Невеста Подземного Принца, ч. 2
Начало.
Сумерки давно погасли, уступив место ночной мгле. Эльза неподвижно застыла перед портретом, освещенным, словно икона, двумя свечами; на изуродованном лице ее плясали блики пламени.
Днем она не могла без ужаса поднять глаза на этот холст. Но дневной свет обманчив: в темные ночные часы к ней возвращалась способность видеть возлюбленного в его истинном облике. Воистину, он прекрасен - такой красоты не встретишь на земле. На него можно смотреть вечно: бледное лицо его с тонкими чертами словно светится изнутри, а глаза… какие у него глаза - даже на портрете! Огромные, синие, как морская гладь - и, как море, глубокие…
Если бы не этот портрет, как бы она выдержала мучительные часы разлуки?
Где-то в дальней дали послышался гулкий бой часов. Десять, одиннадцать, двенадцать. Тринадцать. Пора!
Эльза повернулась к зеркалу в человеческий рост. Отражение ее дрогнуло и расплылось; из глубины зеркала поднималась ей навстречу темная муть. Живая половина девичьего лица исказилась страхом - мертвая половина оскалилась в счастливой улыбке. Приподняв юбки пышного бального платья, заколдованная принцесса шагнула в зеркало.
И исчезла.
С минуту в комнате было тихо. Затем дрогнула тяжелая штора у окна.
- Двенадцать женихов сменилось, - возмущенно сказал Декстер, выходя из-за шторы. Он был в одних носках: новенькие желтые ботинки страшно скрипели и для работы не годились. - Без малого три года все вокруг нее хороводы водят. И ни один долбодятел не догадался проследить, чем она занимается по ночам!
С этими словами он бросил критический взгляд на освещенный свечами портрет Подземного Принца. С поблекшего старинного холста, глядя в пространство, улыбался неопределенно-благостной улыбкой белокурый юноша в пышном жабо. Серьезным противником юноша не выглядел. Вот только глаза… да, взгляд у него был странный и неприятный. Тухлый какой-то взгляд.
В зеркале по-прежнему ничего не отражалось, лишь колыхалось тусклое черное марево.
«Еще два места, одно для меня…» А еще одно, значит, пока пустует. Может, лучше было остаться на эшафоте?
- Ну что ж, - Декстер обвел взглядом пустую спальню. - Если не вернусь, прошу считать меня прекрасным принцем.
И нырнул следом за принцессой.
Бал был в разгаре. По аллее, усаженной золотыми и серебряными деревьями, один за другим подъезжали к замку Подземного короля экипажи, запряженные диковинными зверьми. Из ярко освещенных окон замка - по сравнению с ним дворец отца Эльзы напоминал неуютный сарай - лилась музыка, сновали туда-сюда лакеи в напудренных париках. Праздник был роскошным и грандиозным, как все празднества в стране живых мертвецов.
Под нежную мелодию невидимого оркестра кружились в вальсе пары. Воздух, прохладный и сладковатый, гудел от смеха и оживленного гула голосов. Не было здесь ни старых, ни некрасивых, ни неловких; все гости, хоть и разные на вид, были друг с другом схожи - и каждый поражал безупречной красотой. Стройные, гибкие, словно невесомые тела, плавные движения; лица бледные и чистые, светящиеся слабым звездным светом, губы алые или, напротив, совсем бескровные, зубы как жемчуг, глаза как драгоценные камни…
Одна красавица остановилась, томно обмахиваясь веером, у самого укрытия Декстера - и на несколько секунд он забыл обо всем на свете, только пялился на белоснежную грудь в глубоком вырезе и прикидывал, как бы завязать знакомство.
Но как-то резко утратил к ней интерес, заметив, что она не дышит.
В огромном, во всю стену, зеркале на дальней стене отражались статуи в рыцарских доспехах, и в их стальных руках - канделябры с недвижными белыми огоньками свечей: свечи эти горели всю ночь, не прогорая ни на волос. Бальная зала была полна гостей; зала в зеркале - ее двойник - практически пуста.
Принцесса была здесь; она танцевала с золотоволосым молодым человеком в черном бархатном колете. Рука ее в перчатке лежала у него на плече; она не сводила с него влюбленных глаз, а он склонился к самому ее лицу и, ласково улыбаясь, что-то говорил ей вполголоса.
В углу у столиков несколько мужчин и женщин постарше наблюдали за танцующими, потягивая из бокалов что-то серебристое и густое, как мед.
- Взгляни на них, дорогой! - проговорила Королева подземного мира, кладя руку мужу на плечо. - Что за прекрасная пара!
Взгляды их устремились к зеркалу, где посреди пустого зала самозабвенно кружилась в вальсе одинокая девичья фигурка, обвитая, словно пламенем, чем-то сверкающим и черным.
- Восхитительная девушка, - ответил Король; голос его звучал, как сладкая музыка. - И очень выгодная сделка. Скоро, совсем скоро…
И оба замерли, с одинаковыми сияющими улыбками на устах, глядя на Эльзу неподвижными голодными глазами.
У соседнего столика тоже шел разговор о сделке.
- …Представьте себе: несколько сот тысяч душ! Вот попируем!
- Да, и это еще не все: у Тригонии есть армия. Многочисленная, хорошо вооруженная и обученная, грозная для соседей. Лишь один недостаток - смертные солдаты, сами понимаете, отличаются некоторой уязвимостью… но это мы быстро исправим!
И снова смех, многоголосье шутливых реплик - и каждый голос как мелодия, которую хочется слушать вечно.
- Говорят, у тебя новый жених? - поинтересовался Принц, останавливаясь у столика, чтобы отпить из бокала с серебристым зельем. - И как же он думает тебя спасать?
Принцесса презрительно повела плечом.
- Этот бродяга? Да он думает только о том, как бы сладко поесть, мягко поспать, заморочить головы служанкам своими байками, а потом сбежать, прихватив с собой пару серебряных ложек. А Эльза от него без ума - смотреть противно!
В этот миг рядом раздался странный звук: что-то вроде негодующего фырканья, правда, довольно тихого. К счастью, влюбленные его не расслышали - и, тем более, не заметили, что донесся он из ближайшего рыцарского доспеха.
- Это он напрасно, - усмехнулся Принц. - Ты ему намекни, что мы его ждем. У нас за Столом Душ как раз осталось свободное место.
Но на этот раз Принцесса не засмеялась вместе с ним.
- Если бы ты знал, как я устала! - пожаловалась она. - Устала прятаться от солнца, устала от этого жалкого тела, от смертных, которые ходят вокруг меня на цыпочках и скорбно качают головами. От этой дурехи, которая только сидит взаперти со своими книгами, вздыхает, мечтает и всего на свете боится. Днем я заперта в ней, как узник в тюрьме - а она даже не подозревает о моем существовании!
- Любовь моя, - нежно проговорил Принц, обнимая и снова ведя ее в танце, - потерпи еще немного. Скоро, совсем скоро окончится это испытание. Мы с тобой соединимся - навеки.
- Навеки… - словно эхо, повторила она.
