль на 35 узлах. Максимальная скорость 40 узлов достигалась с большим трудом лишь благодаря так называемому эффекту Люрссена - дополнительные рули регулировали потоки воды от левого и правого винтов. Шнелльбот был вооружен двумя трубными торпедными аппаратами калибра 533 мм с боекомплектом из четырёх парогазовых торпед G7A (две в аппаратах, две запасных). Артиллерийское вооружение составлял 20-мм автомат в кормовой части (с началом войны второй 20-мм автомат стали размещать в носу) и два съёмных пулемёта MG 34 на шкворневых установках. Кроме того, катер мог брать шесть морских мин или столько же глубинных бомб, для чего устанавливались два бомбосбрасывателя.
Катер был оснащён системой пожаротушения и аппаратурой дымопуска. Экипаж насчитывал в среднем 20 человек, в распоряжении которых имелись отдельная каюта командира, радиорубка, камбуз, гальюн, кубрики для экипажа, спальные места на одну вахту. Щепетильные в вопросах боевого обеспечения и базирования, немцы первыми в мире создали для своих торпедных катеров плавбазу спецпостройки «Циндао» (Tsingtau), которая могла полностью обеспечить потребности флотилии шнелльботов, включая штаб и обслуживающий персонал.
«Наседка с цыплятами» - плавбаза торпедных катеров «Циндао» и ее подопечные из 1-й флотилии шнелльботов.
По поводу необходимого количества катеров мнения в руководстве флота разделились, и был принят компромиссный вариант: к 1947 году в строй должны были вступить 64 катера, ещё 8 - находиться в резерве. Впрочем, у Гитлера были свои планы, и ждать, когда кригсмарине обретут желаемую мощь, он не намеревался.
«Не оправдали ожиданий во всех отношениях».
К началу войны торпедные катера рейха оказались в положении настоящих пасынков и флота, и промышленности рейха. Приход к власти нацистов и согласие Великобритании на усиление немецкого военного флота дали мощный импульс к строительству всех ранее запрещённых классов кораблей от подводных лодок до линкоров. Шнелльботы, призванные нивелировать слабость «версальских» миноносных сил, оказались на задворках программы перевооружения флота.
Когда 3 сентября 1939 года Англия и Франция объявили войну Германии, немецкий флот располагал лишь 18 катерами. Четыре из них считались учебными, и лишь шесть были оснащены надёжными дизелями «Даймлер-Бенц». Эта фирма, выполнявшая огромные заказы люфтваффе, не могла выйти на массовый выпуск катерных дизелей, поэтому ввод в строй новых единиц и замена двигателей на катерах, находящихся в строю, представляли серьёзную проблему.
533-мм торпеда покидает торпедный аппарат шнелльбота.
Все катера на начало войны были сведены в две флотилии - 1-ю и 2-ю, которыми командовали капитан-лейтенант Курт Штурм (Kurt Sturm) и капитан-лейтенант Рудольф Петерсен (Rudolf Petersen). Организационно шнелльботы подчинялись фюреру миноносцев (Führer der Torpedoboote) контр-адмиралу Гюнтеру Лютьенсу, а оперативное руководство флотилиями на театре военных действий осуществляли командования военно-морских групп «Вест» (Северное море) и «Ост» (Балтика). Под руководством Лютьенса 1-я флотилия приняла участие в кампании против Польши, в течение трёх суток блокируя Данцигскую бухту, и 3 сентября открыла боевой счёт - катер S-23 обер-лейтенанта Христиансена (Georg Christiansen) потопил огнём 20-мм автомата польское лоцманское судно.
После разгрома Польши сложилась парадоксальная ситуация - командование флота не видело адекватного применения находящимся в его распоряжении торпедным катерам. На Западном фронте приморский фланг у вермахта отсутствовал, попыток проникнуть в Германскую бухту противник не предпринимал. Для того, чтобы самим действовать у побережья Франции и Англии, шнелльботы не достигли оперативной и технической готовности, да и далеко не все осенние шторма были им по плечу.
В результате на шнелльботы возложили несвойственные им задачи - противолодочный поиск и патрулирование, сопровождение боевых и транспортных кораблей, посыльную службу и даже «скоростную доставку» глубинных бомб миноносцам, истратившим боезапас в охоте за субмаринами союзников. Но в качестве охотника за подлодками шнелльбот был откровенно плох: его высота обзора была ниже, чем у самой субмарины, возможности малошумного «подкрадывающегося» хода и гидроакустическое оборудование отсутствовали. В случае выполнения эскортных функций катерам приходилось подстраиваться под скорость подопечных и идти на одном центральном двигателе, что приводило к большим нагрузкам и быстрой выработке его ресурса.
