Камбоджийский рай
Ее компания в Амстердаме обанкротилась, и она уехала путешествовать.
- Надеюсь, когда я вернусь, они мне помогут найти местечко на каком-нибудь дочернем предприятии. Ха-ха-ха! Иначе мне крышка.
-Я врезалась тут в одного парня француза на острове, он печет блинчики по вечерам и зарабатывает себе на путешествие. Я тебя с ним познакомлю, он такой милый. У нас с ним роман.
Через два дня она рассказала мне, как здорово здесь плавать ночью в море с планктоном.
- Это так красиво! Это просто потрясающе! Тебе тоже надо попробовать!
Мы долго искали лодку, которая могла бы нас вывезти в ночное море под звезды, подальше от берега и огней. Но так ничего и не нашли. Тогда она решила попытать счастья на берегу и с разбега стала кидаться в черную ночную воду, нырять и уплывать все дальше.
- Смотри, ты видишь вспышки в воде? Это планктон! Это планктон светится! Видишь?!
Я видела эти редкие вспышки звезд в темной толще воды - и мне было так хорошо.
*******
Мы плыли на корабле, все больше удаляясь от унылого берега с желтым песком - потрепанного и запыленного города Сиануквиля - единственного приморского курорта Камбоджи. И вместе с берегом, кажется, навсегда удалялись и растворялись в пенной дорожке за бортом печальные равнины страны и бедные деревни на сваях, настороженный Пномпень с домами за высокими заборами и музеи смерти. Мы плыли совсем в другую жизнь - на острова Камбоджи.
Тут не было времени, истории и печали. И карма, кажется, была здесь совсем обнуленной. Как будто только что эти острова выросли из воды, на них появились леса, горы и деревянные домики, и в этих домиках безмятежно зажили люди.
Здесь было только голубое море, белый песок, джунгли, ветер - и огромное безбрежное радостное «сейчас».
На острове не было дорог, ни одной машины или мотоцикла. И поэтому можно было выйти из дома без обуви - и пойти гулять босиком. И в магазинах, кафе и улочках на берегу был один белый песок и только кое-где - земля и черные камни.
На побережье острова Ко Ронг жизнь теплилась лишь в нескольких больших лагунах, где люди успели построить пристани и свои крохотные поселки шириной в одну-две улицы.
Плывя в этот яркий мир, я и встретила Эстер - праправнучку веселых голландских мельников и булочниц, живших когда-то в свое удовольствие и крутивших романы на деревенских мельницах посреди сена, муки и румяных булочек.
У Эстер были веснушки, огромная грудь и немного пьяные голубые глаза.
Она стала для меня каким-то воплощением жизни острова. Чтобы чувствовать всю жизнь там, нужно иметь детский восторг от природы и событий вокруг, умение жить моментом, склонность к авантюрам, радость от вечеринок и простецких рыбных ужинов с пивом на пристани и феноменальное желание общаться и развлекаться везде и со всеми сразу. Все это было в ней в избытке и бурлило, как молодое вино.
Эстер (что повыше) и я
Она знакомила меня с разными персонажами. Самым ярким из них был Роналд Маккена - бывший крупье казино, работавший по всему миру - от Лас-Вегаса до России, от Италии до Австралии. Он рассказывал мне, какой пассионарной была русская мафия в 90-е, как часто он видел бандидов и перестрелки, пока жил в Москве и какие деньги эта мафия выигрывала и проигрывала на русских рулетках.
Теперь Роналд был на пенсии и занимался мирным делом - он преподавал английский камбоджийским детям и со свойственным ему ироничным отношением к деньгам после всего пережитого разучивал с детьми известную американскую песню о том, что не все в мире должно покупаться и иметь цену:
It's not about the money, money, money
We don't need your money, money, money
We just wanna make the world dance,
Forget about the price tag
Это все не о деньгах, деньгах, деньгах
Нам не нужны ваши деньги и только деньги,
Мы просто хотим танцевать со всем миром,
Забыв о ценниках на все (на вещи, чувства, отношения и etc.)
Мы жили с Эстер в деревянном доме, в комнате с большой скрипучей кроватью и огромным балдахином розовой москитной сетки над ней. Ночами по бамбуковым балкам и перекрытиям иногда по всему дому бегала большая мышь или крыса, вертикально взбираясь вверх прямо от наших сумок. Мы испуганно вскакивали среди ночи, включая фонарь, а потом снова пытались заснуть в коконе балдахина.
Но даже это не могло омрачить ясных дней Ко Ронга.
По утрам, отправляясь куда-нибудь, все заскакивали на главную пристань, у которой местные женщины продавали фрукты и делали вкусные милкшейки.