- Все сокровища нашего мира станут твоими. Вся мощь нашего мира - будет с тобой и для тебя. Никогда больше ты не узнаешь слабости или страха.
- Ни слабости, ни страха…
- Ты будешь прекрасна. Как сейчас. Нет, еще лучше. Тебя не коснутся ни болезни, ни старость. Ни печаль, ни скорбь, ни разочарование. Там, наверху, пролетят века и тысячелетия - а ты не изменишься. Бессмертие… вечная молодость… сила и красота…
- Сила и красота…
Лицо его, озаренное безжизненным светом, дрожало и плыло; рот странно искривился, огромные неподвижные глаза, сверкающие и холодные, как два сапфира, смотрели ей в лицо так, словно ее не видели.
- Ты станешь одной из нас.
Эльза порывисто прижалась к его груди. Живая половина ее лица застыла в гримасе ужаса и страдания.
- Одной из вас…
- Скоро… совсем скоро… А пока мы будем встречаться каждую ночь. Выпей, любовь моя - и завтра ты снова ко мне вернешься. Только, помни, не больше одной капли…
И он поднес к ее губам серебристый бокал.
Легкий ветерок, пахнущий сладко и странно, колебал ветви золотых и серебряных деревьев, и листья их издавали мелодичный перезвон. Сухо шуршали под ногами драгоценные камни - на земле каждый из них стоил бы целого состояния.
Устав от музыки и танцев, влюбленные скрылись в парке; теперь они медленно шли по аллее, ведущей к Столу Душ и фонтану Двух Источников.
Посреди открывшейся перед ними лужайки стоял круглый стол; двенадцать мест за ним были заняты, тринадцатое пустовало. Люди за столом сидели неподвижно, словно погруженные в тяжкий сон; они застыли в странных позах, лица их были искажены уродливыми гримасами. Были здесь рыцари в богатых одеяниях или в воинских доспехах; был человек с крестом в руке и бесконечным изумлением на постной физиономии; был и длинноволосый юноша с багровым следом на шее - на тонком мечтательном лице его застыл мучительный, полубезумный восторг.
Все они выглядели блеклыми, словно размытыми, но - странно! - казались более реальными, чем сад, и дворец, и гости во дворце; быть может, оттого, что хотя бы когда-то в прошлом были живыми.
Влюбленные прошли мимо них, не глядя, и остановились у бьющего в отдалении фонтана. Необычайный этот фонтан делился надвое. С правой стороны из него била золотистая влага - тугой искристой струей взмывала она в воздух и растворялась там без следа, оставляя по себе лишь легкую радужную дымку. С левой стороны текла тяжелая густая струя, манящая в сумеречном свете призрачным серебристым блеском.
- Как странно, - проговорила принцесса, - что Вода Вечной Жизни и Вода Погибели текут из одного источника.
- Это величайшая из загадок нашего мира. - Осторожно обойдя золотисто-радужную половину фонтана, принц присел на бортик с серебряной стороны. Зачерпнул тягучей серебристой жидкости, с удовольствием смочил лицо. - Любимая, ты сегодня грустна. Что тебя тревожит?
- Не знаю… Я чувствую: что-то не так. Как будто кто-то следит за мной с самого заката. Даже и сейчас - неужели ты не чувствуешь?
- Кто может здесь следить за тобой, кроме этих бедных неудачников?
Принц обошел призрачный стол, встал позади одного из сидящих за столом - немолодого благообразного человека в пенсне, положил руки ему на плечи. Призрак в пенсне застонал, словно пробуждаясь от кошмарного сна к еще более мучительной яви.
- Эльза! - воскликнул он, увидев перед собой принцессу. - Эльза, дитя мое, теперь-то я понимаю, в чем твоя проблема! Послушай, еще не поздно тебе помочь! Если ты…
- Поздно. - Принцесса улыбнулась ему широкой улыбкой мертвеца. - Уже поздно.
Принц резким движением запрокинул пленнику голову и, склонившись над ним, впился ему в горло. Раздался душераздирающий вопль - и тут же смолк; дальше слышались лишь чавканье и хруст, и отдаленные звуки вальса, и мелодичный перезвон золотых и серебряных листьев.
Наконец упырь оторвался от своей добычи. Глаза его провалились, превратившись в две черные ямы, под прозрачной кожей пульсировали темные клубки жил, сквозь щеку просвечивали длинные острые зубы - но голос по-прежнему звучал нежной и чарующей музыкой:
- Любовь моя! - проговорил он. - Какое это наслаждение! Если бы ты только знала… Впрочем, скоро ты узнаешь. Совсем скоро…
Принц и принцесса скрылись, а плененный дух уже готов был погрузиться в прежнюю мучительную полудрему - как вдруг над ухом его раздался голос:
- Простите, не вы ли будете доктор Параскельс?
Призрак подскочил бы на стуле, если бы не был к нему прикован. Тринадцатое, свободное место рядом с ним уже не пустовало. Там сидел какой-то незнакомец - и самое удивительное, что он…
- Вы... живой?!
- Вроде живой… пока, - без особой уверенности в голосе отозвался незнакомец. - Вот что, доктор: я здесь человек новый, а вы, я смотрю, уже освоились. Не объясните ли вы мне насчет этого фонтана? Про Воду Вечной Жизни я уже понял; а Вода Погибели - это что? Как она работает?
Солнце взошло в 7 часов 13 минут.
В 7 часов 10 минут из зеркала появилась принцесса и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Близящийся рассвет стер с ее лица следы тления; исчез мертвецкий оскал - она снова стала миловидной девушкой с темными кругами под глазами и скорбной складкой губ. Через несколько секунд она уже спала крепким сном.
А в 6 часов 57 минут из спальни принцессы нетвердым шагом вышел Декстер - белый, как стенка, но живой.
Добравшись до своей комнаты, он привалился к стене и зажмурился. Его мутило. В ушах, перекрывая утренние звуки пробуждающегося дворца, навязчиво звучал бесконечный, как мелодия шарманки, вальс из Подземной страны. Перед глазами плыли разноцветные наряды, сверкание драгоценностей, недвижные огни мертвых свечей, и искаженные смертной мукой лица незадачливых женихов, и другие лица - мужские и женские, но равно безупречные, четкие, холодные, как мрамор, с огромными неподвижными глазами, завораживающе и тошнотворно прекрасные. Лица, на которые можно смотреть вечно. И сладковатый запах тлена, и серебряный блеск мертвой воды в бокалах, и смех, чарующий, но лишенный радости. Праздник, которому нет конца…
Не открывая глаз, он нащупал в кармане стальную фляжку с завинчивающейся крышкой, не без труда открыл, поднес к лицу. Из горлышка вырвалась маленькая радуга. Декстер сделал большой глоток сияющей золотистой влаги - вздохнул и с наслаждением потянулся, словно просыпаясь от тяжкого сна.
Живая вода действует! Уже неплохо. А что там с остальной добычей?
Торопливо заперев дверь, он выгрузил из карманов пригоршни драгоценных камней, извлек из-за пазухи ветку, сломленную с золотого дерева...
