Памяти светлейшего князя Таврического
16 октября сего года исполнилось 230 лет со дня кончины выдающегося русского государственного деятеля и военачальника, усердного устроителя Северного Причерноморья, Григория Александровича Потёмкина, светлейшего князя Таврического. Потёмкин умер на пути из Ясс, где безрезультатно завершился очередной раунд русско-турецких переговоров о мире, в Николаев. Последними словами князя Тавриды были: "Вот и всё. Некуда ехать - я умираю. Выньте меня из коляски - хочу умереть в поле".
Князь Григорий Александрович Потёмкин
О чём он думал в последние минуты своей жизни, лёжа на походном одеяле посреди степи? Возможно, о том, что не увидит конца затянувшейся войны с турками, что не ему суждено раз и навсегда закрепить за Россией причерноморские земли, над устроением которых он столь усердно трудился, которые столь обильно были политы его кровью и кровью его солдат. Возможно, о том, как мимолётна мирская слава: ещё недавно он был полудержавным властелином, повелевавшим миллионами людей - и вот теперь он беспомощно умирает посреди степи, и неизвестно, найдётся ли кто-нибудь, кто о нём пожалеет. Возможно - о том, что дело, начатое им, теперь в надёжных руках его учеников, ставленников и боевых соратников, что он, хоть и не дожил до подписания мира, всё же довёл Россию до порога победы, который ей осталось лишь переступить, а черноморские города будут жить и крепить богатство страны. А возможно - и о том, что новый фаворит стареющей императрицы, в которую он когда-то был так трогательно и пылко влюблён, ничтожный и корыстолюбивый Платон Зубов, вознесённый к подножию трона его врагами, наверняка приложил руку к его смерти, что не старость и не болезнь убивают его сейчас, а яд, поднесённый кем-то из лукавых царедворцев с подачи счастливого соперника. Кто знает? Чужая душа - потёмки. Последних мыслей князя мы не знаем - зато хорошо изучена историками его жизнь, вознесшая небогатого дворянина со Смоленщины к вершинам той самой мирской славы, с которой он теперь прощался под холодным ночным небом в степи. Что ж, самое время освежить её в памяти, ибо Григорий Александрович, несомненно, заслужил благодарность потомков.
Дата рождения Григория Александровича Потёмкина затерялась во тьме веков. Общепризнанным считается, что родился он в 1739 году (хотя некоторые исследователи называют 1736 год). В качестве дня его рождения чаще всего называют 13 (24) сентября, однако есть сведения, что на самом деле он родился 30 сентября. Отец его был небогатым и уже пожилым дворянином, кадровым военным, женатым вторым браком. Рано лишившись отца, Григорий Александрович уехал вместе с матерью в Москву, где получил школьное образование в частном пансионе И.Ф. Литке и поступил в Московский университет. Молодого Григория Потёмкина отличала феноменальная любознательность - он мог сутками напролёт засиживаться за книгами, порой забывая и поесть, и отоспаться. Сфера его интересов также отличалась необыкновенной широтой. Он с одинаковой жадностью поглощал книги по философии, богословию и военной истории, учил в неограниченном количестве стихи и старательно зубрил иностранные языки - в первую очередь древние, латынь и греческий. Тогда же, в студенческие годы, проявилась в нём и другая характерная черта - неожиданная для такого бедного дворянина амбициозность. Товарищи не раз слышали от него то о намерении постричься в монахи и стать архиереем, то о желании "непременно стать министром". В этот же период (видимо, движимый мечтами об архиерейском сане) Потёмкин сближается с митрополитом Амвросием Зертис-Каменским, который охотно спонсирует учёбу молодого человека и столь же охотно делится с ним своими книгами. В 1757 году Потёмкин в числе лучших студентов был представлен императрице Елизавете Петровне. С этого дня его словно подменили - он забросил учёбу и в конце концов был отчислен за неуспеваемость. Трудно сказать, что послужило причиной такой перемены. То ли близкое знакомство с государыней вскружило ему голову, то ли после этого знакомства Потёмкин окончательно определился с тем, в каком направлении он собирается строить карьеру. А для этой карьеры университетское образование было не так уж и важно - в том же 1757 году Потёмкин записался добровольцем в Лейб-Гвардии Конный полк.
Форма чинов Лейб-Гвардии Конного полка в 1756 - 1761 гг.