Моим любимым стал дрэгон фрут, смешанный с манго.
Когда женщина большим ножом счищала пунцовую кожуру «дракона» и в ее чашу плюхался кусок за куском сочный фиолетовый фрукт с черными семечками, потом неспешно и со знанием дела она кидала туда половину спелого манго и сдабривала все это струей густой сгущенки. Секунды вращения смеси в блендере - и в большой стакан с прозрачной хрустящей крошкой льда лилась густая малиновая смесь.
Мы отдавали женщине доллар за этот живительный нектар и шли дальше, причмокивая его из трубочки по дороге.
Если отправиться вдоль берега от пристани налево, то минут через десять ходьбы - через пляж и сквозь заросли какого-то хвойного леса, можно было выйти к краю другой лагуны, и оттуда открывался вид на длиннющий, пустой райский пляж с белым-пребелым песком и бирюзовой водой.
Но в те дни, когда на Ко Ронге были мы, пляж и джунгли рядом с ним были оцеплены, а на подходе к заветным тропинкам стояли местные сторожа.
- Проход закрыт. No way! - твердили они новеньким путешественникам, которые еще были не в курсе.
Но новость на пристани разлеталась быстро и вскоре после прибытия все узнавали, что ближайший райский пляж закрыт для американских телевизионщиков, которые снимали там реалити-шоу «Остаться в живых» или что-то вроде него.
Поэтому Эстер, жившая здесь дольше и уже знавшая окрестности, повела меня на еще один пляж - через горы, на другой край острова.
И здесь была настоящая дикость: тропинка петляла через холмы, лес и густые влажные джунгли около часа, а потом резко обрывалась крутой скальной стеной, уходящей далеко вниз, к самому берегу моря. По откосам и выступам этих камней люди проложили здесь подобие тропы. Но двигаться теперь приходилось почти вертикально, медленно метр за метром переползая с камня на камень, а кое-где - даже спускаться по лианам.
На берегу - и впрямь безмятежная пустота. Солнечные лучи под водой играют в ряби белого песка и отражают обратно весь его свет. От этого кажется, что вода пронзается светом дважды - сверху и снизу. Поэтому она такая прозрачная и голубая.
Я не видела такой воды уже давно, со времен моей короткой, но памятной жизни в Мексике. На меня даже ностальгия нахлынула:
- Прямо как Карибское море...Там тоже была такая вода и такой песок на дне.
Из-за мыса показалась яркая лодка, за ней еще одна. Это приплыли из главной бухты туристы - те, кто хочет покупаться на райском берегу, но у кого нет времени или сил идти сюда через джунгли и горы. Они высаживаются на манящем берегу, и тихий пляж сразу наполняется гомоном.
Мы с Эстер купаемся сначала со всеми, а потом идем прогуляться снова в пустоту, подальше от людей.
По пути встретили украинский лагерь.
А потом - мотоцикл! Он стоял - и грелся на солнце, как мираж посреди пустыни. Ни человека, ни намека, как он попал к краю воды - через толщи густого песка пляжа, через непроходимый лес и джунгли. Вот так.
Фотка, нашумевшая в моем фейсбуке :)))
В деревушке все говорили, что этот и следующий год могут стать последними для дикого и вольного Ко Ронга. Большие инвесторы вложили деньги, и часть джунглей сроют, построив удобный аэропорт. И самолеты будут везти богатых туристов прямо к кромке воды, где для них раскинутся роскошные отели.
Пока мы гуляли по берегу, в глубине леса мы уже видели огромный экскаватор, расчищенную территорию и борозды земли, напоминавшие новую большую дорогу в проекте.
Наверное, мотоцикл приехал сюда по этой же строящейся через горы дороге. Когда мы шли обратно, на пляже его уже и след простыл.
Я и местная девочка, которая однажды пришла ко мне, молча натянула себе на голову чехол от моего нетбука, забралась на колени и начала ластиться, как котенок. Прекрасный веселый человечек. Понимаю Анджелину Джоли, которая усыновила камбоджийского ребенка, пока снималась в кино в Ангкоре.
Как-то вечером мы забрались на вершину местного мира - в один деревянный бар, построенный на высоком косогоре. С него открывался вид на побережье Ко Ронга и на море.
Веселая и жизнерадостная Эстер
Эстер говорила, что отсюда видны очень красивые рассветы. И рано утром через день я отправилась вверх по высокой лестнице, захватив с собой камеру.
Но на последних ступеньках горы вместо рассвета остров накрыл дождь, и я пришла в кафе с официантом и собаками, уютно спавшими на соломенном диване у стойки бара под шум тропического дождя.
Не став никого будить, я тихо села на край ступенек и молча слушала серебряную песню утра. Дождь на рассвете и остров в тумане были тоже очень красивы.
