Великий полукровка. В боях за Сталинград.
Начало здесь. Продолжение здесь.
К.К. Рокоссовский в 1942 году
10 января 1943 года войска К.К. Рокоссовского начали последнее наступление на Сталинград, завершившееся разгромом и пленением группировки Паулюса. 75-летний юбилей этих событий, а также недавняя годовщина со дня рожденья Константина Константиновича Рокоссовского - прекрасный повод снова вернуться к биографии этого великого русского полководца. И рассмотреть его роль в Сталинградской битве, которая стала без преувеличения главным событием на фронтах Второй Мировой войны в 1942 году.
1942 год Константин Константинович Рокоссовский встретил в должности командующего 16-й общевойсковой армии, отличившейся в ходе Битвы за Москву. Армия эта относилась к Западному фронту (главнокомандующий - Г.К. Жуков) и успешно вела наступление против гитлеровских захватчиков. В начале марта 1942 года армия готовилась взять штурмом населённый пункт Маклаки - крупный узел сопротивления гитлеровских войск. Если бы Маклаки удалось взять, пишет биограф маршала Кирилл Константинов, то посыпалась бы вся немецкая оборона в районе Жиздры. Понимая важность задачи, Рокоссовский лично провёл рекогносцировку вражеских позиций накануне наступления. Было 8 марта 1942 года, вечером в штабе армии планировалось провести торжественное собрание по случаю праздника (очевидно, с поздравлениями женскому персоналу армии). Но провести это собрание Рокоссовский не успел: разорвавшийся во дворе штаба вражеский снаряд тяжело ранил командарма. Задело позвоночник, были повреждены печень и лёгкое. Рокоссовского срочно отправили в госпиталь, о происшествии доложили Жукову, который распорядился перевезти раненого командарма в Москву.
Константин Константинович Рокоссовский в госпитале. Фото 1942 года
Константин Константинович находился на излечении до конца мая. Ранение оказалось действительно тяжёлым, осколок извлечь хирурги так и не смогли. По ночам Рокоссовский страдал от невыносимой боли, но сдерживался, боясь потревожить соседей по палате. Его, героя Битвы за Москву в госпитале постоянно навещали делегации - от прессы, от трудящихся Москвы, от школьников. Желали скорейшего выздоровления. Генерал и сам всей душй рвался на фронт, туда, где продолжала громить врага его родная 16-я армия. Напряжённо размышлял о ходе боевых действий, обдумывал решения. Ему часто писал с фронта начальник штаба генерал Малинин, советовался. Рокоссовский отвечал ему - а сам тщетно пытался добиться от врачебных комиссий выписки из госпиталя. Бездействие тяготило. В конце концов, 20 мая 1942 года Константин Костантинович был выписан "для дальнейшего несения военной службы" и немедленно отбыл в армию.
Рокоссовский прощается с медсестрой в госпитале перед отъездом в армию.
Фото из семейного архива маршала
За время его вынужденного отсутствия обстановка разительным образом изменилась. 16-я армия успешно отбросила фашистов за Жиздру и заняла оборону на новых рубежах. Но в это самое время советские войска начали терпеть поражение на юге. Крупная группировка Красной Армии оказалась окружена немцами под Харьковом. Стратегической целью, которую поставило себе на наступивший год командование вермахта, стал захват Сталинграда с последующим пресечением сообщений по Волге и завоевание Кавказа с его нефтяными промыслами. Советское командование, дезинформированное врагом, этот удар прозевало. По прежнему ожидалось, что главные события развернутся на западном направлении.
Рокоссовский получил приказ прорвать немецкую оборону и выйти к Брянску. Задача для армии оказалась не по силам: войска понесли серьёзные потери, восполнить которые было нечем, приданный армии в подкрепление танковый корпус не мог дать ей решительного преимущества. Сохранялось господство немецкой авиации в воздухе. Весь июнь продолжались ожесточённые бои, не давшие Красной Армии ощутимых результатов. Тем больше было удивление Константина Константиновича, когда в начале июля на его КП неожиданно позвонил Жуков и сообщил о повышении: Ставка решила назначить Рокоссовского главнокомандующим Брянским фронтом.
Рокоссовский со своими сослуживцами по 16-й армии - Лобачёвым и Казаковым.
Константин Константинович пробовал возражать: за время совместной боевой деятельности он успел сродниться со своей армией, да и скромность не позволяла с ходу принять столь ответственное назначение. Терзали сомнения: а хватит ли сил, знаний, опыта? Но решение Ставки было непреклонным: в ходе Битвы за Москву Рокоссовский достаточно хорошо себя зарекомендовал, а на южном крыле не хватало толковых военачальников. Более того: Сталин согласился, чтобы Константин Константинович, убывая к месту своей новой службы, забрал с собой всех своих сотрудников, которых найдёт нужным. Рокоссовский назвал своего бессменного начальника штаба М.С. Малинина, а также В.И. Казакова, Г.Н. Орла и П.Я. Максименко.
Обстановка на Брянском фронте складывалась тяжёлая. Разгромив под Харьковом войска Юго-Западного фронта, фашисты рвались к Дону. Ожесточённые бои шли уже в районе Воронежа. Ошибочная стратегия, принятая советским командованием в начале года (а Жуков, как мы помним, предупреждал, что эта стратегия ошибочна), привела к тому, что значительные силы Красной Армии были израсходованы в бесплодных атаках и разбиты немцами по частям, после чего враг, собрав мощный войсковой кулак, сам перешёл в наступление. Остановить или хотя бы задержать это наступление, как понимал Рокоссовский, можно было, лишь отведя войска на заранее подготовленные в тылу рубежи и заняв там оборону, Ставка же требовала контратаковать. Что лишь увеличивало потери русских войск.
Когда Рокоссовский прибыл к месту своего нового назначения, Красная Армия уже вовсю дралась за Воронеж. Для того, чтобы остановить наступление гитлеровцев, в распоряжении Константина Костантиновича имелись 4 общевойсковых и одна танковая армии, 2 отдельных танковых и один отдельный кавалерийский корпуса. Задача осложнялась тем, что немцы буквально наседали русским войскам на пятки, не позволяя им оторваться и организовать оборону.
Что сделал в таких условиях Рокоссовский? Ему, как пишет Кирилл Константинов, удалось собрать на своём фронте мощный артиллерийский кулак, который и стал его преимуществом. Расположив собранную артиллерию на довольно широком фронте, он открыл заградительный огонь и с помощью этого огня задержал наступление немцев. Это позволило советским войскам оторваться от противника и соединиться с двигавшимися навстречу резервами.
Для Рокоссовского таким резервом оказался 7-й танковый корпус. Его Константин Константинович развернул на широком фронте, так же, как и артиллерию, после чего двинул в бой. Наступление танков поддерживали огнём "Катюши". В результате немецкий натиск на фронте Рокоссовского удалось окончательно остановить. А вскоре пришёл приказ Ставки о переходе к жёсткой обороне.
Обстановка на Брянском фронте стабилизировалась. Зато создалась угрожающая обстановка на соседнем Воронежском фронте. Там немцам удалось отбросить за Дон войска Ватутина и развить наступление дальше на юг. Опасаясь, что враг может ударить в стык двух фронтов, Рокоссовский отдал приказ укреплять оборону на левом фланге.
