Сражение при Коронеле. Начало...
Броненосный крейсер "Шарнхорст".
Сражение при Коронеле, Коронельское сражение (англ. Battle of Coronel, нем. Seegefecht bei Coronel) - морское сражение, происшедшее между британскими и германскими крейсерами 1 ноября 1914 года недалеко от чилийского порта Коронель.
В ходе сражения британская эскадра контр-адмирала Кристофера Крэдока была разбита германской эскадрой графа Максимилиана фон Шпее. Германские крейсера, имевшие преимущество в скорости и артиллерийском вооружении, заняли благоприятную позицию и практически без потерь потопили броненосные крейсера «Гуд Хоуп» и «Монмут», вместе с которыми на дно ушли 1654 британских моряка, включая адмирала Крэдока. «Глазго» и «Отранто» удалось уйти.
Предистория сражения.
В октябре 1914 года Германская Восточно-Азиатская крейсерская эскадра под командованием вице-адмирала Шпее, покинув китайскую базу Германского флота в Циндао, в срочном порядке перебазировалась в южную часть Тихого океана.
Немецкий коллаж с изображениями адмирала фон Шпее и кораблей его "Зюдзее-Гешвадера" - крейсеров "Шарнхорст", "Гнейзенау", "Нюрнберг", "Лейпциг" и "Дрезден". .
Корабли Шпее, вытесняемые из центральной части Тихого океана британскими и японскими силами, 12 октября пришли к острову Пасхи. Эскадра Шпее состояла из броненосных крейсеров «Шарнхорст» и «Гнейзенау», лёгкого крейсера «Нюрнберг» и четырёх угольщиков. Позднее к ним присоединились действовавшие у западных берегов Южной Америки лёгкие крейсера «Дрезден» и «Лейпциг» с тремя угольщиками. 18 октября эскадра вышла к западным берегам Южной Америки - к Мас-а-Фуэра.
Эскадра Шпее могла сорвать поставку в Великобританию чилийской селитры, использовавшейся для производства взрывчатых веществ. В этой части света британский флот не располагал сильными соединениями кораблей. Фактически, кроме старого крейсера «Рейнбоу», находившегося в Канаде, и двух слабых шлюпов «Алджерин» и «Шируотер», других британских кораблей у западного побережья Америки не было. Британское Адмиралтейство, обеспокоенное появлением германских рейдеров в этих водах, начало стягивать туда силы. Британия не располагала в этом районе ни сетью угольных станций, ни радиостанциями, что привело к трудностям с заправкой кораблей и необходимости вести с собой пароходы с углём - угольщики. Отсутствие радиостанций приводило к необходимости пользоваться телеграфом в портах и большой задержке в отправке и получении сообщений.
Ещё 14 сентября контр-адмирал Крэдок, командующий британскими кораблями у восточного побережья Южной Америки, получил приказ сосредоточить достаточные силы для встречи броненосных крейсеров Шпее.
Контр-адмирал Сэр Кристофер Крэдок.
Крэдок решил собирать их в Порт-Стэнли на Фолклендских островах. В его распоряжении оказались броненосные крейсера «Гуд Хоуп» и «Монмут», лёгкий крейсер «Глазго», вспомогательный крейсер «Отранто» и старый броненосец «Канопус».
На броненосных крейсерах Крэдока служили команды, набранные из числа резервистов, отсутствовали современные приборы управления артиллерийской стрельбой, а учебные стрельбы давно не проводились. Всё это говорило об их невысокой боеготовности. Кроме того, 152-миллиметровые орудия «Монмута» были слишком слабым вооружением для броненосного крейсера, а вспомогательный крейсер «Отранто», переделанный из реквизированного коммерческого пассажирского лайнера, не представлял практически никакой боевой ценности, так как мог развить лишь 17 узлов, а его бортовой залп состоял всего из трёх 120-миллиметровых орудий. Броненосец «Канопус» был вооружён и бронирован гораздо лучше в сравнении с германскими кораблями, но мог развить слишком малую скорость.
Первоначально Штаб Адмиралтейства попытался усилить эскадру Крэдока, отправив в район новый броненосный крейсер «Дифенс» с хорошо обученной командой. Но 14 октября «Дифенс» получил приказ прибыть не на Фолклендские острова, а в Монтевидео, где началось формирование второй эскадры под командованием адмирала Стоддарта. При этом штаб одобрил идею Крэдока о сборе сил на Фолклендских островах.