- Надеюсь, когда я вернусь, они мне помогут найти местечко на каком-нибудь дочернем предприятии. Ха-ха-ха! Иначе мне крышка.
-Я врезалась тут в одного парня француза на острове, он печет блинчики по вечерам и зарабатывает себе на путешествие. Я тебя с ним познакомлю, он такой милый. У нас с ним роман.
Через два дня она рассказала мне, как здорово здесь плавать ночью в море с планктоном.
- Это так красиво! Это просто потрясающе! Тебе тоже надо попробовать!
Мы долго искали лодку, которая могла бы нас вывезти в ночное море под звезды, подальше от берега и огней. Но так ничего и не нашли. Тогда она решила попытать счастья на берегу и с разбега стала кидаться в черную ночную воду, нырять и уплывать все дальше.
- Смотри, ты видишь вспышки в воде? Это планктон! Это планктон светится! Видишь?!
Я видела эти редкие вспышки звезд в темной толще воды - и мне было так хорошо.
*******
Мы плыли на корабле, все больше удаляясь от унылого берега с желтым песком - потрепанного и запыленного города Сиануквиля - единственного приморского курорта Камбоджи. И вместе с берегом, кажется, навсегда удалялись и растворялись в пенной дорожке за бортом печальные равнины страны и бедные деревни на сваях, настороженный Пномпень с домами за высокими заборами и музеи смерти. Мы плыли совсем в другую жизнь - на острова Камбоджи.
Тут не было времени, истории и печали. И карма, кажется, была здесь совсем обнуленной. Как будто только что эти острова выросли из воды, на них появились леса, горы и деревянные домики, и в этих домиках безмятежно зажили люди.
Здесь было только голубое море, белый песок, джунгли, ветер - и огромное безбрежное радостное «сейчас».
На острове не было дорог, ни одной машины или мотоцикла. И поэтому можно было выйти из дома без обуви - и пойти гулять босиком. И в магазинах, кафе и улочках на берегу был один белый песок и только кое-где - земля и черные камни.
На побережье острова Ко Ронг жизнь теплилась лишь в нескольких больших лагунах, где люди успели построить пристани и свои крохотные поселки шириной в одну-две улицы.
Плывя в этот яркий мир, я и встретила Эстер - праправнучку веселых голландских мельников и булочниц, живших когда-то в свое удовольствие и крутивших романы на деревенских мельницах посреди сена, муки и румяных булочек.
У Эстер были веснушки, огромная грудь и немного пьяные голубые глаза.
Она стала для меня каким-то воплощением жизни острова. Чтобы чувствовать всю жизнь там, нужно иметь детский восторг от природы и событий вокруг, умение жить моментом, склонность к авантюрам, радость от вечеринок и простецких рыбных ужинов с пивом на пристани и феноменальное желание общаться и развлекаться везде и со всеми сразу. Все это было в ней в избытке и бурлило, как молодое вино.
Эстер (что повыше) и я
Она знакомила меня с разными персонажами. Самым ярким из них был Роналд Маккена - бывший крупье казино, работавший по всему миру - от Лас-Вегаса до России, от Италии до Австралии. Он рассказывал мне, какой пассионарной была русская мафия в 90-е, как часто он видел бандидов и перестрелки, пока жил в Москве и какие деньги эта мафия выигрывала и проигрывала на русских рулетках.
Теперь Роналд был на пенсии и занимался мирным делом - он преподавал английский камбоджийским детям и со свойственным ему ироничным отношением к деньгам после всего пережитого разучивал с детьми известную американскую песню о том, что не все в мире должно покупаться и иметь цену:
It's not about the money, money, money
We don't need your money, money, money
We just wanna make the world dance,
Forget about the price tag
Это все не о деньгах, деньгах, деньгах
Нам не нужны ваши деньги и только деньги,
Мы просто хотим танцевать со всем миром,
Забыв о ценниках на все (на вещи, чувства, отношения и etc.)
Мы жили с Эстер в деревянном доме, в комнате с большой скрипучей кроватью и огромным балдахином розовой москитной сетки над ней. Ночами по бамбуковым балкам и перекрытиям иногда по всему дому бегала большая мышь или крыса, вертикально взбираясь вверх прямо от наших сумок. Мы испуганно вскакивали среди ночи, включая фонарь, а потом снова пытались заснуть в коконе балдахина.
Но даже это не могло омрачить ясных дней Ко Ронга.
По утрам, отправляясь куда-нибудь, все заскакивали на главную пристань, у которой местные женщины продавали фрукты и делали вкусные милкшейки.
Моим любимым стал дрэгон фрут, смешанный с манго.