Очень скоро со стороны Ставки начались приказы о помощи соседу то локальными ударами против немцев, то войсками - благо, враг не проявлял активности против Брянского фронта. Один за другим из подчинения Рокоссовского изымались танковые корпуса - враг выходил к Волге, необходимо было немедленно укреплять сталинградское направление. А в последних числах сентября Рокоссовского вызвали в Ставку: опытного генерала решили тоже передислоцировать под Сталинград.
В Сталинград Рокоссовский летел вместе со своим давним сослуживцем и другом Г.К. Жуковым. Теперь, правда, Жуков занимал высокий пост заместителя верховного главнокомандующего, являясь, таким образом, непосредственным начальником Рокоссовского (как командующего фронтом), но друг с другом эти два полководца всегда были без чинов.
Обстановка под Сталинградом была критической. В самом городе, практически в окружении, оборонялась 62-я армия генерала В.И. Чуйкова. Немцы на некоторых участках вышли к Волге, и советскому командованию стало ясно, что если они сохранят силу своего натиска, то Сталинград непременно падёт в самое ближайшее время. Действовать приходилось комбинированно: с одной стороны, через Волгу к армии Чуйкова шли подкрепления, нередко под вражескими обстрелами и бомбёжками, переправлялись с риском для жизни и сразу вступали в бой. С другой стороны, соседние со Сталинградом фронты с завидной регулярностью переходили в контрнаступления, стараясь прорвать на том или ином участке вражеские позиции и соединиться с Чуйковым, а если уж не получится - так хотя бы оттянуть на себя побольше сил.
Оборона Сталинграда
Рокоссовский с Жуковым прибыли на наблюдательный пункт Сталинградского фронта, на которым распоряжался заместитель командующего фронтом генерал Гордов. Гордов не проявлял ни пассивности, ни трусости, но вот уже три дня безуспешно бодался с немецкими позициями. Рокоссовский так описывает обстановку в своих мемуарах: "Бой шел уже третий день, но выбить противника не удавалось. Вражеские позиции господствовали над местностью. Наши части находились на виду у гитлеровцев, а те не скупились на снаряды и мины. По всему фронту, насколько хватало глаз, густо вспыхивали разрывы. Среди залегшей пехоты дымились наши подбитые танки. Стоило танку подняться на гребень ската, он немедленно вспыхивал от прямых попаданий снарядов: по-видимому, немецкая артиллерия хорошо пристрелялась.
На этом участке действовали соединения немецкого 14-го танкового корпуса - 60-я и 3-я моторизованные дивизии, обращенные фронтом на север, а также 16-я танковая и 389-я пехотная дивизии - фронтом на юг. Они отстаивали пробитый ими коридор, который одним концом упирался в Волгу. Ширина этого коридора не превышала десяти километров. Но так как он проходил по возвышенности, мы, будучи в низине, не могли его рассмотреть на всю глубину.
В воздухе висела вражеская авиация. Она беспрерывно бомбила наши войска и еще сильнее - город. После каждого налета над Сталинградом вздымались облака дыма. Враг задался целью разрушить город до основания...
Объективно оценивая сложившуюся на этом участке обстановку, должен признать, что дело было не в неудачном командовании, а в недостатке сил и средств для успешного решения задачи. Сказывалась и спешка. От командующего фронтом настойчиво требовали перелома в боевых действиях, не учитывая, что на стороне противника в это время было значительное превосходство в силах. Желание снова не соответствовало возможностям войск.
К вечеру стало ясно, что наступление и на этот раз не даст результатов. Войска несли потери, но прорвать оборону противника нигде не могли" (конец цитаты).
Вот в таких условиях Жуков и приказал Рокоссовскому принять командование фронтом (который вскоре был переименован в Донской). И Жуков, и Рокоссовский, и Гордов сошлись во мнении, что наскоками тут делу не поможешь, только лишние потери нести. Времени на подготовку операции Ставка выделила недостаточно, резервы и ресурсы подвезти не успели, а доклады по этому поводу Гордова Ставка проигнорировала. "Было совершенно ясно, - пишет Рокоссовский, - что рассчитывать на успех можно лишь в том случае, если наступательная операция будет тщательно подготовлена и обеспечена необходимыми для этого средствами, конечно, в возможных в то время пределах. Гордов и высказал именно эти предложения". Своё назначение он воспринял как проявление недоверия к Гордову и продолжение прежней политики Ставки, о чём и не преминул заявить Жукову, попросив разрешить ему командовать в соответствии с обстановкой и самому принимать решения. Константин Константинович не забыл случая под Истрой, когда Жуков, отвергнув отданный им приказ и настояв на жёсткой обороне, только напрасно подставил под удар его 16-ю армию, ничего для обороны Москвы не выиграв. Однако Жуков знал Рокоссовского и доверял ему всецело, да и обстоятельства несколько переменились. В тот же день Жуков отбыл со Сталинградского фронта, предоставив командующему все необхоимые полномочия.
Рокоссовский на позициях под Сталинградом
Константину Константиновичу пришлось совершить некоторые перестановки на фронте. В частности, генерал В.Д. Крюченин был заменён Павлом Батовым - генералом, которого Рокоссовский знал ещё по Брянскому фронту и аттестовал как человека с богатым боевым опытом и высокой инициативой. Случалось новому командующему и продвигать на офицерские должности бывалых солдат, в особенности - ветеранов Первой Мировой, знакомых с особенностями позиционной войны. Здесь, под Сталинградом, их опыт оказался как никогда востребован. А посколько и Рокоссовский, и Батов сами принимали в Первой Мировой непосредственное участие, то среди этих солдат-ветеранов нередко оказывались их бывшие однополчане. Рокоссовский часто выезжал в войска, добирался до ротных позиций, общался не только с командующими, но и с рядовыми солдатами. Он умел слушать, как губка впитывая информацию - а потом принимал решения, удивлявшие всех своей точностью и эффективностью. Столь же много Рокоссовский размышлял над общей обстановкой на фронтах, над действиями противника. И пришёл к выводу, что немцы переоценили свои силы, планируя перерезать коммуникации русских войск по Волге, одновременно ведя наступление на Кавказ. Как под Сталинградом, так и на Кавказе, хоть враг ещё и оставался силён, но наступление его явно выдохлось. А русская Ставка нужного момента не проворонила.
Об операции "Уран" и истории её разработки я уже имел честь писать. Главный удар наносили войска Юго-Западного фронта Н.Ф. Ватутина. С противоположной стороны по увязшему в советской обороне клину должен был ударить новый Сталинградский фронт (главнокомандующий - генерал Ерёменко). А Рокоссовскому на участке его Донского фронта выпало наносить вспомогательный удар, дабы сковать увязшие в Сталинграде войска Паулюса, помочь продержаться Чуйкову, а главное - не дать Паулюсу перебрасывать силы против Ватутина и Ерёменко. Да, задача Рокоссовского была второстепенной - но от этого не менее трудной. Противниками Ватутина и Ерёменко оказывались румыны и итальянцы - контингент довольно жиденький в отношении моральной устойчивости и боевых качеств. А Рокоссовскому приходилось атаковать самого Паулюса, автора печально знаменитого плана "Барбаросса", 6-я армия Паулюса считалась лучшей в вермахте, да и за время Сталинградской битвы этот, безусловно, талантливый немецкий стратег успел создать против Донского фронта сильные оборонительные позиции, которые русские войска безуспешно штурмовали весь сентябрь и половину октября. То есть, Рокоссовскому приходилось заниматься именно тем, за что в своё время Гордов получил нагоняй от Жукова, причём - заранее не рассчитывая на серьёзный успех наступления. Успеха должны были добиться соседи - а Рокоссовскому предстояло этот успех обеспечить. Никаких дополнительных средств усиления Рокоссовский не получал. Более того - две армии изымались из его подчинения и передавались Ватутину. Тем не менее, с поставленной задачей Константин Константинович справился.
