Конкурсный текст: Тулку
Автор: Михаил Кокорев
Жил на свете бедный художник. По бедности своей обитал он в маленьком заброшенном доме на окраине города. Картины художника не пользовались спросом, и потому денег у него едва хватало на краски и холсты, а что оставалось, уходило на хлеб и чай. Когда наступали холода, художник топил печь, чем ни попади: старой мебелью, подобранными на улице деревянными ящиками. С годами исчез в печи забор, ограждавший домик, и прилегавшие к дому развалившиеся хозяйственные постройки. Иногда в печку попадали и картины художника, так и не дождавшиеся своих покупателей.
Жила с художником в домике черная кошка. Приблудилась, пригрелась, да так и осталась. Порой по нескольку дней кошка пропадала где-то по своим кошачьим делам, но всегда возвращалась. Художник был добр к животине, и в те счастливые дни, когда удавалось продать какую-нибудь из работ, художник баловал кошку мясцом или рыбкой. За это кошка позволяла художнику гладить себя по спинке и даже забиралась ему на колени и дремала там, утробно урча.
Случилось однажды кошке заболеть. Лежала она уже несколько дней на куче тряпок поближе к печке и вставала, только чтобы выйти на улицу на несколько минуток. Как назло, художник сидел в то время совсем без гроша, не в силах чем-либо помочь своей приятельнице.
И вот вечером в один из этих дней пожаловала в домик художника гостья, госпожа Икс. В том, что она госпожа не усомнился бы никто из видевших ее. Только, думаю, желающих встретиться с ней нашлось бы немного. Госпожа та не была страшной или особо грозной. Скорее предельно вежливой и обходительной. Но то ли художник ослаб в последнее время от скудного питания, то ли сумерки сыграли с ним такую шутку, а сколько ни пытался художник разглядеть свою незваную гостью, никак ему это не удавалось сделать. Была она закутана в серую мантию, серая вуаль подобно густому туману скрывала ее лицо. Самые очертания ее фигуры терялись в серых развевающихся краях одеяния. С ее приходом прокрался в домик холод. Тот холод, который не в силах изгнать никакое, даже самое жаркое пламя. Свет в чадной масляной лампе сделался совсем уж тусклым.
Ее появление было столь неожиданным, что художник, зябко кутавшийся в рваный плед, сидя на продавленном кресле, не успел подняться с приветствием. Госпожа Икс как-то вдруг оказалась перед самым художником и молча, ничуть не смутившись и не побрезговав, присела на стул напротив кресла. Надо сказать, что стул тот был подобран художником где-то на городской свалке. Вспомнив об этом, художник почувствовал неловкость перед благородной особой.
- Чему обязан? - как можно вежливее поинтересовался художник.
- Я пришла за Вами. Но, видя то бедственное положение, в котором Вы пребываете в настоящий момент, считаю несправедливым отнимать у Вас единственное Ваше достояние. Да и мне самой не доставит ни малейшего удовольствия взять это единственное у человека, который не дорожит тем, с чем ему предстоит расстаться. Поэтому я хочу предложить Вам сделку.
Справедливости ради следует сказать, что художник был малый далеко не глупый. Но несколько дней единственным наполнением его желудка был пустой кипяток, дрова приходилось экономить, отчего в доме было более чем прохладно. И вот, видимо, из-за этого всего ход мыслей в голове художника сильно замедлился, и потому из сказанного он не понял ровным счетом ни слова. Но слово сделка вызвало в нем интерес, не ускользнувший от внимания госпожи Икс.
- Вижу, мое предложение Вас заинтересовало.
- Охотно выслушаю, - ответил художник.
- Что ж… Мои условия таковы. Ваше достояние останется при Вас. Более того, чтобы Вы смогли оценить его надлежащим образом, я приобрету несколько Ваших работ прямо сейчас, а впоследствии к Вам дважды в месяц будут приходить люди и покупать то, что Вы напишете. Та сумма, которую я Вам нынче же уплачу за картины, будет ориентиром для Вас. Ничего уже не продавайте дешевле. Думаю, это позволит Вам жить безбедно до нашей следующей встречи. Вы согласны.