Общий тон распоряжений штаба Крэдок расценил как приказ идти навстречу Шпее. «Монмут», «Глазго» и «Отранто» ушли к побережью Чили первыми, а «Гуд Хоуп» с «Канопусом», из-за ремонта броненосца, задержались в Порт-Стэнли до 22 октября. Понимая, что для перехвата Шпее его эскадра должна иметь достаточную скорость, Крэдок решил, что «Канопус» будет обузой. Оставив устаревший броненосец с угольщиками, он на «Гуд Хоуп» пошёл на соединение с британскими крейсерами, уже находившимися у берегов Чили. 26 октября Крэдок передал сообщение в Адмиралтейство, из которого явствовало его решение о разделении сил, и вызвал к себе «Дифенс». Штаб отменил распоряжение Крэдока об отзыве «Дифенса» из Монтевидео. Об этом Крэдок сведений не получил, штаб же, по всей видимости, продолжал считать, что эскадра Крэдока включает в себя «Канопус».
Броненосный крейсер "Гуд Хоуп", 1914 год, Порт-Стенли.
Крэдок пошёл со своими крейсерами на юг вдоль побережья Чили, оставив далеко позади «Канопус». По некоторым сведениям, он понимал, что, подчиняясь приказам штаба, подвергает свои корабли опасности. Но, будучи храбрым человеком и восприняв одну из телеграмм штаба как осуждение, считал недостойным для себя уклониться от боя. Утром 1 ноября Шпее получил донесение о том, что «Глазго» находится в районе Коронеля, и вышел туда со всеми своими кораблями, чтобы отрезать британский крейсер от эскадры Крэдока.
Ход сражения.
Броненосный крейсер "Гнейзенау" , 1913 год, рейд Циндао.
День 1 ноября выдался тихим и ясным, лишь небольшие облачка проносились по небу. Но ветер был сильным, он развел большую волну, которая не позволила спустить шлюпки, поэтому депеши Адмиралтейства были переправлены с «Глазго» на «Гуд Хоуп» в маленьком бочонке. Однако ничего нового Люс Крэдоку не сообщил. Из перехваченной в 13.50 радиограммы «Лейпцига» можно было сделать вывод, что этот крейсер бродит, как кошка, сам по себе. Поэтому Крэдок развернул эскадру в линию с интервалами в 15 миль между кораблями и пошел на северо-запад, пытаясь обнаружить германский крейсер. Тем временем сильный ветер превратился в настоящий шторм, когда в 16.20 Люс заметил справа по носу дым.
Но на беду Крэдока «Лейпциг» находился здесь не один. Фон Шпее давно выбрал в качестве маршрута в Атлантику путь вокруг мыса Горн. 27 октября его корабли заправились углем на острове Мас-а-Фуэра. Он знал, что может встретить только эскадру Крэдока, которой не опасался. Более того, германский адмирал решил, что его попытка обмануть неприятеля фальшивыми радиопередачами «Лейпцига» удалась, и англичане разделились. Поэтому 29 октября он приказал своим кораблям собраться в районе Вальпараисо.
В результате 1 ноября он находился южнее Вальпараисо, когда в 2.50 пришла радиограмма от судна снабжения «Геттинген», отправленного в Коронель: «Британский легкий крейсер стал на якорь на рейде Коронель 31 октября в 19.00». Фон Шпее решил поймать его. «Шарнхорст» и легкие крейсера должны были перекрыть северный выход между островом Сайта-Мария и Коронелем. «Гнейзенау» должен был караулить проход Бока Чико. В случае необходимости, фон Шпее планировал послать в бухту легкий крейсер чтобы вынудить чилийские власти выполнять положение о 24-часовой стоянке. Однако «Нюрнберг» находился пока что слишком далеко на северо-востоке, да и «Дрезден» отстал от броненосных крейсеров на 12 миль. Впрочем, немцы не знали, что «Глазго» утром покинул бухту. Такова была дислокация сил обоих адмиралов, когда в 16.30 «Лейпциг» заметил справа по борту дым и повернул, чтобы проверить, кого он обнаружил.
