НЕСКУЧНЫЙ СЕРОВ
И ещё раз - о юбилейной экспозиция Валентина Серова в филиале Третьяковской галереи на Крымском.
Начало - здесь.
Выставка и впрямь великолепная, личность и талант художника раскрываются с самых разных сторон - портретиста, рисовальщика, оформителя театральных постановок. Подробно представлены работы Серова, связанные с постановкой оперы «Юдифь» крупного русского композитора Александра Серова, отца художника. Сенсация экспозиции - грандиозный (554 х 810 см) занавес для балета «Шехеразада» на музыку Римского-Корсакова, созданного для Русских сезонов Дягилева (1911, собрание семьи Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской). А про афишу к выступлениям Анны Павловой парижские газеты писали, что она впечатляет не меньше, чем сама Павлова.
На выставке можно увидеть и опыты Серова в монументально-декоративном искусстве (рисунки на античные мотивы для росписи особняка Носовой), и книжные иллюстрации (к басням Крылова). Графическая часть экспозиции уникальна по-своему. Грабарь говорил: «Серов-рисовальщик, быть может, даже сильнее Серова-живописца». Однако рисунки одного из лучших художников-графиков в русском искусстве публике знакомы в основном по иллюстрациям, так как из-за хрупкости материалов экспонируются значительно реже живописных. На этот раз предпринята попытка как можно более полно представить эту область творчества художника: вместе собраны листы из пятнадцати музеев и четырёх частных собраний. На выставке можно увидеть работы Серова в самых разных жанрах и во всех возможных графических техниках: акварель, гуашь, пастель, карандашные рисунки.
Серов - ещё и скульптор.
Тот же сюжет - живописно.
Мне запомнился шарж-автопортрет, озаглавленный самим художником «Скучный Серов». Да какой же он скучный! Вся выставка показывает, насколько ярким и интересным был он человеком. Благодаря разделу, включающему документы, письма, фотографии, Серов предстает как одна из авторитетнейших фигур в общественной жизни своего времени: педагог, член Совета Третьяковской галереи, участник объединений Товарищества передвижных художественных выставок, «Мир искусства» и «Союз русских художников».
И ещё - он был модным. В смысле - востребованным. Чрезвычайно востребованным. Можно сказать, Серов занимал ту нишу, которая сейчас занята светскими фотографами, увековечивающими селебритиз на обложках глянцевых журналов. Впрочем, увековечивал-то как раз Серов. От парадного портрета Ермоловой до очаровательного Мики Морозова, от коллеги Левитана до знаменитой девочки с персиками (которую на самом деле звали Вера Мамонтова, дочь промышленника-мецената) - эти образы, лица, фигуры, глаза, руки запечатлелись в памяти поколений.
Лесков, Коровин, Карсавина, Шаляпин, правовед Стасов, адвокат Турчанинов, уже упоминавшиеся Римский-Корсаков и Дягилев - это всё персонажи Серова. Иметь портрет кисти мастера считалось модным, непременным, обязательным для тогдашних вип-персон. В очередь к художнику становились и только что сколотившие состояние миллионщики, и представители знатнейших родов, и члены августейшей фамилии.
Вот купец-коллекционер Иван Морозов на фоне полотна Матисса. Вот Зинаида Юсупова со шпицем, вот её младший сын Феликс с бульдогом, вот её старший сын, вот её муж на коне. Около коня (художник любил лошадей) и Великий князь Павел Александрович. А вот его брат - Государь император Александр Третий. Особый интерес вызывает привезённый из Дании портрет императора, подаренный Николаем II офицерам Королевской лейб-гвардии, шефом которой был его отец. Вот и сам Николай - знаменитый портрет, венценосец заказал его художнику в подарок жене. Портрет убили раньше, чем изображённого на нём государя и его супругу, - при взятии Зимнего искололи штыками, - но, к счастью, сохранилась авторская копия. А портрет всей семьи Александра Третьего, написанный в честь её спасения во время крушения царского поезда, не сохранился - исчез? погиб? сгинул? - в 1941 году в Харькове.
На выставке собраны работы, которые долгие годы не демонстрировались отечественному зрителю. Например, из Национальной галереи Армении привезён портрет Марии Акимовой, который сам живописец считал одной из лучших своих картин. Событием стал показ портрета двоюродной сестры художника Марии Львовой, той самой Маши Симонович, «Девушки, освещённой солнцем». Эта картина впервые возвращается в Россию после её вывоза во Францию в начале двадцатого века.