66-й армии Малиновского Рокоссовский поставил задачу - соединиться с армией Батова. Для этого ему планировалось передать семь стрелковых дивизий, прибывавших из резерва Ставки. Родион Яковлевич неожиданно начал упрашивать не направлять в бой эти свежие дивизии: противник занял прочную оборону, и Малиновский боялся, что резервы будут без толку перемолоты. По счастью, к началу операции в распоряжение Малиновского из семи дивизий успели поступить только две. Их и использовали в наступлении. А остальные пять, по согласованию с командармом, Рокоссовский оставил во фронтовом резерве, что сыграло не последнюю роль в успехе Сталинградского наступления.
Чтобы скрыть истинные намерения, Рокоссовский имитировал активные действия в междуречье Волги и Дона. А на остальных участках сооружались долговременные укрепления, использовать которые не планировалось - они должны были усыпить внимание Паулюса. В места, назначенные для настоящего наступления, Рокоссовский подтягивал войска только ночью. И эти перемещения удалось скрыть от немцев.
План Рокоссовского был прост: "65-я армия генерал-лейтенанта П. И. Батова, нависавшая над флангом противника, наступала на юго-восток. Используя плацдарм у Клетской, ей предстояло двигаться в направлении на Вертячий. Одновременно с ними 24-я армия генерал-майора И. В. Галанина атаковала Вертячий вдоль левого берега Дона. Главной задачей этих соединений была ликвидация немецкой обороны и окружение противника в малой излучине Дона. Таким образом, часть гитлеровских войск оказалась бы не только без точки опоры на свои оборонительные рубежи по реке, но и просто попала бы в окружение. И, наконец, 66-й армии предстояло активными действиями сковывать значительные силы неприятеля, не позволяя ему перебросить войска в зону действия других соединений Донского фронта. Контрнаступление было хорошо обеспечено боеприпасами".
В день начала наступления был, по свидетельству Рокоссовского, сильный туман. Артподготовку пришлось вести практически вслепую, ориентируясь по звуку разрывов. Несмотря на нелётную погоду, Рокоссовский приказал советским самолётам прикрывать наступление. От лётчиков требовалось настоящее мастерство, чтобы водить свои истребители и бомбардировщики в тумане, но они, как пишет Константин Константинович, со своей задачей справились, тем более, что немецкая авиация, испугавшись тумана, в день 19 ноября не летала. Существенно помогла и заблаговременно проведённая разведка боем, позволившая вскрыть систему огня противника. А когда неподавленные из-за тумана вражеские пулемёты открывали огонь, русские артиллеристы выкатывали свои орудия на прямую наводку и давили огневые точки врага.
Когда туман рассеялся, Константину Константиновичу с наблюдательного пункта стало видно поле боя. Он видел, как карабкаются на крутые склоны меловых высот советские пехотинцы, скатываются вниз, начинают карабкаться снова, помогая друг другу. Немцы бежали. Их оборона была прорвана. Командиры частей и соединений стремились как можно быстрее выполнить приказ командующего - выйти врагу во фланг, окружить немцев в малой излучине Дона. Во второй половине дня немцы, осознав масштабы надвигающейся на них катастрофы, начали контратаки, но ничего не смогли сделать с массой сосредоточенных против них русских войск, полных решимости довести наступление до победного конца. Недаром Рокоссовский накануне наступления объезжал подчинённые ему части, лично встречался с бойцами, объясняя им смысл предстоящей операции. Для быстроты маневрирования Рокоссовский распорядился посадить пехоту на броню танков.
На участке 24-й армии генерала Галанина наступление застопорилось. Рокоссовский лично выехал в расположение армии, чтобы понять, в чём дело - ведь накануне наступления именно Галанину были направлены значительные подкрепления. Константин Константинович продолжал следовать своему правилу: слушать подчинённых, вникать в ситуацию лично, не принимать поспешных решений. В данном случае ему пришлось убедиться, что против Галанина - слишком мощная оборона, прорвать которую наличными силами командарм не в состоянии. В итоге Галанин не был наказан, а его армия получила приказ продолжать демонстрировать наступление, оттягивая врага на себя. Даже топчась на месте, 24-я армия вносила свой вклад в победу, не позволяя Паулюсу маневрировать.
Ударные группировки Сталинградского и Юго-Западного фронтов соединились в районе Калача 23 ноября. Кольцо окружения замкнулось вокруг немецких 6-й полевой и 4-й танковой армий. С первой частью своей задачи Рокоссовский успешно справился. Теперь, зная особенность его полководческого почерка - по возможности беречь живую силу - Ставка поручила именно ему добивание окружённой вражеской группировки. В Москве верили: Рокоссовский выполнит это задание с минимальными для русских войск потерями.
Было, над чем поломать голову польскому генералу советской службы. У немцев в районе Сталинграда была создана мощная оборона, опиравшаяся в том числе на старые советские оборонительные рубежи, успешно сдерживавшие немецкое наступление летом. Теперь по этому же пути, по которому летом шёл Паулюс, предстояло идти красноармейцам. А от Паулюса приходилось ждать самого ожесточённого сопротивления. Лучший фельдмаршал вермахта собирался держаться до тех пор, пока его не деблокируют, тем более, что отступать ему категорически запретили. "Этим немцы и погубили свои войска", - итожил после войны Рокоссовский. Но это после войны стало ясно. А Паулюс, хоть и видел масштабы угрожающей ему катастрофы, отнюдь не считал битву проигранной.
Очень скоро стало окончательно ясно, что ликвидация окружённой группировки вермахта - задача не менее сложная, чем само окружение. Во-первых, в Ставке полагали, что окружили максимум 90 тысяч солдат и офицеров противника, в то время, как в котле оказалось 250 тысяч. Во-вторых, полководческие способности Паулюса никуда не делись, он умело маневрировал своими войсками. В-третьих, немцы максимально уплотнили свои боевые порядки. Задача осложнялась тем, что в связи с попытками Эриха Манштейна деблокировать окружённую группировку все резевры Ставка направляла на внешний обвод Сталинградского кольца.
Задача осложнялась и природными условиями. Рокоссовский пишет: "Протяженность линии фронта по кольцу достигала 170 километров. На всем этом пространстве надо было держать плотный и прочный заслон, который не могли бы пробить пехота и танки противника. А местность представляла собой всхолмленную степь, изрезанную множеством балок с крутыми обрывистыми берегами. Противник мог использовать эти овраги в качестве надежных укрытий, где располагались штабы, склады, сосредоточивались тактические резервы. В юго-восточной части большой низины, где протекает река Россошка, имелось много ровных площадок, удобных для посадки самолетов (снабжение осажденных осуществлялось по воздуху). По обоим берегам Россошка густо расположены населенные пункты, которые противник превратил в узлы сопротивления. Прибавьте сюда снег - он толстым слоем покрыл все оборонительные сооружения врага, и обнаружить их нам было нелегко. Наступать по такой местности тяжело. Многочисленные холмы, балки с крутыми берегами, вытянувшиеся главным образом с запада на восток, усложняли маневр наших войск".
