"Ведь Комеч умер!". Ямщикова тоже нет. Строй-круши, не хочу!
Нечто большое.
Реконструкцию Большого театра поручили столичному мэру. Что бы это значило?
После нескольких лет скандалов, сопровождаемых сменой госзаказчика и переписыванием смет и проекта, реконструкция Большого театра вступила в принципиально новую стадию. Стадию кризис-менеджмента. Первый спектакль точно не состоится на новой старой сцене в 2011 году, как задумывалось, если переделка театра продолжится в том же темпе. Деньги потрачены немалые, а толку все нет. Больше того, пошли разговоры, мол, реконструкция довела памятник архитектуры и культуры почти до полного разрушения. Ситуация сложилась патовая, и федеральные власти, в чьем ведении находится ГАБТ, вызвали на объект спасательную команду - столичного мэра, а с ним и московский стройкомплекс. Зачем Юрий Лужков взялся за проект, из которого три года назад вышел со скандалом? В 2006 году градоначальник покинул попечительский совет по реконструкции ГАБТ, выразив свое несогласие с ходом работ. С одной стороны, возвращение москвичей на объект - подтверждение их правоты и определенная победа в споре о том, кто лучше и правильнее умеет "лечить" обветшавшие памятники архитектуры. С другой, на карту для Юрия Лужкова поставлено очень многое - с реконструкцией театра все и в самом деле не здорово: просчетов сделано множество, а времени для переделки проекта в обрез.
Работа над ошибками
Реконструкция Большого затянулась: четыре года театр стоит в лесах, являясь эпицентром скандалов. "Я не строитель и не проектировщик, но готов понять, что при организации и проведении столь масштабных работ на уникальном по своей сложности объекте могли быть ошибки и просчеты, - оправдывает затянувшуюся реконструкцию гендиректор ГАБТ Анатолий Иксанов, - однако стройка велась непрерывно, пусть даже, по мнению экспертов, медленнее, чем следует. Возможно, эта неспешность оправдана осторожностью в подходе к старинному и весьма изношенному зданию, возраст стен и фундаментов которого приближается к двум столетиям".
История реконструкции театра восходит к 1993 году. За это время создано несколько проектов, но тот, по которому идет работа, был утвержден "Росэкспертизой" в 2005 году. Его сильно критиковали, но начинать надо было - и начали. "Когда в ноябре прошлого года, - рассказывает Яков Саркисов, руководитель ФГУ "Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации", отвечающего за реконструкцию Большого, - я пришел на эту должность по приглашению министра культуры, у меня было желание остановить стройку и устроить тщательную проверку всего, что сделано, упорядочить контракты с генподрядчиками, провести новые конкурсы". Но сделать этого Саркисову, конечно, не дали, потому что это значило бы на полгода остановить строительство, а сроки и без того были сорваны. Так же поступил сегодня столичный мэр - проверка идет (говорят, у прокурорских работников есть дело из почти 90 страниц о технических и финансовых нарушениях), но стройку не остановили. Наоборот, ускорили - за последний месяц количество рабочих увеличилось более чем в два раза.
С появлением на площадке градоначальника было принято решение пересмотреть условия контрактов и скорректировать проект. Началась процедура смены генподрядчика - вакантная позиция выставляется на тендер. В то же время в департаменте строительства Москвы "Итогам" сообщили, что с большой долей вероятности на площадку придет столичная компания СУ-336.
В дирекции по строительству назвали две основные причины, по которым решили отправить документацию на повторное утверждение. Первая - это то, что дополнительные и более точные исследования подземного пространства и несущих конструкций театра провели лишь после его закрытия. Сразу же выяснилось, что состояние грунтов, фундаментов, перекрытий и стен довольно печальное и требует дополнительных работ по укреплению. Вторая причина - ограничение в финансировании. Несмотря на заявление федеральных властей о том, что денег на реконструкцию театра хватает, пришлось отказаться от подземной четырехуровневой постройки, изначально задуманной под Домом Хомякова.
Но, как выяснили "Итоги", подкорректированный проект, уже направленный на экспертизу, на самом деле не конечный. Будет еще один, сроку на его подготовку дано две недели. Что же все время правят?