И испытал, пожалуй, самое сильное впечатление за сегодняшнюю ночь.
Сокровища, с таким риском добытые им в Подземном мире, одно за другим почернели и рассыпались в прах.
- Ее высочество вместе с… э-э… с будущим мужем ее высочества изволили уединиться под сенью струй.
- Где?!
- В саду, ваше величество. В беседке у водопада.
- Там же солнце!
- Ее высочество изволили заметить, что разговор предстоит строго конфиденциальный, а у дворцовых стен, как известно, имеются уши.
- Так-так… - На лице короля отражалась надежда пополам с опасением.
- Но, если ваше величество прикажет, можно скрыть в ближайших кустах отряд гвардейцев...
- Не надо! Не спугните! Боже мой, она сама, сама вышла на свет! Невероятно! Вдруг у него получится?
- На месте вашего величества я бы вообще не стал оставлять ее высочество наедине с этим… - Тут церемониймейстер пожевал губами и умолк, понимая, что у короля просто нет иного выхода.
Кто бы знал, что главным препятствием в нелегком деле избавления принцессы окажется сама принцесса!
Удивительно, но первую часть плана она приняла практически на ура. Сначала, разумеется, поахала, поужасалась, сообщила, что не может поверить и не может себе представить. Потом забросала Декстера вопросами о Подземном принце и его родне. Поужасалась еще минуты две. И согласилась.
Но вторая идея - даже не идея, а так, соображение - повергла ее в ступор.
- Нет, я так не смогу! - повторила она в четвертый раз, упорно глядя на носки собственных туфель, с железной решимостью в голосе. - Ни за что не смогу, потому что… ну, не смогу, и все!
- Да почему, черт возьми? Чего тут вообще «не смочь»?
- Потому что… ну, я просто не могу! Это же будет скандал!
Кажется, принцесса сама понимала, что этот аргумент не слишком убедителен. Лицо ее раскраснелось, губы дрожали - выглядела она сейчас глубоко потрясенной... и абсолютно живой.
- Напомни мне, пожалуйста, - с тяжелым вздохом начал Декстер, - кто здесь не далее как две недели назад поехал в чужую страну… Хотя нет, перед этим ты еще уломала отца - подозреваю, задача была не из легких. Так вот: приехала в чужую страну, сняла там, на минуточку, висельника с виселицы и объявила, что выходишь за него замуж. При большом стечении народа. Что это было?
- Глупость! - сердито отрезала Эльза.
- Да! То есть нет. Гм... Это был смелый, решительный поступок! И, само собой, большой скандал.
Некоторое время принцесса обдумывала эту новую для себя мысль, а затем решительно заявила, что это было совсем, СОВСЕМ другое дело.
Декстер понял, что такими темпами не уберется из дворца и до будущего года.
- Послушай, детка, - сказал он резко. - Это тебе нужно - не мне. Я-то в любом случае завтра буду уже за тригонской границей.
От взгляда, которым наградила его принцесса, у сентиментального человека могло бы разорваться сердце. Но Декстер сентиментален не был.
- Мне здесь по-любому не жить. Не доберутся до меня упыри - так доберется твой папаша. Я таких знаю, он скорее удавится, чем станет делиться королевством. Это твоя история, а не моя. Твое проклятие - тебе и решать, что с ним делать. Все очень просто. Нравится тебе этот упырь - отлично, выходи за него. В конце концов, почему нет? Не нравится - не выходи.
Снова томительная пауза.
- Если бы я только не была совсем одна… - жалобно проговорила наконец принцесса. - Если бы просто знать, что ты где-то рядом, что ты на меня смотришь - тогда я бы ничего не боялась…
- А с чего ты взяла, что где-то рядом меня не будет? - усмехнулся Декстер.
В отдалении, со стороны дворца, послышался шум и встревоженные голоса.
- Что это? - воскликнула принцесса.
- Это… - Декстер прислушался. Похоже, его прощальный визит в королевскую сокровищницу не прошел незамеченным. - Это значит, что мне пора. Так… Про грим все поняла? Справишься сама?
- Справлюсь.
- Про воду помнишь? Повтори.
- Мертвую воду не пить, только делать вид. Живую пить утром и вечером по паре капель, больше не надо, а то…
- Пропалишься.
- А то пропалюсь, - послушно повторила принцесса.
- Молодчина! Все у тебя получится, вот увидишь. Удачи тебе, детка. Пока.
- И тебе удачи, Декстер, - дрогнувшим голосом проговорила Эльза.
Голоса звучали все ближе. Мгновение поколебавшись, он наклонился к ней, легко поцеловал в губы - и бросился бежать.
Принцесса провожала его взглядом, пока он не перемахнул через ограду и не скрылся из виду. Потом опустилась на скамейку и глубоко задумалась.
Суета, поднявшаяся во дворце из-за сбежавшего жениха, ее почти не трогала. За сегодняшний день она узнала о себе много нового - и в самое ближайшее время ей предстояло узнать гораздо больше.
- Идет, идет! - послышались голоса в толпе.
Кафедральный собор Тригонии был полон народа. На скамьях у алтаря сидели почетные гости - властители соседних королевств и местная знать, все в роскошных траурных одеяниях; простонародье толпилось ближе к дверям.
Невесту, как полагалось, ввел под руку отец. Король едва передвигал ноги; казалось, за последний месяц он постарел на двадцать лет. Принцесса в черном подвенечном платье с тяжелым шлейфом скользила к алтарю бесшумно, как привидение; лицо ее скрывалось за плотной вуалью.
Дворцовый церемониймейстер, с торжественно-скорбным лицом, шагнул им навстречу; в руках он держал картину, скрытую покрывалом.
- Упыри-то дневного света боятся, - полушепотом объяснял своей соседке кто-то из гостей, - так что сейчас, значится, ее с портретом обвенчают, а уж ночью он сам за ней явится и заберет к себе.
- Бедняжка!
В толпе послышались перешептывания и вздохи; многие утирали слезы. Церемониймейстер откинул завесу с портрета - и зрители дружно ахнули. Каждый из них видел Подземного принца по-своему - но на всех (или почти на всех) с холста смотрело отвратительное чудовище.
Принцесса подняла вуаль. На щеках ее играл нежный румянец, в лице читалось волнение и решимость. Теперь из задних рядов донеслись громкие женские всхлипывания: невыносимо было думать, что эта прекрасная юная девушка, такая цветущая и свежая, достанется живому мертвецу.
Послышались торжественные звуки органа; церемония началась.
- Кто отдает эту женщину? - вопросил старик епископ.
- Я отдаю ее, - еле слышно проговорил король.
- Принцесса Эльза, согласны ли вы стать женой Принца Подземной страны?
- Не согласна.
- Что?!
Мертвая тишина воцарилась под сводами собора - и в тишине звонко прозвучал голос девушки:
- Почтенные гости, будьте вы все нашими свидетелями! Мой отец поклялся отдать меня в жены Подземному принцу - и свою клятву только что сдержал. Но я ни в чем не клялась. Я не хочу быть его женой - да и не могу, ибо обручена с другим человеком.