Торпедный катер S-14 в светлой предвоенной окраске, 1937 год.
То, что первоначальная концепция катеров была забыта, и их начали воспринимать как некие многоцелевые корабли, хорошо характеризует доклад оперативного отдела группы «Вест» от 3 ноября 1939 года, в котором технические характеристики и боевые качества торпедных катеров были подвергнуты уничижительной критике - отмечалось, что они «не оправдали ожиданий во всех отношениях». Высший оперативный орган кригсмарине SKL (Stabes der Seekriegsleitung - Штаб руководства войной на море) согласился и сделал запись в своём журнале, что «эти выводы очень прискорбные и самые разочаровывающие в свете надежд, которые были получены в ходе недавних расчётов…» При этом командование само запутало нижестоящие штабы, указывая в наставлениях, что «противолодочная деятельность является второстепенной для торпедных катеров» и там же продекларировало, что «торпедные катера не могут осуществлять противолодочное охранение соединений флота».
Ранние шнелльботы кригсмарине.
Всё это негативно сказывалось на репутации шнелльботов, но экипажи верили в свои корабли, совершенствовали их своими силами и в каждом рутинном задании копили боевой опыт. В них верил и новый «фюрер миноносцев», капитан цур зее Ханс Бютов (Hans Bütow), назначенный на этот пост 30 ноября 1939 года. Опытнейший миноносник, он категорически настаивал на сворачивании участия шнелльботов в эскортных миссиях, которые уничтожали моторесурс катеров, и всемерно пытался протолкнуть их участие в «осаде Британии» - так пафосно кригсмарине назвали стратегический план боевых действий против англичан, подразумевающий атаки и минные постановки, нацеленные на подрыв торговли.
Два первых запланированных выхода к берегам Британии сорвались из-за погоды (шторма Северного моря уже повредили несколько катеров), а засиживаться на базах боеготовым единицам командование не давало. Операция «Везерюбунг» (Weserübung) против Норвегии и Дании стала следующим этапом становления немецких катерников и привела их к первому долгожданному успеху.
День, который изменил всё.
К высадке в Норвегии были привлечены практически все боеспособные корабли немецкого флота, и в этом отношении хорошая дальность плавания шнелльботов оказалась востребованной. Обе флотилии должны были осуществлять высадку в двух важнейших пунктах - Кристиансанде и Бергене. Шнелльботы блестяще справились с задачей, проскочив на скорости под огнём противника, который задержал более тяжелые корабли, и произвели быструю высадку передовых десантных групп.
После оккупации основной части Норвегии командование оставило обе флотилии для обороны захваченного побережья и уже привычного сопровождения конвоев и боевых кораблей. Бютов предупреждал, что если такое использование шнелльботов продолжится, то к середине июля 1940 года двигатели катеров исчерпают ресурс.
Командующий группой «Вест» адмирал Альфред Заальвехтер в своем кабинете.
Всё изменилось буквально за один день. 24 апреля 1940 года SKL направил 2-ю флотилию для минно-заградительных и конвойных операций в Северном море, так как легкие силы союзников внезапно стали проводить набеги в районе Скагеррака. 9 мая летающая лодка «Дорнье» Do 18 обнаружила английский отряд из лёгкого крейсера «Бирмингем» (HMS Birmingham) семи эсминцев, который шёл в район немецких минных постановок. Разведчик заметил только один отряд (всего в операции принимали участие 13 британских эсминцев и крейсер), тем не менее, командующий группой «Вест» адмирал Альфред Заальвехтер (Alfred Saalwächter), не колеблясь, приказал четырём исправным шнелльботам 2-й флотилии (S-30, S-31, S-33 и S-34) перехватить и атаковать противника.
Английский отряд из эсминцев «Келли» (HMS Kelly), «Кандагар» (HMS Kandahar) и «Бульдог» (HMS Bulldog) шёл на соединение с «Бирмингемом» со скоростью в 28 узлов наиболее тихоходного «Бульдога». В 20:52 по Гринвичу британцы обстреляли Do 18, висевший над ними, но тот уже вывел шнелльботы на идеальную позицию засады. В 22:44 сигнальщики флагманского «Келли» заметили примерно в 600 метрах впереди по левому борту какие-то тени, но было уже поздно. Залп S-31 обер-лейтенанта Германа Опденхоффа (Hermann Opdenhoff) оказался точным: торпеда поразила «Келли» в котельное отделение. Взрыв вырвал 15 квадратных метров обшивки, и положение корабля сразу стало критическим.
