Ночные Снайперы - Россия 37
Автор песни Диана Арбенина:
Она была написана под впечатлением от прожитых 25 лет в этой стране. Потому что, мне кажется, жить в России и не думать о том, что с ней было и что с ней будет, это просто элементарно неэтично.
(Взрослые песни // Муз-ТВ, 06.08.2001)
фрагмент официально изданного фильма-концерта "Рубеж (2001)
Песня написана в 1999 году.
Россия. Тридцать седьмой.
В моем горле живет кит.
Чарли Чаплин стреляет в упор,
Сплевывает в пол и молчит.
Иван Бунин ходит в кино,
На бедрах подруг пишет рассказы,
А на экране жесткое порно,
Но детям об этом не скажут.
Вдохновение. Юбки веером вверх.
Сожаление о том, что не встало.
Без сомнения, это было и это будет.
И ты опять предашь меня
И хоть на секунду, но все же забудешь.
Россия. Тридцать седьмой.
Преддверие новой войны.
Олег Кошевой кашляет кровью,
И дни его сочтены.
Эмиль Золя строит галеры,
Но его не читает ни кто,
И все ждут кого-то,
Но кто этот, кто этот "кто"?
Россия. Тридцать седьмой.
Булгаков ныряет в пруду.
А выстрел уложит нас рядом
На красном прозрачном льду.
Москва ничему не верит,
Москва никому не простит.
Белоснежный, уже не нужный китель
На грязной стене висит.
Цитаты из интервью автора:
Это абсолютно военная песня, но война в ней изнутри, в государстве. Я, безусловно, никогда не пыталась намеренно писать что-то социальное. Песня родилась исключительно потому, что этот год меня будоражит и не дает покоя. Меня очень интересует все, что связано с черными воронками, Сталиным. Мне кажется, что если бы я не жила в 2005 году, я жила бы тогда.
(Кувырки в коньюктуру // Новая газета, 21.04.2005)
Если ты живешь в стране, и любишь страну, которая подвергалась репрессиям в какое-то время, то абсолютно не зазорно об этом говорить. И та молодежь, которая позиционирует себя, как "нивочтоневмешиваюсь", в одно слово, она, честно говоря, мне непонятна. Мне очень больно за Россию, за Россию в 37-м, в 40-м, в 41-м, когда началась война.
(Серебро // Эхо Москвы, 25.02.2002)
Она была написана под впечатлением от прожитых 25 лет в этой стране. Потому что, мне кажется, жить в России и не думать о том, что с ней было и что с ней будет, это просто элементарно неэтично.
(Взрослые песни // Муз-ТВ, 06.08.2001)
Click to viewфрагмент официально изданного фильма-концерта "Рубеж (2001)
Песня написана в 1999 году.
Россия. Тридцать седьмой.
В моем горле живет кит.
Чарли Чаплин стреляет в упор,
Сплевывает в пол и молчит.
Иван Бунин ходит в кино,
На бедрах подруг пишет рассказы,
А на экране жесткое порно,
Но детям об этом не скажут.
Вдохновение. Юбки веером вверх.
Сожаление о том, что не встало.
Без сомнения, это было и это будет.
И ты опять предашь меня
И хоть на секунду, но все же забудешь.
Россия. Тридцать седьмой.
Преддверие новой войны.
Олег Кошевой кашляет кровью,
И дни его сочтены.
Эмиль Золя строит галеры,
Но его не читает ни кто,
И все ждут кого-то,
Но кто этот, кто этот "кто"?
Россия. Тридцать седьмой.
Булгаков ныряет в пруду.
А выстрел уложит нас рядом
На красном прозрачном льду.
Москва ничему не верит,
Москва никому не простит.
Белоснежный, уже не нужный китель
На грязной стене висит.
Цитаты из интервью автора:
Это абсолютно военная песня, но война в ней изнутри, в государстве. Я, безусловно, никогда не пыталась намеренно писать что-то социальное. Песня родилась исключительно потому, что этот год меня будоражит и не дает покоя. Меня очень интересует все, что связано с черными воронками, Сталиным. Мне кажется, что если бы я не жила в 2005 году, я жила бы тогда.
(Кувырки в коньюктуру // Новая газета, 21.04.2005)
Если ты живешь в стране, и любишь страну, которая подвергалась репрессиям в какое-то время, то абсолютно не зазорно об этом говорить. И та молодежь, которая позиционирует себя, как "нивочтоневмешиваюсь", в одно слово, она, честно говоря, мне непонятна. Мне очень больно за Россию, за Россию в 37-м, в 40-м, в 41-м, когда началась война.
(Серебро // Эхо Москвы, 25.02.2002)