Конкурсный текст: Чужие сны
Автор: liza_bam
Всю ночь Джефу снился черный снег Мариенбурга. Он падал горелыми хлопьями прямо на одеяло и не таял. Постельное белье в красную клетку - то самое, что они так яростно делили с Мартой, когда расходились (“Оставь мне хоть наволочку, - просила она притворно-жалобным голосом, - зачем тебе, козлу, две наволочки?!” Джеф отвечал - мол, ну, для личной жизни, а Марта швыряла злополучную наволочку ему в морду и говорила - “да кому ты, козел, понадобишься?!”) - постельное белье быстро покрывалось невесомым черным снегом, прохладным наощупь. Во сне Джеф трогал черные хлопья и думал, что наяву они называются как-то по-другому. Это не снег, думал он озабоченно, снег не такой. Но что это -вспомнить было невозможно.
После снов про черный снег Джеф обычно просыпался с больной головой и долго приходил в себя, стоя под обжигающим душем. Он пытался вытрясти из головы тяжелое и гладкое, как стальной шар, слово “Мариенбург”. Никакого Мариенбурга он отродясь не видел, черный снег - это скорее всего пепел, но ни извержения вулкана, ни пожара Джеф тоже в жизни не видел. К чему ему снится эта вязкая муть - было совершенно непонятно.
Впрочем, ясно, к чему. Пошел третий месяц, а еще не было ни одного интервью. Даже на письма ответов не было. Да что там! Не было даже спама. Так, раз в неделю предложат пенис увеличить - и все. Словно и не было никогда на свете Джефа Алкиста, ведущего специалиста по автоматизации, старшего менеджера, почти что начальника проекта... Тьфу, пропасть.
Джеф свернулся в тугой клубок, накрылся поплотнее одеялом и попытался уснуть опять. Хоть бы и не просыпаться никогда, толку все равно никакого. Раньше Марта.... Они вставали одновременно, вместе пили кофе и ехали на работу. И работали тоже вместе - в соседних группах. В обед Марта впархивала к нему в офис (черт, у него был отдельный офис! С окошком! С видом на мост и залив!). Никогда не здоровалась - была у нее такая странная привычка. Сразу к делу. Иногда просто запирала дверь, дергала за галстук, вытаскивала из-за стола... У него в офисе был такой странный стенной шкаф, очень уютный. Марта туда даже лампочку купила.
А потом деловито оправляла одежду, и говорила, говорила... она всегда рассказывала что-то странное, скажем про то что Мерил, соседка, завела кота, кот ушел гулять, заблудился, попал к соседям, у соседей - мыши, кот подавился косточкой, пришлось к ветеринару вести, а муж этой Мерил, представляешь, мудак? - хочет на соседей в суд подать. Или скажем - а Антонио мне сегодня привез сушеный эдельвейс, представляешь? Прямо вот в коробочке, сам сорвал, от пограничников прятал, вот, я тебе принесла показать, правда здоровский? B смотри, вот тут у него уже плод, может там семена есть? И действительно, доставала из сумочки коробку с засушенным цветком. А потом на заднем дворе взяла да и развела эти эдельвейсы, все говорили, что не приживутся, а у нее цвели. Прям как в Альпах.
Или... Джеф помотал головой. За неделю до сокращений у них была третья годовщина знакомства. Марта ушла пораньше, ждала его с работы, стол накрыла... свечи, розы, чирикала как целое дерево воробьев. А потом положила салфетку и сказала:
- Слушай, Джефферсон-сан (она его так странно называла, Джеф уже и забыл - почему). Я от тебя устала. Пойди собери чемодан, я хочу чтобы ты ушел. Сейчас.
Джеф как-то хихикнул эдак... глупо. А она вздохнула, прошла в кладовку, чемодан достала, стала Джефовы вещи складывать. Все сложила, вот только наволочку не могли поделить. Хотела сунуть ему чек за мебель, чтоб новую себе купил, но Джеф, конечно, отказался. Мебели этой на любой гаражной распродаже - завались. Какая теперь-то разница.
Нет, лежать было решительно невозможно. Джеф сел на постели, обхватил тяжелую голову руками, поднял взгляд на часы. Половина первого дня. Ох.