В результате, когда эскадры встретились, ни один из адмиралов не подозревал об этом. Оба они надеялись отрезать и уничтожить одинокий крейсер противника. Надежды англичан окрепли, когда был замечен «Лейпциг», именно тот крейсер, который и ожидал встретить Крэдок. Немцы первым заметили «Глазго», на потопление которого рассчитывал фон Шпее. Однако на этом сходство закончилось. Немцы имели на 2 легких крейсера больше, хотя это преимущество не имело решающего значения. Важнее было то, что они имели почти двойное преимущество в весе бортового залпа, а артиллеристов «Шарнхорста» и «Гнейзенау» нельзя было даже сравнивать с резервистами, которые стали к орудиям «Гуд Хоупа» и «Монмута».
В 16.40 Люс, который был послан узнать, кому принадлежит облако дыма на горизонте, обнаружил германскую эскадру. «Отранто» и «Монмут», которые находились ближе всего к «Глазго», поспешили на помощь. Но Люс немедленно развернулся и, выжимая из своих машин абсолютно все, помчался на соединение с эскадрой. Он сообщил Крэдоку по радио потрясающую новость: обнаружен не только «Лейпциг», но и броненосные крейсера фон Шпее. Дальнейшие действия Крэдока объяснить довольно сложно. Он находился в открытом море и мог спокойно уйти в любом направлении. Эскадра фон Шпее не догнала бы его. Германские крейсера следовали со скоростью 14 узлов, и им требовалось много времени, чтобы развести пары. Кроме того, они имели преимущество в скорости самое большое 0,5 узла, если имели его вообще. В соответствии с инструкциями Адмиралтейства Крэдок был просто обязать повернуть на юг и двигаться на соединение с «Канопусом». Три соображения, пожалуй, могут объяснить решение Крэдока. Не в традициях британского флота было избирать бегство. Не раз более слабые британские эскадры добивались победы. Кроме того, над Крэдоком незримо витала тень Трубриджа, обвиненного в трусости. Он не хотел попасть в аналогичную историю. И наконец, Крэдоку совсем не требовалось уничтожать германские крейсера. Он мог только повредить их. Находясь на другом конце земного шара, поврежденные германские корабли теряли всякое значение, так как отремонтироваться они не могли.
Броненосный крейсер "Монмут", 1913 г.
Приняв решение дать бой, Крэдок пошел на сближение с германской эскадрой. Он намеревался как можно быстрее выйти на дистанцию стрельбы 152-мм орудий, которые составляли его главную огневую силу. Кроме того, он торопился использовать последние часы светлого времени. Не совсем понятно, почему он оставил в составе эскадры «Отранто». Вспомогательный крейсер ничем ему не мог помочь, зато представлял собой прекрасную мишень для германских орудий.
В 16.47 «Лейпциг» опознал «Глазго» и «Монмут» и сообщил об этом адмиралу. Фон Шпее колебался не дольше Крэдока. Адмирал приказал «Нюрнбергу» и «Дрездену» присоединиться к нему и полным ходом пошел навстречу противнику. Он намеревался отрезать Крэдока от нейтрального чилийского берега и выиграть наветренную позицию. Анализировать решение фон Шпее нет необходимости. Если бы в составе британской эскадры обнаружился «Канопус», превосходство в скорости позволило бы немцам избежать боя.
Процитируем германского историка:
«Шарнхорст» поднял флажный сигнал: «Преследовать противника. Полный вперед». Когда сигнал был спущен, флагманский корабль повернул вправо на неприятеля. Пенистые валы прокатывались над палубами кораблей, когда они повернули и пошли против волны... Германские корабли содрогались от тяжелой вибрации работающих машин. Дым тяжелыми клубами валил из труб и стелился за эскадрой... Адмирал опасался ночной темноты, которая могла укрыть врага... Минуты летели одна за другой, и так прошел почти час. В 17.50 показался еще один корабль. Это оказался «Гуд Хоуп», который занял место во главе английской колонны... Теперь две эскадры двигались сходящимися курсами на юг, на мачтах взвились стеньговые флаги. Как только солнце скрылось в кроваво-красном море, бой начался».
Схема битвы у порта Коронель.