Несмотря на остроту момента, отец-король не выдержал:
- Как?! Ты об этом бродяге, который обокрал нас и сбежал?
Наступило молчание; многим показалось, что принцесса ищет глазами кого-то в толпе.
- Как бы там ни было, - коротко вздохнув, ответила она наконец, - но Декстер Пойнт - мой жених, и я намерена ждать его и хранить ему верность. Так что венчание не состоится. Не тревожься, отец, - добавила она, - когда Принц придет за мной, я сама все ему объясню.
С наступлением вечера принцесса заперлась у себя в спальне. Вот уже несколько часов она сидела неподвижно, словно погруженная в сон наяву - спиной к зеркалу, держа на коленях портрет своего подземного жениха.
В отдалении послышался бой часов. Одиннадцать, двенадцать... Тринадцать. Эльза не оборачивалась.
Из-за спины повеял ветерок, прохладный и сладкий, с едва уловимым запахом тления. А вот и голос, звучащий сладостной музыкой:
- Любовь моя! Я пришел за тобой.
Принцесса обернулась. Он стоял перед ней в зеркале - еще прекраснее, чем прежде. Стройный золотоволосый юноша с сияющими глазами и улыбкой победителя, воплощение молодости, блеска, силы, самого Света; за один взгляд на него не жаль и умереть.
Улыбка его стала еще нежнее, когда он увидел ее изуродованное лицо.
- Ты ждала меня! - проговорил он. - Напрасно эта девчонка в последний миг попыталась взбунтоваться - нас двоих ей не одолеть. Неужто и вправду влюбилась в этого мошенника, что так жестоко ее обманул?
- Почему же обманул? - задумчиво ответила принцесса. - Он ведь не обещал любить меня, или оберегать и защищать от тебя. Сказал, что поможет мне освободиться от проклятия - это и сделал.
Сияющая улыбка Принца застыла - и исчезла, когда принцесса, протянув руку, взяла со стола влажную губку и провела по мертвой половине своего лица.
- А ты и не замечал, что весь последний месяц с тобой на балах танцевала живая Эльза, а не мертвая? - Губка, вместе с трупными пятнами, полетела на пол. - Что же, выходит, живая я оказалась ничуть не хуже? Или ты был так поглощен собой, что не заметил разницы?
- Но...
- Нет, Декстер меня не обманул, - улыбнулась девушка. - Незамеченным спустился он в Подземный мир, объяснил мне, что там происходит, оставил склянку живой воды. И посоветовал в следующий раз сойти вниз в ясном рассудке, защитившись от твоих чар. Открытыми глазами взглянуть на твое королевство - и самой решить, с кем я хочу остаться, с живыми или с мертвыми. Весь этот месяц я смотрела, думала, выбирала - и сделала выбор.
- Ты же обещала!..
- Обещал мой отец. Я тебе ни в чем не клялась.
- Ты обязана исполнить договор! Иди ко мне!
- Приди и возьми, - усмехнулась принцесса ему в лицо. - Что, не можешь выйти из зеркала? Вся ваша власть призрачна: и сокровища ваши, и силы в нашем мире обращаются в прах. Все, что вы можете - заманивать к себе людей, соблазнять их, запугивать, морочить голову, заключать с ними сделки и обращать в свои орудия или в пищу. Но мое королевство сильнее твоего, и у тебя нет власти надо мной.
Изумленный, ошарашенный, разгневанный, Принц сейчас выглядел почти живым.
- Как же так?! Вспомни, что мы можем дать тебе: вечная жизнь, молодость, красота...
- Красота у меня и так есть. Быть может, не слишком много, но мне хватит. А жить я собираюсь долго и счастливо, но не вечно.
- Неужели же ты меня больше не любишь? - Нежному зову в его голосе было почти невозможно противостоять.
Принцесса шагнула к зеркалу. Теперь они стояли почти вплотную друг к другу.
- Люблю, - тихо, словно бы удивленно ответила она. - Я знаю, что ты чудовище, маска, за которой нет лица - и все же какая-то часть меня по-прежнему рвется к тебе. И его я тоже люблю, - добавила она, бросив быстрый взгляд куда-то в сторону. - Но принадлежу отныне только себе самой.
Принц пошатнулся, словно от пощечины; прекрасное лицо его стремительно и страшно изменялось.
- Что ж, любовь моя, - прохрипел он, - мы еще встретимся! Кто побывал у нас хоть однажды, уже от нас не избавится! Остерегайся зеркал!
- Разумеется, встретимся, - спокойно ответила принцесса. - Хотя бы потому, что у тебя в плену остались двенадцать душ, погибших из-за меня. Но встретимся мы, когда я захочу, и на моих условиях.
И, выбросив вперед левую руку в перчатке, со всей силы ударила кулаком по зеркалу. Осколки со звоном посыпались на пол; Принц исчез.
А что же Декстер, спросите вы?
А для него все обернулось как нельзя лучше.
Вернувшись из Тригонии, он объявил себя магом и целителем, посмертным учеником прославленного доктора Параскельса. Реклама громогласно извещала, что доктору Пойнту удалось обмануть саму смерть и вернуться из мира мертвых невредимым - так что теперь он готов поделиться сокровищами Подземного мира со страждущим человечеством за умеренную плату.
Ясно было, что это какое-то очередное мошенничество; но разоблачить Декстера никак не удавалось. Ученые доктора всех десяти королевств изучили его диплом чуть ли не под микроскопом - и вынуждены были признать, что подпись доктора Параскельса на пергаменте настоящая. Мало того: от «Эликсира жизни» - сомнительной на вид жидкости светло-желтого цвета, распространяемой по заоблачной цене - даже безнадежные больные по-настоящему выздоравливали.
Так что теперь Декстер сделался важным господином и ни в чем не знает нужды.
Правда, после пятого или шестого похода в Страну мертвых упыри что-то заподозрили - и на следующий раз у Двух Источников его встретила засада. Еле он ноги оттуда унес! Но ничего страшного - накопленных запасов живой воды (тем более, сильно разбавленной) хватит еще лет на пять бесперебойной практики, а потом можно будет и уйти на покой.
Вот только...
Похоже, частые путешествия между мирами не проходят без последствий.
В последнее время Декстеру стало как-то очень не по себе. Развлечения наскучили, люди начали раздражать, яркий солнечный свет резал глаза, сама жизнь опротивела, словно подернулась мутной серой пленкой. По ночам его мучили дурные сны; он выныривал из сна, задыхаясь, словно из омута - и не мог вспомнить, что видел.
Пробовал принимать собственный «эликсир» - но скоро обнаружил, что все увеличивает и увеличивает дозу, а результатов нет.
А недавно утром, во время бритья, Декстер вдруг увидел себя в зеркале... двадцатилетним.
Точнее, так ему показалось в первый миг. В следующую секунду он сообразил, что никогда - тем более, в свои двадцать лет - не был и не мог быть таким безупречным лощеным красавчиком.
С таким бледным, жестким, холодным, как мрамор, лицом.
С такими голодными глазами.
С тех пор он остерегается зеркал.