Еще бы! Разумеется, художник был согласен. Но какое-то смутное беспокойство терзало его душу. В чем же дело… Конечно! Госпожа Икс не назвала цену.
- Какую цену должен я уплатить за Ваше благодеяние? - осведомился художник.
- Жизнь Вашего больного друга, - взмахом серой мантии гостья указала на кошку.
«Не может быть! - пронеслось в голове художника. - Это - она. И пришла она за мной». Мысли художника в мгновение стали кристально ясными. Сковывавший его холод сменился волной жара. Безбедная жизнь выглядела невероятно привлекательно, но цена… такую цену он не мог и не хотел платить. В этот момент вся ситуация предстала глазам художника предельно четкой.
- У меня есть встречное предложение, - спокойно и просто, без тени волнения и сомнений сказал художник.
Госпожа Икс сделала головой неопределенное движение, в котором были и удивление и заинтересованность: он выдвигает условия!? И что он может предложить ей?
- Жизнь моего друга, - продолжил художник, - как, в прочем, и моя собственная, в полном Вашем распоряжении. Но мне хотелось бы получить небольшой аванс.
«Ба-а! - протянул мысленно художник. - Да я торгуюсь».
- Вы сей же час приобретаете желаемые картины и расплачиваетесь со мной деньгами. Часть полученного от Вас гонорара я желал бы употребить на организацию небольшого банкета в честь подписания нашего договора. Мы ведь заключаем договор, я правильно понимаю.
- Совершенно верно. В подобных случаях заключение договора необходимая процедура.
- Тогда прошу оказать мне честь Вашим присутствием на скромном празднике.
- Я принимаю Ваши условия.
Госпожа Икс извлекла из складок тумана договор в двух экземплярах и положила перед художником. Из рукава туманной мантии возникло самопишущее перо, которое госпожа Икс протянула художнику:
- Договор вступает в силу с момента подписания.
Художник, молча, поставил свою подпись на обоих экземплярах.
- Хотите увидеть, какие именно работы я приобретаю? - поинтересовалась госпожа Икс.
- Можете выбирать, что Вам угодно, - художник обвел рукой стоявшие вдоль стен холсты.
Гостья кивнула головой.
- Вот Ваш гонорар, - она положила на стол перед художником толстую пачку денег. - Могу я предложить Вам свою помощь в организации банкета.
- Не смею отказать, - ответил художник.
Пачка банкнот на столе стала несколько тоньше, а в двери дома постучали снаружи. Вошел человек, по виду - посыльный из питейно-закусочного заведения, с объемистой корзиной в руках. Содержимое корзины перекочевало на стол: пять бутылок красного вина и прекрасный ужин на двоих. «Нам бы этого хватило на несколько дней» - подумал художник, глядя на заставленный яствами стол. Посыльный удалился.
- Что ж, приятного аппетита, - художник сделал рукой приглашающий жест.
К неописуемому удивлению художника, госпожа Икс кушала, хотя и скромно, и при этом с видимым удовольствием пила вино. Судя по всему, вечер можно было считать удавшимся.
Ужин был вкусен, вино превосходно. Художник не забывал наполнять бокал своей гостьи снова и снова. Казалось, он и сам не отстает. Но в этот вечер вино не пьянило художника. С каждым выпитым бокалом что-то как будто выкристаллизовывалось внутри его существа. Что-то непреклонное и горящее холодным беспощадным светом.
Вечер подходил к концу. Откупорили последнюю бутылку вина. Госпожа Икс сохраняла вид безупречной аристократки, но по ее все более замедлявшимся движениям становилось понятно: госпожа Икс сильно захмелела.
- Вы меня напоили! - ситуация, кажется, забавляла госпожу Икс. - Право, Вы первый, кому удалось это сделать.
Гостья поставила бокал на стол, и ее рука безвольно соскользнула вниз, скрывшись в тумане мантии. Госпожа Икс спала.