Лишь в середине декабря в помощь Рокоссовскому из резервов Ставки была выделена 2-я гвардейская армия. Во главе её решили поставить старого, проверенного сотрудника Константина Константиновича - генерала Родиона Малиновского (будущего маршала и освободителя Одессы). Рокоссовский в соавторстве с Василевским разработал план наступления на Паулюса. Но начавшееся 12 декабря наступление Манштейна заставило советское командование передать армию Малиновского в подчинение генерала Ерёменко, оборонявшего внешний фронт окружения. Наступление Рокоссовского отложили.
Примечательно, что перенос сроков наступления был вызван личным обращением Рокоссовского в Ставку. Константин Константинович возражал против передачи 2-й гвардейской армии Ерёменко, доказывая, что в этом случае его войска ослабнут настолько, что не смогут выполнить приказ Ставки. Его аргументы были услышаны Сталиным, что позволило сохранить тысячи солдатских жизней. В 20-х числах декабря наступление Манштейна выдохлось (примечательно, что до вожделенного соединения с Паулюсом ему не хватило всего каких-то 35 километров - но пройти эти километры его головорезы так и не смогли).
30 декабря в подчинение Рокоссовскому были переданы три армии Сталинградского фронта, включая героическую 62-ю армию Чуйкова, вынесшую на своих плечах оборону Сталинграда. План операции "Кольцо" предусматривал расчленение немецкой группировки с запада на восток и последующее добивание её по частям. В Москве этот план с рядом поправок утвердили. Основной удар наносила 65-я армия Павла Батова, максимально насыщенная артиллерией. Поддерживать это наступление должны были соседние 21-я и 24-я армии. Остальным армиям группировки Рокоссовского предстояло наносить вспомогательные удары, чтобы отвлечь противника от 65-й армии.
Рокоссовский и Батов в окопах под Сталинградом
Константин Константинович уделял большое внимание снабжению войск боеприпасами. Он понимал, что лучше потерять несколько лишних дней, чем класть людей в бесполезных атаках, и не стеснялся докладывать об этом лично Сталину. В результате ему удалось добиться отсрочки наступления на 4 дня.
В ночь с 31-го декабря на 1-е января рокоссовцы справляли Новый год. Неизвестно, кому персонально пришла в голову эта мысль, но в ходе застолья возникла импровизированная идея предложить немцам почётную капитуляцию. Ультиматум был тут же составлен.
"Командующему окруженной под Сталинградом 6-й германской армией генерал-полковнику Паулюсу или его заместителю.
6-я германская армия, соединения 4-й танковой армии и приданные им части усиления находятся в полном окружении с 23 ноября 1942 г.
Части Красной Армии окружили эту группу германских войск плотным кольцом. Все надежды на спасение Ваших войск путем наступления германских войск с юга и юго-запада не оправдались. Спешившие Вам на помощь германские войска разбиты Красной Армией, и остатки этих войск отступают на Ростов. Германская транспортная авиация, перевозящая вам голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, в связи с успешным стремительным продвижением Красной Армии вынуждена часто менять аэродромы и летать в расположение окруженных издалека. К тому же германская транспортная авиация несет огромные потери в самолетах и экипажах от русской авиации. Ее помощь окруженным войскам становится нереальной.
Положение Ваших окруженных войск тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима начинается; сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а Ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях.
Вы, как командующий, и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у Вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное, и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла.
В условиях сложившейся для Вас безвыходной обстановки, во избежание напрасного кровопролития, предлагаем Вам принять следующие условия капитуляции:
1. Всем германским окруженным войскам во главе с Вами и Вашим штабом прекратить сопротивление.
2. Вам организованно передать в наше распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии.
Мы гарантируем всем прекратившим сопротивление офицерам, унтер-офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желание военнопленные.
Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие.
Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание.
Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь.
Ваш ответ ожидается в 15 часов 00 минут по московскому времени 9 января 1943 г. в письменном виде через лично назначенного представителя, которому надлежит следовать в легковой машине с белым флагом по дороге разъезд Конный - ст. Котлубань.
Ваш представитель будет встречен русскими доверенными командирами в районе "Б" 0,5 км юго-восточнее разъезда 564 в 15 часов 00 минут 9 января 1943 года.
При отклонении Вами нашего предложения о капитуляции предупреждаем, что войска Красной Армии и Красного Воздушного Флота будут вынуждены вести дело на уничтожение окруженных германских войск, а за их уничтожение Вы будете нести ответственность".
Подписано: Рокоссовский, Воронов.
Текст ультиматума неоднократно передавался по радио. Была предпринята попытка и официального его вручения немецкой стороне. Согласитесь: условия капитуляции, предложенные Рокоссовским Паулюсу, были более чем гуманными. Однако немцы рыцарское предложение Рокоссовского отклонили. И утром 10 января советские войска начали своё последнее наступление на Сталинград.
Рокоссовский, верный себе, с 4 часов утра находился на наблюдательном пункте у Батова. В 9 часов утра танки и пехота 65-й армии после артиллерийской и авиационной подготовки пошли в атаку. К концу дня только Батов и сумел добиться успеха, вклинившись в немецкую оборону. Успех остальных армий был незначителен. На это стоит обратить внимание: после войны некоторые советские авторы обвиняли Рокоссовского в неудачном выборе направления главного удара, ставя на вид своим читателям, что Жуков предлагал рассекать вражескую группировку не с запада на восток, а с севера на юг, где ширина вражеской обороны была уже. Однако отстутствие успеха на данном направлении в условиях реальной операции служит аргументом, что не всё было так просто под Сталинградом в том январе 1943 года.
Итак, батовцы глубоко вклинились в немецкую оборону. В этих условиях задача Рокоссовского состояла в том, чтобы следить за ходом сражения, вовремя увидеть перспективное направление наступления и именно туда направить резервы, снятые с других участков фронта. А с тыла на немцев наступление повела 62 армия Чуйкова. Удержанный этим генералом плацдарм позволил советским войскам, наступая с двух сходящихся направлений, ускорить разгром вражеской группировки. 26 января чуйковцы и батовцы соединились у Мамаева кургана. 31 января Паулюс со своим штабом капитулировал. Примечательно, что Рокоссовский встретился с немецким фельдмаршалом, обсуждал с ним вопросы размещения и снабжения пленных. Константин Константинович умел не только беречь своих солдат, но и проявлять благородство к поверженному врагу.
Сдача в плен фельдмаршала Паулюса
Утром 1 февраля войска Рокоссовского провели очередную мощную артиллерийскую и авиационную подготовку. А после неё, по личному приказу командующего, выдержали паузу. Это было нестандартным для военного искусства решением, но оно учитывало моральное состояние вражеских войск и полностью себя оправдало. После обстрела над позициями фашистов начали массово подниматься белые флаги. 6-я полевая и 4-я танковая армии вермахта сдавались на милость победителя.
Итак, в ходе Сталинградской битвы Рокоссовский проявил самостоятельность, бережливо распоряжался солдатскими жизнями, не стеснялся отстаивать свою точку зрения перед Ставкой, умел учесть психологию противника - и в итоге добился блистательной победы, навсегда вписавшей его имя в список лучших русских полководцев всех времён. Впрочем, впереди его ожидали не менее тяжёлые бои.