КОНЕЦ
Сумерки давно погасли, уступив место ночной мгле. Эльза неподвижно застыла перед портретом, освещенным, словно икона, двумя свечами; на изуродованном лице ее плясали блики пламени.
Днем она не могла без ужаса поднять глаза на этот холст. Но дневной свет обманчив: в темные ночные часы к ней возвращалась способность видеть возлюбленного в его истинном облике. Воистину, он прекрасен - такой красоты не встретишь на земле. На него можно смотреть вечно: бледное лицо его с тонкими чертами словно светится изнутри, а глаза… какие у него глаза - даже на портрете! Огромные, синие, как морская гладь - и, как море, глубокие…
Если бы не этот портрет, как бы она выдержала мучительные часы разлуки?
Где-то в дальней дали послышался гулкий бой часов. Десять, одиннадцать, двенадцать. Тринадцать. Пора!
Эльза повернулась к зеркалу в человеческий рост. Отражение ее дрогнуло и расплылось; из глубины зеркала поднималась ей навстречу темная муть. Живая половина девичьего лица исказилась страхом - мертвая половина оскалилась в счастливой улыбке. Приподняв юбки пышного бального платья, заколдованная принцесса шагнула в зеркало.
И исчезла.
С минуту в комнате было тихо. Затем дрогнула тяжелая штора у окна.
- Двенадцать женихов сменилось, - возмущенно сказал Декстер, выходя из-за шторы. Он был в одних носках: новенькие желтые ботинки страшно скрипели и для работы не годились. - Без малого три года все вокруг нее хороводы водят. И ни один долбодятел не догадался проследить, чем она занимается по ночам!
С этими словами он бросил критический взгляд на освещенный свечами портрет Подземного Принца. С поблекшего старинного холста, глядя в пространство, улыбался неопределенно-благостной улыбкой белокурый юноша в пышном жабо. Серьезным противником юноша не выглядел. Вот только глаза… да, взгляд у него был странный и неприятный. Тухлый какой-то взгляд.
В зеркале по-прежнему ничего не отражалось, лишь колыхалось тусклое черное марево.
«Еще два места, одно для меня…» А еще одно, значит, пока пустует. Может, лучше было остаться на эшафоте?
- Ну что ж, - Декстер обвел взглядом пустую спальню. - Если не вернусь, прошу считать меня прекрасным принцем.
И нырнул следом за принцессой.
Бал был в разгаре. По аллее, усаженной золотыми и серебряными деревьями, один за другим подъезжали к замку Подземного короля экипажи, запряженные диковинными зверьми. Из ярко освещенных окон замка - по сравнению с ним дворец отца Эльзы напоминал неуютный сарай - лилась музыка, сновали туда-сюда лакеи в напудренных париках. Праздник был роскошным и грандиозным, как все празднества в стране живых мертвецов.
Под нежную мелодию невидимого оркестра кружились в вальсе пары. Воздух, прохладный и сладковатый, гудел от смеха и оживленного гула голосов. Не было здесь ни старых, ни некрасивых, ни неловких; все гости, хоть и разные на вид, были друг с другом схожи - и каждый поражал безупречной красотой. Стройные, гибкие, словно невесомые тела, плавные движения; лица бледные и чистые, светящиеся слабым звездным светом, губы алые или, напротив, совсем бескровные, зубы как жемчуг, глаза как драгоценные камни…
Одна красавица остановилась, томно обмахиваясь веером, у самого укрытия Декстера - и на несколько секунд он забыл обо всем на свете, только пялился на белоснежную грудь в глубоком вырезе и прикидывал, как бы завязать знакомство.
Но как-то резко утратил к ней интерес, заметив, что она не дышит.
В огромном, во всю стену, зеркале на дальней стене отражались статуи в рыцарских доспехах, и в их стальных руках - канделябры с недвижными белыми огоньками свечей: свечи эти горели всю ночь, не прогорая ни на волос. Бальная зала была полна гостей; зала в зеркале - ее двойник - практически пуста.
Принцесса была здесь; она танцевала с золотоволосым молодым человеком в черном бархатном колете. Рука ее в перчатке лежала у него на плече; она не сводила с него влюбленных глаз, а он склонился к самому ее лицу и, ласково улыбаясь, что-то говорил ей вполголоса.
В углу у столиков несколько мужчин и женщин постарше наблюдали за танцующими, потягивая из бокалов что-то серебристое и густое, как мед.
- Взгляни на них, дорогой! - проговорила Королева подземного мира, кладя руку мужу на плечо. - Что за прекрасная пара!
Взгляды их устремились к зеркалу, где посреди пустого зала самозабвенно кружилась в вальсе одинокая девичья фигурка, обвитая, словно пламенем, чем-то сверкающим и черным.
- Восхитительная девушка, - ответил Король; голос его звучал, как сладкая музыка. - И очень выгодная сделка. Скоро, совсем скоро…
И оба замерли, с одинаковыми сияющими улыбками на устах, глядя на Эльзу неподвижными голодными глазами.
У соседнего столика тоже шел разговор о сделке.
- …Представьте себе: несколько сот тысяч душ! Вот попируем!
- Да, и это еще не все: у Тригонии есть армия. Многочисленная, хорошо вооруженная и обученная, грозная для соседей. Лишь один недостаток - смертные солдаты, сами понимаете, отличаются некоторой уязвимостью… но это мы быстро исправим!
И снова смех, многоголосье шутливых реплик - и каждый голос как мелодия, которую хочется слушать вечно.
- Говорят, у тебя новый жених? - поинтересовался Принц, останавливаясь у столика, чтобы отпить из бокала с серебристым зельем. - И как же он думает тебя спасать?
Принцесса презрительно повела плечом.
- Этот бродяга? Да он думает только о том, как бы сладко поесть, мягко поспать, заморочить головы служанкам своими байками, а потом сбежать, прихватив с собой пару серебряных ложек. А Эльза от него без ума - смотреть противно!
В этот миг рядом раздался странный звук: что-то вроде негодующего фырканья, правда, довольно тихого. К счастью, влюбленные его не расслышали - и, тем более, не заметили, что донесся он из ближайшего рыцарского доспеха.
- Это он напрасно, - усмехнулся Принц. - Ты ему намекни, что мы его ждем. У нас за Столом Душ как раз осталось свободное место.
Но на этот раз Принцесса не засмеялась вместе с ним.
- Если бы ты знал, как я устала! - пожаловалась она. - Устала прятаться от солнца, устала от этого жалкого тела, от смертных, которые ходят вокруг меня на цыпочках и скорбно качают головами. От этой дурехи, которая только сидит взаперти со своими книгами, вздыхает, мечтает и всего на свете боится. Днем я заперта в ней, как узник в тюрьме - а она даже не подозревает о моем существовании!
- Любовь моя, - нежно проговорил Принц, обнимая и снова ведя ее в танце, - потерпи еще немного. Скоро, совсем скоро окончится это испытание. Мы с тобой соединимся - навеки.
- Навеки… - словно эхо, повторила она.