Художник поднялся из-за стола и подошел к ящику с инструментами, совершенно неучтиво повернувшись к гостье спиной. Покопавшись в ящике, он вернулся к столу и встал перед спящей госпожой Икс, выложив на стол кривую хирургическую иглу и моток ниток. Помедлив секунду, художник плавным движением откинул с лица своей гостьи серую вуаль.
Боже! Она была прекрасна, эта женщина. Художник смотрел на ее лицо и не мог оторваться. Безупречные тонкие черты лица, фарфоровая кожа с нежным румянцем на скулах. Она не была молода, ее красота была красотой вечности. Глядя на нее, художник чувствовал, как капля за каплей его человеческое существо растворяется в вечной безграничности отсутствия наличного бытия. Сладостные минуты умирания. Но вот что-то вздрогнуло у него внутри, и комната озарилась, как показалось художнику, холодным обжигающим светом. Художник очнулся, взял иглу и приступил к делу.
Она не проснулась, ни одни мускул не дрогнул на ее прекрасно совершенном лице. Художник закончил свою работу. Теперь лицо госпожи Икс было изуродовано тремя шрамами. Аккуратными стежками через край художник зашил ей глаза и рот.
- Мы заключили договор. Но чтобы получить плату, тебе придется меня поискать.
Художник сунул в карман деньги, что по-прежнему лежали на столе, упрятал запазуху укутанную в тряпье кошку и направился вон из дома, опрокинув по дороге коптящую масляную лампу на пол. По полу разлился огонь. Походка художника была ровной, движения - точными, будто бы не он только что на равных пил с самой смертью.
***
Когда-то люди рождались для того, чтобы расти, взрослеть и после доживать свой век, глядя на то, как их дети растут и взрослеют. В те времена никто не умирал прежде, чем открывались его глаза. Рожденный получал право увидеть свет, распознать человеческую речь и научиться стоять прямо, чтобы, когда придет его час, встретить серую госпожу лицом к лицу и говорить с ней до того, как его уста навсегда замкнуться для живущих под солнцем. Так было когда-то.
Но все изменилось. Теперь серая госпожа хватала всех без разбора. Обуянная безмолвной слепой яростью она металась по свету, отбирая бесценный дар у каждого любого. Женщины умирали, не услышав крика своих детей, младенцы покидали этот мир, не успев вобрать воздуха в свою грудь. Против своей воли мужчины, отрываясь от мирных трудов, уходили в чужие края, чтобы лечь в землю вдалеке от могил своих предков, так и не увидев, как их дети вырастут и у них в свой черед родятся дети. Госпожа Икс перестала быть учтивой. Слепая, она била наотмашь в надежде ухватить того, кто однажды смог обмануть ее.
***
Художник сидел за столом в своей мастерской. Просторная комната с огромными окнами была почти пуста. В дальнем углу жарко пылал камин. На подушке возле камина дремала черная кошка. Вдоль стен стояли чистые холсты. Художник коротал вечер за бутылкой вина.
В дверь постучали, и на пороге возник маленький человечек, одетый в поношенный, но аккуратный костюм. На лице человечка застыло строго сосредоточенное выражение. Молча, человечек пересек комнату и сел к столу на свободный стул напротив художника. Движения гостя были точными и скупыми. Человечек смотрел на художника, не говоря ни слова.
- Вынужден Вас огорчить, - нарушил тишину художник, отставив в сторону бокал с вином. - Картины были куплены не далее как вчера. Я с удовольствием представлю на Ваш суд новые, но это будет возможным только через две недели.
- Цель моего визита иная, - человечек говорил тихо, его голос был сух и бесстрастен. - Меня зовут Мастер часов. Я пришел к Вам по просьбе некоей дамы, которую Вы, я надеюсь, не забыли.
Художник промолчал.