Он совсем уже собирался завалиться обратно в постель, и тут - дзынннь... Письмо!
Джеф, опрокидывая стулья, подбежал в спящему компьютеру, мышью его растолкал, опасливо ткнул в почту, даже не прочитал темы... Ну наконец-то!
“Уважаемый господин Алкист, меня зовут Сара Феннел, я агент по найму и работаю для фирмы Оминвиль, ведущего производителя отрасли” - прочитал он, не веря глазам. “В компании открылась вакансия, которая, мы надеемся, Вас может заинтересовать.”
Джеф почувствовал как у него темнеет в глаах. Сейчас... Сейчас он прочитает и окажется что им нужен, скажем, микробиолог. Или зоотехник, специалист по черепахам. Или капитан футбольной команды...
Но все равно надо дальше читать, не прочитаешь, не узнаешь. А вдруг?
К концу письма Джеф вообще ничего не соображал от нежданно свалившегося на голову счастья. Каждая строка описания абсолютно, полностью соответствовала его специализации. Он удовлетворял каждому требованию. Джеф пошел в ванную и сунул голову под холодный душ. Потом вымылся как следует. Оделся в чистое. Налил кофе и снова сел за машину. Письмо никуда не делось, висело себе в центре экрана и выглядело все также восхитительно.
Джеф быстро написал ответ - да, да, в любое время, конечно, интервью по телефону, можно прямо сейчас!
Через десять минут зазвонил телефон - Сара оказалась девушкой нетерпеливой и деловой. Сразу к делу, опять вспомнил Джеф, но это была нестрашная, скорее веселая мысль. Он договорил, положил трубку и какое-то время сидел неподвижно в кресле, чувствуя, как жизнь стремительно возвращается, вливается в него обратно, как в пустой мех, и он из человека-невидимки неудержимо становится снова Джеффри Алкистом, уважаемым человеком, ведущим специалистом.
Джеф подошел к зеркалу, критически себя осмотрел, чисто выбрился и отправился по делам - в магазин за едой и в парикмахерскую. Весь следующий день он выносил из дома пустые бутылки и всякую дрянь, скопившуюся по углам за три месяца, стирал белье, пылесосил, мыл унитаз, даже занавески поменял. Когда в пятницу Сара позвонила вновь, в доме было чисто и просторно, а сам Джеф, в новой рубашке и приличных брюках, уже не блеял голодным барашком, а басил снисходительно и ласково:
- Сарочка, ну конечно, я смогу приехать в любое время. Я же понимаю, что компания нуждается в помощи...
Пора было заказывать билеты. Джеф изучил карту. Город Стоктон, штат Айова, боже мой. Да и черт с ним, пусть глухомань, пусть Айова, все что угодно, только не сидеть дома перед молчащим телефоном. Кстати, а почему Айова? Стоктонов много, надо точно узнать куда я собственно еду, - усмехнулся Джеф. Как ни странно, нигде в письме не был указан штат. Женщины все-таки ужасные дуры, проворчал Джеф и полез смотреть карту. Да, и правда, у Омнивиля был головной офис в Айове, правда не в самом Стоктоне, а рядышком. Милях в пятидесяти, среди кукурузы. Джеф удовлетворенно вздохнул и заказал билет на утро понедельника.
Аэропорт города Стоктона строили на вырост. Словно надеялись, что скоро, скоро приедут в город Стоктон миллионы туристов, командировочных и даже переселенцев! Стоктон станет мегаполисом, и подстать ему будет этот исполненный из стекла и стали грандиозный аэропорт.
Пока этого, правда, не случилось. В аэропорт можно было легко засунуть все население этого славного города. На выходе из ворот Джеф приметил костистую хищную тетку с плакатиком - ДЖЕФФРИ. Сара, подумал он. Эх, жалко! По голосу Сара казалась молоденькой и пухленькой. Ну да ладно, лишь бы не напутала ничего, дура.
Джеф глубоко вздохнул, оправил пиджак (черт, не застегивается, вот что значит три месяца безделья. Ничего, теперь все по-другому пойдет!), натянул на лицо самую радостную из арсенала улыбок - чистое счастье, зубы сверкают, глаза сияют - и двинулся навстречу Саре, слегка разведя руки в жесте приветствия.