- Все сокровища нашего мира станут твоими. Вся мощь нашего мира - будет с тобой и для тебя. Никогда больше ты не узнаешь слабости или страха.
- Ни слабости, ни страха…
- Ты будешь прекрасна. Как сейчас. Нет, еще лучше. Тебя не коснутся ни болезни, ни старость. Ни печаль, ни скорбь, ни разочарование. Там, наверху, пролетят века и тысячелетия - а ты не изменишься. Бессмертие… вечная молодость… сила и красота…
- Сила и красота…
Лицо его, озаренное безжизненным светом, дрожало и плыло; рот странно искривился, огромные неподвижные глаза, сверкающие и холодные, как два сапфира, смотрели ей в лицо так, словно ее не видели.
- Ты станешь одной из нас.
Эльза порывисто прижалась к его груди. Живая половина ее лица застыла в гримасе ужаса и страдания.
- Одной из вас…
- Скоро… совсем скоро… А пока мы будем встречаться каждую ночь. Выпей, любовь моя - и завтра ты снова ко мне вернешься. Только, помни, не больше одной капли…
И он поднес к ее губам серебристый бокал.
Легкий ветерок, пахнущий сладко и странно, колебал ветви золотых и серебряных деревьев, и листья их издавали мелодичный перезвон. Сухо шуршали под ногами драгоценные камни - на земле каждый из них стоил бы целого состояния.
Устав от музыки и танцев, влюбленные скрылись в парке; теперь они медленно шли по аллее, ведущей к Столу Душ и фонтану Двух Источников.
Посреди открывшейся перед ними лужайки стоял круглый стол; двенадцать мест за ним были заняты, тринадцатое пустовало. Люди за столом сидели неподвижно, словно погруженные в тяжкий сон; они застыли в странных позах, лица их были искажены уродливыми гримасами. Были здесь рыцари в богатых одеяниях или в воинских доспехах; был человек с крестом в руке и бесконечным изумлением на постной физиономии; был и длинноволосый юноша с багровым следом на шее - на тонком мечтательном лице его застыл мучительный, полубезумный восторг.
Все они выглядели блеклыми, словно размытыми, но - странно! - казались более реальными, чем сад, и дворец, и гости во дворце; быть может, оттого, что хотя бы когда-то в прошлом были живыми.
Влюбленные прошли мимо них, не глядя, и остановились у бьющего в отдалении фонтана. Необычайный этот фонтан делился надвое. С правой стороны из него била золотистая влага - тугой искристой струей взмывала она в воздух и растворялась там без следа, оставляя по себе лишь легкую радужную дымку. С левой стороны текла тяжелая густая струя, манящая в сумеречном свете призрачным серебристым блеском.
- Как странно, - проговорила принцесса, - что Вода Вечной Жизни и Вода Погибели текут из одного источника.
- Это величайшая из загадок нашего мира. - Осторожно обойдя золотисто-радужную половину фонтана, принц присел на бортик с серебряной стороны. Зачерпнул тягучей серебристой жидкости, с удовольствием смочил лицо. - Любимая, ты сегодня грустна. Что тебя тревожит?
- Не знаю… Я чувствую: что-то не так. Как будто кто-то следит за мной с самого заката. Даже и сейчас - неужели ты не чувствуешь?
- Кто может здесь следить за тобой, кроме этих бедных неудачников?
Принц обошел призрачный стол, встал позади одного из сидящих за столом - немолодого благообразного человека в пенсне, положил руки ему на плечи. Призрак в пенсне застонал, словно пробуждаясь от кошмарного сна к еще более мучительной яви.
- Эльза! - воскликнул он, увидев перед собой принцессу. - Эльза, дитя мое, теперь-то я понимаю, в чем твоя проблема! Послушай, еще не поздно тебе помочь! Если ты…
- Поздно. - Принцесса улыбнулась ему широкой улыбкой мертвеца. - Уже поздно.
Принц резким движением запрокинул пленнику голову и, склонившись над ним, впился ему в горло. Раздался душераздирающий вопль - и тут же смолк; дальше слышались лишь чавканье и хруст, и отдаленные звуки вальса, и мелодичный перезвон золотых и серебряных листьев.
Наконец упырь оторвался от своей добычи. Глаза его провалились, превратившись в две черные ямы, под прозрачной кожей пульсировали темные клубки жил, сквозь щеку просвечивали длинные острые зубы - но голос по-прежнему звучал нежной и чарующей музыкой:
- Любовь моя! - проговорил он. - Какое это наслаждение! Если бы ты только знала… Впрочем, скоро ты узнаешь. Совсем скоро…
Принц и принцесса скрылись, а плененный дух уже готов был погрузиться в прежнюю мучительную полудрему - как вдруг над ухом его раздался голос:
- Простите, не вы ли будете доктор Параскельс?
Призрак подскочил бы на стуле, если бы не был к нему прикован. Тринадцатое, свободное место рядом с ним уже не пустовало. Там сидел какой-то незнакомец - и самое удивительное, что он…
- Вы... живой?!
- Вроде живой… пока, - без особой уверенности в голосе отозвался незнакомец. - Вот что, доктор: я здесь человек новый, а вы, я смотрю, уже освоились. Не объясните ли вы мне насчет этого фонтана? Про Воду Вечной Жизни я уже понял; а Вода Погибели - это что? Как она работает?
Солнце взошло в 7 часов 13 минут.
В 7 часов 10 минут из зеркала появилась принцесса и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Близящийся рассвет стер с ее лица следы тления; исчез мертвецкий оскал - она снова стала миловидной девушкой с темными кругами под глазами и скорбной складкой губ. Через несколько секунд она уже спала крепким сном.
А в 6 часов 57 минут из спальни принцессы нетвердым шагом вышел Декстер - белый, как стенка, но живой.
Добравшись до своей комнаты, он привалился к стене и зажмурился. Его мутило. В ушах, перекрывая утренние звуки пробуждающегося дворца, навязчиво звучал бесконечный, как мелодия шарманки, вальс из Подземной страны. Перед глазами плыли разноцветные наряды, сверкание драгоценностей, недвижные огни мертвых свечей, и искаженные смертной мукой лица незадачливых женихов, и другие лица - мужские и женские, но равно безупречные, четкие, холодные, как мрамор, с огромными неподвижными глазами, завораживающе и тошнотворно прекрасные. Лица, на которые можно смотреть вечно. И сладковатый запах тлена, и серебряный блеск мертвой воды в бокалах, и смех, чарующий, но лишенный радости. Праздник, которому нет конца…
Не открывая глаз, он нащупал в кармане стальную фляжку с завинчивающейся крышкой, не без труда открыл, поднес к лицу. Из горлышка вырвалась маленькая радуга. Декстер сделал большой глоток сияющей золотистой влаги - вздохнул и с наслаждением потянулся, словно просыпаясь от тяжкого сна.
Живая вода действует! Уже неплохо. А что там с остальной добычей?
Торопливо заперев дверь, он выгрузил из карманов пригоршни драгоценных камней, извлек из-за пазухи ветку, сломленную с золотого дерева...
