Povia - Luca era Gay
Как рождаются неформальные социальные конвенции? Не те, что держатся силой закона и юридических санкций, не те, что в виде указов спускаются сверху, сопровождаясь давлением и принуждением, а те, что возникают из бульона повседневных споров, публичных дискуссий, ток-шоу на ТВ, перепалок в печати, тредов в сообществах и персональных блогах. Правила приличия, представления о порядочности, моральные табу, каноны красоты, рамки для отделения искусства от не-искусства, политики (politics) от гражданской политики (policy) и гуманитарного активизма (арт-активизм), массовой культуры от маргинальной (контр- и субкультурной)... Проследить подобные цепочки "от" и "до" практически невозможно. Равно как и определить авторство тех или иных "социальных контактов", которые, оседая, образуют "здравый смысл", равно влияющий как на сильных мира сего, так и на изгоев.
К примеру, было бы любопытно как-нибудь социологически описать феномен фестиваля в Сан-Ремо. Казалось бы, ну какое отношение это эстрадно-развлекательное, коммерческое, донельзя попсовое зрелище может иметь к музыке социального и гражданского действия, к проблематике гражданского общества, социальным изменениям и т.д.? Между тем, из года в год в конкурсе фестиваля есть песня, затрагивающая какую-либо резонансную тему. Он срабатывает как медиавирус, провоцируя общество и СМИ обращать внимание на конфликтные, неоднозначно воспринимаемые доминирующей моралью (пресловутым здравым смыслом), выпадающие из поля социального зрения проблемы. Так было с " Pensa" Fabrizio Moro (песня против мафии и коррупции, вызвавшая многоголосую полемику в прессе), с песней " Ti regalero' una rosa" Simone Cristicchi (о проблеме "социально-исключенных" - инвалидов, страдающих психическими заболеваниями; песня побуждала общество осмыслить гуманитарный смысл знаменитой реформы Франко Базалья), Frankie HI-NRG MC смешил и шугал народ иронической "Rivoluzione" (критика правящей элиты и политического класса за имитацию реформ, клиентелизм, подмену реальности ее медийными симулякрами)...
Можно, конечно, саркастически ухмыльнутся, сказав, что "дозированное бунтарство" - суррогат чего-то настоящего и бескомромиссного, что "песни протеста" ныне заботливо и аккуратно укладываются шоубиз-маркетологами в ниши просчитанного потребительского спроса и потому - они лишены подлинного критического заряда: не меняя реальных практик и отношений, массируют совесть и чувство справедливости сограждан, которым лень оторвать задницу от дивана, ради того, чтобы выйти на площадь, быть волонтером в проектах НПО, участвовать в профсоюзной забастовке и др. Причины такого сарказма понятны, но, имхо, предаваться им позволительно лишь радикалам - тем, кто требует перемен "здесь и сейчас". В отдельных случаях жесткие требования, акции прямого действия, заведомо утопические лозунги по-своему оправданы и нужны. Однако когда речь идет о неформальных социальных конвенциях... Это очень инертная, неподатливая материя. Иногда требуются годы, чтобы сделать что-либо общепринятой ценностью, нормой, правилом. Относительно недавно расизм и расовая сегрегация стали подсудными (преступления ненависти) и неприличными... Относительно недавно суфражистское движение одержало верх почти во всех странах планеты (женщины получили право голосовать, но - это лишь часть феминистического проекта достижения гендерного равноправия)...
Песней, из-за которой ломали копья в Сан-Ремо-2009, была "Luca era gay" ("Лука был геем") миланского cantautore Povia. Скандал начался еще до начала фестиваля: итальянские антиклерикалы и ЛГБТ-ассоциации протестовали против включения речитатива об обращении Луки в конкурсную программу, считая его скрыто гомофобским и потрафляющим невежественным стереотипам о гомосексуальности (как пример - реплики обласканного в СССР католика Аль Бано). Повиа, как мог, открещивался от этих обвинений, говоря, что стихи написаны по мотивам реальной истории и потому он не изменит в них ни строчки. Шум, как водится, подогрел общественный интерес и внимание. Паоло Бонолис (директор программы этого года), чтобы избежать публичного бойкота, пригласил в зал лидеров самых крупных ЛГБТ-организаций (Arcigay и др.) и дал им слово в прямом эфире. Повиа закончил выступление, подняв плакат "Ни у кого нет монополии на истину".