- Хэлллооооу, - протянул он радостно, Как я рад вас видеть, милая Сара!
- Рейчел, - поправила его эта цирковая лошадь. И отодвинулась подальше.
- Рейчел, - повторил Джеф, несколько сбитый с толку.
- Пойдемте, Джеффри, - сказала лошадь Рейчел, - у вас интервью через сорок минут. Что случилось? Я Вас ждала с утренним самолетом! У вас все в порядке?
Что-то явно было не так, интервью у Джефа было назначено на вторник, он точно помнил. Копию билета он высылал Саре даже дважды - она первую потеряла и очень извинялась. Ну что за дела - билет потеряла, время перепутала - теперь еще и интервью назначила черт знает когда.... Вот ведь дура, прости господи. И еще лошадь эта, на которую смотреть противно...
Не ной! - напомнил Джеф сам себе. Это все чушь, шелуха. Сейчас ты соберешься, ленивая тварь, и через пару часов у тебя в кармане будет оффер. Ну или завтра. Ну или через неделю - но сейчас у тебя, болван, вся судьба твоя решается. Станешь ты уважаемым человеком в этой дыре или будешь продолжать тупо пялиться в экран в своем прекрасном, но совершенно недружественном городе. Но вообще интересно - а где же Сара? Джеф хотел спросить у Рейчел и передумал - не стоит. Мало ли какие у них тут порядки. Так спросишь, а потом в суд подадут за домогательство. Дикие люди среди кукурузы. Ну и черт с ним. Двести с бенефитами на дороге, поди, не валяются - а через пару лет работы в Омнивиле его возьмут куда угодно кем угодно, хоть президентом банановой республики - в этом Джеф был совершенно уверен. Оминвиль - это имя как-никак. А то прямо внутри компании пошустрит да и переберется на берег, западный или восточный, у них везде офисы есть. Только бы взяли.... Только б эта задница бесхвостая не перепутала опять все...
Джеф вспомнил смешное ругательство и снова приуныл. Бесхвостой задницей его в раздражении называла Марта. Она никогда не ругалась - это было единственное обидное наименование, которое она употребляла. Джеф, впрочем, не обижался, а всегда возражал что это совершенно не оскорбление, это чистая правда, поданная с несколько необычного ракурса. Марта еще немного дулась, а потом начинала хихикать. Тьфу, ну вот опять. К чему тут это? Об интервью бы подумал, придурок.
Они проехали мимо бесконечных желтых полей люцерны. Мимо еще маленькой, неподросшей кукурузы. Мимо цветущей картошки и огурцов. Миновали деревню со странным названием Дьяволова Люлька, и наконец въехали в зеркально-картонный городок. Высоченные офисные здания со стеклянными стенами, безупречные газоны, круглые деревца, нигде ни души. Сон тупого, но старательного выпускника архитектурного факультета перед сдачей дипломного проекта. Они вышли из машины, Рейчел посмотрела на него снизу вверх, как оруженосец на рыцаря - такой особенный взгляд, которым провожают на интервью. Внимательно осмотрела одежду, никаких погрешностей не нашла. Кивнула.
- Вам на третий этаж, офис 378. У вас еще 15 минут, но лучше уже пойти.
Джеф кивнул.
- Не волнуйтесь. Вы им подходите, они вас хотят.
Джеф кивнул.
- Будьте в меру агрессивны и не забывайте улыбаться, у них очень традиционных взглядов менеджер по найму.
Джеф кивнул.
- Не пейте кофе, он не любит когда пьют кофе. Пейте зеленый чай.
Джеф кивнул.
Рейчел еще немного подумала, а потом вдруг улыбнулась совершенно неделовой улыбкой, и из лошади превратилась в какого-то симпатичного грызуна, вроде белки или суслика.
- Вдуйте им за всех за нас, Джеффри! - сказала она с чувством и погладила его по рукаву пиджака, - чтоб знали, что вы не хрен с горы, а ведущий специалист с Западного берега!