И испытал, пожалуй, самое сильное впечатление за сегодняшнюю ночь.
Сокровища, с таким риском добытые им в Подземном мире, одно за другим почернели и рассыпались в прах.
- Ее высочество вместе с… э-э… с будущим мужем ее высочества изволили уединиться под сенью струй.
- Где?!
- В саду, ваше величество. В беседке у водопада.
- Там же солнце!
- Ее высочество изволили заметить, что разговор предстоит строго конфиденциальный, а у дворцовых стен, как известно, имеются уши.
- Так-так… - На лице короля отражалась надежда пополам с опасением.
- Но, если ваше величество прикажет, можно скрыть в ближайших кустах отряд гвардейцев...
- Не надо! Не спугните! Боже мой, она сама, сама вышла на свет! Невероятно! Вдруг у него получится?
- На месте вашего величества я бы вообще не стал оставлять ее высочество наедине с этим… - Тут церемониймейстер пожевал губами и умолк, понимая, что у короля просто нет иного выхода.
Кто бы знал, что главным препятствием в нелегком деле избавления принцессы окажется сама принцесса!
Удивительно, но первую часть плана она приняла практически на ура. Сначала, разумеется, поахала, поужасалась, сообщила, что не может поверить и не может себе представить. Потом забросала Декстера вопросами о Подземном принце и его родне. Поужасалась еще минуты две. И согласилась.
Но вторая идея - даже не идея, а так, соображение - повергла ее в ступор.
- Нет, я так не смогу! - повторила она в четвертый раз, упорно глядя на носки собственных туфель, с железной решимостью в голосе. - Ни за что не смогу, потому что… ну, не смогу, и все!
- Да почему, черт возьми? Чего тут вообще «не смочь»?
- Потому что… ну, я просто не могу! Это же будет скандал!
Кажется, принцесса сама понимала, что этот аргумент не слишком убедителен. Лицо ее раскраснелось, губы дрожали - выглядела она сейчас глубоко потрясенной... и абсолютно живой.
- Напомни мне, пожалуйста, - с тяжелым вздохом начал Декстер, - кто здесь не далее как две недели назад поехал в чужую страну… Хотя нет, перед этим ты еще уломала отца - подозреваю, задача была не из легких. Так вот: приехала в чужую страну, сняла там, на минуточку, висельника с виселицы и объявила, что выходишь за него замуж. При большом стечении народа. Что это было?
- Глупость! - сердито отрезала Эльза.
- Да! То есть нет. Гм... Это был смелый, решительный поступок! И, само собой, большой скандал.
Некоторое время принцесса обдумывала эту новую для себя мысль, а затем решительно заявила, что это было совсем, СОВСЕМ другое дело.
Декстер понял, что такими темпами не уберется из дворца и до будущего года.
- Послушай, детка, - сказал он резко. - Это тебе нужно - не мне. Я-то в любом случае завтра буду уже за тригонской границей.
От взгляда, которым наградила его принцесса, у сентиментального человека могло бы разорваться сердце. Но Декстер сентиментален не был.
- Мне здесь по-любому не жить. Не доберутся до меня упыри - так доберется твой папаша. Я таких знаю, он скорее удавится, чем станет делиться королевством. Это твоя история, а не моя. Твое проклятие - тебе и решать, что с ним делать. Все очень просто. Нравится тебе этот упырь - отлично, выходи за него. В конце концов, почему нет? Не нравится - не выходи.
Снова томительная пауза.
- Если бы я только не была совсем одна… - жалобно проговорила наконец принцесса. - Если бы просто знать, что ты где-то рядом, что ты на меня смотришь - тогда я бы ничего не боялась…
- А с чего ты взяла, что где-то рядом меня не будет? - усмехнулся Декстер.
В отдалении, со стороны дворца, послышался шум и встревоженные голоса.
- Что это? - воскликнула принцесса.
- Это… - Декстер прислушался. Похоже, его прощальный визит в королевскую сокровищницу не прошел незамеченным. - Это значит, что мне пора. Так… Про грим все поняла? Справишься сама?
- Справлюсь.
- Про воду помнишь? Повтори.
- Мертвую воду не пить, только делать вид. Живую пить утром и вечером по паре капель, больше не надо, а то…
- Пропалишься.
- А то пропалюсь, - послушно повторила принцесса.
- Молодчина! Все у тебя получится, вот увидишь. Удачи тебе, детка. Пока.
- И тебе удачи, Декстер, - дрогнувшим голосом проговорила Эльза.
Голоса звучали все ближе. Мгновение поколебавшись, он наклонился к ней, легко поцеловал в губы - и бросился бежать.
Принцесса провожала его взглядом, пока он не перемахнул через ограду и не скрылся из виду. Потом опустилась на скамейку и глубоко задумалась.
Суета, поднявшаяся во дворце из-за сбежавшего жениха, ее почти не трогала. За сегодняшний день она узнала о себе много нового - и в самое ближайшее время ей предстояло узнать гораздо больше.
- Идет, идет! - послышались голоса в толпе.
Кафедральный собор Тригонии был полон народа. На скамьях у алтаря сидели почетные гости - властители соседних королевств и местная знать, все в роскошных траурных одеяниях; простонародье толпилось ближе к дверям.
Невесту, как полагалось, ввел под руку отец. Король едва передвигал ноги; казалось, за последний месяц он постарел на двадцать лет. Принцесса в черном подвенечном платье с тяжелым шлейфом скользила к алтарю бесшумно, как привидение; лицо ее скрывалось за плотной вуалью.
Дворцовый церемониймейстер, с торжественно-скорбным лицом, шагнул им навстречу; в руках он держал картину, скрытую покрывалом.
- Упыри-то дневного света боятся, - полушепотом объяснял своей соседке кто-то из гостей, - так что сейчас, значится, ее с портретом обвенчают, а уж ночью он сам за ней явится и заберет к себе.
- Бедняжка!
В толпе послышались перешептывания и вздохи; многие утирали слезы. Церемониймейстер откинул завесу с портрета - и зрители дружно ахнули. Каждый из них видел Подземного принца по-своему - но на всех (или почти на всех) с холста смотрело отвратительное чудовище.
Принцесса подняла вуаль. На щеках ее играл нежный румянец, в лице читалось волнение и решимость. Теперь из задних рядов донеслись громкие женские всхлипывания: невыносимо было думать, что эта прекрасная юная девушка, такая цветущая и свежая, достанется живому мертвецу.
Послышались торжественные звуки органа; церемония началась.
- Кто отдает эту женщину? - вопросил старик епископ.
- Я отдаю ее, - еле слышно проговорил король.
- Принцесса Эльза, согласны ли вы стать женой Принца Подземной страны?
- Не согласна.
- Что?!
Мертвая тишина воцарилась под сводами собора - и в тишине звонко прозвучал голос девушки:
- Почтенные гости, будьте вы все нашими свидетелями! Мой отец поклялся отдать меня в жены Подземному принцу - и свою клятву только что сдержал. Но я ни в чем не клялась. Я не хочу быть его женой - да и не могу, ибо обручена с другим человеком.