Рисунок Билла Янгзазбенда
В 1760 году Потёмкина назначают ординарцем к принцу Георгу Голштинскому, дяде наследника престола, великого князя Петра Фёдоровича. На следующий год, в 1761 году, наследник становится императором, влияние принца Георга при дворе тоже несоизмеримо возросло, однако именно в этот период Потёмкин начинает тяготиться своей службой. Политика Петра Третьего оказалась откровенно изменнической, к России и русским он не стеснялся открыто выражать пренебрежение, и не удивительно, что через полгода против него составился заговор. В ходе дворцового переворота июня 1762 года Потёмкин открыто встал на сторону восставших. Он обратил на себя внимание будущей императрицы Екатерины в тот момент, когда она собиралась выступать во главе верных ей гвардейских полков на Ораниенбаум. Желая показать гвардейцам своё благоволение, Екатерина переоблачилась в гвардейский офицерский мундир. Однако Потёмкин успел заметить, что императрица, плохо разбиравшаяся в униформе, забыла прицепить на свой палаш темляк - и охотно пожертвовал собственный темляк ей. Вроде бы мелкая услуга - но, оказанная в нужный момент и с должным рвением, она не осталась без внимания. Потёмкин получил чин подпоручика Лейб-Гвардии, звание камер-юнкера и 400 душ крепостных.
Екатерина II во время дворцового переворота 1762 года.
С этого момента начинается возвышение Потёмкина. В 1763 году он становится помощником обер-прокурора Священного Синода (видимо, сказались его обширные знания в области богословия), в 1767 году работает в комиссии по составлению нового Уложения - и всё это без отрыва от военной службы, получая сразу несколько жалований. В 1768 году Григорий Александрович становится камергером и временно оставляет армию. К этому времени он уже давно и безоговорочно влюблён в императрицу. Однако добиться благосклонности царственной вдовушки мешает не только разница в общественном положении - сердце Екатерины в этот период прочно занято Григорием Орловым. Положение усугубляется тем, что в этот период Потёмкин лишается глаза. Каким образом это случилось, разные источники говорят разное. Сам Григорий Александрович утверждал в полушутливом тоне, что глаз потерял в бане - выело мыло. Однако злые языки поговаривали, что кривым калекой его сделал лично Григорий Орлов, спровоцировав на драку. Так или иначе, в 1769 году Потёмкин добровольно возвращается на военную службу и отбывает на театр боевых действий - шла первая екатерининская Русско-Турецкая война.
На войне Потёмкин (к этому времени он уже носил чин генерал-майора) ведёт себя более, чем героически и всячески ищет случая отличиться. Потёмкин отличился под командованием Голицына в бою у Днестровской переправы и при взятии Хотина, в январе 1770 года отразил турецкое наступление на Фокшаны, затем под командованием Румянцева успешно действовал при Рябой Могиле и при Ларге, за что удостоился Ордена Святого Великомученика Георгия III степени. В августе 1770 года Потёмкин первым ворвался в предместья Килии. 28 декабря 1770 года Потёмкин успешно освободил от турок город Крайову (ныне в Румынии), в марте следующего, 1771 года предпринял успешную экспедицию на Цыбры, в которых разгромил турецкий гарнизон, предал огню укрепления и захватил большое количество трофеев (множество судов, а также боеприпасы и продовольствие). Румянцев, однако, действий Потёмкина под Цыбрами не оценил - Григорий Александрович должен был действовать со своими войсками против крепости Турно, последней крепости, остававшейся на левом берегу Дуная под контролем турок, а не увлекаться поисками на правом берегу. Летом и осенью 1771 года Потёмкин энергично и успешно действовал против турецких войск в районе Бухареста, наградой за что ему стали чин генерал-поручика и Орден Святой Анны.
Потёмкин во главе войск. Лубок XVIII века.
В период Русско-Турецкой войны Потёмкин сблизился с запорожскими казаками, которым он сочувствовал в их борьбе против Речи Посполитой. Имеются данные, что Григория Александровича даже приняли в казаки, наградив прозвищем Грицько Нечёса. Благоволил Потёмкин и представителям православных народов, находившихся под турецким игом: в 1771 году он по собственной инициативе начал формировать в Крайове и её окрестностях отряды арнаутов из местных православных жителей. Эта его мера вызвала горячее одобрение со стороны Румянцева.
Фельдмаршал Румянцев неоднократно отмечал доблесть генерала Потёмкина в своих письмах к Екатерине Второй. В конце концов подвиги Григория Александровича тронули сердце императрицы, начавшей уставать от прежних отношений с Орловым. Потёмкину сперва было дозволено лично писать Екатерине, а в 1774 году он был вызван в Петербург. Там новые назначения посыпались на него, как из рога изобилия: он получает чин гвардии подполковника (полковником гвардии в этот период мог быть только царствующий государь), звание генерал-адъютанта, должность вице-президента Военной коллегии и членство в Госсовете. В следующем, 1775 году Потёмкин и Екатерина Алексеевна тайно обвенчались. Венчание осталось в глубокой тайне, и лишь в начале ХХ века историк Н.Д. Тальберг, собирая информацию для своей книги "Русская быль", нашёл их свадебные венцы. В том же году на свет родилась их дочь - Елизавета Григорьевна Тёмкина, ставшая последним ребёнком императрицы Екатерины Алексеевны.