К.К. Рокоссовский в 1942 году
10 января 1943 года войска К.К. Рокоссовского начали последнее наступление на Сталинград, завершившееся разгромом и пленением группировки Паулюса. 75-летний юбилей этих событий, а также недавняя годовщина со дня рожденья Константина Константиновича Рокоссовского - прекрасный повод снова вернуться к биографии этого великого русского полководца. И рассмотреть его роль в Сталинградской битве, которая стала без преувеличения главным событием на фронтах Второй Мировой войны в 1942 году.
1942 год Константин Константинович Рокоссовский встретил в должности командующего 16-й общевойсковой армии, отличившейся в ходе Битвы за Москву. Армия эта относилась к Западному фронту (главнокомандующий - Г.К. Жуков) и успешно вела наступление против гитлеровских захватчиков. В начале марта 1942 года армия готовилась взять штурмом населённый пункт Маклаки - крупный узел сопротивления гитлеровских войск. Если бы Маклаки удалось взять, пишет биограф маршала Кирилл Константинов, то посыпалась бы вся немецкая оборона в районе Жиздры. Понимая важность задачи, Рокоссовский лично провёл рекогносцировку вражеских позиций накануне наступления. Было 8 марта 1942 года, вечером в штабе армии планировалось провести торжественное собрание по случаю праздника (очевидно, с поздравлениями женскому персоналу армии). Но провести это собрание Рокоссовский не успел: разорвавшийся во дворе штаба вражеский снаряд тяжело ранил командарма. Задело позвоночник, были повреждены печень и лёгкое. Рокоссовского срочно отправили в госпиталь, о происшествии доложили Жукову, который распорядился перевезти раненого командарма в Москву.
Константин Константинович Рокоссовский в госпитале. Фото 1942 года
Константин Константинович находился на излечении до конца мая. Ранение оказалось действительно тяжёлым, осколок извлечь хирурги так и не смогли. По ночам Рокоссовский страдал от невыносимой боли, но сдерживался, боясь потревожить соседей по палате. Его, героя Битвы за Москву в госпитале постоянно навещали делегации - от прессы, от трудящихся Москвы, от школьников. Желали скорейшего выздоровления. Генерал и сам всей душй рвался на фронт, туда, где продолжала громить врага его родная 16-я армия. Напряжённо размышлял о ходе боевых действий, обдумывал решения. Ему часто писал с фронта начальник штаба генерал Малинин, советовался. Рокоссовский отвечал ему - а сам тщетно пытался добиться от врачебных комиссий выписки из госпиталя. Бездействие тяготило. В конце концов, 20 мая 1942 года Константин Костантинович был выписан "для дальнейшего несения военной службы" и немедленно отбыл в армию.
Рокоссовский прощается с медсестрой в госпитале перед отъездом в армию.
Фото из семейного архива маршала
За время его вынужденного отсутствия обстановка разительным образом изменилась. 16-я армия успешно отбросила фашистов за Жиздру и заняла оборону на новых рубежах. Но в это самое время советские войска начали терпеть поражение на юге. Крупная группировка Красной Армии оказалась окружена немцами под Харьковом. Стратегической целью, которую поставило себе на наступивший год командование вермахта, стал захват Сталинграда с последующим пресечением сообщений по Волге и завоевание Кавказа с его нефтяными промыслами. Советское командование, дезинформированное врагом, этот удар прозевало. По прежнему ожидалось, что главные события развернутся на западном направлении.
Рокоссовский получил приказ прорвать немецкую оборону и выйти к Брянску. Задача для армии оказалась не по силам: войска понесли серьёзные потери, восполнить которые было нечем, приданный армии в подкрепление танковый корпус не мог дать ей решительного преимущества. Сохранялось господство немецкой авиации в воздухе. Весь июнь продолжались ожесточённые бои, не давшие Красной Армии ощутимых результатов. Тем больше было удивление Константина Константиновича, когда в начале июля на его КП неожиданно позвонил Жуков и сообщил о повышении: Ставка решила назначить Рокоссовского главнокомандующим Брянским фронтом.
Рокоссовский со своими сослуживцами по 16-й армии - Лобачёвым и Казаковым.
Константин Константинович пробовал возражать: за время совместной боевой деятельности он успел сродниться со своей армией, да и скромность не позволяла с ходу принять столь ответственное назначение. Терзали сомнения: а хватит ли сил, знаний, опыта? Но решение Ставки было непреклонным: в ходе Битвы за Москву Рокоссовский достаточно хорошо себя зарекомендовал, а на южном крыле не хватало толковых военачальников. Более того: Сталин согласился, чтобы Константин Константинович, убывая к месту своей новой службы, забрал с собой всех своих сотрудников, которых найдёт нужным. Рокоссовский назвал своего бессменного начальника штаба М.С. Малинина, а также В.И. Казакова, Г.Н. Орла и П.Я. Максименко.
Обстановка на Брянском фронте складывалась тяжёлая. Разгромив под Харьковом войска Юго-Западного фронта, фашисты рвались к Дону. Ожесточённые бои шли уже в районе Воронежа. Ошибочная стратегия, принятая советским командованием в начале года (а Жуков, как мы помним, предупреждал, что эта стратегия ошибочна), привела к тому, что значительные силы Красной Армии были израсходованы в бесплодных атаках и разбиты немцами по частям, после чего враг, собрав мощный войсковой кулак, сам перешёл в наступление. Остановить или хотя бы задержать это наступление, как понимал Рокоссовский, можно было, лишь отведя войска на заранее подготовленные в тылу рубежи и заняв там оборону, Ставка же требовала контратаковать. Что лишь увеличивало потери русских войск.
Когда Рокоссовский прибыл к месту своего нового назначения, Красная Армия уже вовсю дралась за Воронеж. Для того, чтобы остановить наступление гитлеровцев, в распоряжении Константина Костантиновича имелись 4 общевойсковых и одна танковая армии, 2 отдельных танковых и один отдельный кавалерийский корпуса. Задача осложнялась тем, что немцы буквально наседали русским войскам на пятки, не позволяя им оторваться и организовать оборону.
Что сделал в таких условиях Рокоссовский? Ему, как пишет Кирилл Константинов, удалось собрать на своём фронте мощный артиллерийский кулак, который и стал его преимуществом. Расположив собранную артиллерию на довольно широком фронте, он открыл заградительный огонь и с помощью этого огня задержал наступление немцев. Это позволило советским войскам оторваться от противника и соединиться с двигавшимися навстречу резервами.
Для Рокоссовского таким резервом оказался 7-й танковый корпус. Его Константин Константинович развернул на широком фронте, так же, как и артиллерию, после чего двинул в бой. Наступление танков поддерживали огнём "Катюши". В результате немецкий натиск на фронте Рокоссовского удалось окончательно остановить. А вскоре пришёл приказ Ставки о переходе к жёсткой обороне.
Обстановка на Брянском фронте стабилизировалась. Зато создалась угрожающая обстановка на соседнем Воронежском фронте. Там немцам удалось отбросить за Дон войска Ватутина и развить наступление дальше на юг. Опасаясь, что враг может ударить в стык двух фронтов, Рокоссовский отдал приказ укреплять оборону на левом фланге.