Ювелирная работа
Важнейшая проблема - установка здания на новые фундаменты, поставленные на колонны. "На сегодняшний день из театральных "подвалов" вынули 175 тысяч кубометров земли и залили на их место 60 тысяч тонн бетона, - рассказал Саркисов, - теперь предстоит к середине августа закончить строительство несущих конструкций в подземной части, а затем в последующие полтора месяца перевести историческую часть здания театра с временных опор на постоянные". Это ювелирная работа. Согласно проекту, когда все несущие конструкции подземной части будут готовы, между ними и несущими частями основного здания театра останется пространство величиной 20 сантиметров. Зазор такой величины виден на разных участках строительства. Пустоту заполнят под давлением сверхпрочным составом со специальными добавками. Затем, когда состав наберет прочность, уберут временные опоры, и громадина весом 150 тысяч тонн встанет на постоянную основу. С помощью компьютерной программы технари производят расчеты возможной осадки здания. "Никаких опасений по поводу устойчивости здания Большого театра у меня нет, - утверждает Саркисов, - благодаря тщательному контролю мы сведем неравномерную осадку здания до 7-10 миллиметров". Однако на одном из заседаний по этому вопросу крепко сцепились инженеры. Последовало предложение: прежде чем выбивать подпорки, на которых держатся стены, поставить здание на домкрат и опускать его на новую основу контролируемо. Операция хлопотная и дорогостоящая. Ее скорее всего не утвердят, но появление предложения объяснимо: дело в том, что театр частично (не внешними стенами, а внутренними перегородками вместе с новой плитой-основой) должен опираться на старые грунты. Как-то они поведут себя? Какую усадку-утруску дадут новые конструкции? Не "сложится" ли здание? Хотя ситуацию и моделируют, но стопроцентной гарантии, что бесценное здание нормально сядет на новые фундаменты, дать никто не может.
Не так придумано
Реконструкция в итоге должна привести к тому, что под Театральной площадью появится подземное пространство, где расположат фойе, буфеты, гардероб, камеру хранения, туалеты, а также большой репетиционный зал. Под Копьевским переулком организуют сценическую зону. Реконструируют оркестровую яму. Та, что была, недостаточна для размещения оркестра, который мог бы исполнять сложные оперы Вагнера или Штрауса. В Большом появятся две отдельные сцены: одна для опер, другая для балета. Все артистические, кроме мемориальных - улановской и шаляпинской, оборудуют душевыми и санузлами. Реставраторам предстоит огромная работа над театральными интерьерами. Они - предмет охраны и являются зоной научной реставрации с соблюдением всех канонов (цена этой работы составляет примерно 20 процентов от всей стоимости проекта). Остальные подробности пока опустим, отметив лишь, что количество зрительских мест в зале уменьшится с 2010 до 1850.
На стройплощадке мы узнали следующее. Юрий Лужков весьма недоволен в первую очередь тем, что подземный репетиционный зал строится без учета вибраций. Из-за новой конструкции театра шумы кратно усиливаются. Каркас театра - колонны, уходящие вглубь почти на 20 метров, упираются в твердые известняковые слои, в которых, в свою очередь, проложено метро. По законам физики в твердых материалах вибрации передаются практически без помех - от метро прямиком на колонны, от них к стенам и залам. Эта проблема, кстати, уже знакома: когда строился филиал Большого театра, колонны рассекли, проложив между частями шумоизолирующую прокладку. Почему проектировщикам не пришло в голову сделать на основном здании то же самое и сразу, не ясно.
Кстати, когда "Итоги" "инспектировали" эту часть стройки, один из прорабов сказал: "Мне кажется, что у градоначальника на это помещение свои планы, в которые явно не входят репетиции творческого коллектива. Не удивлюсь, если здесь появится торговый центр". Подобные опасения, как стало известно "Итогам", оправданны лишь наполовину: некие побочные планы есть, но торговый центр тут ни при чем. Сам зал, высота потолков в котором около 15 метров (это нужно для того, чтобы на репетициях голоса артистов и инструменты звучали так же, как на основной сцене), может быть - если вибрацию убрать не получится - уменьшен в объеме. То есть поделен на два зала с высотой потолков до 7 метров. Один останется для репетиций (хотя кому он нужен с непонятной акустикой?), другой используют, чтобы решить проблемы объектов входа-выхода, которые ставят команду мэра в тупик.