Полузатопленный эсминец «Келли» ковыляет в сторону базы. Кораблю будет суждено погибнуть через год - 23 мая при эвакуации Крита его потопят бомбардировщики люфтваффе.
Немцы растворились в ночи, а английский командующий лорд Маунтбэттен (Louis Mountbatten) даже не сразу понял, что это было, и приказал «Бульдогу» провести контратаку глубинными бомбами. Операция провалилась. «Бульдог» взял на буксир еле держащегося на поверхности флагмана, после чего отряд взял курс в родные воды. К ночи на море опустился туман, но шум дизелей подсказывал англичанам, что враг по-прежнему кружит поблизости. После полуночи неожиданно выскочивший из тьмы катер скользящим ударом протаранил «Бульдог», после чего сам угодил под таран полузатопленного «Келли».
Это был S-33, у которого заглохли двигатели, правый борт и полубак были разрушены на протяжении девяти метров, а командир обер-лейтенант Шульце-Иена (Hans Shultze-Jena) был ранен. Казалось, судьба катера была решена, и его приготовились затопить, но видимость была такой, что англичане уже в 60 метрах потеряли врага и стреляли наугад. И «Келли», и S-33 смогли благополучно добраться до своих баз - сказалась прочность кораблей и выучка их экипажей. Но победа была за немцами - четыре катера сорвали крупную операцию противника. Немцы сочли «Келли» потопленным, и SKL удовлетворённо отметил в своём журнале боевых действий «первый славный успех наших шнелльботов». Опденхофф 11 мая получил Железный крест 1-го класса, а 16 мая стал десятым в кригсмарине и первым среди катерников обладателем Рыцарского креста.
Эсминец «Келли» на ремонте в доке - повреждения корпуса впечатляют.
Когда победители отмечали свой успех в Вильгельмсхафене, они еще не знали, что в те же часы на Западном фронте немецкие подразделения выходят на исходные позиции для атаки. Начиналась операция «Гельб» (Gelb), которая откроет немецким торпедным катерам дорогу к их истинному предназначению - терзать прибрежные коммуникации врага.
«Блестящее доказательство возможностей и выучки».
Командование кригсмарине не проводило никаких масштабных подготовительных мероприятий в преддверии наступления на Францию и приняло самое минимальное участие в его планировании. Флот зализывал раны после тяжёлой схватки за Норвегию, причём, в районе Нарвика ещё продолжались бои. Целиком поглощённое задачами непрерывного снабжения новой коммуникации и укрепления захваченных баз, командование флота выделило для операций у берегов Бельгии и Голландии всего несколько малых подводных лодок и гидросамолеты 9-й авиадивизии, которые ночами ставили мины на прибрежных фарватерах.
Потяжелевшие шнелльботы с десантом на борту идут в норвежский Кристиансанд.
Впрочем, участь Голландии была решена уже в течение двух суток наступления, и командование группы «Вест» сразу увидело прекрасную возможность для операций малых ударных кораблей по поддержке приморского фланга армии с голландских баз. SKL был в затруднении: стремительно расширяющийся театр боевых действий требовал привлечения всё больших сил, которых не было. Командующий адмирал в Норвегии настоятельно просил оставить одну флотилию шнелльботов, «незаменимых в вопросах охраны коммуникаций, доставке снабжения и проводках судов», в своём постоянном оперативном подчинении.
Но здравый смысл в итоге возобладал: 13 мая в журнале боевых действий SKL появилась запись, в которой давался «зелёный свет» наступательному применению торпедных катеров в южной части Северного моря:
«Теперь, когда голландское побережье в наших руках, командование полагает, что сложилась благоприятная оперативная обстановка для действий торпедных катеров у бельгийского, французского побережья и в Ла-Манше, к тому же, имеется хороший опыт подобных действий в прошлую войну, и сам район действий очень удобен для подобных операций».
За день до этого была освобождена от эскортных функций 1-я флотилия, а 14 мая и 2-я флотилия была выведена из подчинения командующего адмирала в Норвегии - на этом участие шнелльботов в операции «Везерюбунг» закончилось, вместе с их ролью сторожевиков.
Шнелльботы 2-й флотилии, пришвартованные в захваченном норвежском Ставангере.
19 мая девять катеров обеих флотилий вместе с плавбазой «Карл Петерс» (Carl Peters) совершили переход к острову Боркум, с которого уже ночью 20 мая вышли на первые разведывательные поиски к Остенде, Ньюпорту и Дюнкерку. Первоначально шнелльботы планировалось использовать для прикрытия войск, десантирующихся на острова в устье Шельды, но вермахт справился сам. Поэтому, пока голландские базы и фарватеры спешно очищали от мин, катерники решили «прощупать» новый район боевых действий.