Джеф почему-то ужасно обрадовался, и смутился, и пробормотал что постарается, и по лестнице на третий этаж взлетел почти бегом, думая про себя - вот сейчас мы им покажем!
И показал. Показывал он часа три, и все время был собою доволен. Вопросы отбивал как китаец шарики для пинг-понга, улыбался, шутил сам и смеялся чужим шуткам. Начальник проекта. Менеджеры среднего звена и финансовый менеджер. Менеджер по найму. Начальник технического отдела. Еще какие-то начальники. Когда он почувствовал, что сейчас просто уснет от усталости, последний из начальников сочувственно предложил ему на выбор - либо поговорить с директором сейчас, она еще здесь и очень хотела с ним побеседовать, либо уж тогда завтра с утра.
- Но Джессика очень хотела побеседовать сегодня, - предупредил симпатичный начальник, - так что если вы могли бы....
Выхода, похоже, особо не было, и Джеф побрел к кабинету в дальнем конце коридора, сопровождаемый двумя начальниками и секретаршей.
Кабинет директора был абсолютно непохож на кабинет директора. Джефу показалось, что он случайно попал в дамскую гостиную - бледно-розовые занавески, бежевые пухлые диванчики, семейные фото в затейливых рамочках, пара мягких игрушек, белый пушистый ковер перед столом. Сидящая за столом женщина тоже была совершенно непохожа на директора чего бы то ни было. Была она маленькой, склонной к полноте брюнеткой с аккуратными кудряшками.
Она подняла голову и счастливо улыбнулась Джефу. Он поскорее улыбнулся в ответ, подошел поближе; улыбка на ее лице сменилась удивлением.
- Кто вы такой, - спросила директор, тоном дамы, у которой посреди гостиной внезапно возник совершенно посторонний мужик, - кто вы такой, собственно?
- Джеф Алкист, - сказал Джеф, совсем растерявшись, - у меня интервью с вами... Вы сказали...
Директор моргнула. И еще раз моргнула. И еще раз улыбнулась, теперь уже очень вежливо. Обратившись к симпатичному начальнику, сказала светским голосом:
- Дэниел, мне бы хотелось с тобой обсудить кое-что... - и добавила, уже Джефу - Присядьте пожалуйста, мы вернемся буквально через минуту...
Делать было нечего. Десять минут на том диване Джеф потом долго вспоминал как самые страшные в его жизни. Он явно что-то сделал не так! Но что?! И что теперь будет? Почему у нее было такое лицо, когда она его увидела? О чем они там говорят? Может, она его приняла за какого-нибудь маньяка? Может, они в школе вместе учились и он ее за косички дергал и дразнил? А она теперь мстит?
Все обошлось. Вернувшись, Джессика принялась горячо извиняться, вздохнув, призналась, что у нее был очень, очень трудный день, но она, тем не менее, страшно рада, что Джеф нашел время с ней побеседовать, пожала Джефу руку крепко, по-мужски, присела рядом на диванчик, стала расспрашивать о предыдущей работе, планах на будущее, рассказывать о специфике работы... Интервью, несмотря на странный эпизод, продолжало катиться по правильному курсу. Перед ними магическим образом появились чашки кофе - и не офисной бурды, а хорошего, крепкого кофе с пенкой, в белых фарфоровых кружках, какие-то мелкие бутербродики... Все оборачивалось не просто хорошо, а прямо-таки наилучшим образом. Потом Джессика сердечно попрощалась, сказала что безумно рада знакомству, что обсудит его кандидатуру с коллегами в ближайшие дни, и сразу даст знать, что он, Джеф, был бы неоценимым приобретением для их дружного коллектива, и прочие приятные вещи.
И не обманула! К концу томительной недели почтальон принес увесистый пакет. Джеф открывал конверт медленно, словно раздевал давно вожделенную женщину. Потом, тоже медленно, потянул за краешек бумажной папки и увидел в уголке логотип Омнивиля - стилизованный домик и буквы OV. Удержаться было невозможно, он быстро вытянул папку с документами и открыл.
Внутри лежало официальное письмо от Джессики, пакет документов на страховку и кучка бумаг для бухгалтерии.