Так, чтобы воспользоваться буфетом, удобствами и даже гардеробом, придется из основного здания спуститься аж на минус четвертый этаж. Оказалось, лестницы к раздевалкам и буфету явно не предназначены для того, чтобы две тысячи человек спустились и поднялись по ним, не мешая друг другу. Сейчас срочно изыскивается место для новых спусков-подъемов. Кстати, чтобы приспособить театр для современных нужд, в сценической зоне для подъема персонала предусмотрели четыре лифта. Для зрителей лифты никто не планировал (только лифт для инвалидов). Но ведь чтобы попасть с минусового этажа на верхний ярус, надо подняться на 14 метров вверх. Сейчас решают, где аккуратно установить еще не менее четырех лифтов.
Очевидно, что фундаменты и подземное пространство - это еще не весь проект, и над качественным апгрейдом ГАБТ предстоит поломать голову. Например, до сих пор не решена судьба колоннады Бове. Объект, копировавший основной фасад театра, в советское время застроили, хоть он и являлся памятником. Колоннаду хотели разместить в подземном зале, но передумали. Теперь есть идея поместить несчастный портик на вновь образованной театральной площади между театром и филиалом.
Это как посчитать
К сожалению, большое количество градостроительных ошибок, допущенных властями за последние годы, привело к тому, что любое высказывание мэра в отношении памятников истории и культуры вызывает в обществе нервную реакцию. Так и на этот раз. Приход московских строителей стал красной тряпкой для ревнителей старины и творческого коллектива. На прошлой неделе подал в отставку главный дирижер Большого театра Александр Ведерников. Как сообщили в Большом, этот шаг вызван в том числе и несогласием дирижера с ходом реконструкции. Следом зароптали специалисты в области охраны культурного наследия. "По отношению к этому объекту слово "реконструкция" абсолютно неприменимо, - говорит координатор общественного движения "Архнадзор" Константин Михайлов, - в законе черным по белому написано, что на памятниках архитектуры не допускается реконструкция, поэтому с самого начала решение было незаконным". Непонятно, правда, при чем здесь мэр, если решения принимались на федеральном уровне в 2005 году.
"Я убежден, что символ России станет очередным балаганом, поскольку наш мэр большой специалист по части балаганов, - настаивает член Экспертно-консультативного общественного совета при главном архитекторе Москвы Алексей Клименко, - с Большим театром как с памятником архитектуры можно попрощаться". Однако что еще плохого может сделать Лужков театру, если все уже сделано до него? Оторвется разве что по полной на подземном пространстве. И уж точно не станет менять исторические интерьеры - это чревато слишком большим скандалом.
Сколько уже потрачено на реконструкцию - тайна за семью печатями, но, утверждают, все разумные цифры превышены, хотя сделаны только новые фундаменты и проведена часть коммуникаций. Пресловутый бюджет в миллиард долларов, который Герман Греф ранее не дал на Большой, теперь кажется очень скромной сметой. Сейчас чиновники откровенно игнорируют вопросы, связанные с финансовыми затратами. Известно, что в 2004 году на подготовку к реконструкции (предварительные планы, замеры и геодезические работы) израсходовали около 350 миллионов долларов. Поговаривают, что на ближайшие три года потребуется еще около миллиарда долларов. Но в эти деньги можно не уложиться: какие метаморфозы ждут проект, станет известно минимум через две недели. Например, потребуются доработки или, не дай бог, здание театра не так сядет на фундаменты... Если бюджет и будет превышен, то вот сроки - вряд ли. Столичный мэр сдавать объекты в срок, особенно когда он установлен президентом страны, умеет. Другой вопрос - какими средствами? Ведь, к сожалению, авралом при желании можно оправдать любые "корректировки и допущения" в стройке. Но мы имеем дело со зданием-памятником, и тут любое отступление смерти подобно. Смерти памятника. Тревожно как-то.