Несмотря на остроту момента, отец-король не выдержал:
- Как?! Ты об этом бродяге, который обокрал нас и сбежал?
Наступило молчание; многим показалось, что принцесса ищет глазами кого-то в толпе.
- Как бы там ни было, - коротко вздохнув, ответила она наконец, - но Декстер Пойнт - мой жених, и я намерена ждать его и хранить ему верность. Так что венчание не состоится. Не тревожься, отец, - добавила она, - когда Принц придет за мной, я сама все ему объясню.
С наступлением вечера принцесса заперлась у себя в спальне. Вот уже несколько часов она сидела неподвижно, словно погруженная в сон наяву - спиной к зеркалу, держа на коленях портрет своего подземного жениха.
В отдалении послышался бой часов. Одиннадцать, двенадцать... Тринадцать. Эльза не оборачивалась.
Из-за спины повеял ветерок, прохладный и сладкий, с едва уловимым запахом тления. А вот и голос, звучащий сладостной музыкой:
- Любовь моя! Я пришел за тобой.
Принцесса обернулась. Он стоял перед ней в зеркале - еще прекраснее, чем прежде. Стройный золотоволосый юноша с сияющими глазами и улыбкой победителя, воплощение молодости, блеска, силы, самого Света; за один взгляд на него не жаль и умереть.
Улыбка его стала еще нежнее, когда он увидел ее изуродованное лицо.
- Ты ждала меня! - проговорил он. - Напрасно эта девчонка в последний миг попыталась взбунтоваться - нас двоих ей не одолеть. Неужто и вправду влюбилась в этого мошенника, что так жестоко ее обманул?
- Почему же обманул? - задумчиво ответила принцесса. - Он ведь не обещал любить меня, или оберегать и защищать от тебя. Сказал, что поможет мне освободиться от проклятия - это и сделал.
Сияющая улыбка Принца застыла - и исчезла, когда принцесса, протянув руку, взяла со стола влажную губку и провела по мертвой половине своего лица.
- А ты и не замечал, что весь последний месяц с тобой на балах танцевала живая Эльза, а не мертвая? - Губка, вместе с трупными пятнами, полетела на пол. - Что же, выходит, живая я оказалась ничуть не хуже? Или ты был так поглощен собой, что не заметил разницы?
- Но...
- Нет, Декстер меня не обманул, - улыбнулась девушка. - Незамеченным спустился он в Подземный мир, объяснил мне, что там происходит, оставил склянку живой воды. И посоветовал в следующий раз сойти вниз в ясном рассудке, защитившись от твоих чар. Открытыми глазами взглянуть на твое королевство - и самой решить, с кем я хочу остаться, с живыми или с мертвыми. Весь этот месяц я смотрела, думала, выбирала - и сделала выбор.
- Ты же обещала!..
- Обещал мой отец. Я тебе ни в чем не клялась.
- Ты обязана исполнить договор! Иди ко мне!
- Приди и возьми, - усмехнулась принцесса ему в лицо. - Что, не можешь выйти из зеркала? Вся ваша власть призрачна: и сокровища ваши, и силы в нашем мире обращаются в прах. Все, что вы можете - заманивать к себе людей, соблазнять их, запугивать, морочить голову, заключать с ними сделки и обращать в свои орудия или в пищу. Но мое королевство сильнее твоего, и у тебя нет власти надо мной.
Изумленный, ошарашенный, разгневанный, Принц сейчас выглядел почти живым.
- Как же так?! Вспомни, что мы можем дать тебе: вечная жизнь, молодость, красота...
- Красота у меня и так есть. Быть может, не слишком много, но мне хватит. А жить я собираюсь долго и счастливо, но не вечно.
- Неужели же ты меня больше не любишь? - Нежному зову в его голосе было почти невозможно противостоять.
Принцесса шагнула к зеркалу. Теперь они стояли почти вплотную друг к другу.
- Люблю, - тихо, словно бы удивленно ответила она. - Я знаю, что ты чудовище, маска, за которой нет лица - и все же какая-то часть меня по-прежнему рвется к тебе. И его я тоже люблю, - добавила она, бросив быстрый взгляд куда-то в сторону. - Но принадлежу отныне только себе самой.
Принц пошатнулся, словно от пощечины; прекрасное лицо его стремительно и страшно изменялось.
- Что ж, любовь моя, - прохрипел он, - мы еще встретимся! Кто побывал у нас хоть однажды, уже от нас не избавится! Остерегайся зеркал!
- Разумеется, встретимся, - спокойно ответила принцесса. - Хотя бы потому, что у тебя в плену остались двенадцать душ, погибших из-за меня. Но встретимся мы, когда я захочу, и на моих условиях.
И, выбросив вперед левую руку в перчатке, со всей силы ударила кулаком по зеркалу. Осколки со звоном посыпались на пол; Принц исчез.
А что же Декстер, спросите вы?
А для него все обернулось как нельзя лучше.
Вернувшись из Тригонии, он объявил себя магом и целителем, посмертным учеником прославленного доктора Параскельса. Реклама громогласно извещала, что доктору Пойнту удалось обмануть саму смерть и вернуться из мира мертвых невредимым - так что теперь он готов поделиться сокровищами Подземного мира со страждущим человечеством за умеренную плату.
Ясно было, что это какое-то очередное мошенничество; но разоблачить Декстера никак не удавалось. Ученые доктора всех десяти королевств изучили его диплом чуть ли не под микроскопом - и вынуждены были признать, что подпись доктора Параскельса на пергаменте настоящая. Мало того: от «Эликсира жизни» - сомнительной на вид жидкости светло-желтого цвета, распространяемой по заоблачной цене - даже безнадежные больные по-настоящему выздоравливали.
Так что теперь Декстер сделался важным господином и ни в чем не знает нужды.
Правда, после пятого или шестого похода в Страну мертвых упыри что-то заподозрили - и на следующий раз у Двух Источников его встретила засада. Еле он ноги оттуда унес! Но ничего страшного - накопленных запасов живой воды (тем более, сильно разбавленной) хватит еще лет на пять бесперебойной практики, а потом можно будет и уйти на покой.
Вот только...
Похоже, частые путешествия между мирами не проходят без последствий.
В последнее время Декстеру стало как-то очень не по себе. Развлечения наскучили, люди начали раздражать, яркий солнечный свет резал глаза, сама жизнь опротивела, словно подернулась мутной серой пленкой. По ночам его мучили дурные сны; он выныривал из сна, задыхаясь, словно из омута - и не мог вспомнить, что видел.
Пробовал принимать собственный «эликсир» - но скоро обнаружил, что все увеличивает и увеличивает дозу, а результатов нет.
А недавно утром, во время бритья, Декстер вдруг увидел себя в зеркале... двадцатилетним.
Точнее, так ему показалось в первый миг. В следующую секунду он сообразил, что никогда - тем более, в свои двадцать лет - не был и не мог быть таким безупречным лощеным красавчиком.
С таким бледным, жестким, холодным, как мрамор, лицом.
С такими голодными глазами.
С тех пор он остерегается зеркал.
КОНЕЦ