Григорий Потёмкин и императрица Екатерина Алексеевна
В 1776 году Потёмкин получил назначение губернатором Новороссийской, Астраханской и Азовской губерний, став управителем всей Южной Руси. Он с жаром включился в административную деятельность: под его руководством территория прежнего Дикого Поля активно застраивается, там воздвигаются сёла и города, крупнейшими из которых были Екатеринослав, Херсон и Николаев. Потёмкин не побоялся привлечь на свою подконтрольную территорию беглых крестьян, обещая им законную волю в обмен на переселение в Новороссию. Это обещание князя (Потёмкин получил этот титул в 1776 году вместе с губернаторскими полномочиями) возымело нужный эффект, и число жителей Новороссии стало быстро расти.
Успехи государственного строительства в Новороссии, укрепление позиций России в Причерноморье навели Потёмкина на мысль о том, что с господством на юге Европы Османской империи силами русских можно будет скоро покончить. Именно в голове Потёмкина родилась идея воссоздания греческой империи при помощи России и возведения на греческий престол одного из потомков Екатерины. Потёмкин же горячо поддержал инициативы Суворова, направленные на присоединение Крымского полуострова к России. Именно Потёмкин взял на себя труд убедить Екатерину в необходимости присоединить Крым - и преуспел в этом. В 1783 году Крым, некогда - постоянный источник грабительских набегов на южно-русские земли, становится частью Российской империи.
В следующем, 1784 году, Потёмкин становится президентом Военной Коллегии и удостаивается чина фельдмаршала. На новом посту Григорий Александрович сделал многое для укрепления военного могущества Российской империи. Армия получила удобное и практичное обмундирование, намного опережавшее своё время. Несколько видоизменилось и вооружение войск (в частности, некоторые гренадерские полки получили, по польскому образцу, боевые косы). Егерские команды, созданные в армейских полках ещё в 1760-е годы (идея этой лёгкой пехоты, предназначенной для действий в рассыпном строю и преимущественно огнём, принадлежала Румянцеву), были выделены из своих полков и сведены в особые егерские корпуса. Потёмкин активно поддерживал генералов новой формации, не боявшихся идти против основ линейной тактики, разрабатывавших самобытное русское военное искусство - в частности, его покровительством пользовались А.В. Суворов и М.И. Кутузов. Стараниями Потёмкина унифицировались кавалерийские полки, число разновидностей кавалерии сокращалось, многие гусарские полки были преобразованы в легкоконные, кирасиры лишились своих кирас, бесполезных в условиях огневого боя. Президент Военной коллегии зорко следил за исправностью снабжения русской армии, старался сократить телесные наказания в полках, пресечь растаскивание солдат офицерами по своим поместьям. По инициативе Потёмкина в России был создан Черноморский военный флот, для строительства которого князь обустроил верфи в Херсоне и Николаеве. А главной базой нового флота стал основанный в Крыму город Севастополь.
В 1787 году Екатерина Вторая предприняла поездку по Югу России, в том числе - по новоучреждённым стараниями Потёмкина Таврической и Екатеринославской губерниям. Везде императрицу и её свиту встречало обилие и благополучие, образцовые жилища, довольные крестьяне, радушно потчующие высоких гостей "чем Бог послал". В столь же образцовом состоянии были и подчинённые Потёмкину войска. Успехи государственного строительства в Северном Причерноморье настолько поразили и напугали присутствовавших при Екатерине западных послов, что немедленно была придумана легенда о "потёмкинских деревнях" - будто бы князь Григорий Александрович наставил декораций по пути следования императрицы, а крестьяне перемещались от одной декорации к другой с одной и той же курицей на подносе. Однако принять на веру данную легенду мешает тот простой факт, что Екатерина Вторая отличалсь острым умом и вряд ли могла принять декорации за настоящие деревни. Окончательно легенда о "потёмкинских деревнях" была опровергнута западноевропейскими историками в середине ХХ века, однако до сих пор продолжает кочевать с одного русофобского ресурса на другой - пропаганда живёт по своим законам. В Севастополе Екатерине и её свите был торжественно представлен главный сюрприз, главный плод неусыпных трудов Потёмкина - Черноморский флот. Причём явление его было обставлено максимально торжественно - Григорий Александрович стремился продемонстрировать европейским послам возросшую военную мощь России.