Дмитрий Серков
При участии Ирины Мельниковой
Колоннада преткновения
"Мне больно от того, что творят строители и чиновники с моим детищем", - оценил происходящее на строительной площадке бывший главный архитектор реконструкции Большого театра Никита Шангин. Вот его основные претензии:
- На стройплощадке происходят криминальные вещи, то, что на юридическом языке называется подлогом. В 2005 году на методическом совете по охране исторического наследия Министерства культуры РФ был дан зеленый свет самой возможности реконструкции основного здания ГАБТ. Это решение далось крайне тяжело. Только на четвертом рассмотрении. Решалось, а что же вообще делать с Большим театром: сохранять как мемориальный исторический объект или пойти на радикальную реконструкцию его сценической части? Против реконструкции категорически выступали специалисты охраны памятников. Главным камнем преткновения стала историческая северная стена с фрагментами малой колоннады, оставшейся еще от здания театра Бове - Михайлова, предшествовавшего существующему зданию Альберта Кавоса. Более ста лет эта когда-то фасадная стена была закрыта пристройками. Не сохранилось ни одной капители, ни фриза, ни карниза. Тем не менее историческая ценность объекта очевидна. Однако положение колоннады исключало всякую возможность реконструкции. Она перерезала пространство необходимой театру второй сцены (арьерсцены). Ситуация казалась безвыходной. И тогда я пошел к Алексею Комечу (светлая ему память), который всегда был самым авторитетным защитником нашего исторического наследия. Показал ему эскизы подземного репетиционно-концертного зала, в интерьер которого предложил перенести колоннаду Бове. Рассмотрев эскизы, Комеч поддержал реконструкцию Большого, но при условии создания подземного репетиционно-концертного зала с колоннадой Бове. Естественно, что мы решали этот зал и колоннаду в нем как главное пространственное ядро, главный художественный акцент всего нового подземного комплекса зрительской зоны. Даже придумали для репетиционно-концертного зала раздвижную стену, с тем чтобы во время антрактов его пространство с колоннадой было видно из фойе, гардеробов и театральных буфетов. Сегодня же абсолютно келейно чиновниками и строителями принимаются следующие решения: концертной функции в зале не будет, колоннады не будет. При этом цинично заявляется: "Ведь Комеч умер!"
Говорят, есть предложение выставить сохранившиеся фрагменты колоннады на Театральной площади. Но это уже какая-то зашкаливающая от отсутствия здравого смысла чиновная логика. В свое время нам не позволили на Театральной площади установить вентиляционные конструкции под предлогом сохранения ее исторического облика, хотя мы решали воздухозабор в форме афишных тумб. Видимо, появившиеся на Театральной площади в конце 90-х годов новый фонтан на месте исторического, у которого ежегодно 9 Мая встречались ветераны Великой Отечественной, а также бугор Инженерного корпуса слева от театра уже являются ее историческим обликом. Наверное, частью этого исторического облика уже считаются и фрагменты никогда не стоявшей там колоннады Бове.
источник
__________________________________________________
Шангин, начинавший с оформления интерьеров богатых дач и изгоняемый периодически хозяевами, как не справившийся с задачей, Шангин, который оставил от Школьной улицы только фасады, взялся за реконструкцию Национальной Святыни Русской Культуры. Переплатило Государство, сочувствуем, но это повод для отдельного разговора. Но для Шангина - очень лестно. То, что опять в ауте - не беда, можно в обиженных походить. Только интересно - помнит ли он, что он говорил ранее про Большой, что является предметом охраны хотя бы? И кто может подтвердить одобрение Алексея Ильича?
ВОПРОСЫ ОСТАЮТСЯ ТЕ ЖЕ:
Кто и когда вывел Большой Театр из списка мировых памятников?
Кто и когда изменил предмет охраны?
Когда Генеральная Прокуратура, Счётная Палата, Налоговая проведут ТЩАТЕЛЬНЕЙШУЮ инспекцию за период с 1 июля 2005 года:
Они не ошибочны, а, вспоминая Талейрана, преступны.
Правительство Москвы приняло объект только в 2009 году.
Хотелось бы увидеть АКТ приёмки объекта - по всем вышеперечисленным пунктам.
Реконструкцию Большого театра поручили столичному мэру. Что бы это значило?