Очень скоро со стороны Ставки начались приказы о помощи соседу то локальными ударами против немцев, то войсками - благо, враг не проявлял активности против Брянского фронта. Один за другим из подчинения Рокоссовского изымались танковые корпуса - враг выходил к Волге, необходимо было немедленно укреплять сталинградское направление. А в последних числах сентября Рокоссовского вызвали в Ставку: опытного генерала решили тоже передислоцировать под Сталинград.
В Сталинград Рокоссовский летел вместе со своим давним сослуживцем и другом Г.К. Жуковым. Теперь, правда, Жуков занимал высокий пост заместителя верховного главнокомандующего, являясь, таким образом, непосредственным начальником Рокоссовского (как командующего фронтом), но друг с другом эти два полководца всегда были без чинов.
Обстановка под Сталинградом была критической. В самом городе, практически в окружении, оборонялась 62-я армия генерала В.И. Чуйкова. Немцы на некоторых участках вышли к Волге, и советскому командованию стало ясно, что если они сохранят силу своего натиска, то Сталинград непременно падёт в самое ближайшее время. Действовать приходилось комбинированно: с одной стороны, через Волгу к армии Чуйкова шли подкрепления, нередко под вражескими обстрелами и бомбёжками, переправлялись с риском для жизни и сразу вступали в бой. С другой стороны, соседние со Сталинградом фронты с завидной регулярностью переходили в контрнаступления, стараясь прорвать на том или ином участке вражеские позиции и соединиться с Чуйковым, а если уж не получится - так хотя бы оттянуть на себя побольше сил.
Оборона Сталинграда
Рокоссовский с Жуковым прибыли на наблюдательный пункт Сталинградского фронта, на которым распоряжался заместитель командующего фронтом генерал Гордов. Гордов не проявлял ни пассивности, ни трусости, но вот уже три дня безуспешно бодался с немецкими позициями. Рокоссовский так описывает обстановку в своих мемуарах: "Бой шел уже третий день, но выбить противника не удавалось. Вражеские позиции господствовали над местностью. Наши части находились на виду у гитлеровцев, а те не скупились на снаряды и мины. По всему фронту, насколько хватало глаз, густо вспыхивали разрывы. Среди залегшей пехоты дымились наши подбитые танки. Стоило танку подняться на гребень ската, он немедленно вспыхивал от прямых попаданий снарядов: по-видимому, немецкая артиллерия хорошо пристрелялась.
На этом участке действовали соединения немецкого 14-го танкового корпуса - 60-я и 3-я моторизованные дивизии, обращенные фронтом на север, а также 16-я танковая и 389-я пехотная дивизии - фронтом на юг. Они отстаивали пробитый ими коридор, который одним концом упирался в Волгу. Ширина этого коридора не превышала десяти километров. Но так как он проходил по возвышенности, мы, будучи в низине, не могли его рассмотреть на всю глубину.
В воздухе висела вражеская авиация. Она беспрерывно бомбила наши войска и еще сильнее - город. После каждого налета над Сталинградом вздымались облака дыма. Враг задался целью разрушить город до основания...
Объективно оценивая сложившуюся на этом участке обстановку, должен признать, что дело было не в неудачном командовании, а в недостатке сил и средств для успешного решения задачи. Сказывалась и спешка. От командующего фронтом настойчиво требовали перелома в боевых действиях, не учитывая, что на стороне противника в это время было значительное превосходство в силах. Желание снова не соответствовало возможностям войск.
К вечеру стало ясно, что наступление и на этот раз не даст результатов. Войска несли потери, но прорвать оборону противника нигде не могли" (конец цитаты).
Вот в таких условиях Жуков и приказал Рокоссовскому принять командование фронтом (который вскоре был переименован в Донской). И Жуков, и Рокоссовский, и Гордов сошлись во мнении, что наскоками тут делу не поможешь, только лишние потери нести. Времени на подготовку операции Ставка выделила недостаточно, резервы и ресурсы подвезти не успели, а доклады по этому поводу Гордова Ставка проигнорировала. "Было совершенно ясно, - пишет Рокоссовский, - что рассчитывать на успех можно лишь в том случае, если наступательная операция будет тщательно подготовлена и обеспечена необходимыми для этого средствами, конечно, в возможных в то время пределах. Гордов и высказал именно эти предложения". Своё назначение он воспринял как проявление недоверия к Гордову и продолжение прежней политики Ставки, о чём и не преминул заявить Жукову, попросив разрешить ему командовать в соответствии с обстановкой и самому принимать решения. Константин Константинович не забыл случая под Истрой, когда Жуков, отвергнув отданный им приказ и настояв на жёсткой обороне, только напрасно подставил под удар его 16-ю армию, ничего для обороны Москвы не выиграв. Однако Жуков знал Рокоссовского и доверял ему всецело, да и обстоятельства несколько переменились. В тот же день Жуков отбыл со Сталинградского фронта, предоставив командующему все необхоимые полномочия.
Рокоссовский на позициях под Сталинградом
Константину Константиновичу пришлось совершить некоторые перестановки на фронте. В частности, генерал В.Д. Крюченин был заменён Павлом Батовым - генералом, которого Рокоссовский знал ещё по Брянскому фронту и аттестовал как человека с богатым боевым опытом и высокой инициативой. Случалось новому командующему и продвигать на офицерские должности бывалых солдат, в особенности - ветеранов Первой Мировой, знакомых с особенностями позиционной войны. Здесь, под Сталинградом, их опыт оказался как никогда востребован. А посколько и Рокоссовский, и Батов сами принимали в Первой Мировой непосредственное участие, то среди этих солдат-ветеранов нередко оказывались их бывшие однополчане. Рокоссовский часто выезжал в войска, добирался до ротных позиций, общался не только с командующими, но и с рядовыми солдатами. Он умел слушать, как губка впитывая информацию - а потом принимал решения, удивлявшие всех своей точностью и эффективностью. Столь же много Рокоссовский размышлял над общей обстановкой на фронтах, над действиями противника. И пришёл к выводу, что немцы переоценили свои силы, планируя перерезать коммуникации русских войск по Волге, одновременно ведя наступление на Кавказ. Как под Сталинградом, так и на Кавказе, хоть враг ещё и оставался силён, но наступление его явно выдохлось. А русская Ставка нужного момента не проворонила.
Об операции "Уран" и истории её разработки я уже имел честь писать. Главный удар наносили войска Юго-Западного фронта Н.Ф. Ватутина. С противоположной стороны по увязшему в советской обороне клину должен был ударить новый Сталинградский фронт (главнокомандующий - генерал Ерёменко). А Рокоссовскому на участке его Донского фронта выпало наносить вспомогательный удар, дабы сковать увязшие в Сталинграде войска Паулюса, помочь продержаться Чуйкову, а главное - не дать Паулюсу перебрасывать силы против Ватутина и Ерёменко. Да, задача Рокоссовского была второстепенной - но от этого не менее трудной. Противниками Ватутина и Ерёменко оказывались румыны и итальянцы - контингент довольно жиденький в отношении моральной устойчивости и боевых качеств. А Рокоссовскому приходилось атаковать самого Паулюса, автора печально знаменитого плана "Барбаросса", 6-я армия Паулюса считалась лучшей в вермахте, да и за время Сталинградской битвы этот, безусловно, талантливый немецкий стратег успел создать против Донского фронта сильные оборонительные позиции, которые русские войска безуспешно штурмовали весь сентябрь и половину октября. То есть, Рокоссовскому приходилось заниматься именно тем, за что в своё время Гордов получил нагоняй от Жукова, причём - заранее не рассчитывая на серьёзный успех наступления. Успеха должны были добиться соседи - а Рокоссовскому предстояло этот успех обеспечить. Никаких дополнительных средств усиления Рокоссовский не получал. Более того - две армии изымались из его подчинения и передавались Ватутину. Тем не менее, с поставленной задачей Константин Константинович справился.