Джеф пробежал глазами письмо, но вчитаться не мог, слишком сильно колотилось сердце. Он быстро оделся, вышел на улицу, доехал до ближайшего торгового центра и купил один большой чемодан и два маленьких.
До ночи он собирал вещи. Потом позвонил в компанию по вывозу мусора, назавтра веселые грузчики уже выносили весь его небогатый скарб - матрац, хромоногий столик, видавшее виды кресло и пяток стульев. Больше ничего за эти три месяца он нажить не успел. Вещи как раз поместились в купленные чемоданы, еще коробки с книжками пришлось запаковать отдельно.
На следующее утро Джеф был уже в дороге. Он гнал по восьмидесятой по семь сотен в день, ел в придорожных забегаловках, не чувствуя вкуса, попал в запоздалый снегопад на перевале через Сьерру, проезжал насквозь дождевые тучи над Большой равниной, мимо Солт-Лейк-Сити, через Небраску... В Омаху он приехал около полудня, запарковал машину и вдруг нивесть с чего решил сходить в их знаменитый зоопарк. Говорят, там у них чуть не настоящие джунгли под крышей. Но только подошел, поглядел на легкий стеклянный купол, расчертивший небо над Миссури на аккуратные треугольники -- опять страшно захотелось в дорогу, тем более уже осталась ерунда, какие-то жалкие триста миль... Джеф развернулся, почти бегом вернулся на парковку и снова отправился в путь.
В понедельник, пятого апреля, Джеф проснулся от звонка будильника, выпил кофе из новой чашки, вытерся новым пушистым полотенцем, проверил почту - и не на старом раздолбанном ноуте, а на новеньком серебряном телефоне, запер блестящим ключом свежеснятую студию, сел в отмытую от дорожной грязи и пыли хонду (еще вполне приличную, но надо будет обновить) - и поехал на работу.
“И мир был новеньким, только что с иголочки!” - подумал он неожиданно. Марта так всегда говорила, когда покупала что-то в дом. Она очень редко покупала предметы, но всегда страшно радовалась. Говорила что новый предмет - это обещание новой жизни, и слишком часто обещать не стоит. Шутила, скорее всего, впрочем, у нее никогда не было понятно. То ли шутит, то ли душу открывает... Ну вот! А теперь у него не просто обещание, теперь и правда - все новое. А она там пусть сидит в своем дурацком горбатом городе и смотрит на все тот же старый залив с корабликами. И получает свои шестьдесят плюс бонус. Дура.
Оказалось, что его новая работа не просто похожа на прежнюю - она вообще точно такая же. Удивительно, думал Джеф, привычно распределяя работу, проводя митинги и сводя отчеты, удивительно! Если бы не кукуруза за окном и стенки другого цвета - я бы подумал что это все остальные уволились, а я работаю все там же с новой группой. Большинство сотрудников были, как и он, еще молоды и вполне одиноки - недостатка в партнерах по походам в ближайший бар после работы и покататься на велосипедах в выходные у него не возникало. Через месяц ему стало казаться что он всегда жил в Стоктоне, штат Айова, что всегда приходил с утра в это странное стеклянное здание, приветливо кивал вахтеру, наливал себе первую, самую вкусную, чашку кофе...
А потом вдруг случился этот корпоративный обед в “Ристоранте Грандиозо” - единственном приличном ресторане города. Напились все тогда крепко. Джеф почти не пил, ему и народ развозить. Он ответственно напихал полную машину нетрезвых сотрудников, отвез одного, другого, третьего... И уже подъезжая к дому, услышал, что на заднем сидении кто-то возится. Вот пьянь болотная, подумал Джеф недовольно, придется и этого везти... Он оглянулся назад. На заднем сидении, уютно свернувшись, спала его директор. Джеф остановил машину, открыл заднюю дверь, потряс Джессику за плечо - мол, куда поедем, дорогая? Она открыла глаз, один, и пробормотала - поедем к тебе. Это, конечно, был непорядок. Джеф почесал в затылке. Джессика жила одна. Позвонить было особенно некуда. Нужно отвезти эту дуру в гостиницу, догадался он.