Первый же выход принёс победу, но несколько необычную. Звено «Энсонов» из 48-й эскадрильи Королевских ВВС в сумерках заметило катера в районе Эймюйдена и сбросило бомбы, ближайшая из которых разорвалась в 20 метрах от S-30. Ответным огнём ведущий самолёт был подожжён, все четверо лётчиков во главе с флайт-лейтенантом Стивеном Доддсом (Stephen Dodds) погибли.
Ночью 21 мая катера провели несколько атак по транспортам и боевым кораблям в районе Ньюпорта и Дюнкерка. Несмотря на красочные доклады о победах, эти успехи не подтвердились, но экипажи шнелльботов быстро возвращали себе квалификацию торпедных охотников. Первые выходы показали, что противник не ожидает в своих внутренних водах атак надводных кораблей - при шуме моторов лучи прожекторов упирались в небо, чтобы высветить атакующий самолет люфтваффе. SKL с удовлетворением отмечал: «Тот факт, что катерам удалось атаковать эсминцы противника вблизи его баз, оправдывает ожидания успешных постоянных действий с голландских баз».
Яркая вспышка на фоне ночного неба - взрыв французского лидера «Ягуар».
Следующий выход принёс шнелльботам уже упомянутую первую победу в водах Ла-Манша. Пара катеров 1-й флотилии - S-21 обер-лейтенанта фон Мирбаха (Götz Freiherr von Mirbach) и S-23 обер-лейтенанта Христиансена - подкараулила французский лидер «Ягуар» (Jaguar) возле Дюнкерка. Полная луна и свет от горящего танкера не благоприятствовали атаке, но одновременно подсветили «француза». Две торпеды попали в цель и не оставили кораблю шансов. Впоследствии фон Мирбах вспоминал в газетном интервью:
«В свой бинокль я видел, как опрокидывается эсминец, и в следующие несколько мгновений только небольшая полоска борта виднелась над поверхностью, скрытая дымом и паром от взорвавшихся котлов. Наши мысли в ту минуту были о храбрых моряках, павших от наших рук - но такова война».
23 мая все боеспособные катера перебазировались в прекрасно оборудованную голландскую базу Ден Хелдер. Туда же перенес свой штаб и «фюрер миноносцев» Ханс Бютов, который теперь не номинально, а полностью возглавил деятельность катеров и их обеспечение на западном театре под эгидой группы «Вест». Базируясь на Ден Хелдер, катера сократили свой путь к каналу на 90 миль - это позволило эффективнее использовать всё более короткие весенние ночи и экономить ресурс двигателей.
27 мая 1940 года началась операция «Динамо» - эвакуация союзных войск из Дюнкерка. Верховное командование вермахта запросило кригсмарине, что они могут предпринять против эвакуации. Командование флота с сожалением констатировало, что практически ничего, кроме действий торпедных катеров. Против всей огромной армады союзников в Ла-Манше могли действовать всего четыре катера - S-21, S-32, S-33 и S-34. Остальные шнелльботы встали на ремонт. Тем не менее, последовавшие успешные атаки окончательно уверили командование флота, что торпедные катера готовы играть свою особую роль в «осаде Британии».
Ночью 28 мая S-34 обер-лейтенанта Альбрехта Обермайера (Albrecht Obermaier) обнаружил у Норт-Фореленда транспорт «Абукир» (Abukir, 694 брт), уже отразивший несколько налётов люфтваффе с помощью единственного «Льюиса», и атаковал его двухторпедным залпом. На борту «Абукира» находилось около 200 военнослужащих британской армии, включая военную миссию для связи с верховным командованием армии Бельгии, 15 немецких военнопленных, шесть бельгийских священников и около 50 женщин - монахинь и британских школьниц.
Капитан судна Роланд Моррис-Вульфенден (Rowland Morris-Woolfenden), отразивший несколько воздушных атак, заметил след торпед и перешёл на зигзаг, полагая, что его атаковала подводная лодка. Обермайер перезарядил аппараты и снова нанёс удар, от которого тихоходный пароход со скоростью 8 узлов уже не смог уклониться. Моррис-Вульфенден заметил катер, и даже попытался его таранить, принял за рубку атакующей субмарины! Попадание под мидель-шпангоут привело к гибели «Абукира» в течение всего минуты. Мостик судна был обложен бетонными плитами от атак люфтваффе, но враг пришёл оттуда, откуда его не ждали.
Шнелльботы в море.