Вообщем, получилась эдакая буря в стакане воды: с одной стороны, для в целом католической страны тема гомосексуальности, признания гомосексуальных браков и проч. - под негласным запретом (довольно условным: никому в голову, как и в консервативном Израиле, не приходит запрещать красочные и многотысячные гей-парады, преступления на почве гомофобии получают резкую публичную оценку со стороны чиновников, политиков, муниципалов и прочих публичных лиц), с другой стороны - наиболее радикальные ЛГБТ-активисты, обвиняя всех и вся, повели себя не слишком умно и тактично (переживания собственной стигматизированности не дают дискриминируемым права на "ответную" интолерантность). Размен мнениями в сети и телестудиях вряд ли у кого-то изменил отношение к проблемам равноправия и не упразднил факты "бытовой" дискриминации ЛГБТ, однако то, что состоялась едва ли не национальная дискуссия о принципах сосуществования людей с разными идентичностями, об инаковости, как социальной ценности, защищенной законом и общественным мнением... Это, наверное, в плюс.
Собственно говоря, острая критическая реакция ЛГБТ-сообщества была связана со словами "nessuna malattia nessuna guarigione", трактующей гомосексуальность как излечимую болезнь самосознания. Наиболее дотошные активисты докопались до вероятного прототипа истории - некоего Луки ди Толве из провинции Potenza, который продвигал в интернете семинары группы Lot, на которых страдающим от гомосексуальной идентичности предлагалось пройти курс "функционального излечения и восстановления мужественности посредством молитвы и преклонения Святому Духу". Драматургия текста "Luca era Gay" допускает такое истолкование, поскольку рассказывает о парне, вспоминающем о происхождении своих гомосексуальных установок: о семье со слишком заботливой матерью и безвольным отцом, о разводе родителей, о том, как мать беспрестанно проклинала отца и уговаривала сына никогда не жениться, о неудачном опыте первых встреч с ревнивой и стервозной девушкой... Потом - чувство вины и "поиск любви среди мужчин в возрасте отца, чтобы не предавать свою мать" (cercavo negli uomini chi era mio padre andavo con gli uomini per non tradire mia madre!?)...
Финальную точку ставит самоанализ и случайная встреча с "понимающей девушкой":
Дорогой папа, я простил тебя, хотя ты так никогда и не вернулся.
Мама, я часто думаю о тебе и желаю самого лучшего. Иногда ловлю себя на твоих мыслях, но
я стал отцом и я влюблен в единственную женщину, которую когда-либо любил.
Интересно было бы узнать, что Вы думаете: когда в России, Украине, Беларуси, Казахстана и в других постсоветских странах общественное мнение качнется в сторону признания прав ЛГБТ? Позиции властей, отказывающихся регистрировать ЛГБТ-организации, запрещающих проведение гей-парадов и проч., к сожалению, вопросов не вызывает. Но - если коллективный "здравый смысл" научится отторгать агрессивность и ксенофобию "лужковы" рано или поздно вылетят из кожаных кресел.
Povia - Luca era Gay
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo,
Luca dice: prima di raccontare il mio cambiamento sessuale volevo chiarire che
se credo in Dio non mi riconosco nel pensiero dell’uomo che su questo
argomento è diviso,
non sono andato da psicologi psichiatri preti o scienziati sono andato nel mio
passato ho scavato e ho capito tante cose di me
mia madre mi ha voluto troppo bene un bene diventato ossessione piena delle
sue convinzioni ed io non respiravo per le sue attenzioni
mio padre non prendeva decisioni ed io non ci riuscivo mai a parlare stava fuori
tutto il giorno per lavoro io avevo l’impressione che non fosse troppo vero
mamma infatti chiese la separazione avevo 12 anni non capivo bene mio padre
disse è la giusta soluzione e dopo poco tempo cominciò a bere
mamma mi parlava sempre male di papà mi diceva non sposarti mai per carità
delle mie amiche era gelosa morbosa e la mia identità era sempre più confusa
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
sono un altro uomo ma in quel momento cercavo risposte mi vergognavo e le
cercavo di nascosto c’era chi mi diceva “è naturale” io studiavo Freud non la
pensava uguale
poi arrivò la maturità ma non sapevo che cos’era la felicità un uomo grande mi
fece tremare il cuore ed è li che ho scoperto di essere omosessuale
con lui nessuna inibizione il corteggiamento c’era e io credevo fosse amore sì
con lui riuscivo ad essere me stesso poi sembrava una gara a chi faceva meglio
il sesso
e mi sentivo un colpevole prima o poi lo prendono ma se spariscono le prove poi
lo assolvono cercavo negli uomini chi era mio padre andavo con gli uomini per
non tradire mia madre
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca dice per 4 anni sono stato con un uomo tra amore e inganni spesso ci
tradivamo io cercavo ancora la mia verità quell’amore grande per l’eternità
poi ad una festa fra tanta gente ho conosciuto lei che non c’entrava niente lei mi
ascoltava lei mi spogliava lei mi capiva ricordo solo che il giorno dopo mi
mancava
questa è la mia storia solo la mia storia nessuna malattia nessuna guarigione
caro papà ti ho perdonato anche se qua non sei più tornato
mamma ti penso spesso ti voglio bene e a volte ho ancora il tuo riflesso ma
adesso sono padre e sono innamorato dell’unica donna che io abbia mai amato
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo.