66-й армии Малиновского Рокоссовский поставил задачу - соединиться с армией Батова. Для этого ему планировалось передать семь стрелковых дивизий, прибывавших из резерва Ставки. Родион Яковлевич неожиданно начал упрашивать не направлять в бой эти свежие дивизии: противник занял прочную оборону, и Малиновский боялся, что резервы будут без толку перемолоты. По счастью, к началу операции в распоряжение Малиновского из семи дивизий успели поступить только две. Их и использовали в наступлении. А остальные пять, по согласованию с командармом, Рокоссовский оставил во фронтовом резерве, что сыграло не последнюю роль в успехе Сталинградского наступления.
Чтобы скрыть истинные намерения, Рокоссовский имитировал активные действия в междуречье Волги и Дона. А на остальных участках сооружались долговременные укрепления, использовать которые не планировалось - они должны были усыпить внимание Паулюса. В места, назначенные для настоящего наступления, Рокоссовский подтягивал войска только ночью. И эти перемещения удалось скрыть от немцев.
План Рокоссовского был прост: "65-я армия генерал-лейтенанта П. И. Батова, нависавшая над флангом противника, наступала на юго-восток. Используя плацдарм у Клетской, ей предстояло двигаться в направлении на Вертячий. Одновременно с ними 24-я армия генерал-майора И. В. Галанина атаковала Вертячий вдоль левого берега Дона. Главной задачей этих соединений была ликвидация немецкой обороны и окружение противника в малой излучине Дона. Таким образом, часть гитлеровских войск оказалась бы не только без точки опоры на свои оборонительные рубежи по реке, но и просто попала бы в окружение. И, наконец, 66-й армии предстояло активными действиями сковывать значительные силы неприятеля, не позволяя ему перебросить войска в зону действия других соединений Донского фронта. Контрнаступление было хорошо обеспечено боеприпасами".
В день начала наступления был, по свидетельству Рокоссовского, сильный туман. Артподготовку пришлось вести практически вслепую, ориентируясь по звуку разрывов. Несмотря на нелётную погоду, Рокоссовский приказал советским самолётам прикрывать наступление. От лётчиков требовалось настоящее мастерство, чтобы водить свои истребители и бомбардировщики в тумане, но они, как пишет Константин Константинович, со своей задачей справились, тем более, что немецкая авиация, испугавшись тумана, в день 19 ноября не летала. Существенно помогла и заблаговременно проведённая разведка боем, позволившая вскрыть систему огня противника. А когда неподавленные из-за тумана вражеские пулемёты открывали огонь, русские артиллеристы выкатывали свои орудия на прямую наводку и давили огневые точки врага.
Когда туман рассеялся, Константину Константиновичу с наблюдательного пункта стало видно поле боя. Он видел, как карабкаются на крутые склоны меловых высот советские пехотинцы, скатываются вниз, начинают карабкаться снова, помогая друг другу. Немцы бежали. Их оборона была прорвана. Командиры частей и соединений стремились как можно быстрее выполнить приказ командующего - выйти врагу во фланг, окружить немцев в малой излучине Дона. Во второй половине дня немцы, осознав масштабы надвигающейся на них катастрофы, начали контратаки, но ничего не смогли сделать с массой сосредоточенных против них русских войск, полных решимости довести наступление до победного конца. Недаром Рокоссовский накануне наступления объезжал подчинённые ему части, лично встречался с бойцами, объясняя им смысл предстоящей операции. Для быстроты маневрирования Рокоссовский распорядился посадить пехоту на броню танков.
На участке 24-й армии генерала Галанина наступление застопорилось. Рокоссовский лично выехал в расположение армии, чтобы понять, в чём дело - ведь накануне наступления именно Галанину были направлены значительные подкрепления. Константин Константинович продолжал следовать своему правилу: слушать подчинённых, вникать в ситуацию лично, не принимать поспешных решений. В данном случае ему пришлось убедиться, что против Галанина - слишком мощная оборона, прорвать которую наличными силами командарм не в состоянии. В итоге Галанин не был наказан, а его армия получила приказ продолжать демонстрировать наступление, оттягивая врага на себя. Даже топчась на месте, 24-я армия вносила свой вклад в победу, не позволяя Паулюсу маневрировать.
Ударные группировки Сталинградского и Юго-Западного фронтов соединились в районе Калача 23 ноября. Кольцо окружения замкнулось вокруг немецких 6-й полевой и 4-й танковой армий. С первой частью своей задачи Рокоссовский успешно справился. Теперь, зная особенность его полководческого почерка - по возможности беречь живую силу - Ставка поручила именно ему добивание окружённой вражеской группировки. В Москве верили: Рокоссовский выполнит это задание с минимальными для русских войск потерями.
Было, над чем поломать голову польскому генералу советской службы. У немцев в районе Сталинграда была создана мощная оборона, опиравшаяся в том числе на старые советские оборонительные рубежи, успешно сдерживавшие немецкое наступление летом. Теперь по этому же пути, по которому летом шёл Паулюс, предстояло идти красноармейцам. А от Паулюса приходилось ждать самого ожесточённого сопротивления. Лучший фельдмаршал вермахта собирался держаться до тех пор, пока его не деблокируют, тем более, что отступать ему категорически запретили. "Этим немцы и погубили свои войска", - итожил после войны Рокоссовский. Но это после войны стало ясно. А Паулюс, хоть и видел масштабы угрожающей ему катастрофы, отнюдь не считал битву проигранной.
Очень скоро стало окончательно ясно, что ликвидация окружённой группировки вермахта - задача не менее сложная, чем само окружение. Во-первых, в Ставке полагали, что окружили максимум 90 тысяч солдат и офицеров противника, в то время, как в котле оказалось 250 тысяч. Во-вторых, полководческие способности Паулюса никуда не делись, он умело маневрировал своими войсками. В-третьих, немцы максимально уплотнили свои боевые порядки. Задача осложнялась тем, что в связи с попытками Эриха Манштейна деблокировать окружённую группировку все резевры Ставка направляла на внешний обвод Сталинградского кольца.
Задача осложнялась и природными условиями. Рокоссовский пишет: "Протяженность линии фронта по кольцу достигала 170 километров. На всем этом пространстве надо было держать плотный и прочный заслон, который не могли бы пробить пехота и танки противника. А местность представляла собой всхолмленную степь, изрезанную множеством балок с крутыми обрывистыми берегами. Противник мог использовать эти овраги в качестве надежных укрытий, где располагались штабы, склады, сосредоточивались тактические резервы. В юго-восточной части большой низины, где протекает река Россошка, имелось много ровных площадок, удобных для посадки самолетов (снабжение осажденных осуществлялось по воздуху). По обоим берегам Россошка густо расположены населенные пункты, которые противник превратил в узлы сопротивления. Прибавьте сюда снег - он толстым слоем покрыл все оборонительные сооружения врага, и обнаружить их нам было нелегко. Наступать по такой местности тяжело. Многочисленные холмы, балки с крутыми берегами, вытянувшиеся главным образом с запада на восток, усложняли маневр наших войск".