Британские эсминцы, пришедшие на помощь, спасли всего пятерых членов экипажа и 25 пассажиров. Выживший Моррис-Вульфенден утверждал, что немецкий катер освещал место катастрофы прожектором и обстреливал выживших из пулемёта, что было широко освещено в британской прессе, описывающей «зверства гуннов». Это полностью противоречит записям в журнале S-34, который отступил на полной скорости и даже был засыпан обломками взорвавшегося судна. «Абукир» стал первым торговым судном, потопленным шнелльботами.
Следующей ночью шнелльботы нанесли ещё один удар, окончательно развеявший сомнения в их эффективности. Эсминец «Уэйкфул» (HMS Wakeful) под командованием коммандера Ральфа Фишера (Ralph L. Fisher), на борту которого было 640 солдат, был предупреждён об опасности атак надводных кораблей и нёс двойную вахту, но его это не спасло. Фишер, корабль которого возглавлял колонну эсминцев, шёл зигзагом. Увидев свет плавучего маяка Квинт, он приказал увеличить скорость до 20 узлов, но в это момент заметил следы двух торпед всего в 150 метрах от эсминца.
«Разрази меня гром, неужели это случится», - единственное, что успел прошептать Фишер, прежде чем торпеда разорвала «Уэйкфул» пополам. Командир спасся, но половина его экипажа и все эвакуируемые погибли. Устроивший засаду и добившийся попадания командир S-30 обер-лейтенант Циммерман (Wilhelm Zimmermann) мало того, что успешно покинул место бойни - его атака привлекла внимание подводной лодки U 62, которая потопила эсминец «Графтон» (HMS Grafton), поспешивший на помощь собрату.
Французский лидер «Сирокко» - одна из жертв шнелльботов в ходе дюнкеркской эпопеи
На следующий день, 30 мая 1940 года, SKL передал все оперативно пригодные катера в распоряжение командующего группой «Вест» адмирала Заальвехтера. Это было долгожданное признание полезности, но только после ночи 31 мая, когда катерами S-23, S-24 и S-26 были торпедированы французские лидеры «Сирокко» (Sirocco) и «Циклон» (Cyclone), SKL триумфально реабилитировал шнелльботы за нелицеприятные отзывы начала войны: «В Хуфдене (так немцы называли самый южный район Северного моря - прим. авт.) были потоплены пять вражеских эсминцев без потерь для торпедных катеров, что означает блестящее доказательство возможностей торпедных катеров и выучки их командиров…» Успехи катерников заставили серьёзно относиться к ним как собственное командование, так и Королевский флот.
Англичане быстро распознали новую угрозу и бросили на «зачистку» своих вод от шнелльботов 206-ю и 220-ю эскадрильи «Хадсонов» берегового командования RAF и даже привлекли флотскую 826-ю эскадрилью на «Альбакорах». Именно тогда, видимо, и возникло обозначение E-boats (Enemy boats - вражеские катера), которое сначала служило для облегчения радиообмена, а затем стало общеупотребительным в отношении шнелльботов для британских флота и ВВС.
После захвата северного побережья Франции перед немецким флотом открылась невиданная перспектива - фланг важнейшей прибрежной коммуникации противника стал полностью открытым не только для полномасштабного минирования и атак люфтваффе, но и для атак шнелльботов. Уже вступали в строй новые катера, - крупные, хорошо вооружённые, мореходные, - которые спешно сводились в новые флотилии. Опыт атак обобщался и анализировался, и это означало, что для командования британских сил в Ла-Манше наступали тяжёлые времена.
Спустя всего лишь год, весной 1941 года, набравшиеся опыта экипажи шнелльботов докажут, что могут наносить поражения не только единичным судам и кораблям, но и целым конвоям. Ла-Манш перестал быть «домашними водами» британского флота, которому теперь предстояло защищаться от нового противника, создавая не только принципиально новую систему охранения и конвоирования, но и новые корабли, способные противостоять смертоносному творению фирмы «Люрссен».
Продолжение: Гончие кригсмарине: блицкриг в Ла-Манше
Автор:Максим Дианов.
[Источники]Источники:
Литература:
Lawrence Patterson. Snellboote. A complete operational history - Seafort Publishing, 2015
Hans Frank. German S-boat in action in the Second World War - Seafort Publishing, 2007
Geirr H. Haar. The Cathering storm. The naval War in Northern Europe September 1939 - April 1940 - Seafort Publishing, 2013
М. Морозов, С. Патянин, М. Барабанов. Атакуют «Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны - М.: «Яуза-Эксмо», 2007
https://archive.org
http://www.s-boot.net
Freedoms Battle. Vol.1. The War at Sea 1939-1945. An Antology of Personal Experience. Edited by Jonh Winton - Vintage books, London, 2007
Источник:http://warspot.ru/.