Потёмкин представляет Екатерине Второй Черноморский флот
Разразившаяся вскоре после этого Вторая Екатерининская Русско-Турецкая война стала проверкой на прочность как для Потёмкина, так и для всего созданного им. В ходе этой войны Черноморский флот под командованием адмирала Ф.Ф. Ушакова (ещё один, наряду с Суворовым, выдвиженец князя Тавриды) одержал целую серию громких побед - при Фидониси, в Керченском проливе, у Тендры и у Калиакрии. Армия под командованием Суворова разбила турок в полевых сражениях при Фокшанах и Рымнике и овладела мощной турецкой крепостью Измаил. Сам же Потёмкин в 1788 году взял штуромом Очаков, предварительно несколько месяцев простояв под его стенами осадой. За эту осаду многие исследователи упрекают Потёмкина - дескать, не сумел добиться полной изоляции крепости и вообще непонятно зачем тянул со штурмом. Однако я уже писал со ссылкой на историка В. Лопатина, что Потёмкин под Очаковом действовал как истинный стратег, живший интересами всей кампании, а не отдельно взятого штурма. Потёмкину вовсе не нужно было овладевать Очаковом быстро. Своей "бездарно организованной" осадой он на всё лето приковал турецкий флот к Очакову, дав возможность русским морякам восстановить Черноморский флот, понёсший большие потери из-за шторма. Так что ценой промедления под Очаковом стали победы в Керченском проливе и у Тендры.
Григорий Потёмкин в адмиральском мундире.
Как основатель Черноморского флота, он имел право на этот мундир.
За взятие Очакова Потёмкин удостоился Ордена Святого Великомученика Георгия 1-й степени. В следующем, 1789 году Григорий Александрович во главе русских войск овладел штурмом крепостью Бендеры. В феврале 1791 года Потёмкин временно оставил вверенную его командованию армию и отбыл в Петербург, где царственная супруга устроила ему триумфальную встречу. К этому времени всем было уже безоговорочно ясно, что война идёт к победному завершению, и заслуги Потёмкина в этой победе сложно было переоценить. Однако ни почести, ни щедрые награды не могли обмануть внимательного князя: при дворе началось стремительное возвышение Платона Зубова, ставленника враждебной Потёмкину партии, и Григорий Александрович почувствовал себя лишним.
Он возвращается к армии, где генерал Н. Репнин уже успел заключить с турками предварительные условия мира. Потёмкин, однако, счёл эти условия слишком мягкими и разорвал договор. Война продолжалась. После победы Ушакова при Калиакрии турки направили новую делегацию в Яссы: при султанском дворе становилось ясно, что условия князя Тавриды надо срочно принимать, пока грозный Ушак-паша не появился под стенами Константинополя. Неожиданная болезнь помешала Потёмкину завершить эти переговоры. Он отбывает в Николаев, где рассчитывает отлежаться, но по дороге его настигает смерть. В последний путь Григория Александровича провожали племянница - графиня Браницкая - и адъютант. В степи не нашлось даже священника, чтобы исповедать умирающего.
Кончина князя Потёмкина по дороге из Ясс в Николаев
Смерть Потёмкина шокировала Екатерину: императрица лишилась чувств, узнав, что её супруг мёртв. Он был учеником императрицы в политических делах - но своей мыслью шагнул гораздо дальше и шире её. Потёмкин был настоящей опорой Екатерины, именно он во многом подбирал нужных людей, наличием которых так славится екатерининское царствование. Его идеи воспламеняли Екатерину - и он сам же тут же был готов эти идеи со всем возможным энтузиазмом реализовывать. Теперь Екатерине Алексеевне оставалось надеяться только на себя.
Потёмкин был, по свидетельствам современников, необычайно храбр - и в то же время крайне осторожен там, где речь шла о жизни других людей. Отличаясь сибаритским нравом, любивший устраиваться с комфортом, таскавший за собой целый штат любовниц (да, не одна Екатерина была неверна заключённому в 1775 году браку!), Потёмкин в то же время всегда и везде оставался в первую очередь человеком дела. Его кругозор поражал современников, он мог с одинаковым успехом беседовать о войне и о богословии. "У него был смелый ум, смелая душа, смелое сердце. Благодаря этому мы всегда понимали друг друга и не обращали внимания на толки тех, кто меньше нас смыслил. По моему мнению, князь Потемкин был великий человек, который не выполнил и половины того, что был в состоянии делать", - писала о Потёмкине Екатерина.
Испрашиваю молитв всех, кто сие читает, об упокоении раба Божия Григория. Да простит ему Милосердный Господь все его прегрешения, вольные и невольные!