Лишь в середине декабря в помощь Рокоссовскому из резервов Ставки была выделена 2-я гвардейская армия. Во главе её решили поставить старого, проверенного сотрудника Константина Константиновича - генерала Родиона Малиновского (будущего маршала и освободителя Одессы). Рокоссовский в соавторстве с Василевским разработал план наступления на Паулюса. Но начавшееся 12 декабря наступление Манштейна заставило советское командование передать армию Малиновского в подчинение генерала Ерёменко, оборонявшего внешний фронт окружения. Наступление Рокоссовского отложили.
Примечательно, что перенос сроков наступления был вызван личным обращением Рокоссовского в Ставку. Константин Константинович возражал против передачи 2-й гвардейской армии Ерёменко, доказывая, что в этом случае его войска ослабнут настолько, что не смогут выполнить приказ Ставки. Его аргументы были услышаны Сталиным, что позволило сохранить тысячи солдатских жизней. В 20-х числах декабря наступление Манштейна выдохлось (примечательно, что до вожделенного соединения с Паулюсом ему не хватило всего каких-то 35 километров - но пройти эти километры его головорезы так и не смогли).
30 декабря в подчинение Рокоссовскому были переданы три армии Сталинградского фронта, включая героическую 62-ю армию Чуйкова, вынесшую на своих плечах оборону Сталинграда. План операции "Кольцо" предусматривал расчленение немецкой группировки с запада на восток и последующее добивание её по частям. В Москве этот план с рядом поправок утвердили. Основной удар наносила 65-я армия Павла Батова, максимально насыщенная артиллерией. Поддерживать это наступление должны были соседние 21-я и 24-я армии. Остальным армиям группировки Рокоссовского предстояло наносить вспомогательные удары, чтобы отвлечь противника от 65-й армии.
Рокоссовский и Батов в окопах под Сталинградом
Константин Константинович уделял большое внимание снабжению войск боеприпасами. Он понимал, что лучше потерять несколько лишних дней, чем класть людей в бесполезных атаках, и не стеснялся докладывать об этом лично Сталину. В результате ему удалось добиться отсрочки наступления на 4 дня.
В ночь с 31-го декабря на 1-е января рокоссовцы справляли Новый год. Неизвестно, кому персонально пришла в голову эта мысль, но в ходе застолья возникла импровизированная идея предложить немцам почётную капитуляцию. Ультиматум был тут же составлен.
"Командующему окруженной под Сталинградом 6-й германской армией генерал-полковнику Паулюсу или его заместителю.
6-я германская армия, соединения 4-й танковой армии и приданные им части усиления находятся в полном окружении с 23 ноября 1942 г.
Части Красной Армии окружили эту группу германских войск плотным кольцом. Все надежды на спасение Ваших войск путем наступления германских войск с юга и юго-запада не оправдались. Спешившие Вам на помощь германские войска разбиты Красной Армией, и остатки этих войск отступают на Ростов. Германская транспортная авиация, перевозящая вам голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, в связи с успешным стремительным продвижением Красной Армии вынуждена часто менять аэродромы и летать в расположение окруженных издалека. К тому же германская транспортная авиация несет огромные потери в самолетах и экипажах от русской авиации. Ее помощь окруженным войскам становится нереальной.
Положение Ваших окруженных войск тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима начинается; сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а Ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях.
Вы, как командующий, и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у Вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное, и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла.
В условиях сложившейся для Вас безвыходной обстановки, во избежание напрасного кровопролития, предлагаем Вам принять следующие условия капитуляции:
1. Всем германским окруженным войскам во главе с Вами и Вашим штабом прекратить сопротивление.
2. Вам организованно передать в наше распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии.
Мы гарантируем всем прекратившим сопротивление офицерам, унтер-офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желание военнопленные.
Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие.
Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание.
Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь.
Ваш ответ ожидается в 15 часов 00 минут по московскому времени 9 января 1943 г. в письменном виде через лично назначенного представителя, которому надлежит следовать в легковой машине с белым флагом по дороге разъезд Конный - ст. Котлубань.
Ваш представитель будет встречен русскими доверенными командирами в районе "Б" 0,5 км юго-восточнее разъезда 564 в 15 часов 00 минут 9 января 1943 года.
При отклонении Вами нашего предложения о капитуляции предупреждаем, что войска Красной Армии и Красного Воздушного Флота будут вынуждены вести дело на уничтожение окруженных германских войск, а за их уничтожение Вы будете нести ответственность".
Подписано: Рокоссовский, Воронов.
Текст ультиматума неоднократно передавался по радио. Была предпринята попытка и официального его вручения немецкой стороне. Согласитесь: условия капитуляции, предложенные Рокоссовским Паулюсу, были более чем гуманными. Однако немцы рыцарское предложение Рокоссовского отклонили. И утром 10 января советские войска начали своё последнее наступление на Сталинград.
Рокоссовский, верный себе, с 4 часов утра находился на наблюдательном пункте у Батова. В 9 часов утра танки и пехота 65-й армии после артиллерийской и авиационной подготовки пошли в атаку. К концу дня только Батов и сумел добиться успеха, вклинившись в немецкую оборону. Успех остальных армий был незначителен. На это стоит обратить внимание: после войны некоторые советские авторы обвиняли Рокоссовского в неудачном выборе направления главного удара, ставя на вид своим читателям, что Жуков предлагал рассекать вражескую группировку не с запада на восток, а с севера на юг, где ширина вражеской обороны была уже. Однако отстутствие успеха на данном направлении в условиях реальной операции служит аргументом, что не всё было так просто под Сталинградом в том январе 1943 года.
Итак, батовцы глубоко вклинились в немецкую оборону. В этих условиях задача Рокоссовского состояла в том, чтобы следить за ходом сражения, вовремя увидеть перспективное направление наступления и именно туда направить резервы, снятые с других участков фронта. А с тыла на немцев наступление повела 62 армия Чуйкова. Удержанный этим генералом плацдарм позволил советским войскам, наступая с двух сходящихся направлений, ускорить разгром вражеской группировки. 26 января чуйковцы и батовцы соединились у Мамаева кургана. 31 января Паулюс со своим штабом капитулировал. Примечательно, что Рокоссовский встретился с немецким фельдмаршалом, обсуждал с ним вопросы размещения и снабжения пленных. Константин Константинович умел не только беречь своих солдат, но и проявлять благородство к поверженному врагу.
Сдача в плен фельдмаршала Паулюса
Утром 1 февраля войска Рокоссовского провели очередную мощную артиллерийскую и авиационную подготовку. А после неё, по личному приказу командующего, выдержали паузу. Это было нестандартным для военного искусства решением, но оно учитывало моральное состояние вражеских войск и полностью себя оправдало. После обстрела над позициями фашистов начали массово подниматься белые флаги. 6-я полевая и 4-я танковая армии вермахта сдавались на милость победителя.
Итак, в ходе Сталинградской битвы Рокоссовский проявил самостоятельность, бережливо распоряжался солдатскими жизнями, не стеснялся отстаивать свою точку зрения перед Ставкой, умел учесть психологию противника - и в итоге добился блистательной победы, навсегда вписавшей его имя в список лучших русских полководцев всех времён. Впрочем, впереди его ожидали не менее тяжёлые бои.