После нескольких лет скандалов, сопровождаемых сменой госзаказчика и переписыванием смет и проекта, реконструкция Большого театра вступила в принципиально новую стадию. Стадию кризис-менеджмента. Первый спектакль точно не состоится на новой старой сцене в 2011 году, как задумывалось, если переделка театра продолжится в том же темпе. Деньги потрачены немалые, а толку все нет. Больше того, пошли разговоры, мол, реконструкция довела памятник архитектуры и культуры почти до полного разрушения. Ситуация сложилась патовая, и федеральные власти, в чьем ведении находится ГАБТ, вызвали на объект спасательную команду - столичного мэра, а с ним и московский стройкомплекс. Зачем Юрий Лужков взялся за проект, из которого три года назад вышел со скандалом? В 2006 году градоначальник покинул попечительский совет по реконструкции ГАБТ, выразив свое несогласие с ходом работ. С одной стороны, возвращение москвичей на объект - подтверждение их правоты и определенная победа в споре о том, кто лучше и правильнее умеет "лечить" обветшавшие памятники архитектуры. С другой, на карту для Юрия Лужкова поставлено очень многое - с реконструкцией театра все и в самом деле не здорово: просчетов сделано множество, а времени для переделки проекта в обрез.
Работа над ошибками
Реконструкция Большого затянулась: четыре года театр стоит в лесах, являясь эпицентром скандалов. "Я не строитель и не проектировщик, но готов понять, что при организации и проведении столь масштабных работ на уникальном по своей сложности объекте могли быть ошибки и просчеты, - оправдывает затянувшуюся реконструкцию гендиректор ГАБТ Анатолий Иксанов, - однако стройка велась непрерывно, пусть даже, по мнению экспертов, медленнее, чем следует. Возможно, эта неспешность оправдана осторожностью в подходе к старинному и весьма изношенному зданию, возраст стен и фундаментов которого приближается к двум столетиям".
История реконструкции театра восходит к 1993 году. За это время создано несколько проектов, но тот, по которому идет работа, был утвержден "Росэкспертизой" в 2005 году. Его сильно критиковали, но начинать надо было - и начали. "Когда в ноябре прошлого года, - рассказывает Яков Саркисов, руководитель ФГУ "Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации", отвечающего за реконструкцию Большого, - я пришел на эту должность по приглашению министра культуры, у меня было желание остановить стройку и устроить тщательную проверку всего, что сделано, упорядочить контракты с генподрядчиками, провести новые конкурсы". Но сделать этого Саркисову, конечно, не дали, потому что это значило бы на полгода остановить строительство, а сроки и без того были сорваны. Так же поступил сегодня столичный мэр - проверка идет (говорят, у прокурорских работников есть дело из почти 90 страниц о технических и финансовых нарушениях), но стройку не остановили. Наоборот, ускорили - за последний месяц количество рабочих увеличилось более чем в два раза.
С появлением на площадке градоначальника было принято решение пересмотреть условия контрактов и скорректировать проект. Началась процедура смены генподрядчика - вакантная позиция выставляется на тендер. В то же время в департаменте строительства Москвы "Итогам" сообщили, что с большой долей вероятности на площадку придет столичная компания СУ-336.
В дирекции по строительству назвали две основные причины, по которым решили отправить документацию на повторное утверждение. Первая - это то, что дополнительные и более точные исследования подземного пространства и несущих конструкций театра провели лишь после его закрытия. Сразу же выяснилось, что состояние грунтов, фундаментов, перекрытий и стен довольно печальное и требует дополнительных работ по укреплению. Вторая причина - ограничение в финансировании. Несмотря на заявление федеральных властей о том, что денег на реконструкцию театра хватает, пришлось отказаться от подземной четырехуровневой постройки, изначально задуманной под Домом Хомякова.
Но, как выяснили "Итоги", подкорректированный проект, уже направленный на экспертизу, на самом деле не конечный. Будет еще один, сроку на его подготовку дано две недели. Что же все время правят?