В 18.04 британская эскадра повернула «все вдруг» на 4 румба в направлении на противника, чтобы сократить расстояние и начать бой до захода солнца. Если бы Крэдоку удалось это сделать, он добился бы серьезного тактического преимущества. Немцам пришлось бы стрелять против солнца, тогда как для британских наводчиков германские корабли были бы видны совершенно ясно. Но фон Шпее тоже понял опасность своего положения и отвернул прочь. Тогда Крэдок направился на юг со скоростью 16 узлов - больше «Отранто» дать не мог. В 18.18 он радировал «Канопусу»: «Я намерен атаковать противника». Броненосец сообщил, что находится на расстоянии 250 миль. Расстояние между эскадрами противников было слишком велико даже для тяжелых орудий и сокращалось очень медленно. К броненосным крейсерам фон Шпее присоединился «Дрезден», а «Нюрнберг» все еще оставался в нескольких милях к северу. Фон Шпее дожидался, пока солнце скроется за горизонтом. Это произошло примерно в 19.00. И после этого силуэты британских кораблей четко обрисовались на фоне вечерней зари, тогда как германские корабли просто растаяли в сгущающихся на востоке сумерках. После этого у фон Шпее не было причин медлить с началом боя, и в 19.00, когда дистанция составляла 12300 ярдов, он приказал открыть огонь.
Теперь на стороне немцев были все преимущества. В начале боя 12 немецким орудиям калибра 210 мм могли отвечать только 2 орудия 234 мм на «Гуд Хоупе». Сильная волна захлестывала казематы батарейной палубы английских кораблей и лишила их почти половины 152-мм орудий.
Сначала «Шарнхорст» и «Дрезден» открыли огонь по «Отранто». Первые же их залпы легли так близко, что командир вспомогательного крейсера немедленно отвернул прочь и вышел из боя. Примерно 15 минут назад Эдвардс предложил адмиралу вывести вспомогательный крейсер из строя, так как в бою он не мог сыграть никакой другой роли, кроме мишени для германских снарядов. Но на это с «Гуд Хоупа» поступил не слишком внятный обрывок радиограммы: «Существует опасность... Следуйте полным ходом...» Не имея никаких других приказаний, командир «Отранто» решил выйти из-под огня, но все-таки остаться вместе с эскадрой. После того, как один немецкий залп лег у него в 50 ярдах справа по носу, а второй - в 150 ярдах за кормой, Эдвардс повернул вправо, но продолжал следовать на юг параллельно адмиралу, держась за пределами дальнобойности германских орудий.
Первый залп «Лейпцига» не долетел до «Глазго». Стрельба германского крейсера оставалась совершенно неэффективной еще минут 10, так как расстояние было слишком велико для его 105-мм орудий. Но стрельба «Шарнхорста» и «Гнейзенау» была прекрасной с самого начала. Несмотря на сильную качку, уже первые их залпы легли рядом с британскими броненосными крейсерами. Третий залп «Шарнхорста» вывел из строя носовое 234-мм орудие «Гуд Хоупа». Снаряды «Гнейзенау» разворотили полубак «Монмута», уничтожив носовую башню и вызвав пожар. Однако англичане тоже открыли огонь по противнику. «Гуд Хоуп» стрелял по «Шарнхорсту», а «Монмут» - по «Гнейзенау». Чуть позднее «Глазго» открыл огонь по «Лейпцигу». Но старший артиллерист «Глазго» говорит, что не видел попадания своих снарядов и потому не мог корректировать стрельбу. Сначала «Монмут» стрелял очень часто, хотя в это время «Гнейзенау» находился за пределами досягаемости 152-мм орудий. Но вскоре он получил несколько попаданий, и его огонь стал беспорядочным. Немцы имели свои проблемы. Прежде всего им мешала сильнейшая качка. Волны захлестывали полубаки легких крейсеров, пенистые валы проносились по верхней палубе, грозя смыть комендоров. Артиллеристы с трудом удерживались на ногах, хотя фон Шпее предположил, что англичане от качки страдали еще сильнее. Однако выучка артиллеристов «Шарнхорста» и «Гнейзенау» сказалась. Они прекрасно использовали преимущества освещения и быстро пристрелялись по британским броненосным крейсерам. «Глазго» вел довольно беспорядочный бой с «Дрезденом» и «Лейпцигом».
[Источники]Источники:
http://derflinger.fo.ru/
Источник:http://derflinger.fo.ru/.
Окончание:http://navy-chf.livejournal.com/3284521.html