По многим свидетельствам, от парадных портретов Серов подчас уставал (как, впрочем, уставали и его модели - но тут уж, как говорится, любишь кататься…). Надо думать, детей и девушек он рисовал более лёгкой кистью (хотя та же освещённая солнцем девушка вспоминала, что, когда пошёл четвёртый месяц сеансов, она всё-таки «сбежала»). Или вот шаржи - это же тоже портреты. Грабарь, Бакст, Кузмин, Ида Рубинштейн.
Портрет танцовщицы Иды Рубинштейн как раз завершает экспозицию. Уже не шаржированный - серьёзный, эпатажный, для тогдашнего времени, возможно, сканадальный и даже провокационный. Если опять искать аналогии в сегодняшнем дне, то вспомню, как на открытии его сравнили с откровенными фотосессиями Ким Кардашьян.
Что же до женщин в иных одеяниях - то нельзя не отметить их великолепие.
Вот, кстати, владелица мастерской дамских мод в Петебурге Анна Григорьевна Гиндус - Серов был с ней в дружеских отношениях.
А ведь не только современников рисовал Серов. Вот - опять монаршье лицо, да какое! Пётр Первый! По этой картине, которую я помню по своему школьному учебнику истории, и представляешь себе личность царя-реформатора. Вперёд, наперекор всему - стихии, традиции, року.
Современники сравнивали созданную Серовым портретную галерею с трудами историка. Да, и впрямь - вся Россия тут. Впрочем, и пейзажная Россия - тоже на серовских холстах. Устроители-искусствоведы утвержают, что в пейзаже Серов сделал не меньше открытий, чем в портрете. В работах, посвящённых русской деревне, он не стремился к внешней эффектности мотивов и, обладая умением видеть значительное в малом, выбирал самые скромные виды и явления, органично соединял пейзаж с жанровыми сценами. Для выставки отобраны лучшие пейзажи, среди которых виды окрестностей Абрамцева, Домотканова, а также местечка Ино в Финляндии (ныне поселок Смолячково), где находилась дача художника.
Кто не успел - у вас ещё несколько дней!
Михаил ГУРЕВИЧ
Начало - здесь.
Выставка и впрямь великолепная, личность и талант художника раскрываются с самых разных сторон - портретиста, рисовальщика, оформителя театральных постановок. Подробно представлены работы Серова, связанные с постановкой оперы «Юдифь» крупного русского композитора Александра Серова, отца художника. Сенсация экспозиции - грандиозный (554 х 810 см) занавес для балета «Шехеразада» на музыку Римского-Корсакова, созданного для Русских сезонов Дягилева (1911, собрание семьи Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской). А про афишу к выступлениям Анны Павловой парижские газеты писали, что она впечатляет не меньше, чем сама Павлова.
На выставке можно увидеть и опыты Серова в монументально-декоративном искусстве (рисунки на античные мотивы для росписи особняка Носовой), и книжные иллюстрации (к басням Крылова). Графическая часть экспозиции уникальна по-своему. Грабарь говорил: «Серов-рисовальщик, быть может, даже сильнее Серова-живописца». Однако рисунки одного из лучших художников-графиков в русском искусстве публике знакомы в основном по иллюстрациям, так как из-за хрупкости материалов экспонируются значительно реже живописных. На этот раз предпринята попытка как можно более полно представить эту область творчества художника: вместе собраны листы из пятнадцати музеев и четырёх частных собраний. На выставке можно увидеть работы Серова в самых разных жанрах и во всех возможных графических техниках: акварель, гуашь, пастель, карандашные рисунки.
Серов - ещё и скульптор.
Тот же сюжет - живописно.
Мне запомнился шарж-автопортрет, озаглавленный самим художником «Скучный Серов». Да какой же он скучный! Вся выставка показывает, насколько ярким и интересным был он человеком. Благодаря разделу, включающему документы, письма, фотографии, Серов предстает как одна из авторитетнейших фигур в общественной жизни своего времени: педагог, член Совета Третьяковской галереи, участник объединений Товарищества передвижных художественных выставок, «Мир искусства» и «Союз русских художников».
