про правильное
Булгаков, что ли, сказал: "человек внезапно смертен". Всякий раз внезапно, все верно. Я, конечно, тот еще эсхатолог, но мне завтра на похороны идти, а это так себе развлечение.
Ничего на самом деле пикантного - умерла мама близкой подруги, очень пожилая и очень больная. На кладбище меня не берут по моей жестоковыйности: что еврею делать в церкви и на кладбище?.. От меня больше пользы по хозяйству, блины да кисели - это мне равных нет.
Но я не об этом хотела, вообще-то. А о другой внезапной смерти - прекрасного поэта Владимира Таблера. Что уж там заставляет умирать в 53 года - не знаю, разве что поверить Мишке Дынкину: человек просто изжил свою судьбу. Остались его стихи, песни, дети, друзья. Правильные друзья. Нашедшие возможность оставить поэта среди живых.
Это только наш смешной президент что-то там «отливает в граните». А пишущий продолжается в книге. Я сегодня эту книгу получила из рук издателя. И люблю всем сердцем: книга строгая, умная, честная. С предисловиями людей, которые знают, о чем говорят. С послесловием умницы Анненского. Титаническую, надо сказать, работу сделавшего: отличный литературоведческий анализ, тонкий и профессиональный. Ну, и стихи. Полные воздуха, любви и печали, неги и страсти. Сложные и простые, пестрые и монохромные, тихие и громкие - на любой вкус, главное - искренние.
И вот я сижу, читаю Таблера, и благодарю Орлова, Павлова, Зою Таблер, Чернобровкина, Линкимаса, Королева, всех, кто поступил так, как следует поступать в отношении поэта.
Книжка называется «Когда оглянешься». И она вот-вот будет в продаже.
Под катом - фотографии, посмотрите, как она благородно выглядит.
Ну и стишок Володин, хороший.
Фото на обложке, между прочим, Виктор Гинзбург. А это - кто в теме - голова, я вам скажу!..
Робкий свет зари повис,
дворник взялся за труды -
выметает вторник из
окружаюшей среды.
У него перчатки - шик,
у него метла - улёт.
А он ею - шух да ших!-
и под нос себе поет.
Эта песнь - не вой щени,
ему сферы муз близки -
то есть из "Хованщины",
потому как - Мусоргский.
Он, как шайбу - с пяточка.
У него бросок - мощА!
У него жилеточка
светоотражающа.
Хоть Николой наречен,
у него дворов - пять штук,
и размерами причем -
есть, где - ших и даже - шух!
Ты мети, Колян, мети,
коль служенье таково.
Может, вовсе нетути
дел важнее твоего.
Даже если жизнь утла,
знаю, что не сдамся злу,
коли раненько с утра
слышу Колину метлу.
Ничего на самом деле пикантного - умерла мама близкой подруги, очень пожилая и очень больная. На кладбище меня не берут по моей жестоковыйности: что еврею делать в церкви и на кладбище?.. От меня больше пользы по хозяйству, блины да кисели - это мне равных нет.
Но я не об этом хотела, вообще-то. А о другой внезапной смерти - прекрасного поэта Владимира Таблера. Что уж там заставляет умирать в 53 года - не знаю, разве что поверить Мишке Дынкину: человек просто изжил свою судьбу. Остались его стихи, песни, дети, друзья. Правильные друзья. Нашедшие возможность оставить поэта среди живых.
Это только наш смешной президент что-то там «отливает в граните». А пишущий продолжается в книге. Я сегодня эту книгу получила из рук издателя. И люблю всем сердцем: книга строгая, умная, честная. С предисловиями людей, которые знают, о чем говорят. С послесловием умницы Анненского. Титаническую, надо сказать, работу сделавшего: отличный литературоведческий анализ, тонкий и профессиональный. Ну, и стихи. Полные воздуха, любви и печали, неги и страсти. Сложные и простые, пестрые и монохромные, тихие и громкие - на любой вкус, главное - искренние.
И вот я сижу, читаю Таблера, и благодарю Орлова, Павлова, Зою Таблер, Чернобровкина, Линкимаса, Королева, всех, кто поступил так, как следует поступать в отношении поэта.
Книжка называется «Когда оглянешься». И она вот-вот будет в продаже.
Под катом - фотографии, посмотрите, как она благородно выглядит.
Ну и стишок Володин, хороший.
Фото на обложке, между прочим, Виктор Гинзбург. А это - кто в теме - голова, я вам скажу!..
Робкий свет зари повис,
дворник взялся за труды -
выметает вторник из
окружаюшей среды.
У него перчатки - шик,
у него метла - улёт.
А он ею - шух да ших!-
и под нос себе поет.
Эта песнь - не вой щени,
ему сферы муз близки -
то есть из "Хованщины",
потому как - Мусоргский.
Он, как шайбу - с пяточка.
У него бросок - мощА!
У него жилеточка
светоотражающа.
Хоть Николой наречен,
у него дворов - пять штук,
и размерами причем -
есть, где - ших и даже - шух!
Ты мети, Колян, мети,
коль служенье таково.
Может, вовсе нетути
дел важнее твоего.
Даже если жизнь утла,
знаю, что не сдамся злу,
коли раненько с утра
слышу Колину метлу.