Ювелирная работа
Важнейшая проблема - установка здания на новые фундаменты, поставленные на колонны. "На сегодняшний день из театральных "подвалов" вынули 175 тысяч кубометров земли и залили на их место 60 тысяч тонн бетона, - рассказал Саркисов, - теперь предстоит к середине августа закончить строительство несущих конструкций в подземной части, а затем в последующие полтора месяца перевести историческую часть здания театра с временных опор на постоянные". Это ювелирная работа. Согласно проекту, когда все несущие конструкции подземной части будут готовы, между ними и несущими частями основного здания театра останется пространство величиной 20 сантиметров. Зазор такой величины виден на разных участках строительства. Пустоту заполнят под давлением сверхпрочным составом со специальными добавками. Затем, когда состав наберет прочность, уберут временные опоры, и громадина весом 150 тысяч тонн встанет на постоянную основу. С помощью компьютерной программы технари производят расчеты возможной осадки здания. "Никаких опасений по поводу устойчивости здания Большого театра у меня нет, - утверждает Саркисов, - благодаря тщательному контролю мы сведем неравномерную осадку здания до 7-10 миллиметров". Однако на одном из заседаний по этому вопросу крепко сцепились инженеры. Последовало предложение: прежде чем выбивать подпорки, на которых держатся стены, поставить здание на домкрат и опускать его на новую основу контролируемо. Операция хлопотная и дорогостоящая. Ее скорее всего не утвердят, но появление предложения объяснимо: дело в том, что театр частично (не внешними стенами, а внутренними перегородками вместе с новой плитой-основой) должен опираться на старые грунты. Как-то они поведут себя? Какую усадку-утруску дадут новые конструкции? Не "сложится" ли здание? Хотя ситуацию и моделируют, но стопроцентной гарантии, что бесценное здание нормально сядет на новые фундаменты, дать никто не может.
Не так придумано
Реконструкция в итоге должна привести к тому, что под Театральной площадью появится подземное пространство, где расположат фойе, буфеты, гардероб, камеру хранения, туалеты, а также большой репетиционный зал. Под Копьевским переулком организуют сценическую зону. Реконструируют оркестровую яму. Та, что была, недостаточна для размещения оркестра, который мог бы исполнять сложные оперы Вагнера или Штрауса. В Большом появятся две отдельные сцены: одна для опер, другая для балета. Все артистические, кроме мемориальных - улановской и шаляпинской, оборудуют душевыми и санузлами. Реставраторам предстоит огромная работа над театральными интерьерами. Они - предмет охраны и являются зоной научной реставрации с соблюдением всех канонов (цена этой работы составляет примерно 20 процентов от всей стоимости проекта). Остальные подробности пока опустим, отметив лишь, что количество зрительских мест в зале уменьшится с 2010 до 1850.
На стройплощадке мы узнали следующее. Юрий Лужков весьма недоволен в первую очередь тем, что подземный репетиционный зал строится без учета вибраций. Из-за новой конструкции театра шумы кратно усиливаются. Каркас театра - колонны, уходящие вглубь почти на 20 метров, упираются в твердые известняковые слои, в которых, в свою очередь, проложено метро. По законам физики в твердых материалах вибрации передаются практически без помех - от метро прямиком на колонны, от них к стенам и залам. Эта проблема, кстати, уже знакома: когда строился филиал Большого театра, колонны рассекли, проложив между частями шумоизолирующую прокладку. Почему проектировщикам не пришло в голову сделать на основном здании то же самое и сразу, не ясно.
Кстати, когда "Итоги" "инспектировали" эту часть стройки, один из прорабов сказал: "Мне кажется, что у градоначальника на это помещение свои планы, в которые явно не входят репетиции творческого коллектива. Не удивлюсь, если здесь появится торговый центр". Подобные опасения, как стало известно "Итогам", оправданны лишь наполовину: некие побочные планы есть, но торговый центр тут ни при чем. Сам зал, высота потолков в котором около 15 метров (это нужно для того, чтобы на репетициях голоса артистов и инструменты звучали так же, как на основной сцене), может быть - если вибрацию убрать не получится - уменьшен в объеме. То есть поделен на два зала с высотой потолков до 7 метров. Один останется для репетиций (хотя кому он нужен с непонятной акустикой?), другой используют, чтобы решить проблемы объектов входа-выхода, которые ставят команду мэра в тупик.