И ещё - он был модным. В смысле - востребованным. Чрезвычайно востребованным. Можно сказать, Серов занимал ту нишу, которая сейчас занята светскими фотографами, увековечивающими селебритиз на обложках глянцевых журналов. Впрочем, увековечивал-то как раз Серов. От парадного портрета Ермоловой до очаровательного Мики Морозова, от коллеги Левитана до знаменитой девочки с персиками (которую на самом деле звали Вера Мамонтова, дочь промышленника-мецената) - эти образы, лица, фигуры, глаза, руки запечатлелись в памяти поколений.
Лесков, Коровин, Карсавина, Шаляпин, правовед Стасов, адвокат Турчанинов, уже упоминавшиеся Римский-Корсаков и Дягилев - это всё персонажи Серова. Иметь портрет кисти мастера считалось модным, непременным, обязательным для тогдашних вип-персон. В очередь к художнику становились и только что сколотившие состояние миллионщики, и представители знатнейших родов, и члены августейшей фамилии.
Вот купец-коллекционер Иван Морозов на фоне полотна Матисса. Вот Зинаида Юсупова со шпицем, вот её младший сын Феликс с бульдогом, вот её старший сын, вот её муж на коне. Около коня (художник любил лошадей) и Великий князь Павел Александрович. А вот его брат - Государь император Александр Третий. Особый интерес вызывает привезённый из Дании портрет императора, подаренный Николаем II офицерам Королевской лейб-гвардии, шефом которой был его отец. Вот и сам Николай - знаменитый портрет, венценосец заказал его художнику в подарок жене. Портрет убили раньше, чем изображённого на нём государя и его супругу, - при взятии Зимнего искололи штыками, - но, к счастью, сохранилась авторская копия. А портрет всей семьи Александра Третьего, написанный в честь её спасения во время крушения царского поезда, не сохранился - исчез? погиб? сгинул? - в 1941 году в Харькове.
На выставке собраны работы, которые долгие годы не демонстрировались отечественному зрителю. Например, из Национальной галереи Армении привезён портрет Марии Акимовой, который сам живописец считал одной из лучших своих картин. Событием стал показ портрета двоюродной сестры художника Марии Львовой, той самой Маши Симонович, «Девушки, освещённой солнцем». Эта картина впервые возвращается в Россию после её вывоза во Францию в начале двадцатого века.
По многим свидетельствам, от парадных портретов Серов подчас уставал (как, впрочем, уставали и его модели - но тут уж, как говорится, любишь кататься…). Надо думать, детей и девушек он рисовал более лёгкой кистью (хотя та же освещённая солнцем девушка вспоминала, что, когда пошёл четвёртый месяц сеансов, она всё-таки «сбежала»). Или вот шаржи - это же тоже портреты. Грабарь, Бакст, Кузмин, Ида Рубинштейн.
Портрет танцовщицы Иды Рубинштейн как раз завершает экспозицию. Уже не шаржированный - серьёзный, эпатажный, для тогдашнего времени, возможно, сканадальный и даже провокационный. Если опять искать аналогии в сегодняшнем дне, то вспомню, как на открытии его сравнили с откровенными фотосессиями Ким Кардашьян.
Что же до женщин в иных одеяниях - то нельзя не отметить их великолепие.
Вот, кстати, владелица мастерской дамских мод в Петебурге Анна Григорьевна Гиндус - Серов был с ней в дружеских отношениях.
А ведь не только современников рисовал Серов. Вот - опять монаршье лицо, да какое! Пётр Первый! По этой картине, которую я помню по своему школьному учебнику истории, и представляешь себе личность царя-реформатора. Вперёд, наперекор всему - стихии, традиции, року.
Современники сравнивали созданную Серовым портретную галерею с трудами историка. Да, и впрямь - вся Россия тут. Впрочем, и пейзажная Россия - тоже на серовских холстах. Устроители-искусствоведы утвержают, что в пейзаже Серов сделал не меньше открытий, чем в портрете. В работах, посвящённых русской деревне, он не стремился к внешней эффектности мотивов и, обладая умением видеть значительное в малом, выбирал самые скромные виды и явления, органично соединял пейзаж с жанровыми сценами. Для выставки отобраны лучшие пейзажи, среди которых виды окрестностей Абрамцева, Домотканова, а также местечка Ино в Финляндии (ныне поселок Смолячково), где находилась дача художника.
Кто не успел - у вас ещё несколько дней!
Михаил ГУРЕВИЧ