- Существующее разворачивается во времени, и моя работа заключается в том, чтобы управлять этим процессом, - продолжил гость. - Некоторые Ваши действия позволили Вам вырваться из установленного порядка вещей. Это единичный случай. Уникальный, можно сказать. Мое ведомство готово было закрывать на это глаза. В конце концов, что значат действия одного единственного человека, - Мастер часов выдержал паузу. - Но последствия! Вы не могли не заметить изменений в общей ситуации.
Со стороны камина донеслось короткое мурчание. Кошка, до того лежавшая свернувшись клубочком, растянулась на животе, свесив с подушки передние лапы и голову вниз.
- Мне странно думать, что поводом к Вашим действиям послужила забота об этом четвероногом, - возобновил свою речь Мастер часов. - Так вот. Ситуация в целом - критическая. Последствия известного нам обоим поступка приняли угрожающий характер. Не стану скрывать, я имею в скорейшем решении этого вопроса личную заинтересованность. Результаты Вашей… - гость помедлил, подбирая определение, - Вашей операции поставили под угрозу процессы, за которые отвечаю непосредственно я. А я не могу допустить прерывания потока существования.
Художник по-прежнему молчал.
- Я не обладаю властью, которой наделена известная нам обоим особа, - в голосе Мастера послышались металлические нотки. - Но, поверьте, в моих силах вывести Вас из уравнения, отражающего динамику существующего. В общем, - гость сунул руку во внутренний карман пиджака, - вот Вам срок.
С этими словами Мастер часов извлек из кармана и поставил на стол перед художником песочные часы.
- Будьте так любезны, исправьте все в отведенное Вам для этого время.
Гость поднялся и, не прощаясь, вышел. Дверь бесшумно затворилась за ним.
Художник встал из-за стола и подошел к камину. Присев на корточки, он погладил кошку по черной, тускло поблескивающей шерсти. В ответ раздалось тихое урчание.
- Ты все слышала, - тихо сказал художник. - На сей раз, мы сильно ограничены во времени.
Художник выпрямился, подошел к стене и взял чистый холст. Установив холст на мольберте, он начал работать.
Песок в часах еще не успел перетечь из верхней колбы в нижнюю, а картина уже была закончена. С холста на художника смотрела она - госпожа Икс. Ее лицо было также прекрасно, как и в их первую встречу: безупречный овал, тонкая кожа, нежный румянец, четко очерченные губы и ледяные сапфиры глаз. Никаких шрамов.
- Прошу простить мне мою грубость, госпожа Икс, - художник учтиво поклонился. - В нашу предыдущую встречу я позволил себе непростительную бестактность. И благодарю Вас за то, что позволили написать Ваш портрет.
Комната наполнилась холодом. Тем холодом, от которого не спасает даже самое жаркое пламя.
***
- Прошу Вас.
Дверь с легким скрипом отворилась, и в комнату вошел молодой человек. За ним следовал старенький сгорбленный домовладелец.
- До Вас эту комнату снимал другой художник. Он исчез. Мне ничего неизвестно о его судьбе. Просто в одно утро оказалось, что комната пуста. Художник больше не появлялся и не давал знать о себе. После него остались только вот эти пустые холсты. Наверное, там, куда он отправился, они ему были ненадобными. А Вам, я так понимаю, могут вполне пригодиться.
- Очень хорошо, - ответил молодой человек. - Мне все нравится. Это именно то, что я искал.
- Что ж, - домовладелец слегка поклонился, - я рад. Не буду Вам более докучать. Обустраивайтесь.
Домовладелец удалился, прикрыв плотно дверь. Молодой человек выждал пару минут, потом приоткрыл дверь так, что образовалась небольшая щелка. Он не торопясь подошел к камину и развел огонь. Поднял с пола подушку, стряхнул с нее пыль и положил обратно. В приоткрытую дверь проскочила черная кошка. Легкой трусцой, вразвалочку подбежала к камину и улеглась на подушке. Молодой человек присел на корточки и провел ладонью по тускло поблескивающей черной шерсти. В ответ раздалось тихое урчание.
- Рад снова видеть тебя, - тихо проговорил молодой человек. - Значит, это все-таки правда. То, что у вас, кошек, по девять жизней.