Так, чтобы воспользоваться буфетом, удобствами и даже гардеробом, придется из основного здания спуститься аж на минус четвертый этаж. Оказалось, лестницы к раздевалкам и буфету явно не предназначены для того, чтобы две тысячи человек спустились и поднялись по ним, не мешая друг другу. Сейчас срочно изыскивается место для новых спусков-подъемов. Кстати, чтобы приспособить театр для современных нужд, в сценической зоне для подъема персонала предусмотрели четыре лифта. Для зрителей лифты никто не планировал (только лифт для инвалидов). Но ведь чтобы попасть с минусового этажа на верхний ярус, надо подняться на 14 метров вверх. Сейчас решают, где аккуратно установить еще не менее четырех лифтов.
Очевидно, что фундаменты и подземное пространство - это еще не весь проект, и над качественным апгрейдом ГАБТ предстоит поломать голову. Например, до сих пор не решена судьба колоннады Бове. Объект, копировавший основной фасад театра, в советское время застроили, хоть он и являлся памятником. Колоннаду хотели разместить в подземном зале, но передумали. Теперь есть идея поместить несчастный портик на вновь образованной театральной площади между театром и филиалом.
Это как посчитать
К сожалению, большое количество градостроительных ошибок, допущенных властями за последние годы, привело к тому, что любое высказывание мэра в отношении памятников истории и культуры вызывает в обществе нервную реакцию. Так и на этот раз. Приход московских строителей стал красной тряпкой для ревнителей старины и творческого коллектива. На прошлой неделе подал в отставку главный дирижер Большого театра Александр Ведерников. Как сообщили в Большом, этот шаг вызван в том числе и несогласием дирижера с ходом реконструкции. Следом зароптали специалисты в области охраны культурного наследия. "По отношению к этому объекту слово "реконструкция" абсолютно неприменимо, - говорит координатор общественного движения "Архнадзор" Константин Михайлов, - в законе черным по белому написано, что на памятниках архитектуры не допускается реконструкция, поэтому с самого начала решение было незаконным". Непонятно, правда, при чем здесь мэр, если решения принимались на федеральном уровне в 2005 году.
"Я убежден, что символ России станет очередным балаганом, поскольку наш мэр большой специалист по части балаганов, - настаивает член Экспертно-консультативного общественного совета при главном архитекторе Москвы Алексей Клименко, - с Большим театром как с памятником архитектуры можно попрощаться". Однако что еще плохого может сделать Лужков театру, если все уже сделано до него? Оторвется разве что по полной на подземном пространстве. И уж точно не станет менять исторические интерьеры - это чревато слишком большим скандалом.
Сколько уже потрачено на реконструкцию - тайна за семью печатями, но, утверждают, все разумные цифры превышены, хотя сделаны только новые фундаменты и проведена часть коммуникаций. Пресловутый бюджет в миллиард долларов, который Герман Греф ранее не дал на Большой, теперь кажется очень скромной сметой. Сейчас чиновники откровенно игнорируют вопросы, связанные с финансовыми затратами. Известно, что в 2004 году на подготовку к реконструкции (предварительные планы, замеры и геодезические работы) израсходовали около 350 миллионов долларов. Поговаривают, что на ближайшие три года потребуется еще около миллиарда долларов. Но в эти деньги можно не уложиться: какие метаморфозы ждут проект, станет известно минимум через две недели. Например, потребуются доработки или, не дай бог, здание театра не так сядет на фундаменты... Если бюджет и будет превышен, то вот сроки - вряд ли. Столичный мэр сдавать объекты в срок, особенно когда он установлен президентом страны, умеет. Другой вопрос - какими средствами? Ведь, к сожалению, авралом при желании можно оправдать любые "корректировки и допущения" в стройке. Но мы имеем дело со зданием-памятником, и тут любое отступление смерти подобно. Смерти памятника. Тревожно как-то.