Увидев надпись “Мотель”, Джессика ужасно обрадовалась. Он выковырял ее из машины, поставил на ноги - и тут она вдруг полезла обниматься и говорить что мотель - это очень романтично, спасибо, милый. Джеф посмотрел на нее сверху вниз и решил, что, пожалуй, совершит сейчас необдуманный и даже идиотский поступок. Он взял ключ и, придерживая липнущую к нему Джессику за талию, пошел искать нужный номер. Номер был на втором этаже, стандартный, словно его жизнь. Кровать шесть на шесть, старый телевизор, библия в тумбочке. Джеф уложил директора на кровать, раздел, укрыл одеялом и отправился в душ.
Всю ночь ему снился черный снег Мариенбурга. Он падал легкими черными хлопьями на мотельную кровать, на джессикины круглые плечики, на наволочку в крупную красную клетку. За пеленой черного снега угадывались башенки и острые крыши Мариенбурга, и Джеф сквозь сон обещал себе, что непременно хоть по карте посмотрит - где это?
Наутро была суббота, он проснулся от бьющего сквозь жалюзи солнца. На телефоне светилось сообщение - два непрочитанных письма.
“Уважаемый Джеффри,” - значилось во втором письме, - “Простите, что беспокою Вас. Уверен, мое письмо Вас удивит. Я долго думал, прежде чем написать его, но решил, что это необходимо. Дело в том, что в результате неудачного стечения обстоятельств произошло некоторое недоразумение. И с каждым днем дело все больше запутывается... Однако, позвольте, я начну по порядку.
Меня зовут Джеффри, мне тридцать восемь лет, я работаю руководителем проекта по автоматизации в компании Омнивиль, в городе Стоктон, штат Айдахо. Меня наняли примерно полтора месяца назад. Не правда ли, какое удивительное совпадение? ”
Правда, - пробормотал Джеффри и вдруг вспомнил, как разыскивал город Стоктон на карте, да все сомневался - правильно ли нашел.
“Когда я приехал в Омнивиль на интервью, я все время чувствовал некую странность. Все было как-то не совсем так как предполагалось - мой агент почему-то не встретила меня в аэропорту. Лишь вечером позвонила совершенно другая дама, Сара, и сказала что произошла досадная накладка, очень извинялась и сказала что интервью будет во вторник вместо понедельника. Сара, впрочем оказалась очень хорошенькой и милой, мы с ней даже выпили кофе потом дважды, но дальше дело не пошло. Но я отвлекся.”
Козел, - подумал Джеф, и почувствовал необъяснимую ревность к автору письма, который пил кофе с молоденькой мягенькой Сарой, в то время как он, Джеф, был вынужден смотреть на цирковую лошадь Рейчел. Боже, что за чушь, остановил он сам себя, и принялся читать дальше.
“Интервью прошло вполне успешно, хотя менеджер по найму, Мелисса, как мне показалось, был несколько удивлена, увидев меня. Мне в тот момент показалось, что она ожидала увидеть кого-то другого и была очень разочарована”.
Джеф вспомнил лицо Джессики, когда она оторвала взгляд от бумаг на столе и посмотрела на него, улыбаясь как лучшему другу. И как улыбка сползла у нее с лица, превратившись в удивление и разочарование.
“Были и другие странные неувязки, но думаю, что того, что я рассказал достаточно чтобы убедить вас - произошло недоразумение. Джеф, это Вы должны были ехать в Айдахо. Я должен был поехать в Айову. Я узнал об этом случайно. Мелисса рассказала мне как-то (мы стали близки примерно через две недели после моего переезда в Стоктон), что, оказывается, и вправду ожидала увидеть вместо меня совершенно другого человека, своего очень старого школьного друга, тоже Джефа. Она сказала, что мы немного похожи, и когда я вошел, она подумала, что это он. То есть Вы, Джеф.
Мелисса, подумал Джеф, Мелисса. А! У нее была очень правильной формы грудь и она не брила ноги, на ногах росли такие тоненькие волосики, очень мягкие, ему нравилось… Они встречались с Мелиссой даже уже после школы, веселая была такая, потом поступила куда-то чуть ли не в Йель… Или это Мариса в Йель? А Мелисса… нет, не помню. Джеф помотал головой. Какой-то странный бред. И самое странное в нем - что он удивительно логичен!
