Конкурсный текст: Самое прекрасное
Автор: pyrus_acerba
Кварц был упрямым дварфом. В принципе, слово "упрямым" можно было бы опустить. Кварц был дварфом - этого оказалось вполне достаточно. Тем утром он решил добровольно уйти в изгнание. На самом деле он принимал такое решение каждое утро в течение всей отпущенной ему недели. И каждый вечер цеплялся за отговорки вроде "Может быть..." и " А вдруг?". Но срок истек, и "может быть" превратилось в "никогда".
Кварц подобрал кирку и побрел, куда глаза глядят.
* * *
"Раньше недра гор были богаче. Намного богаче. Махнешь, бывало, пару раз киркой, тут тебе и золотая жила. Или пласт чего-нибудь… эдакого… А теперь…" - имя автора этого глубокомысленного высказывания затерялось в веках. Не известно, какое по счету поколение дварфов считало чуть ли не правилом хорошего тона жаловаться друг другу на трудности с добычей полезных ископаемых. В некоторых семьях дети отказывались засыпать, не услышав на ночь что-то подобное. Жаловался дед Кварца. И отец Кварца. И он сам добросовестно соблюдал традицию, ежедневно брюзжа и ворча. И вот… свершилось! Впору было провозглашать новый национальный праздник, только вот название праздника получалось на редкость дурацкое - "День, Когда Старики Наконец-то Оказались Правы". Или нет, "День, Когда Кварц Не Смог Найти Ни Единого Приличного Минерала". Или…
Явившийся откуда ни возьмись сталагмит приветствовал его так ощутимо, что сочинительство пришлось прекратить. Вытирая разбитый нос, Кварц нервно огляделся. Дожили! Дварф среди собственной шахты на камни натыкается! Вот уж позорище-то… Хотя… чему удивляться? Пришла беда - прокладывай ей рельсы к самому порогу. Или нет? Погодите-ка, что тут у нас за камень?…
Парой ударов кирки Кварц отмстил подлой каменюке и тщательно перебрал обломки. Ни-че-го. А ведь еще недавно яшму и лазурит едва ли не мусором считали. Хоть бы единая искорка!… Нет. Пустая порода. Проклятье, до чего же унизительно это звучит - Пустая Порода! С пустой породой Кварц домой не вернется. Только не он.
Обида на судьбу, медленно копившаяся все предназначенные для Поиска семь дней, наконец нашла выход. Стиснув рукоять кирки так, что побелели костяшки пальцев, Кварц стал крушить стену шахты. И плевать на все правила техники безопасности вместе взятые - пусть эти чертовы крепления вместе с этой чертовой пустой породой рухнут ему на голову. Зато уж тогда никаких проблем не будет! И позора его семье - тоже!
Случайность это была, или нет, но именно седьмой удар Кварца проломил стену. В глаза дварфу ударил ослепительный свет. Он потерял равновесие и, даже не успев помянуть Горную Матерь, вывалился в сияющую дыру.
- Доброго вам вечера, сударь! - поздоровался с Кварцем дружелюбный голос.
* * *
Верная кирка помогла затормозить, и довольно быстро, зато каску Кварц потерял сразу же, так что камни и корни считал собственной головой. "Я-то думал - нельзя пасть еще ниже!" - горько усмехнулся Кварц, когда мир перед глазами наконец перестал кувыркаться. Но одно дело - дварф, смеющийся над собой, и совсем другое - когда на подобную дерзость решится кто-то не из подгорного народа. Незнакомец, спустившийся вслед за ним, был встречен - так, на всякий случай - угрожающе поднятой киркой, ворчанием и злобным сверканием глаз. Вернее - глаза, потому что другой уже почти заплыл роскошным фингалом.
- Ой-ей, сударь! - горестно воскликнул паренек. Сверкание, ворчание и все остальное он попросту не заметил. - Вот незадача-то! Я вам сейчас помощь окажу, ежели дозволите!
С этими словами он вытащил из сумки на поясе зеленый листок, смачно плюнул на него и попытался прилепить Кварцу на фингал.
Забегая вперед, скажем: ничего фатального после этого с пареньком не случилось. Он благополучно дожил до седин и правнуков, но так и не узнал, какая опасность грозила ему в тот миг.
В следующую секунду Кварц смог-таки разглядеть здоровым глазом, что перед ним - всего лишь деревенский мальчишка, и смеяться этот мальчишка не собирается.
- Отстань! - буркнул дварф, пихнул мальчишку и заковылял вниз по склону. Все, что было ему сейчас нужно - посидеть немного в тишине, дождаться, когда приутихнет боль от ушибов, да бросить последний взгляд на родную гору. Остальное уже не имело значения.