Дмитрий Серков
При участии Ирины Мельниковой
Колоннада преткновения
"Мне больно от того, что творят строители и чиновники с моим детищем", - оценил происходящее на строительной площадке бывший главный архитектор реконструкции Большого театра Никита Шангин. Вот его основные претензии:
- На стройплощадке происходят криминальные вещи, то, что на юридическом языке называется подлогом. В 2005 году на методическом совете по охране исторического наследия Министерства культуры РФ был дан зеленый свет самой возможности реконструкции основного здания ГАБТ. Это решение далось крайне тяжело. Только на четвертом рассмотрении. Решалось, а что же вообще делать с Большим театром: сохранять как мемориальный исторический объект или пойти на радикальную реконструкцию его сценической части? Против реконструкции категорически выступали специалисты охраны памятников. Главным камнем преткновения стала историческая северная стена с фрагментами малой колоннады, оставшейся еще от здания театра Бове - Михайлова, предшествовавшего существующему зданию Альберта Кавоса. Более ста лет эта когда-то фасадная стена была закрыта пристройками. Не сохранилось ни одной капители, ни фриза, ни карниза. Тем не менее историческая ценность объекта очевидна. Однако положение колоннады исключало всякую возможность реконструкции. Она перерезала пространство необходимой театру второй сцены (арьерсцены). Ситуация казалась безвыходной. И тогда я пошел к Алексею Комечу (светлая ему память), который всегда был самым авторитетным защитником нашего исторического наследия. Показал ему эскизы подземного репетиционно-концертного зала, в интерьер которого предложил перенести колоннаду Бове. Рассмотрев эскизы, Комеч поддержал реконструкцию Большого, но при условии создания подземного репетиционно-концертного зала с колоннадой Бове. Естественно, что мы решали этот зал и колоннаду в нем как главное пространственное ядро, главный художественный акцент всего нового подземного комплекса зрительской зоны. Даже придумали для репетиционно-концертного зала раздвижную стену, с тем чтобы во время антрактов его пространство с колоннадой было видно из фойе, гардеробов и театральных буфетов. Сегодня же абсолютно келейно чиновниками и строителями принимаются следующие решения: концертной функции в зале не будет, колоннады не будет. При этом цинично заявляется: "Ведь Комеч умер!"
Говорят, есть предложение выставить сохранившиеся фрагменты колоннады на Театральной площади. Но это уже какая-то зашкаливающая от отсутствия здравого смысла чиновная логика. В свое время нам не позволили на Театральной площади установить вентиляционные конструкции под предлогом сохранения ее исторического облика, хотя мы решали воздухозабор в форме афишных тумб. Видимо, появившиеся на Театральной площади в конце 90-х годов новый фонтан на месте исторического, у которого ежегодно 9 Мая встречались ветераны Великой Отечественной, а также бугор Инженерного корпуса слева от театра уже являются ее историческим обликом. Наверное, частью этого исторического облика уже считаются и фрагменты никогда не стоявшей там колоннады Бове.
источник
__________________________________________________
Шангин, начинавший с оформления интерьеров богатых дач и изгоняемый периодически хозяевами, как не справившийся с задачей, Шангин, который оставил от Школьной улицы только фасады, взялся за реконструкцию Национальной Святыни Русской Культуры. Переплатило Государство, сочувствуем, но это повод для отдельного разговора. Но для Шангина - очень лестно. То, что опять в ауте - не беда, можно в обиженных походить. Только интересно - помнит ли он, что он говорил ранее про Большой, что является предметом охраны хотя бы? И кто может подтвердить одобрение Алексея Ильича?
ВОПРОСЫ ОСТАЮТСЯ ТЕ ЖЕ:
Кто и когда вывел Большой Театр из списка мировых памятников?
Кто и когда изменил предмет охраны?
Когда Генеральная Прокуратура, Счётная Палата, Налоговая проведут ТЩАТЕЛЬНЕЙШУЮ инспекцию за период с 1 июля 2005 года:
- на предмет целевого использования выделенных средств из государственного бюджета и спонсорских вложений
- на предмет сохранности интерьеров, предметов обстановки интерьеров, декораций, реквизита и пр.
- на предмет страхования строительства
- на предмет правомерности проводимых исследований, повлекших образования трещин, и другие действия строителей.
Они не ошибочны, а, вспоминая Талейрана, преступны.
Правительство Москвы приняло объект только в 2009 году.
Хотелось бы увидеть АКТ приёмки объекта - по всем вышеперечисленным пунктам.