Римский гей-парад - фото santagloria
.
К примеру, было бы любопытно как-нибудь социологически описать феномен фестиваля в Сан-Ремо. Казалось бы, ну какое отношение это эстрадно-развлекательное, коммерческое, донельзя попсовое зрелище может иметь к музыке социального и гражданского действия, к проблематике гражданского общества, социальным изменениям и т.д.? Между тем, из года в год в конкурсе фестиваля есть песня, затрагивающая какую-либо резонансную тему. Он срабатывает как медиавирус, провоцируя общество и СМИ обращать внимание на конфликтные, неоднозначно воспринимаемые доминирующей моралью (пресловутым здравым смыслом), выпадающие из поля социального зрения проблемы. Так было с " Pensa" Fabrizio Moro (песня против мафии и коррупции, вызвавшая многоголосую полемику в прессе), с песней " Ti regalero' una rosa" Simone Cristicchi (о проблеме "социально-исключенных" - инвалидов, страдающих психическими заболеваниями; песня побуждала общество осмыслить гуманитарный смысл знаменитой реформы Франко Базалья), Frankie HI-NRG MC смешил и шугал народ иронической "Rivoluzione" (критика правящей элиты и политического класса за имитацию реформ, клиентелизм, подмену реальности ее медийными симулякрами)...
Можно, конечно, саркастически ухмыльнутся, сказав, что "дозированное бунтарство" - суррогат чего-то настоящего и бескомромиссного, что "песни протеста" ныне заботливо и аккуратно укладываются шоубиз-маркетологами в ниши просчитанного потребительского спроса и потому - они лишены подлинного критического заряда: не меняя реальных практик и отношений, массируют совесть и чувство справедливости сограждан, которым лень оторвать задницу от дивана, ради того, чтобы выйти на площадь, быть волонтером в проектах НПО, участвовать в профсоюзной забастовке и др. Причины такого сарказма понятны, но, имхо, предаваться им позволительно лишь радикалам - тем, кто требует перемен "здесь и сейчас". В отдельных случаях жесткие требования, акции прямого действия, заведомо утопические лозунги по-своему оправданы и нужны. Однако когда речь идет о неформальных социальных конвенциях... Это очень инертная, неподатливая материя. Иногда требуются годы, чтобы сделать что-либо общепринятой ценностью, нормой, правилом. Относительно недавно расизм и расовая сегрегация стали подсудными (преступления ненависти) и неприличными... Относительно недавно суфражистское движение одержало верх почти во всех странах планеты (женщины получили право голосовать, но - это лишь часть феминистического проекта достижения гендерного равноправия)...
Песней, из-за которой ломали копья в Сан-Ремо-2009, была "Luca era gay" ("Лука был геем") миланского cantautore Povia. Скандал начался еще до начала фестиваля: итальянские антиклерикалы и ЛГБТ-ассоциации протестовали против включения речитатива об обращении Луки в конкурсную программу, считая его скрыто гомофобским и потрафляющим невежественным стереотипам о гомосексуальности (как пример - реплики обласканного в СССР католика Аль Бано). Повиа, как мог, открещивался от этих обвинений, говоря, что стихи написаны по мотивам реальной истории и потому он не изменит в них ни строчки. Шум, как водится, подогрел общественный интерес и внимание. Паоло Бонолис (директор программы этого года), чтобы избежать публичного бойкота, пригласил в зал лидеров самых крупных ЛГБТ-организаций (Arcigay и др.) и дал им слово в прямом эфире. Повиа закончил выступление, подняв плакат "Ни у кого нет монополии на истину".
Вообщем, получилась эдакая буря в стакане воды: с одной стороны, для в целом католической страны тема гомосексуальности, признания гомосексуальных браков и проч. - под негласным запретом (довольно условным: никому в голову, как и в консервативном Израиле, не приходит запрещать красочные и многотысячные гей-парады, преступления на почве гомофобии получают резкую публичную оценку со стороны чиновников, политиков, муниципалов и прочих публичных лиц), с другой стороны - наиболее радикальные ЛГБТ-активисты, обвиняя всех и вся, повели себя не слишком умно и тактично (переживания собственной стигматизированности не дают дискриминируемым права на "ответную" интолерантность). Размен мнениями в сети и телестудиях вряд ли у кого-то изменил отношение к проблемам равноправия и не упразднил факты "бытовой" дискриминации ЛГБТ, однако то, что состоялась едва ли не национальная дискуссия о принципах сосуществования людей с разными идентичностями, об инаковости, как социальной ценности, защищенной законом и общественным мнением... Это, наверное, в плюс.