Когда женщина большим ножом счищала пунцовую кожуру «дракона» и в ее чашу плюхался кусок за куском сочный фиолетовый фрукт с черными семечками, потом неспешно и со знанием дела она кидала туда половину спелого манго и сдабривала все это струей густой сгущенки. Секунды вращения смеси в блендере - и в большой стакан с прозрачной хрустящей крошкой льда лилась густая малиновая смесь.
Мы отдавали женщине доллар за этот живительный нектар и шли дальше, причмокивая его из трубочки по дороге.
Если отправиться вдоль берега от пристани налево, то минут через десять ходьбы - через пляж и сквозь заросли какого-то хвойного леса, можно было выйти к краю другой лагуны, и оттуда открывался вид на длиннющий, пустой райский пляж с белым-пребелым песком и бирюзовой водой.
Но в те дни, когда на Ко Ронге были мы, пляж и джунгли рядом с ним были оцеплены, а на подходе к заветным тропинкам стояли местные сторожа.
- Проход закрыт. No way! - твердили они новеньким путешественникам, которые еще были не в курсе.
Но новость на пристани разлеталась быстро и вскоре после прибытия все узнавали, что ближайший райский пляж закрыт для американских телевизионщиков, которые снимали там реалити-шоу «Остаться в живых» или что-то вроде него.
Поэтому Эстер, жившая здесь дольше и уже знавшая окрестности, повела меня на еще один пляж - через горы, на другой край острова.
И здесь была настоящая дикость: тропинка петляла через холмы, лес и густые влажные джунгли около часа, а потом резко обрывалась крутой скальной стеной, уходящей далеко вниз, к самому берегу моря. По откосам и выступам этих камней люди проложили здесь подобие тропы. Но двигаться теперь приходилось почти вертикально, медленно метр за метром переползая с камня на камень, а кое-где - даже спускаться по лианам.
На берегу - и впрямь безмятежная пустота. Солнечные лучи под водой играют в ряби белого песка и отражают обратно весь его свет. От этого кажется, что вода пронзается светом дважды - сверху и снизу. Поэтому она такая прозрачная и голубая.
Я не видела такой воды уже давно, со времен моей короткой, но памятной жизни в Мексике. На меня даже ностальгия нахлынула:
- Прямо как Карибское море...Там тоже была такая вода и такой песок на дне.
Из-за мыса показалась яркая лодка, за ней еще одна. Это приплыли из главной бухты туристы - те, кто хочет покупаться на райском берегу, но у кого нет времени или сил идти сюда через джунгли и горы. Они высаживаются на манящем берегу, и тихий пляж сразу наполняется гомоном.
Мы с Эстер купаемся сначала со всеми, а потом идем прогуляться снова в пустоту, подальше от людей.
По пути встретили украинский лагерь.
А потом - мотоцикл! Он стоял - и грелся на солнце, как мираж посреди пустыни. Ни человека, ни намека, как он попал к краю воды - через толщи густого песка пляжа, через непроходимый лес и джунгли. Вот так.
Фотка, нашумевшая в моем фейсбуке :)))
В деревушке все говорили, что этот и следующий год могут стать последними для дикого и вольного Ко Ронга. Большие инвесторы вложили деньги, и часть джунглей сроют, построив удобный аэропорт. И самолеты будут везти богатых туристов прямо к кромке воды, где для них раскинутся роскошные отели.
Пока мы гуляли по берегу, в глубине леса мы уже видели огромный экскаватор, расчищенную территорию и борозды земли, напоминавшие новую большую дорогу в проекте.
Наверное, мотоцикл приехал сюда по этой же строящейся через горы дороге. Когда мы шли обратно, на пляже его уже и след простыл.
Я и местная девочка, которая однажды пришла ко мне, молча натянула себе на голову чехол от моего нетбука, забралась на колени и начала ластиться, как котенок. Прекрасный веселый человечек. Понимаю Анджелину Джоли, которая усыновила камбоджийского ребенка, пока снималась в кино в Ангкоре.
Как-то вечером мы забрались на вершину местного мира - в один деревянный бар, построенный на высоком косогоре. С него открывался вид на побережье Ко Ронга и на море.
Веселая и жизнерадостная Эстер
Эстер говорила, что отсюда видны очень красивые рассветы. И рано утром через день я отправилась вверх по высокой лестнице, захватив с собой камеру.
Но на последних ступеньках горы вместо рассвета остров накрыл дождь, и я пришла в кафе с официантом и собаками, уютно спавшими на соломенном диване у стойки бара под шум тропического дождя.
Не став никого будить, я тихо села на край ступенек и молча слушала серебряную песню утра. Дождь на рассвете и остров в тумане были тоже очень красивы.