“Узнав об этом, я решил разыскать Вас. Это было несложно, ведь у меня был список класса, имя и специальность - такая же, как моя. Представьте себе мое удивление, когда я узнал, что Вы работаете в той же компании, что и я, и даже города наши называются одинаково! Вот и верь после этого в статистику! Какое-то время я хотел забыть об этой странной истории, но меня не оставляет чувство, что...”
Что ты козел, - проворчал Джеф. Жил бы себе спокойно, спал бы со своей Мелиссой. Нет, надо нос сунуть.
“что я теперь живу Вашу жизнь, а Вы - получается - мою. Я понимаю, что Вы можете просто стереть это письмо и забыть все, что я вам наговорил, но на всякий случай я все же должен предложить - “
Джеф покрылся холодным потом. Что еще он там напридумал, этот его беспокойный двойник?
А неведомый автор внезапно отставил сдержанный тон и почти кричал -
“...предложить - поменяться обратно.
И забери ты своего директора пожалуйста, она храпит по ночам! Понимаешь, как-то обидно получается. Не может же быть, чтобы было все равно, чью жизнь живешь, свою или какого-то незнакомого мужика.
Короче! Я приеду в Стоктон, Айова в воскресенье ночью, автобус приходит в двенадцать тридцать. Приходи, если захочешь.
Джеф. “
Джеф встал, походил немного по комнате. Пошел в душ. В голове была только одна мысль, она билась о стенки черепа изнутри, как мячик от пинг-понга
“Он приедет в понедельник в двенадцать тридцать”.
Потом он спустился в офис (Джессика все еще сладко спала), налил себе стакан жидкого кофе. Сьел черствую мотельную плюшку. Добрел до ближайшей бензоколонки, купил пачку Лаки Страйк, хотя давно не курил. Выкурил подряд три сигареты. Давя каблуком третий окурок, Джеф уже точно знал, что лучшее, что можно сделать с этим письмом - это забыть его как можно скорее.
Он вернулся в номер, поцелуем разбудил Джессику - она замурлыкала сонно. Джеф посмотрела на нее при свете дня и решил что она очень хорошенькая. Ну хорошо, не очень, но вполне ничего. В конце концов, не каждому удается оттрахать директора подразделения крупной компании. Приятно, что ни говори.
Они провели вместе все утро. Позавтракали. Покатались по округе. Джессика оказалась молчаливой и улыбчивой. И удивительно робкой, у Джефа было ощущение что он выгуливает не директора, а выпускницу католической школы. Впрочем, она вполне может быть выпускницей католической школы, поправил себя он.
Какое идиотское письмо, - думал Джеф, гуляя со своим директором вдоль единственной торговой улицы города Стоктона, - какой болван! А сколько чуйств! Скажите пожалуйста, на автобусе он приедет. В ночи. Идиот.
Даже думать тут нечего, - думал Джеф на следующий день, в воскресенье, в два пятьдесят, приехав из магазина и разбирая покупки, - какой-то мистический бред.
Вот ведь придурок какой, - думал Джеф в четыре двадцать, засовывая в машину грязное белье, - это же надо?!
А может, вообще, пошутила какая-нибудь сволочь, - думал Джеф в восемь пятнадцать, переключая каналы телевизора, - знал бы кто, шею бы свернул. Ну что за дела такие?!
Может, это Марта развлекается? - думал Джеф в десять тридцать, чистя зубы, - это очень в ее духе. А что? Я ведь ей писал, хоть она и не отвечала ничего. Вот, решила так надо мной поиздеваться... Дура.
И вообще, у меня есть своя жизнь, очень, между прочим, неплохая. Не каждый может похвастаться. И работа отличная. И вот, директор, опять же, - подумал он в одиннадцать пятьдесят.
Тут Джеф обнаружил, что уже надел брюки и ботинки и протягивает руку за курткой.
- Ну, я же только посмотрю! - сказал сам себе Джеф, - это же интересно! Не у каждого ведь есть двойник! И потом, нехорошо, человек приедет, надо его хоть чаем напоить... или пивом…
( Продолжение следует...)