- Ежели брезгуете, сударь, то зря, - похоже, одиночество стало в этом уголке долины большей редкостью, чем приличные минералы. - Слюна - она весьма пользительные свойства имеет! Вот, - в руки Кварца был впихнут пучок листьев. - Сами поплюйте да приложите. Боль как рукой снимет!
Обычно Кварц говорил с людьми редко, мало и только по делу, но тут его просто прорвало. Дварф отшвырнул кирку, сгреб мальчишку за ворот рубахи и стал орать ему в лицо про боль, которую нельзя снять чертовыми листьями, про чертов Поиск, который ничего не дал, про чертовы традиции, из-за который уже полселения детей по имени Пустая Порода... И так далее, пока в горле у него не пересохло, а перед глазом не поплыли цветные круги.
Когда Кварц отдышался и проморгался, он был очень удивлен. Нет, обнаружить в руках ворот рубахи приставучего юнца было неудивительно. Зато очень и очень - то, что к вороту по-прежнему прилагалась относительно целая рубаха. Да и ее владелец все еще был тут, а не бежал вдалеке, зовя от ужаса мамочку.
- Стало быть, имя... - задумчиво протянул мальчишка, чуть отвернулся от Кварца и прищурился на заходящее солнце. - Дивный нынче закат, как мыслите?
- Не интересуюсь, - буркнул Кварц и на всякий случай отодвинулся от собеседника. Наверняка тот - безумец, как еще объяснить, почему до сих пор не сбежал?
- А вот еще цветы - они ведь тоже хороши бывают, - реплику дварфа парень проигнорировал. - Или ручей - тот, что в березовой рощице на окраине деревни. Не знаю, сударь, каков точно с виду хрусталь - мне о нем только слыхать доводилось, но мыслю, что вода в нашем ручье краше хрусталя во сто крат. А зимой - снежинки, искрятся на солнце - глаз не оторвать!
- Ага, - послушно согласился дварф и стал потихоньку оползать от сумасшедшего подальше.
- Это я к тому клоню, сударь, - парнишка снова повернулся к дварфу и широко улыбнулся. - Что камнями Поиск ваш заканчиваться не должен. Камни, конечно, тоже неплохи. Но разве нет кроме них рядом с нами ничего прекрасного? Без чего и жизнь-то вообразить трудно?
- Лесь! Ле-е-есь! Где тя носит, олу-у-ух?! Свинья до сих пор не комлена-а-а! Уши оборву!!! - судя по тому, что даже в столь укромном уголке долины оклик прозвучал, словно орали рядом, владельца ушей ждала ну очень серьезная выволочка.
- Матушка зовет, - снова улыбнулся мальчишка. - Еще раз доброго вечера вам, сударь дварф. И удачи в вашем Поиске.
Кварц повертел в руках листочки. Посмотрел на почти скрывшийся за горами солнечный диск.
- Без чего жить нельзя... - пробормотал он.
Потом встал и решительно зашагал по склону.
Вверх, обратно к пролому.
* * *
Дварф Карборунд - старейшина клана, и - по крайне неудачному стечению обстоятельств - тесть Кварца, величественно скрестил руки на груди.
- Принес? - спросил он.
Кварц молча бросил то, что держал в руках, ему под ноги. Прежде чем изменившийся в лице Карборунд успел что-то сказать, Кварц ушел. Второй предмет нести было тяжелее, но уверенность придала Кварцу сил. Третий предмет пришлось тащить волоком. Кварц был осторожен, но все равно отпустил его позже, чем рассчитывал. Он дождался, когда тесть перестанет прыгать, держась за отдавленные пальцы, а потом широким жестом обвел поднесенные старейшине предметы.
- Имена! - пояснил Кварц. - Знаю - не по традиции, но представь, какова была бы наша жизнь без них. Разве они не прекрасны?
Карборунд был не самым лучшим старейшиной в истории клана и уж точно не самым лучшим тестем, но соображал он неплохо.
- Да будет так! - величественно провозгласил он.
- Чертовы коротышки! Ишь, расшумелись, - ворчали селяне, но больше для вида. - Никак что-то празднуют? - земля под ногами несильно, но ощутимо дрожала. В недрах горы дварфы и в самом деле праздновали: в тот день дочь главы клана родила очаровательных девочек-близняшек - Кирку, Наковальню и Вагонетку.
Что может быть прекраснее добрых надежных инструментов?
___________________________
Примечание I. История сия записана со слов почтенного дварфа Штанги, полное имя коего - Штангенциркуль, сын Отбойника, сына Стамески.
Примечание II. Записавший историю отдает себе отчет в том, что наковальня и вагонетка не являются инструментами. Дело за малым: осталось найти того, кто решится объяснить это нетрезвому дварфу.