Собственно говоря, острая критическая реакция ЛГБТ-сообщества была связана со словами "nessuna malattia nessuna guarigione", трактующей гомосексуальность как излечимую болезнь самосознания. Наиболее дотошные активисты докопались до вероятного прототипа истории - некоего Луки ди Толве из провинции Potenza, который продвигал в интернете семинары группы Lot, на которых страдающим от гомосексуальной идентичности предлагалось пройти курс "функционального излечения и восстановления мужественности посредством молитвы и преклонения Святому Духу". Драматургия текста "Luca era Gay" допускает такое истолкование, поскольку рассказывает о парне, вспоминающем о происхождении своих гомосексуальных установок: о семье со слишком заботливой матерью и безвольным отцом, о разводе родителей, о том, как мать беспрестанно проклинала отца и уговаривала сына никогда не жениться, о неудачном опыте первых встреч с ревнивой и стервозной девушкой... Потом - чувство вины и "поиск любви среди мужчин в возрасте отца, чтобы не предавать свою мать" (cercavo negli uomini chi era mio padre andavo con gli uomini per non tradire mia madre!?)...
Финальную точку ставит самоанализ и случайная встреча с "понимающей девушкой":
Дорогой папа, я простил тебя, хотя ты так никогда и не вернулся.
Мама, я часто думаю о тебе и желаю самого лучшего. Иногда ловлю себя на твоих мыслях, но
я стал отцом и я влюблен в единственную женщину, которую когда-либо любил.
Интересно было бы узнать, что Вы думаете: когда в России, Украине, Беларуси, Казахстана и в других постсоветских странах общественное мнение качнется в сторону признания прав ЛГБТ? Позиции властей, отказывающихся регистрировать ЛГБТ-организации, запрещающих проведение гей-парадов и проч., к сожалению, вопросов не вызывает. Но - если коллективный "здравый смысл" научится отторгать агрессивность и ксенофобию "лужковы" рано или поздно вылетят из кожаных кресел.
Povia - Luca era Gay
Click to viewLuca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo,
Luca dice: prima di raccontare il mio cambiamento sessuale volevo chiarire che
se credo in Dio non mi riconosco nel pensiero dell’uomo che su questo
argomento è diviso,
non sono andato da psicologi psichiatri preti o scienziati sono andato nel mio
passato ho scavato e ho capito tante cose di me
mia madre mi ha voluto troppo bene un bene diventato ossessione piena delle
sue convinzioni ed io non respiravo per le sue attenzioni
mio padre non prendeva decisioni ed io non ci riuscivo mai a parlare stava fuori
tutto il giorno per lavoro io avevo l’impressione che non fosse troppo vero
mamma infatti chiese la separazione avevo 12 anni non capivo bene mio padre
disse è la giusta soluzione e dopo poco tempo cominciò a bere
mamma mi parlava sempre male di papà mi diceva non sposarti mai per carità
delle mie amiche era gelosa morbosa e la mia identità era sempre più confusa
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
sono un altro uomo ma in quel momento cercavo risposte mi vergognavo e le
cercavo di nascosto c’era chi mi diceva “è naturale” io studiavo Freud non la
pensava uguale
poi arrivò la maturità ma non sapevo che cos’era la felicità un uomo grande mi
fece tremare il cuore ed è li che ho scoperto di essere omosessuale
con lui nessuna inibizione il corteggiamento c’era e io credevo fosse amore sì
con lui riuscivo ad essere me stesso poi sembrava una gara a chi faceva meglio
il sesso
e mi sentivo un colpevole prima o poi lo prendono ma se spariscono le prove poi
lo assolvono cercavo negli uomini chi era mio padre andavo con gli uomini per
non tradire mia madre
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca dice per 4 anni sono stato con un uomo tra amore e inganni spesso ci
tradivamo io cercavo ancora la mia verità quell’amore grande per l’eternità
poi ad una festa fra tanta gente ho conosciuto lei che non c’entrava niente lei mi
ascoltava lei mi spogliava lei mi capiva ricordo solo che il giorno dopo mi
mancava
questa è la mia storia solo la mia storia nessuna malattia nessuna guarigione
caro papà ti ho perdonato anche se qua non sei più tornato
mamma ti penso spesso ti voglio bene e a volte ho ancora il tuo riflesso ma
adesso sono padre e sono innamorato dell’unica donna che io abbia mai amato
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo
Luca era gay e adesso sta con lei Luca parla con il cuore in mano Luca dice
sono un altro uomo.
Римский гей-парад - фото santagloria
.